Привычка быть

Людьми управляет привычка. Сейчас для неё самое время — на кухне пахнет уже не зреющим тестом, а пирожками, свежей выпечкой. По привычке заглянуть под полотенце и отодвинуть часть в сторону — бабушке. Ломая привычку — укрыть пирожки полотенцем снова. Сейчас — самое нужное время, чтобы взять корзинку, наполнить её гостинцами и пойти. Несколько лет, много лет, всю жизнь — ходить пешком через лес, разглядывая, где свила гнездо горлица, прислушиваясь к тому, о чём пересвистываются выдры. Неважно, размыт ли путь, или его засыпало снегом, — идти. Волка давно уже нет: ему выпотрошили брюхо, и охотник распял его шкуру у себя на стене. А страха в детстве и не было никогда. Он пришел сейчас, много лет спустя. Убрать корзинку в сундук — она не нужна. Просто выйти и вспомнить, как ходила когда-то, совсем недавно. А по знакомой тропинке уже разбросаны пятнышки анемон — лес быстро забирает своё. Стоило бы сходить и проверить, не обвалилась ли крыша у старого домика. Взять пирожки уже для себя, чтобы, придя к бабушке, сидеть и есть их на крыльце. И стараться не помнить, как была там в последний раз. Стараясь вспомнить и удержать в памяти то, как приходила раньше. Чтобы не стояли перед глазами заострившийся нос и открытый беззубый рот, который надо быстро подвязать. Чтобы не было пустого взгляда; чтобы вспомнить, как шуршали её юбки, когда выходила навстречу. Как смеялась, как не боялась ни волка, ни одиночества. Как просила приходить почаще — но разве придёшь?.. В доме сладко пахнет свежей выпечкой. Скоро зайдет Охотник пить с матерью чай и болтать обо всем на свете. Стоило бы сходить через лес и проверить, не сильно ли зарос сад. Но нет пути через лес.