Между ненавистью и любовью тонкая грань

      Оффендер ходил из стороны в сторону уже на протяжении тридцати минут, периодически нервно поглядывая на часы, будто точно знал время всемирного апокалипсиса. Розали удобно расположилась в большом кожаном кресле, которое дарило ощущение приятного пребывания на облаке. После тёплого приветствия, девушку практически за шкирку приволокли в кабинет Оффендера и теперь её, скорее всего, испытывают молчанием. Роуз понимала, что сейчас лучше не высовываться, но прекрасно помнила перепалку двух безликих братьев, когда Слендер явно указывал на причастность Оффендера к прошлому её семьи, поэтому решила бить наугад: — Давно ты знаком с моей мамой? — Я с ней не знаком, — Оффендер продолжал наматывать круги в кабинете, сцепив ладони в «замок» за спиной. — А вот она говорит иначе, — девушка старалась вообще не выдавать волнения, и это получалось отлично. — Розали, я действительно не знаком с твоей матерью. Хватит нести чушь.       Тейлор угрюмо нахмурила брови, а в глазах вспыхнуло яростное непринятие слов. Если Офф не был знаком с её матерью, то каким образом он касался её семьи? Шатенка не могла вспомнить ни одной детали из выведанных в детстве подробностей о своей семье, которые косвенно могли привести её к Оффендеру. Она медленно начала погружаться в своё сознание, пытаясь логично рассуждать.       Она сидит тут в кабинете у одного из Безликих и ждёт… Чего она ждёт? Чуда? Как только Слендермен услышит доклад Маски, то она умрёт примерно через пять секунд, после окончания «доноса». В голове назойливо крутился момент, когда солнце красиво подсветило лицо матери. Розали горько усмехнулась — в каком-нибудь кинофильме этому моменту уделили бы огромное количество времени. Но это была реальная жизнь, и этот момент был таким же мимолётным, как и прочие, хотя его и хотелось искусственно растянуть в памяти. Одинокая слеза скатилась по щеке, оставляя мокрый след, который холодил кожу, и девушка в спешке смахнула её, будто стыдясь. — Офф, — Розали шептала, и создалось впечатление, что она хочет поделиться чем-то сокровенным, — Я её правда виде…       Наконец-то ком в горле пропал, и оглушающий звук плача прорезал пространство кабинета. Оффендер остановился и с ярым удивлением повернулся в сторону Тейлор, которая решила в этот момент выплакать эмоции, которые копились всю жизнь. Безликий стал просто наблюдать, потому что подходить к девушке в таком состоянии было буквально смертельно опасно.       В голове Розали набатом бил единственный вопрос: «Почему?». Она совершенно не могла понять, что это, вообще, всё значит, психика действительно начала трескаться по швам: больше терпеть и игнорировать не получалось. И проверенный временем и жизнью алгоритм развалился на части, оставляя шатенку один на один со всеми подавленными чувствами. — Оффендер, объясни! — Розали скатилась с кресла, и истеричный визг начинал привлекать внимание всех присутствующих в доме, — Что происходит в этой блядской жизни?! Ответом для девушки послужила пронзительная тишина. Тишина.       Розали только сейчас поняла, что вокруг тихо, а шум в голове — её мысли, которые разрывают черепную коробку, и, кажется, что натиска костяная клетка не выдерживает. Мир внутри начинал взрываться, оседая пылью в глубине души девушки.       В комнате стало невыносимо душно, когда Слендермен без лишних разговоров оказался прямо посреди неё. Слёзы к тому моменту уже закончились, а горло невыносимо болело от крика, в голове пустота сменила изобилие мыслей, мышцы тела расслабились. Девушка с немалым усилием подползла к креслу, но попытка сесть на мягкую поверхность была прервана резкой речью: — Я оставил тебя живой, позволил вылечить, взял под опеку, но ты решила играть в игры? — на безликом лице появился широкий рот, а Оффендер мгновенно оказался между братом и Розали, — Кто ты? Говори сейчас же.       Оффендер подошёл к брату и шепнул что-то успокаивающее, потому что оскал у Хозяина леса пропал. Спокойно кивнув, Слендер прошёл мимо своего родственника и протянул руку Тейлор.       Голова Розали взорвалась новой порцией боли от шума и девушка поняла почему от Слендермена ничего нельзя скрыть, когда рука рефлекторно прикоснулась к протянутой бело-серой ладони. От боли хотелось спрятаться, и на уровне подсознания Роуз понимала, что спасением будет обычное прикосновение к Слендеру.       Как только кожа коснулась кожи, по телу Розали прошёлся импульс, заставляя её замереть в одном положении, а в мыслях начался настоящий калейдоскоп из событий её жизни. Голова начинала гудеть, и хотелось просто встать под ледяной душ, чтобы разгорячённый разум смог остыть. — Хорошо, — Слендер отпустил руку Розали и прошёл к окну кабинета, — Ты действительно не представляешь опасности. Стоило раньше позволить мне провернуть такой фокус. Но даже если ты не представляешь опасности, то твоё происхождение любопытно. Что скажешь, братец? — Смотря что ты считаешь любопытным, Сленди, — Оффендер противно-приторно протянул гласные, — Но ты прав насчёт её корней.       Розали притихла, боясь спугнуть момент: возможно кто-то из безликих проговорится, и она сможет узнать чуть больше. — Розали, хватит извиваться и строить козни. Если что-то интересует — спроси, сейчас не то время, чтобы не доверять своим подопечным, — рот у Слендера бесследно исчез, но голос был строгим, — Если мы чего-то не говорим, значит мы не уверены в своих предположениях. Как только мы с братом найдём хоть какой-нибудь факт, то ты узнаешь об этом первой. Либо я тебе доверяю, либо ты умираешь, заруби себе на носу это. — Поняла, — быстрый кивок головой подтвердил согласие девушки, — Я видела маму. Это была женщина с фотографии, ну… Помните, я говорила.       Слендер в задумчивости подошёл к окну, открывая форточку, чтобы впустить лесной воздух. В комнате мгновенно запахло хвоей и сыростью, заставляя Тейлор сделать глубокий вдох. Девушка прикрыла глаза от наслаждения: она успела полюбить этот аромат свежести, даривший успокоение и ощущение лёгкости — хотелось жить. Девушка резко распахнула глаза. Хотелось жить.       Это впервые, когда Розали поняла, что горит желанием прожить свою жизнь, а не просто идти по дороге судьбы под тяжестью существования. — Я видел это. Если ты не против, то каждый вечер, я буду ждать тебя на эту процедуру, — по голосу хозяина особняка было ясно, что ему не важен её ответ, — Сегодня тебе нужно отдохнуть. Я позову… — Не нужно, пожалуйста, я не немощная. — Мы видим, — с явным сарказмом произнёс Оффендер, намекая на физическую слабость после истерики.       Упрямство родилось первым, а после появилась на свет Розали Тейлор: девушка вздёрнула нос и резко встала, пытаясь скрыть пошатывания. В глазах был вызов и насмешка. — Дети малые, — Слендер устало прикрыл место, где должны были быть глаза, — Прекратите.       Девушка слабо кивнула, и из блеска глаз пропал даже намёк на какое-либо буйство гормонов. А после до Роуз дошли слова Слендера, и по телу разлилось странное тепло, а сердце болезненно защемило: её признали. — Слендермен, — безликий повернулся в сторону говорившей, внимательно слушая робкий лепет, — Вы сказали, что не время не доверять своим подопечным… — Да, сказал, — Слендер в подтверждение медленно кивнул, — Продолжай. — Меня вы тоже считаете своей подопечной? — Ты похожа на котенка, который нашёл хозяина, — Оффендер не сдержал тихого смешка. — Да, Розали Тейлор, тебя я тоже считаю своей подопечной, — Безликий проигнорировал высказывание брата, — Но ты очень утомительна. Ступай, нам с братом надо обговорить некоторые моменты. И передай Тиму Маски, что я обучал его техникам скрытия не для того, чтобы он использовал их против меня. Розали нахмурила брови, но решила больше не надоедать своим присутствием двум братьям, поэтому решительно двинулась в сторону двери. Уже выходя, девушка тихо произнесла: — Спасибо вам, за всё.       Дверь с тихим скрипом закрылась за девушкой, и она медленно двинулась в сторону лестницы, запоминая, что кабинет-комната Оффендера находится на чердаке. Старые доски протяжно скрипели при каждом шаге Тейлор, напоминая о своём возрасте. Розали дошла до выдвижной лестницы и спустилась на второй этаж, прислушиваясь к звукам дома. На кухне звенели чашки, в обширной гостиной слышались многочисленные шаги, в комнатах, которые ранее пустовали, слышались копошения.       Когда девушке открылся обзор на первый этаж, первое, что она увидела — огромное скопление убийц. Из этой толпы ей доброжелательно помахал рукой Кровавый Художник, будто не он с особым удовольствием садиста вырезал её мышцы с ноги. Розали проигнорировала жест Художника и продолжила осматривать новоприбывших, выискивая взглядом знакомые лица, но никого не узнала. Поэтому девушкой было принято решение исследовать кухню.       Спуск по лестнице стал настоящим испытанием: под пристальным взглядом минимум десяти пар глаз, Розали чувствовала себя максимально неуютно, а воображение рисовало не самые жизнерадостные картинки. В голове ярко-алым мигала вывеска опасности, но девушка упрямо продолжала спускаться, будто ничего такого не происходит. Как мантру, девушка повторяла про себя одно и тоже: «Игнорируй». Игнорировать опасность.       Когда это стало нормальным в её жизни? Насколько давно она игнорирует поток опасностей, которые могут завершить её жизнь? Когда она научилась подавлять инстинкт самосохранения настолько хорошо, что, казалось, он отсутствовал вовсе? Каждый новый день был до тошноты похож на предыдущий, но так ли это на самом деле? Каждый день, если разобраться, судьба старалась оборвать жизнь девушки совершенно разными способами. Угроза смерти стала обыденностью.       Только сейчас до Розали стало доходить, что у неё ничего не поменялось в жизни, кроме дополнения в виде монстров. Убийцы? Насильники? Садисты? Угроза физической целостности? Угроза психического здоровья? Это всегда было в жизни девушки. Отец не редко избивал Роуз до полусмерти. Каждый день отец морально унижал её, не давая вдохнуть воздух полной грудью. Отец заставлял рассудок биться в панике, когда брал в руки нож, чтобы запугать, сделать больно, морально забить. Отец отдал её с садистской улыбкой в лапы своих мерзких дружков, чтобы закрыть долг. Отец был для неё страшнее всех в этом доме.       Иначе нельзя было объяснить причину спокойствия от пребывания бок о бок с убийцами — психопатами. Девушка боялась, верно, но не была загнана в угол. У неё была защита. Впервые. И сейчас её немного мандражило, но внутри она чувствовала… Безопасность.       Розали совершенно не заметила, как зашла на кухню, но в чувства привёл Тим Маски, который столкнулся с девушкой на пороге. На парне была привычная маска, прекрасно скрывающая любые намёки на эмоции. Но читать людей Розали научилась по глазам. И сейчас прокси был воодушевлен и доволен, хотя в глубине зрачка плескалось непонимание. Тейлор усмехнулась и прошла мимо парня, специально задев того плечом. Тим проглотил раздражение и уже на выходя из кухни резко обернулся, когда Розали заговорщически произнесла: — Слендермену не нравится, что ты используешь техники, которым он тебя обучал, против него. — Что ты сказала? — прошипел Тим, медленно двигаясь в сторону девушки. — Я говорю, что от Безликих ничего невозможно скрыть, Тимоти Райт, — напомнила девушка елейным голосом, — Ведь это я должна была запомнить?       Последнее девушка шептала, потому что парень подошёл к ней вплотную, прижав поясницей к столешнице. Усмехнувшись, Розали столкнулась со взглядом голубых глаз, которые смотрели со страхом и безумным азартом. Надо признать, что в крови девушки сейчас тоже бурлил адреналин, подталкивая к безумным действиям. Рука парня невесомо коснулась запястья Тейлор, после чего по телу прошлись мурашки, вызывая улыбку у прокси. Внимательно следя за реакцией шатенки, прокси, еле касаясь кожи девушки, провел пальцами до плеча, после переместился к ключицам и резко обхватил горло девушки сзади шеи, немного надавливая. И реакция девушки была совершенно неожиданной: тихий смех пронесся по кухне, а после она бережно сняла с лица прокси маску. — Ты мне ничего не сделаешь, — максимально приблизившись к уху парня, Розали прошептала утвердительную фразу победным тоном. — С чего уверенность? — Тим не заметил, как ближе притянул к себе девушку за талию, — Тебе неожиданно подарили бессмертие? — Нет. Но сейчас ты меня не убьёшь, — улыбка не сходила с лица девушки, а шепот стал похож на что-то интимное. — Почему?       Вместо ответа Розали аккуратно приподнялась на цыпочках и коснулась губами уголка губ Тима, затягивая его в медленный сладкий поцелуй. Руки девушки нашли место на плечах парня, а вот его руки медленно блуждали по телу Тейлор, аккуратно, но властно обходя каждый миллиметр. Но адреналин в крови не вечный, и девушка неожиданно почувствовала отвращение. В голове мгновенно всплыли картинки из прошлого, и глубоко в мыслях Розали отметила, что стоит проработать этот момент.       Как только Тим почувствовал сопротивление, то аккуратность в прикосновениях исчезла, но ситуацию спас Джек Найрас, вошедший на кухню: — Вы ещё поебитесь тут для полноты картины.       И в следующую секунду Розали невероятно впечатлилась скоростью прокси: Тим Маски буквально улетучился с кухни, оставляя девушку один на один с Безглазым. Почему-то девушке стало до невозможно смешно от всей этой ситуации, и её плечи задрожали от беззвучно смеха. — Посттравматическое стрессовое расстройство, дисфорического типа, который иногда преобразуется в соматоформный тип, потому что у тебя сильные головные боли, о чём говорит твоя несильно выраженная фотофобия . Скорее всего, ты не помнишь, что конкретно тебя травмировало… — Что ты несёшь? — девушка резко изменилась в лице, улыбка сошла на нет. — Скорее всего, тебя изнасиловали, — видя расширившиеся глаза девушки, Джек понял, что попал в яблочко, — Но головная боль не от этого. От травмы изнасилования у тебя неадекватное поведение. Ты ведь сама его поцеловала?       Ублюдская улыбка расцвела на лице парня, обнажая немного заострённые зубы. Девушка поджала губы, скрестив руки на уровне груди, ощущая дискомфорт. Парень бил точно в цель, обнаруживая её скелеты в шкафу. Но вот что было странно: Розали не хотелось защищаться. — Допустим, что я была инициатором. И? — Знаешь почему? Он позволил себе растоптать твои личные границы, и ты интуитивно потянулась к нему сама. Вот это говорит о травме после изнасилования. А головная боль и смена эмоций… Что-то другое, — Джек делал себе чай пока объяснял свои доводы, — На тебя сделать? — Серьёзно? Давай.       Джек спокойно достал из шкафчика ещё одну кружку, налил кипятка и опустил в воду пакетик с черным чаем. Розали внимательно следила за движениями Безглазого, постепенно погружаясь в себя. Пищи для размышлений было достаточно: парень очень уверенно рассказал ей о проблемах с психикой, о которых она и так знала. Правда, о травме после насилия она не задумывалась до сегодняшнего дня.       Боль, которую она ощущала, казалось, всегда была рядом с ней, и от этого стала неприметной. Но сейчас, когда Безглазый так серьёзно описал её состояние и поставил диагнозы, боль стала ощущаться в грудной клетке. Болело не сердце. Сковало всю грудь, заставляя дыхание сбиться и согнуться в попытке остановить спазм. Но следом за туловищем, челюсть налилась тяжестью, в конечностях появилась дикая слабость, перед глазами всё поплыло — девушке казалось, что это последние её минуты. Розали начала ускользать из реальности, когда голос Джека, подобный спасательному кругу, вернул её в реальность: — Это паническая атака, ты не умираешь, а вот чай стынет. Скоро в этом доме нельзя будет и на секунду остаться тет-а-тет с самим собой, поэтому наслаждайся последними часами. Вдохни и задержи дыхание, — Джек устало помассировал переносицу, глядя как девушка, подобно рыбе, открывает и закрывает рот, — У меня нет желания по-хорошему разрешать эту хероту. Либо с первого раза доходит, либо я тебя просто вырублю и кину в ближайшие кусты около дома.       От возмущения девушка резко вдохнула и закашлялась, вызывая на лице у убийцы мимолётную улыбку. — Ты даже в паническую атаку упёртая. Мне всё же кажется, что ты упёртая и тупая, поэтому и кажешься безумной.       Розали послушалась совета и ненадолго задержала дыхание, одновременно отвлекая себя на разглядывание предметов в кухне. Спустя пару минут девушку отпустило, но возмущение всё ещё присутствовало. — Ты просто воспользовался моим положением, чтобы пообзываться? — Розали с шумом отодвинула стул и села за стол, забирая свою кружку с чаем. — Нет, почему же, я просто говорил как есть. Ты думаешь, что я боюсь тебя? — Джек саркастично приподнял левую бровь, — Не забывайся. — Спасибо, — Розали сделала первый глоток из кружки и ощутила приятное сочетание мяты и какой-то травы, — И за чай тоже. Что ты добавил туда? — Гибискус. Оффендер высадил его около лесного ручья, а я пока срубал ветви у деревьев, чтобы солнце проходило, ухватил немного цветов. — Безглазый Джек переквалифицировался в садовника? — смешинки заиграли во взгляде девушки. — Скорее отдавал долг. Сейчас не об этом, в доме скоро окажется очень много психопатов и маньяков, которые приходят в этот дом только в случае крайней опасности. А следовательно, Слендермен не может на них воздействовать, чтобы они… Реабилитировались. — То есть Слендермен вас всех лечит? — Розали от интереса и удивления немного наклонилась к Джеку, — То есть, чтобы вы пришли в себя? — Нет. Никто не собирается решать наши проблемы с головой и кровожадностью. Просто мы… Сдержаннее. Мы скорее наемники, которыми можно управлять, а все остальные… Армия неконтролируемых убийц, что чаще всего играет против безликих, но осуждать их решений я не буду. Поэтому… Никто нас к «обычной» жизни возвращать не собирается, просто так выгоднее.       Розали коротко кивнула и продолжила пить свой чай, надеясь, что разговор завершился. На кухню заглядывал Джефф, который оповестил, что Нина тоже в доме, выслушал порцию подколов и ушёл к себе. Трендер вихрем пролетел по кухне, заграбастал банку с кофе и распорядился, чтобы Роуз зашла в мастерскую, когда закончит. Салли забегала спросить о прогулке по лесу, на что получила отказ. Та самая Нина мельком зашла поприветствовать новую жительницу дома, но Тейлор не понравилось, как сверкнули её глаза.       Чая в кружках не было уже давно и молодые люди просто молча сидели за одним столом. Розали молчала, потому что боялась начинать разговор и затронуть какую-то запретную тему. Джек молчал, потому что боялся, что Розали Тейлор всё поймёт. Эта долгая тишина не напрягала, скорее в ней было намного больше смысла, чем в разговорах: оба мельком смотрели за изменением мимики друг друга и делали пометки в воображаемых книжках.       Первым тишину нарушил Джек, который резко встал и подошёл к раковине, быстро споласкивая кружку. На лице девушки появилась улыбка, потому что действия парня были похожи на побег. — Сбегаешь? — От тебя что ли? — в воздухе чувствовалась нервозность, но в голосе её не было совершенно, — У меня есть дела и у тебя, кстати, тоже. — Почему ты меня так невзлюбил? — Розали обернулась к Джеку, который резко закрыл кран и в одно мгновение оказался вплотную к девушке. — Потому что ты очередная тупая девчонка, которая о себе возомнила невесть что, — Джек чувствовал себя победителем, но после ответа Роуз это чувство испарилось: — А ты с каждой тупой девчонкой сидишь на кухне и делаешь вид, что пьёшь чай из пустого стакана?       Джек наклонился максимально близко к девушке и казалось, если парень немного потеряет равновесие, то они окажутся не совсем в приличном положении. — А ты? — Безглазый понял, что проиграл. Она всё поняла.       И Джек всё прекрасно понял, когда зрачок девушки практически перекрыл радужку глаза. Игра «Игнорируй» была успешно провалена обоими.