Ледяные этюды

Musica reservata — тайное, заповедное.

Что бы в жизни не произошло, какая бы невзгода не постигла тебя — всегда оставляй это дома. Если у тебя плохое настроение — незачем портить его другим.Твои проблемы от тебя никуда не уйдут, если ты вывалишь их на других. Лучше улыбнись. Правда в том, что с ней это было всегда. Эта меланхолия, вызванная желанием быть рядом с кем-то. То, что Люси так упорно прятала в себе. Сначала отец, которого она так долго не могла простить, а потом… потом стало слишком поздно. Перед глазами невольно мелькнул момент из прошлого. Тогда, на похоронах, когда непрошеные слезы лились ручьем по человеку, успевшему принести ей столько боли… Грей молча прижал ее к своей груди, скрыв ее боль от мира. Те малые мгновения спокойствия. Все, что она чувствовала — умиротворение. Такое короткое, но он подарил ей его. Ее благодарность к нему не описать словами. Когда он был разбит — Люси ничего не говорила. Она пыталась быть рядом. Иногда, чтобы человек не сломался окончательно — не стоит пытаться залезть к нему на задворки души. Никому до конца не понять чужих человеческих страданий. То, что кому-то кажется пустяком — другого ломает до основания. Чужое вмешательство только бередит не зажившие раны. Потом появилась Джувия. Хартфелия ее отчасти понимает. Грей стал для нее, словно лодка для утопающего. До их встречи Дождия не видела ни цели, ни смысла своего существования. Кроме того, она упорно портила это существование другим. Он подарил ей надежду, она ему — свое сердце. И пусть насильно, не спрашивая его желания, но она всегда рядом: не касаясь его, не целуя, не спрашивая ни о чем. Пусть он этого и не заметил, но подпустил ее слишком близко, привык к ее присутствию. Конечно же, та хрупкая связь между ним и Люси — растворилась, оставив лужицу не сформировавшихся окончательно чувств в душе девушки. Каплю в море добавил и Нацу, окунувшийся с головой в их отношения с Лисанной. Конечно, все к тому и шло, что рано или поздно, эти двое будут вместе, но… Что-то сломалось внутри девушки. Лужица там, капля здесь… И сейчас, увидев напротив счастливо лепечущую Джувию и говорящего что-то ей Грея — она поняла, что плотина прорвалась. Будь то скотч, или суперклей, ничего внутри уже не склеить. Девушка еще раз посмотрела в небо, затянутое тучами и смахнула единственную ледяную слезу со щеки. — Мне. одиноко. На столике остался сундучок с оплаченным счетом и чашка с недопитым остывшим кофе с коньяком.