Я горжусь тобой.

Eels – I Need Some Sleep. Тадаши никогда не верил в жизнь после смерти. В пресловутый свет в конце туннеля, ангелов, парящих над головой, в бесконечные облака где-то наверху. В конце концов, он жил наукой и подобная чепуха его совсем не трогала. До того момента, пока он не умер сам. Быстрый неожиданный взрыв, разнёсший всё здание в клочья и спалив дотла. Он знал, что взрыв будет, но до конца надеялся, что успеет. Спасёт профессора и выберется сам. Не успел. Не смог. Подвёл мальчишку, который после упал на колени, бездумно глядя в полыхающий и пожирающий всё огонь. Тадаши не верил в жизнь после смерти. Потому что это нельзя назвать жизнью – это простое волочение день за днём. Он не способен был и слова сказать, ни до чего дотронуться, даже эмоции пропали куда-то. Он просто был. С тем условием, что его никто не видел, не слышал. Даже не чувствовал. Происходящее выходило за рамки всех научных фактов, но парню было не до науки – становилось абсолютно всё равно. Даже на собственных похоронах он присел на могильный камень, скучающе глядя, как опускают его закрытое крышкой гроба тело в глубокую яму. «Наверняка на теле много ожогов осталось», - безразлично подумал он, поднимая взгляд на небольшую группу людей, которая столпилась около могилы. Чёрные платья, девушки незаметно утирают слёзы рукавами, а Хиро поджимает губы. Пожалуй, у Тадаши даже кольнуло где-то, где было сердце, но он быстро мотнул головой. Его сердце выжгло огнём. Его чувства спалило горячим дымом. Только вид плачущего на постели мальчишки невольно заставляет его болезненно сощуриться. Тадаши знал, что дома его ждёт только общее горе. Если тётушка старалась казаться жизнерадостной, то Хиро совсем не скрывал своего паршивого состояния. Касс плакала – тихо, у себя в комнате, уткнувшись в подушку. Хиро – навзрыд, громко, не стесняясь своих слёз. Тадаши мог только горько улыбаться. Такой он дурак – оставил их так просто. Кто мог знать, что будет так? Никто. Продолжай обманывать себя, Тадаши. Это у тебя получается лучше всего. Признай, что ты больше всего на свете хочешь вернуться. Чтобы обнять дрожащие мальчишеские плечи брата, укутать пледом тётушку. Лишь бы только всё снова было хорошо. Но всё изменилось и уже, увы, бесповоротно. И ты не сможешь ничего поменять, как бы ни пытался. Парень в последнее время стал приходить к брату чаще. Он молчаливо наблюдает, как тот глотает слёзы, как настроение его не поднимается ни на минуту. Ребята даже отправляют Хиро видео-пожелание, чтобы его приободрить. Тадаши жалеет, что сам так не сможет сделать. Хоть немного развеселить мальчишку помогают только приключения. И парень даже радуется за брата, когда тот решает найти таинственного незнакомца в маске. Тот уже не кажется таким хмурым, он даже улыбается. Тадаши всегда остаётся дома. Всегда ждёт, пока вернётся Хиро, пока поговорит о чём-то с Беймаксом, пока уляжется в кровать, крепко накрывшись одеялом. Тогда он подходит и невесомо касается губами чужого лба, заботливо желая добрых снов. Знает, что Хиро его не слышит, но всё равно продолжает это делать день за днём. Привычка? Может быть, он уже давно запутался в себе. Потому что, казалось, уйди он далеко от брата, все его воспоминания исчезнут. Хиро – словно соломинка между миром живых и далёким миром, куда попадают после смерти. И Тадаши отпускает эту соломинку, когда мальчишка плачет, глядя на старые записи Беймакса в пыльном гараже. «Ты уже справишься со всем сам, малыш. Ты вырос. Я горжусь тобой».