Любовь как шпага, юмор как щит

- Люблю тебя-а, - вновь раздался громкий и уже надоевший голос под окном. Я с силой прижала подушку к уху. Да что же это такое? Мне вставать уже через полчаса, а поспать не дают! Нет, я все понимаю: Эйб – решительный мужик, который готов на все, дабы мою драгоценную родительницу вновь заполучить, но нельзя же орать как гребаный кошак под моим окном. Да, окна он тоже перепутал, поэтому матери сейчас вполне нормально спалось в отличие от меня. Несправедливость. - Прошу тебя: прости меня-а-а, - вновь затянул Мазур, все еще надеясь, что певец в нем не сдох окончательно. Я взвыла от отчаяния и еле сдержалась, чтобы не набрать в ведро воды и не вылить ее прямо на голову новоявленного романтика. Приходилось успокаивать себя тем, что этот человек принял непосредственное участие в процессе моего рождения и так поступать с ним совершенно неприлично. Кроме того, на благополучное решение спора между родителями я все еще надеялась. С радостью прислушавшись, я внезапно поняла, что предсмертный визг свиньи, которую вот-вот будут резать, прекратился. Однако рано было улыбаться, потому как передышка закончилась, и Эйб вновь начал вопить, на этот раз еще громче и отчаяннее. И почему, собственно, из-за ссоры родителей страдаю в первую очередь я? Решив хоть как-то эту несправедливость устранить, моя крайне раздраженная персона направилась к комнате матери и нетерпеливо застучала в дверь. Вскоре послышались тихие шаги, и передо мной показалась сонная Джанин. - Роза? – недоуменно спросила она. – И что случилось? Вместо ответа схватила мать за руку и повела в свою комнату. Эйб как раз перешел к новому куплету, так что впечатление от его песни должно было остаться самое яркое. Насмешливо фыркнув, мать поинтересовалась: - И давно надрывается? - Полчаса, - рыкнула я, с отчаянием глядя на кровать и понимая, что сегодня поспать уже не удастся. Через час уже отходил автобус в Нью-Йорк, и, хотя чемодан родительница помогла мне собрать еще вечером, времени все равно оставалось мало. Дело в том, что директор расщедрился и разрешил выпускным классам съездить в город под присмотром биолога. Сам учитель, не ожидавший такой подлости, попытался вставить хоть слово, но его нагло заткнули. Затем мужчине сообщили, что «детям нужно определиться в жизни и понять, чего они хотят» и посоветовали не спорить с руководством. Биолог, так и не понявший, как увеселительная поездка связана с карьерой и дальнейшим обучением, только вздохнул и попытался найти плюсы в своем положении. По крайней мере, в дороге будет тихо, потому что вряд ли кто-то решится громко себя вести при Беликове. На этом плюсы заканчивались, однако мужчина не сдавался и пытался понять, какую еще выгоду сможет получить от поездки. Пока идей не было, но мужчина не отчаивался. Так вот, в данный момент Джанин посмотрела на часы, на крайне сонную меня и, в отличие от моей скромной персоны, не заморачиваясь всякими нормами морали, приоткрыла в окно и вылила вниз воду из стоящего на тумбочке графина. - Твою ж! – совсем не романтично прервалась песня. Эх, вот если бы мне Беликов так спел, я бы его мигом простила, забыв обо всех обидах и оскорблениях. - Не ругайся при ребенке! – высунулась в окно родительница. – Ты ей и так поспать не дал, неудачливое создание! Я тоже подошла к стеклу и увидела мокрого Эйба. Да, стоило отдать должное маминой меткости: попасть со второго этажа небольшим количеством воды прямиком на одну макушку – дело не из простых. - Почему неудачливое? – проворчал Мазур. - Выбрать из двух окон неправильное – это надо уметь, - фыркнула родительница и захлопнула окно. Затем подумала, снова открыла и бросила в Эйба моим учебником истории. Моим учебником истории, черт возьми! И плевать, что я его даже не открывала – это была отличная подставка для чайных чашек да и вообще личная собственность. Кроме того, отца было банально жалко. - Мам! – возмущенно окликнула рыжеволосую. - Не будь жадиной, - тут же осадила меня та. – Мать деньги зарабатывает, а тебе одного учебника жалко. - Мне папу жалко, - тихонько ответила я. Джанин прищурилась и снова высунулась в окно. Она могла не опасаться, что учебник прилетит обратно, ведь Эйб прекрасно знал, что после такого в доступе к дому ему точно откажут. - У дочери поездка, а ты ей утро испортил, - театрально воскликнула женщина, а затем, довольная собой, удалилась из моей комнаты. - И что за поездка? – раздался вопрос с земли. - В Нью-Йорк, - ответила вместо матери я. Мазур хищно улыбнулся и, что-то бормоча себе под нос, удалился восвояси. Эх, если я в сорок лет буду походить по характеру хоть на одного из родителей, то мне уже заранее жалко своего будущего мужа. Тем временем Джанин развила бурную деятельность и носилась по дому в поисках того, что «надо обязательно взять с собой в поездку, все-таки несколько дней дома не появлюсь». Успокоилась родительница только после обещания охладить ее уже проверенным способом и демонстрации заново наполненного водой стеклянного графина. Наконец мы вышли из дома, причем мать решила проводить меня прямо до автобуса. - И зачем? – не поняла я намерений родительницы. – Хочешь убедиться, что я наверняка уехала и точно уже не вернусь? Обиженно поджав губы, Джанин ответила: - Я просто за тебя волнуюсь и хочу проверить, все ли будет нормально. Как оказалось, такие мысли посетили не только ее голову. Несколько родителей уже наворачивали круги возле автобуса, пока их детишки и мои одноклассники по совместительству устраивались внутри. Среди толпы провожающих (на четыре дня уезжаем, что уж, можем и не вернуться) показалась и Алена. Рядом с женщиной никого не было, да и сама она выглядела грустной и подавленной. Прежняя веселость исчезла, словно и не было ее. Почему-то возникло ощущение, что появись я сейчас у Беликовых дома, Алена больше не станет намекать на наши с Дмитрием отношения и постоянно шутить. Сама женщина тоже меня заметила и попыталась улыбнуться. Вот только улыбка ее выглядела довольно жалко. Кивнув родительнице Дмитрия, которая совершенно не виновата была в хамском поведении ее драгоценного сына, я попрощалась с собственной матерью и зашла внутрь автобуса. Тут уже было немало народу, причем Беликов с Ташей сидели прямо в середине салона. Вокруг них образовалась «мертвая зона». Либо одноклассники остерегались Дмитрия, либо пытались отдалиться от стервозной Наташи. Хотелось верить в то, что верен второй вариант, но факты указывали на верность первого. Я все же выискала свободное место в самом конце автобуса и не без удовольствия уселась рядом с Ивашковым, запихав сумку под сидение. - Тут Иван хотел приземлиться, - проговорил Адриан. Я недовольно посмотрела на парня. - А мне куда идти? Прямо за Беликовым садиться? – раздраженно спросила у одноклассника. Подняв руки в извиняющемся жесте, Ивашков ответил: - Я просто сказал. - Я тебе сейчас так же просто в челюсть двину, - предупредила парня. Возмущенное сопение было мне ответом. Однако вскоре Адриан не выдержал и снова подал голос: - Ты же девушка! А так говоришь. - Ну, я же говорю, а не бью, - подкинула парню информацию для размышлений. Задумчиво что-то пробормотав, Ивашков уставился в планшет. А я уставилась в окно и пришла в ужас. Все дело в том, что моя родительница подбиралась к Алене, которая не ожидала нападения. - Не вздумай, - прошипела я, хотя и понимала, что мать все равно меня не услышит. Лихорадочно замахав руками, застучала по стеклу, перегнувшись через Адриана. Но Джанин меня услышать не могла, а вот Ивашков очень даже слышал. - И в чем дело? – полюбопытствовал одноклассник, пытаясь понять, что же мне не нравится. Мать уже практически подошла к Алене, когда у той зазвонил телефон. Миссис Беликова ответила на звонок и отошла в сторону, а на лице Джанин появилось разочарованное выражение. Наверное, она заметила наше молчаливое приветствие с матерью Дмитрия и теперь решила узнать побольше. Я облегченно вздохнула под насмешливым взглядом Ивашкова. - Как я понял, рыжая – твоя мать, да? – осведомился парень. Утвердительно кивнув, я достала плеер и наушники. Слушать Адриана на протяжении четырех часов не хотелось. Тем временем в автобус заскочил Зеклос, а биолог, осуждающе покачав головой, отметил в списке последнего прибывшего. Иван сразу направился к Адриану, и только в последний момент заметил, что его место занято. - Ну и что ты тут делаешь? – поинтересовался парень. Я молча указала на единственные вакантные сидения прямо за Беликовым и в упор посмотрела на одноклассника, мысленно взывая к его совести. Проследив за моей рукой, Зеклос не стал качать права и просто согнал Эйвери с места, расположенного через проход от нас с Адрианом. - Так что за «богатый, но старый мужик, с которым ты трахаешься»? – полюбопытствовал Иван, стоило только автобусу тронуться с места. Адриан тут же отвлекся от созерцания чего-то на экране планшета и прислушался. Я же невозмутимо надела наушники и включила первую попавшуюся мелодию. Впрочем, наушники у меня тут же Зеклос отнял и выжидающе уставился на мою крайне оскорбленную таким обращением персону. - Так что за мужик? – повторил он вопрос. Я прокашлялась и поняла, что все равно от меня сегодня не отстанут. Четыре часа в замкнутом пространстве – это вам не лес, в котором можно с легкостью спрятаться и отлить под елочкой. Извиняюсь, вырвалось. - Формулировка неверная, - сообщила Ивану. Тот подался вперед, рассчитывая на продолжение. Справа смолкло сопение Ивашкова, который тоже старательно вслушивался в разговор. - Во-первых, он не старый, - начала я под скептическим и сразу же ставшим неодобрительным взглядом Зеклоса. – А во-вторых, нас ничего не связывает. - Прямо ничего? – не поверил Ивашков. Я пихнула вмешавшегося в наш с Иваном разговор парня. - Ну, почти ничего не связывает. Секс точно не связывает, - отозвалась я, но вовремя вспомнила о причине, собственно, моего появления на этот свет. – По крайней мере, не в прямом смысле. Коротко рыкнув, Зеклос пообещал: - Хэзевей, если ты не будешь выражаться яснее, я ж и пересадить тебя ближе к Дмитрию могу. Передернувшись от такой нерадостной перспективы, попробовала уточнить: - Он мой отец. Изумленно на меня глянув, Иван отклонился назад и начал громко хохотать. Смех парня был слышен всем одноклассникам, в том числе и Дмитрию. Беликов обернулся, холодно посмотрел на друга, а затем уже на меня. Ага, и с ним я тебе тоже изменяю, дорогой. Прямо в автобусе. Как аморально, правда? Впрочем, вскоре Иван успокоился, как и Адриан, у которого внезапно начался приступ кашля. - Придурок, - выдохнул Зеклос. Я согласно закивала. Да-да, очень глупый человек, незаслуженно обвинивший меня в нехороших вещах! - И ты тоже идиот, - подал голос Адриан. – Вы же меня с Дмитрием на пару убеждали, что Хэзевей шлюха. Я с изумлением посмотрела на Ивана, мысленно четвертуя это хамло. - Ну, смысл того разговора был несколько иной, да и так грубо мы тебя не называли, - тут же проговорил одноклассник. А все равно неприятно. - Знаешь, что самое дерьмовое? – произнес тем временем Адриан. – Беликов ведь упертый, его теперь не переубедить. Спасибо за информацию. А то я не знала. И не пробовала, ага. Нужно было срочно отвлечься, потому что не хотелось больше смотреть на Ташу, целующую Беликова. Фу, это же противно: слюни там, бактерии. Наверное... просто биологию в этом автобусе знал только один человек, который теперь уже посапывал на месте рядом с водительским и понятия не имел, чем же занимаются в данный момент его ученики. Преподавателю честно было наплевать – да хоть оргии устраивают – главное, чтобы его не будили. - Фильм есть какой-нибудь? – полюбопытствовала у Ивашкова, бросив взгляд на его планшет. Адриан через пару минут протянул мне один наушник и запустил фильм. Тот самый, на который мы ходили с Беликовым в кино. Чертово совпадение. Главное теперь – не заплакать. Потому что если разревусь прямо в автобусе, то потом будет безумно стыдно. Но слезы слушаться на хотели и уже начали стекать по лицу. Чтобы хоть как-то исправить ситуацию, я уткнулась носом в плечо Ивашкова. Парень тут же остановил фильм и отобрал у меня наушник. - Испугалась? – спросил он, намекая, наверное, на действия, которые разворачивались в фильме. Я отрицательно замотала головой, не отрываясь от рубашки одноклассника. Тот, кажется, так и не понял, почему у меня настолько резко изменилось настроение, но решил не приставать. Вот, можно сказать, первый плюс Адриану. - Хэзевей, - раздался голос Зеклоса, - с тобой все в порядке? Пару раз кивнула, чтобы и этот ставший вдруг заботливым молодой человек отстал. Вот почему-то никому нет дела до моих чувств и переживаний, то сразу несколько человек начинают интересоваться самочувствием моей расстроенной персоны. Немного успокоившись, я подняла голову и заметила, что Беликов настороженно смотрел в нашу сторону. Поймав мой взгляд, парень пожал плечами и тут же отвернулся, но его напряженная поза свидетельствовала о том, что он продолжил прислушиваться. - Хэзевей, а если ты с Беликовым не помиришься, то со мной встречаться будешь? – подал вдруг голос Ивашков. - Заткнись, мать ты поросенка, - бросил другу Зеклос. Адриан недовольно посмотрел на одноклассника, но больше с расспросами приставать не стал. И правильно, потому что Беликов определенно подслушивал. Во время вопроса Ивашкова он с силой сжал край сидения, а после ответа Ивана более-менее расслабился. Никакого профессионализма. Вот я в детстве мамины разговоры действительно с умением подслушивала, прячась то под столом, то за занавесками. Откуда же мне было тогда знать, что родительница все прекрасно знала о моем местоположении, но вслух не говорила, не желая расстраивать? Тем более, с такого расстояния расслышать Беликов вряд ли что-то мог, поскольку разговаривали мы довольно тихо, лишь изредка повышая голос, поэтому разве что пара слов до него долетела бы, да и те не отразили бы суть нашей с одноклассниками беседы. А вот Озера говорила громко, поэтому ее было замечательно слышно не только Беликову, но и всем присутствующим, включая недовольного этим обстоятельством биолога. Мужчине так и не дали больше поспать, поэтому сейчас он был несказанно зол и готов был сорваться при первом подвернувшемся поводе. - Димочка, ты меня не слушаешь! – раздалась возмущенная фраза Таши. Конечно, зачем ему на тебя реагировать, когда тут в конце автобуса такой спектакль разворачивается? - Роза, - тем временем обратился ко мне Иван. – А ты вообще еще раз ему все объяснять собираешься? Я пожала плечами, не зная, что ответить. На самом деле, надежда на благополучный исход была, но вновь пытаться все рассказать Беликову было откровенно страшно. Да, я боялась опять услышать, какая я дрянь. - Димочка, а я тут еще такую кофточку в магазине видела, розовую с фиолетовыми всполохами, - затараторила Таша. – Тебе бы очень она понравилась! О да, разумеется, он бы в восторге был от розовой кофточки! А если на нее еще и стразики прифигачить, то Беликов вообще сознание от счастья потеряет. - Да заткнись ты, - рыкнул Дмитрий. Ох, какая экспрессия! Надо было еще кулаком по спинке впереди стоящего сидения долбануть и воскликнуть: - Молчать, женщина! Но тогда, думаю, биолог бы точно вмешался. Уж слишком у него глазки яростно сверкали, когда он оборачивался и обводил взглядом автобус. Таша что-то тихо забормотала, обращаясь исключительно к Дмитрию, а затем потянулась к парню своими загребущими ручонками, обняла его и начала лезть с поцелуями. Ух, чтобы она лаком для ногтей вместо шампуня голову помыла! - Хэзевей, не ревнуй, сейчас будет второй акт по усмирению Озера, - прошептал Ивашков, заставляя меня отвлечься от созерцания Дмитрия, который, как казалось, был совершенно не против поцелуя с одноклассницей. Вот любвеобильный козлина. Однако после слов Адриана я обратила внимание на довольного сложившейся ситуацией биолога, у которого появилась возможность выпустить пар. Мужчина вразвалочку подошел к Беликову и, благоразумно обращаясь не к нему, а к Таше, произнес: - Девушка, будьте вы терпеливее! Возмущение в голосе преподавателя было искренним. Действительно, ему Озера поспать не дала, а сама получала удовольствие. Непорядок, господа. - А? – Таша недоуменно поглядела на учителя. - Мы скоро приедем, ведите себя прилично! – возопил мужчина, намеренно не глядя на Дмитрия. Видимо, биолог с Беликовым не желал связываться. В принципе это было понятно: с такой ледышкой мало кто хотел пообщаться. Надо было просто не вспоминать о том, как пару секунд назад эта «ледышка» целовалась с Наташей. Продолжая ругать бессовестную молодежь, счастливый биолог вновь уселся на свое место и задремал, благо теперь ему никто не мешал: Таша на время заткнулась, а больше почти никто излишней говорливостью похвастаться не мог. Вежливо попросив Адриана включить какой-нибудь другой фильм, я вновь отобрала у него один наушник и до конца поездки не отрывалась от экрана. К счастью, фильм был не о казино, проститутках и борделях, что немного повысило мое мнение об Ивашкове. Все же не такой он испорченный человек, каким мог показаться на первый взгляд. Когда биолог объявил, что мы прибываем на место назначения через пять минут, Адриан выключил планшет и откинулся на спинку кресла. - Знаешь, Хэзевей, а с тобой можно нормально общаться, - произнес он. - По крайней мере, фильмы с тобой вместе точно можно смотреть. Слева раздался тихий смешок Зеклоса. - Не рассчитывай на частые совместные просмотры фильмов в случае их примирения с Беликовым, - предупредил друга Иван. Адриан поморщился, но согласно кивнул, показывая, что и сам это понимает. А дальше было заселение в отель по два человека в комнату. Как же я надеялась, что меня не поселят с Ташей. Как же Озера умоляла биолога разрешить им поселиться вместе с Дмитрием! Как же Беликов злобно смотрел на Ташу, когда она об этом просила... Каковым же было облегчение, когда Дмитрия поселили с Иваном, а меня - с Лиссой. Я была даже готова расцеловать подвернувшегося под руку Кристиана, но холодный взгляд Беликова убедил меня этого не делать. Вот словно мысли читал, самоуверенный и безэмоциональный он хам! В общем, поднимались мы с Драгомир на четвертый этаж вместе, номер также пытались открыть вместе. Проблемой стало то, что дверь все никак не открывалась, поэтому как бы мы с Лиссой ее ни толкали, внутрь зайти не могли. Неожиданно меня легонько отстранили от замка, и в следующее мгновение Дмитрий повернул ключ и без всяких трудностей эту самую дверь открыл. У меня в голове был всего один вопрос: "Как?" Как, черт возьми, он всего за пять секунд справился с проблемой, которую мы с Лиссой пытались решить вот уже пятнадцать минут? - Спасибо, - поблагодарила я одноклассника, но тот уже повернулся к нам спиной и зашагал прочь. Но именно этот его поступок дал то, чего так недоставало в последнее время: надежду. Надежду на то, что мы еще помиримся, будем снова проводить вместе время... - Роза, не зависай, - окликнула меня Драгомир. Я вслед за девушкой зашла в номер и опустила сумку на ближайшую кровать. - Как думаешь, ночью через окно выбраться сможем, если биолог под дверью караулить будет? - поинтересовалась Василиса. Вопрос был актуальный. Преподаватель, выспавшийся в автобусе, действительно мог провести всю ночь в коридоре, чтобы никто из учеников не смог никуда уйти. Подойдя к окну и посмотрев вниз, я грустно вздохнула. - Если только ты не боишься прямо в помойку прыгать, - ответила Лиссе. Блондинка также поглядела вниз и нахмурилась. Ситуация была не самая удачная. Хотя в любом случае прыжок с четвертого этажа - это неудачная ситуация. - Ну, хоть поесть сходим? - жалобно спросила я у Драгомир. Та тут же кивнула. - Сейчас Крис за нами зайдет и потопаем в кафе, - проговорила она. Эх, оставалось надеяться, что хотя бы поход в кафе пройдет без потрясений. Но без потрясений не получилось.