Творение Эвана Лорна

Я сидела на кушетке и смотрела в стену. Не слишком интересное занятие, но больше делать мне было нечего. За то время что прошло с момента моего «пробуждения» я кое-что вспомнила, но многое оставалось недоступно моему сознанию. Мои воспоминания напоминали мне зашифрованный файл. Он вроде есть, но я его не понимаю. Я по-прежнему не могла понять кто я, но ответ на этот вопрос не особо меня интересовал. Меня вообще мало что интересовало. Просто иногда в моей голове всплывали обрывки или целые мысли, и я смиренно принимала, что мне стал известен еще один факт из истории древних или устройства города, еще одного человека я «будто уже встречала ранее», или внезапно узнавала что-нибудь о себе. Например, как-то по обыкновению сверля взглядом стену, я внезапно поняла, какой сорт пива мне больше всего нравится. И не важно, что физически я с пивом никогда не взаимодействовала и не могу знать вкуса, запаха и тем более у меня не может быть никаких относительно него предпочтений. Просто это было. Как если бы взяли воспоминания какого-то другого человека и наложили на личность, у которой собственных воспоминаний еще не было. Я не могла понять и объяснить их, но всё равно знала… или помнила… это сложно объяснить. Лантийцы переоборудовали изолятор, притащили кучу медицинских приборов и всякой другой полезной, по их мнению всячины. Почему-то они решили, что это проще чем охранять меня в медпункте. Наверно военным виднее, хотя, на мой взгляд, они иногда перестраховываются, я не считала себя опасной, но убедить их в этом не могла. Доктор Келлер суетилась со шприцами, пробирками и микроскопом. Она единственная кто относилась ко мне без опаски, для неё я — просто очередной пациент, и как она сама сказала — «собрание интересных феноменов». Она почти полностью перенесла в изолятор своё рабочее место, проводя исследования, стараясь всегда быть рядом и завоевать моё доверие, только что других пациентов не принимала. Она просканировала меня, собрала всевозможные анализы и обрабатывала полученные результаты. Время от времени она задавала вопросы о моём самочувствии или о том, не нужно ли мне чего. Док знала меня всего два дня, но разговаривала так, будто мы давно знакомы. Иногда мне казалось, что у неё тоже есть «фантомные» воспоминания о том чего не было. В любом случае в её компании и правда было лучше, чем одиночестве, хотя она немного и напрягала своей излишней любознательностью и какой-то наивностью что ли. «Словно дитя — чиста и любопытна» пришли в мою голову мысли извне и я, пожалуй, была с ними согласна. Глядя как док рассматривает под микроскопом и сканирует очередной образец, я уже знала о том, что она обнаружит, но решила не говорить сразу, ибо всё равно она бы не поверила на слово и решила убедиться лично. — Это поразительно! — наконец пробормотала Дженнифер, отрывая взгляд от микроскопа. Я догадалась, что она скажет, но из вежливости оторвалась от созерцания стены. — Ты знаешь, из чего состоят твои кости? — Доктор повернулась ко мне, её лицо отражало смесь восторга и неверия собственным глазам, — этот материал просто поразителен… — … Да-да, он очень необычно взаимодействует с живыми клетками и вы никогда такого не видели, — я усмехнулась, заметив выражение крайнего удивления на лице Келлер, по-моему, удивляться дальше уже некуда, а док стала похожа на ребенка впервые попавшего в зоопарк, — этот минерал называется лабирр. — Решила продолжить я, предупреждая её длинные рассуждения основанные лишь на догадках. — Древние обнаружили его в одной из ныне несуществующих звёздных систем. Там присутствовали планеты полностью состоящие из лабирра, но необитаемые… пустые… совершенно безжизненные гигантские кристаллы… Как выяснилось, и вы тоже наверно это заметили — минерал очень активно взаимодействует с живыми клетками, создавая замкнутую биологическую систему с определённым количеством живого материала. — Это уникальная находка, сколько научных открытий можно сделать. Я ещё не закончила полностью свои исследования, но уже можно представить его использование в медицине. — Перебив меня тараторила док. — Если бы... — в пол голоса возразила я и доктор резко замолчала. — Та звёздная система была уничтожена, может там какой-то неудачный эксперимент взорвался, может природный катаклизм, но на картах её больше нет. А все запасы минерала, находившиеся на Атлантиде, в буквальном смысле были вложены в меня. Все мои органы были выращены за счет лабирового скелета. Изучайте меня, но я против того чтобы мой скелет разбирали на запчасти для медицинских изысканий. — Говоришь замкнутая система? — Задумчиво протянула Дженнифер, моментально переключаясь на другую тему. — Тогда тебе не нужно ни есть, ни пить? — Нужно, кроме скелета я почти ничем не отличаюсь от обычного человека. Если в организм будут поступать вещества извне, то они будут использоваться для обновления тканей, необычные свойства лабирра требовались, чтобы стабилизировать быстрый рост систем органов, хотя он и может поддерживать замкнутый цикл какое-то время. Я не горю желанием проверять. Знаю только что меня вырастили не из эмбриона, а сразу такой. Сделали скелет, нужного размера и поверх слоями нарастили плоть, созданную на основе ДНК человека. Если бы не свойство лабирра притягивать живые клетки и поддерживать в них жизнь, моё тело распалось бы, даже не начав расти. Вопрос только кто до этого додумался… — Да уж, мне тоже это жутко интересно, — пробормотала Дженнифер, занося вновь полученные данные в компьютер, — так что если ты вдруг что-то вспомнишь… можешь рассказать мне, — она доверительно улыбнулась. Сохраняя файл, она по обыкновению напечатала номер присвоенной мне медицинской карты. Затем стерла его и произнесла, повернувшись ко мне, — я два дня уже тебя изучаю и до сих пор не знаю твоего имени… если оно конечно у тебя есть. Я задумалась. Наверняка имя у меня было, но этот момент я как-то упустила, никто не спрашивал, как меня зовут, а я сама этим вопросом не задавалась. Дженнифер меня не торопила, давая время на размышления. Я попыталась вспомнить то уникальное сочетание звуков, которым другие люди могли обозначить обращение ко мне. Оно мелькало среди роя других ускользающих воспоминаний, я попробовала расслабиться в надежде, что искомое само придёт. И результат не заставил ждать, я вспомнила… — Мари, — прошептала я, — я помню имя. Мари. — Это как Марианна? — Наверное… я не знаю… оно нравится мне, такое знакомое, как будто кто-то когда-то звал меня так… — Хорошо, тогда так и запишем. — Пальцы доктора Келлер пробежались по клавиатуре, и «Мари» появилось в названии файла. Я встала и, разминая затекшее от неподвижного сидения тело, подошла к столу. Я рассеянно глянула на экран через плечо доктора. Там был список историй болезни, и каждая была подписана именем пациента, одно из них привлекло моё внимание. В голове с бешеной скоростью замелькали обрывки воспоминаний, а когда безумная круговерть образов завершилась, у меня сформировался вполне четкий и ясный вопрос. — Доктор Келлер? — Я слушаю тебя… Мари? — Она оторвала взгляд от монитора и в ожидании вопроса повернулась ко мне. — Кто такой Эван Лорн? Доктор удивленно вскинула брови. — Нуу это один из моих пациентов здесь на Атлантиде, он служит в армии, он майор, — Дженнифер осторожно подбирала слова, словно боясь сболтнуть лишнего, — а почему ты спрашиваешь? — Я увидела имя в вашем ноутбуке, а потом… — Я присела на край кушетки потому что голова резко закружилась и док положила руку мне на плече, обеспокоенно заглянув в глаза, — Я поняла что, наверное, знаю его, — продолжила я, — это похоже на то когда я узнавала некоторых обитателей базы всего раз их увидев, как я узнала подполковника Шеппарда и вас. Но с этим человеком связано что-то еще. — Я посмотрела на Келлер. — Я хочу с ним поговорить, если конечно можно… да даже если и нельзя, пожалуйста, док, это очень важно для моей памяти, я чувствую что вот-вот смогу что-то вспомнить, что-то важное, мне необходим этот разговор…