Руины будущего

      Кира посмотрела на часы — почти пять утра. Они проговорили несколько часов подряд, сидя на полу не включая унылый светильник у кровати, в невзрачной каюте в которой сейчас жила девушка. Не то, чтобы Кира доверяла беглецу, но и страха, находясь в темноте спиной к его спине, не испытывала. Он был единственным обитателем этой базы, рядом с которым она чувствовала себя спокойно.       Льюис, так звали незнакомца, проникшего в её каюту посреди ночи, приходил к ней поздним вечером и с рассветом возвращался в свою камеру. Как и многие химеры, он обладал необычной способностью: парень мог по своему желанию, словно хамелеон, сливаться с окружающей средой, как бы становясь невидимым. Не всегда это зависело от обладателя способности, поэтому никто из военных не поднимал панику, не увидев заключённого на койке в камере или заметив сквозь одностороннее стекло одеяло, медленно двигающееся в такт дыхания невидимки. Парень больше полугода успешно совершал вылазки на станцию, научившись вскрывать тройной замок изнутри. Делал он это быстро и тихо в момент смены часовых — за время пребывания на базе он запомнил график. Однако выбрался он не часто, чтобы не вызвать подозрения. Вот и сейчас, когда он дождался прибытия девушки, приходил раз в несколько дней. Ему очень повезло, что в ночь их первой встречи, Кира не заперла дверь, когда ложилась спать и никто из многочисленных охранников станции, сменяющих друг друга на этом этаже и постоянно находившихся около девушки, не заметил странную прозрачную дымку, движущуюся по коридору.       Льюис знал многое о химерах, поэтому постарался объяснить что на самом деле происходит в мире. Девушка была удивлена, узнав что таких как они с братом на самом деле было довольно много.  — Изначально у нас не было имён, только порядковые номера, присвоенные после достижения нами трёх лет. Тех, кто к этому моменту не подходил под необходимые критерии, утилизировали. Терк был одним из тех, кто организовал побег химер с научной базы девять лет назад. Основным критерием было наличие способностей. Даже если образец был слаб физически, или имел какой-либо дефект, но обладал уникальной способностью, его оставляли для дальнейших исследований. — А что было с теми, кто не имел способностей, но был здоров? — Их тоже оставляли в надежде на проявление способностей, а если к пяти годам они не проявлялись — пытались внедрить хирургически, что, увы, заканчивалось смертью образца. Его генетический материал использовали для последующего создания усиления физических данных солдат, ведь все исследования финансировала объединения армия. К тому моменту человечество перестало делиться на страны, объединившись ради выживания. — А почему ты здесь? Неужели ты тоже предатель? — Нет. Я здесь, потому что не стал предателем. Сразу после того, как была уничтожена вторая из четырёх станций, военные схватили нескольких из моей команды, в том числе и меня, во время вылазки в ближайший город за провизией. В результате выжил только я, остальные погибли во время нападения. Военные уничтожили город, сбросив всю вину на террористов, живущих на подводных станциях. — То есть, всё это время они пытались заполучить вас назад, а каждый провал называли террористическим актом? — В точку. Это очень удобно, учитывая, что в открытый конфликт вступать мы не станем, а наше местоположение засечь не так-то просто. Никто не хотел возвращаться в руки учёных, поэтому для них смерть была лучшим выходом. Координаты местоположения ближайших станции были у каждой группы, на случай непредвиденных обстоятельств. Но однажды кому-то захотелось большего и этот человек пошёл на сделку с военными, продавая таким образом близких. В дальнейшем, с помощью этой уловки были уничтожены почти все станции. Моя не стала исключением. Не добившись от меня сотрудничества, они использовали имевшиеся у них координаты и взорвали мою станцию, а меня оставили для изучения. Если кто-то выжил, то скорее всего бежал на «Сидней». — А разве эти станции, «Сидней», «Мюнхен» и прочие, не принадлежат обеспеченным семьям? Как вам удалось попасть на них незамеченными? — Прогнозы, относительно глобального потопа, были далеки от истины. Они просто не успели до них добраться, ведь почти все толстосумы находились у побережья, в подготовительном центре. Но об этом знали очень не многие, в том числе и твой отец, который организовал наш побег десять лет назад. — Погоди, что? — девушка выпрямилась и впервые за весь разговор посмотрела на Льюиса. Разглядеть его лицо в темноте было сложно, однако глаза, привыкшие к темноте, улавливали черты лица, освещаемые до невозможности тусклым зелёным светом электронных часов. — Тише, — приложив палец к губам, шепнул парень.       Кира перевела взгляд на тяжёлую дверь, за которой не было слышно ни звука. — Ты уверен, что за нами не следят? — спустя несколько минут молчания, спросила она. — Да. Камер в твоей каюте нет, иначе бы я не появился перед тобой. Можешь быть спокойна. Могу продолжить? — Прости, но не мог бы ты рассказать о моём отце? Ты знал его? — Знал. Как я уже говорил, именно он, вместе с союзниками, помог нам сбежать с научной базы в Мексике и дал координаты убежищ. Вместе с координатами находились досье всех пассажиров. Всем нам хотелось человеческой жизни, поэтому мы решили взять их имена, заменив в базе данных станций параметры личности на наши. Где он взял информацию мы не знаем, но к тому моменту все, кто должен был там обитать, погибли. Причастен ли он к их смерти, либо же виной всему их нерасторопность — не знаю, но в любом случае мы в долгу перед ним и его людьми. — Получается, что военным известно кто вы на самом деле? — Именно. Очень может быть, что я последний выживший и последнюю станцию постигла участь предыдущих, но за то время, пока я здесь информации о их судьбе не было. Поэтому надеюсь, что хоть кто-то смог выжить. — Имеешь ввиду сестру? — уточнила Кира, вспомнив один из предыдущих таких разговоров. — Да, верно. Хотя, если поразмыслить, её можно было бы называть моей дочерью, ведь создавалась она из моего генетического материала. Но звучит это слишком уж странно, поэтому мы считаем друг друга братом и сестрой.       Прозвучал глухой писк наручных часов Льюиса — знак, что пора расходиться, пока не заиграл сигнал к пробуждению. Как и всегда, они поднялись на ноги, парень в шутку поклонился и растворился в воздухе. В темноте невозможно было разглядеть плавные колебания воздуха, также не было слышно и шагов, поэтому когда стальная дверь скрипнула, девушка вздрогнула. На мгновение ей в лицо ударил яркий холодный свет из коридора и в каюте вновь воцарилась кромешная тьма. Кира легла на кровать, та чуть скрипнула старыми пружинами, и девушка стала прокручивать в голове всё то, что узнала от Льюиса. Она заснула, сама того не заметив.

***

— Мисс Карсон, ответьте, — настойчивый стук в дверь и голос часового разбудили Киру. Она поднялась на ноги. Тут же её будто что-то потянуло вниз, голова закружилась, а перед глазами заплясали чёрные пятна. Грохот двери отдавался эхом в ушах и слышался словно из-под воды. Кира на секунду замерла, закрыв глаза и опираясь на стену, пока шум в голове не успокоился, а затем направилась к двери. Она оказалась заперта изнутри. Девушка не помнила, как опускала засов, значит это сделал Льюис, когда выходил. Так он поступал каждый раз, если сомневался, что Кира доберется до двери, чтобы не вызывать подозрений у охраны. И точно — в углу около двери она заметила обрывок тонкого шпагата, которым Льюис обматывал внутренний замок и при закрытии двери аккуратно опускала его снаружи.       В дверь снова забарабанили, на этот раз более настойчиво. Кира быстро отвязала верёвку и, спрятав его в карман, отодвинула тяжёлый замок. — Мисс Карсон, у вас что-то произошло? — оттеснив её, в каюту вошёл часовой и внимательно осмотрелся. — Мне нездоровится, — без тени сомнения ответила Кира. Не найдя ничего подозрительного, он взглянул на девушку. Она действительно выглядела больной. Худая, с мешками под глазами от недосыпа и торчащими во все стороны короткими темными волосами, она больше походила на зомби, чем на живого человека. — Извините за столь резкое вторжение, не предполагал, — мужчина вышел из каюты, — у вас пять минут на сборы. — Простите, но куда вы меня… — Вас хочет видеть генерал, — коротко ответил он и закрыл дверь.       После разговора с Льюисом, она предполагала, чего ожидать от этой беседы. Парень посоветовал ей не сопротивляться, чтобы не усугблять положение, ведь то, что она находится не в камере означает, что девушка представляет большую ценность, чем просто подопытный. Одевшись теплее, поскольку из коридора тянуло холодом, и быстро приведя волосы в порядок, Кира вышла и направилась вслед за мужчиной к лифтам.

***

      Кусок верёвки, выпавший из кармана штанов девушки, сквозняком вынесло в коридор. Он зацепился за подошву ботинка часового тюремного отсека, который должен был приступить к своим обязанностям, сменяя сослуживца, дежурившего в ночь. Мужчина спустился в тюремный блок и обнаружил напарника спящим около двери камеры в обнимку с оружием. — Рядовой Мартинес, подъём! — от всей души пнув товарища, прикинул он на спящего. Тот подскочил, отдал честь и только потом открыл глаза. — Не сплю, товарищ сержант! Такая реакция вызвала гогот со стороны сменяющего, отчего Мартинес проснулся окончательно. — Бредли, ты придурок! — Нехрен спать на часах. Докладывай. — Никаких происшествий за время дежурства не возникло. Заключённый вёл себя тихо. — Окей, иди проспись, — Бредли похлопал товарища по плечу, — Пост принял. — Пост сда-ал, — ответил Мартинес, протяжно зевнул и, потянувшись всем телом, направился к лифту, — Не нарывайся, — бросил он на последок, когда двери лифта сомкнулись. Бредли лишь хмыкнул. — Эй, ты, подъём, — со скрежетом открыв дверь камеры, сменивший вошёл внутрь и постучал по водопроводной трубе.       Одеяло на койке зашевелилось и под ним появился заключенный. Он медленно сел и взглянул на вошедшего. Остатки сна улетучелись, когда он увидел кусок шпагата, зацепившийся за обувь часового. — Чего уставился, вампиряка? — раздраженно буркнул тот, поймав на себе пристальный взгляд заключенного. Льюис медленно поднялся и молча подошёл к стальной раковине. — Шевелись, не время прихорашиваться. — Завались, — вяло отозвался Льюис, собирая длинные волосы в хвост и набирая воду в ладони. — Что ты там тявкнул, крысёныш? — процедил военный, но подойти и врезать наглецу не осмелился, памятуя как из-за прошлой стычки чуть не лишился жалования, — Тоже мне, ценность. Выпустят тебя отсюда, тогда… — Не выпустят, — перебил его Льюис, натягивая кофту с длинным рукавом. Он знал, что вскоре ему придётся её снять, но идти по коридору в одних штанах в конце октября желания не было.       Не доходя двух шагов до назойливого военного, он резко опустился на колено, чем вызвал страх у первого. Тот наставил на заключенного оружие. Не обращая внимание на действия часового, Льюис принялся завязывать шнурок. — Твою мать, предупреждать надо, отродье, — выдохнул солдат, — застрелил бы и всё, не пить тебе больше кровь девственниц.       Он засмеялся в ответ на свою шутку и спрятал оружие в кобуру. Льюис осторожно заправил обрывок верёвки в кроссовок вместе со шнурком и выпрямился. Рядом с военным он казался слишком тощим и высоким. Бредли надел на него наручники, застегнув их за спиной и передал заключённого двум конвойным. Когда они скрылись за поворотом, часовой принялся обыскивать камеру. В очередной раз не обнаружив ничего, он поднялся в жилой отсек, где также точно обыскал одну из кают. Живущая в ней сейчас девушка отсутствовала, поэтому он особенно тщательно обыскал все её вещи. Снова не найдя ничего, он покинул этаж и вернулся в тюремный, ожидая возвращения конвоя и зная по опыту, что вернется он не скоро.

***

      Кира вошла в кабинет генерала. Мужчина сидел в кресле и изучал документы. Солдат, сопровождавший её, оповестил о их прибытии и вышел. — Мы изучили данные о состоянии твоего здоровья, — сразу же начал Грегори, не тратя время на приветствия, — и хотели бы предложить пройти курс лечения, раз предыдущие методики не дали результата. Не волнуйся о расходах, армия берет их на себя. — Для чего армии тратить столь ценные ресурсы? — девушка знала правильный ответ, но должна была спросить чтобы не вызвать подозрений. — Гуманитарная помощь. Тебя насильно втянули в конфликт, к которому ты не имеешь отношения, что в твоём состоянии не самый лучший поступок со стороны твоего брата, — девушка сжала руки в кулаки, — поэтому я взял на себя ответственность и направил прошение в секретариат совета и они одобрили наши действия. — Благодарю вас, — спокойно ответила девушка, однако внутри неё бушевала ярость.       После разговора с Грегори, девушку отвели в медицинский отсек и направили в комнату подготовки. Кира осторожно сняла с себя одежду и, оставив её на столике с соответствующей пометкой, вошла в камеру обработки. Прозрачные двери с тихим шипением закрылись и со всех сторон на девушку полилась вода с дезинфецирующим раствором, имеющая специфический запах, близкий к запаху спирта, которым до сих пор пользовались для обработки ран в местах, наподобие Вейланда. В ране, прооперированной совсем недавно и ещё не успевшей как следует затянуться, тут же возникла боль — как только на неё попал раствор. Затем, когда раствор закончился, её тело обдул чуть прохладный воздух, чтобы высушить остатки влаги.       После процедуры, на месте своей одежды, Кира обнаружила лишь тонкую сорочку, одну из тех, которые надевают на пациентов перед операцией. Девушку затрясло от холода, и она быстро оделась. Ткань была очень лёгкой, чем-то напоминала синтетический хлопок. Сорочка оказалась очень большой и держалась на тощих плечах, скрывая всё тело и доходя до колен. Обувшись в лёгкие тканевые шлёпки, девушка вышла из комнаты подготовки и в сопровождении охраны вошла в операционную.       В самом центре помещения находилось кресло с серой обивкой, намертво прикрепленной прочной широкой ножкой к светлому глянцевому полу. У стеллажей с препаратами стоял невысокий худой мужчина, полностью одетый в медицинскую одежду и в маске, спущенной на подбородок. Оторвавшись от своих дел, он подошёл к девушке. — Приветствую, — лицо ученого не выражало не единой эмоции, — прошу сюда, — мужчина указал рукой на кресло. На прикреплённом к креслу столике уже находилось несколько приборов и ампул. Девушка села в кресло, пока не переходя в полувертикальное положение, в котором оно было зафиксировано. Несмотря на внешнюю невозмутимость, внутри всё туже снимался узел беспокойства, а в голове будто мелькала огромная табличка, с предупреждением об опасности. Холодная обивка кресла будто прожигала кожу через тонкую ткань.       Краем глаза Кира заметила движение. Вторая операционная отделялась полупрозрачной автоматического дверью, сквозь которую можно было различить силуэты находившихся так людей. Несколько человек в белых халатах склонились над операционным столом, на котором извивался, будто под напряжением, человек, пытаясь оттолкнуть от себя врачей, но свободно двигаться ему не давали тёмные ремни, фиксирующие тело и конечности на столе. Медсестры сновали туда — обратно, принося и унося приборы и медикаменты. — Вы готовы? — девушка вздрогнула и повернулась на голос. Мужчина стоял рядом, держа в руке шприц, — Не волнуйтесь, это анестезия. Кира дрогнула ощутив, как тонкая игла вошла в кожу, но боль быстро прошла, уступая место прохладе. Через мгновение чувствительность в руке пропала.       Мужчина проверил действие обезболевающего и взял в руки скальпель. Но не успел сделать первый надрез, как из второй операционной выбежала медсестра. Из соседнего помещения послышался громкий крик, заглушаемый закрывшейся дверью. Кира от неожиданности дернулась в кресле, испуганного взглянув через стекло. Там происходило что-то странное. Мужчина кивнул вошедшей девушке и, отложив инструмент, направился к стеллажу. Шум во соседнем помещении нарастал, сменяясь звуками борьбы и выстрелами. — Чёрт, Клара, уводи её отсюда, — неожиданно скомандовал мужчина и направился к двери. Медсестра помогла Кире встать с кресла.       Но не успела девушка сделать и шага, как в операционную ворвался Льюис. Увидев девушку на ногах, а не в кресле он облегченно выдохнул. Сам он был раздет по пояс, а на руках и теле ярко выделялись новые отметины и следы от инъекций, которые, казалось, нисколько его не волновали. В следующую секунду он дёрнулся, словно от электроразряда и повалился на пол. За его спиной оказался один из охранников, всё ещё державший в руках оружие. — Не с места! — приказал он, направив автомат на Киру. Его лицо, как и лица остальных людей в помещении стали медленно расплываться и сереть, пока наконец вместо операционной она не оказалась в пустом пространстве, ограниченном лишь стенами и потолком. Затем она ощутила касание и посмотрела вниз. Единственным, кто никак не изменился, оказался Льюис, всё также лежащий полу, обхватив её за лодыжку.