Брось мне вызов.

      - Простите, но Господин Ким Чонин уехал три часа назад, - вежливо сказал ресепшионист.       - А он не сказал куда? - паникуя, спросила Джи.       - В Сеул. Президент улетел пол часа назад, - сочувствуя, оповестил парень.       Ком обиды подступил к горлу и не давал нормально дышать, хотелось кричать, рвать волосы, биться в истерике, но Джи лишь заплакала. Поникшая девушка вышла из отеля и просто направилась куда брели ноги, совершенно пропуская мимо ушей крики мужчины, парковавшего ее машину. А потом и вовсе пустилась в бег, казалось, что она уже пробежала целый марш бросок, девушка остановилась возле набережной Сены. Не чувствуя ничего, кроме боли и обиды от того, что он просто так улетел, даже не пытаясь найти ее еще раз, заставить вспомнить.       - Может, это и к лучшему, - прошептала она. - Мы совсем разные. Я та, кем являюсь и то, что я вспомнила, будет съедать меня всю жизнь, хотя чего хотела, то и получила. - «Правда будет слишком горькой» - вспомнились ей слова Криса.       - Совсем разные? - прозвучал рядом бархатный голос. Именно тот голос, что так часто снился ей во сне, так часто звал и произносил: «Я люблю тебя».       Она повернулась к нему. Дар речи пропал, как и звук сильно бьющегося сердца.       - Я так не думаю, - продолжил он. - Я такой же идиот, как и ты, Джи, хотя, нет, я еще хуже.       - Что? - непонимающе спросила она, хмуря лоб.       - Я не смог спасти тебя тогда, как дурак купился на всю эту ложь Криса, из-за меня ты...       Не дав ему договорить, Джи обвила его шею руками сильно прижимаясь к такой знакомо-любимой груди. Заплакав еще сильнее, девушка уткнулась в его плечо, снова вкушая этот горьковатый запах духов. Он тоже обнял ее и успокаивал, до конца еще не веря, что Джи, его любимая Джи, с ним; что он чувствует ее тепло, хрупкое тело в своих руках, нежные руки, которые все это время требовала душа       - Тогда, Чонин, в тот вечер... - невнятно из-за слез начала Джи.       - Нет больше тех вечеров, нет больше той На Ры и того Кая, мы стали взрослее, а значит, изменились. Ты теперь Ву Джи — подающий надежды кутюрье, я президент компании — Ким Чонин. Мы совершенно незнакомы. Давай начнем всё с начала, живя настоящим и будущем. - Он посмотрел в ее заплаканные глаза, но столь удивительные, вечно притягивающие. Перевел взгляд на пухлые, желанные губы.       - Насколько я знаю, даже француженки не целуются на первом свидании, - приложив указательный палец к его приближавшимся губам, засмеялась Джи. Но увернувшись, Чонин поцеловал ее в щеку.       - Поправочка: "Только француженки». Хотя, какие они глупые, так много теряют, - прошептала она и, отыскав его губы, нежно прильнула в поцелуе, столь долгожданном, сладком, о котором оба грезили во сне.       - Я люблю тебя и больше никогда не отпущу, - прошептал ей в губы Чонин.       - У нас есть только настоящее и будущее, но я буду любить тебя вечность, - обнимая его, сказала Джи.