Плоды воображения в Лабиринте

- Детка... - ты выдохнула, шокировано рассматривая своего парня. - Давно ты сошёл с ума? О’Брайен тут же надел майку, скрывая спину, и развернулся к тебе лицом. Актёр обижено насупился и демонстративно замолчал, прожигая тебя недовольным взглядом. - Почему все звёзды считают своим долгом набить себе татуировку? - вопрос не был адресован кому-то конкретному, но кроме Дилана собеседников в квартире не было, так что... - Этот рисунок имеет для меня значение! - он сорвался, следуя за тобой на кухню. Ты ухмыльнулась - он всегда такой душка, когда злится. И он никогда не выдерживает игру с тобой в молчанку. - А десять лет назад для тебя имели значения Чип и Дейл. Почему же ты не набил их? - ты развернулась к нему, усаживаясь на стол. - Ты понимаешь, что этот рисунок может перестать что-то значить для тебя уже через месяц? Ну, хорошо, через год, даже через пять. Но перестать и с концами. На самом деле, этот рациональный вопрос волновал тебя достаточно давно и слишком сильно, чтобы прочно удерживать тебя от похода в тату-салон. - И потом, теперь тебе всю жизнь нужно будет поддерживать себя в идеальной форме, потому что со временем тату обвиснет и растянется вместе с кожей. Дилан обиженно поджал губы, и ты осеклась. Поддерживать инициативу, даже самую дурацкую, - задача любой второй половины. По крайней мере, пока девушка или парень находится в этом статусе. - Дурдом, - ты выдохнула. - Дилан, я не могу, я просто не могу! И я не могу сказать мягче, потому что татуировка – это ужасно. Ты... ты меченный. О’Брайен молчал, но в его глазах выражалась такая вселенская скорбь... Хуже того - она была не шуточная. Ты сглотнула и поняла, что только что смертельно обидела своего дорогого и нежно любимого парня. Того самого, который реагировал на все твои дурацкие затеи весьма лояльно, если не сказать замечательно. Пора извиняться. Но телефон зазвонил раньше, и момент был упущен. - Алло? - Дилан поднял трубку в другой комнате. - Да. Марк, мы уже выезжаем. Что? Нет. Нет, всё хоро... Да, она засранка. Вот это уже лучше, он выговорится Марку, потом выскажет всё тебе, а потом вы помиритесь и ты загладишь свою вину. А лучше - залижешь, каким бы клише это ни было. Дилан сел в твою машину, и ты мысленно поздравила себя с маленьким успехом. Смешно, но О’Брайен не водил. Уметь - умел, в "Оборотне" он лично демонстрировал трюки на старом синем джипе, но в жизни он предпочитал такси. Или ездил на пассажирском сидении твоей машины, когда вы ехали куда-то вместе. - Знаешь, мне вполне хватает этих собачьих шуточек на съёмках, - его голос был напряжен. - Так что, спасибо, тебе, Т/и. Большое спасибо. - Собачьи шуточки? - ты удивлённо переспросила, не очень понимая, о чём он говорит. - Меченный, - он выплюнул это слово, как нечто ядовитое. - Меченный. Как будто помеченный. Меченный. Помеченный. Помеченный оборотнями, волками. Волками! Ты вильнула, сворачивая к тротуару, вдавила тормоза, останавливая машину, и удачно вписалась в свободное для парковки пространство. - Дил, я мигом! - ты выскочила из салона, даже не глуша двигатель, и ринулась в магазин. - Да ты сумасшедшая! - заорал актёр вдогонку, восстанавливая равновесие, но ты уже влетела в помещение. У тебя появилась Идея. - И что ты купила? - буркнул парень, когда ты, невыразимо счастливая, влезла обратно на водительское сиденье и выехала на дорогу, закинув пакет с чем-то на заднее сиденье. Дилан потянулся, чтобы его взять, но ты звонко ударила его по руке. - Не трогай! Это для фотосессии. - А, ну конечно, - актёр демонстративно нацепил на нос солнечные очки. - У тебя всё - "для фотосессии". Ты всегда только об этом и думаешь! Ты пожала плечами и прибавила скорость. Всё равно вы любите друг друга. И это несколько компенсирует жуткое чувство вины, засевшее у тебя в груди. Ты лично подбирала вещи для каждой фотосессии Дилана. Разумеется, если ты лично в ней участвовала, - ты не единственный фотограф во Вселенной, да и О’Брайен не всегда фотографировался в Нью-Йорке. Но сегодня его фотографировала ты, и вы сразу договорились, что ты в таком случае всегда главная. Всегда, безо всяких разговоров, демократии и утверждения голосованием перераспределения ролей. О’Брайен хорошо это помнил. И сегодня играл роль капризной звезды, которая не вполне, но всё же каким-то боком вписывалась в концепцию. Надо сказать, отменно играл. Всё-таки, он очень талантливый. Ты усмехнулась. - Я не надену это! - раздался недовольный голос. Обиженный Дилан - это весело. Он мог сколько угодно вертеть носом от тех вещей, которые носили костюмерши, и тебе это не досаждало, пока ты контролировала расстановку людей и очистку территории от зевак. Впрочем, времени было мало, поскольку нестудийные съёмки крайне зависели в большей степени от естественного освещения. И от настойчивости зевак и фанаток, конечно. Мотоцикл подкатили по щелчку пальцев, О’Брайена к тому времени уговорили надеть джинсы, ты держала в руках косуху и пакет с купленной в том магазине майкой. - Надевай, - ты протянула парню пакет, и актёр смерил тебя высокомерным взглядом. - Я не надену... - Надевай, Дилан, - ты добавила в голос эмоции, но не металла, а просящих интонаций. - Пожалуйста. Он вздрогнул, и уступил, скидывая свою футболку и надевая предложенные тобой вещи. - Т/и! - он заорал, стоило тебе вернуться. - Что это?! Он указывал на отпечаток волчьей лапы посередине майки. И ты не была настроена идиотничать. - Это не собачьи шуточки. Это интересная деталь, которая привлечёт внимание. Дилан сжал губы, сверкнул глазами, и ты на секунду испугалась, что он сейчас откажется. От всего. - Я люблю тебя, - наконец сказал О’Брайен. Ты выдохнула, осознавая, что невольно задержала дыхание. - И я тебя люблю, Дилан, - ответила ты его удаляющейся к мотоциклу спине. Кожаная куртка, перчатки, очки – на нём всё сидело прекрасно. И на мотоцикле О’Брайен смотрелся более чем хорошо. Фотосессия шла более-менее успешно, но тебя жгло ощущение, что чего-то не хватает. Какой-то детали, и не волчьего отпечатка. Не было штриха, превращающего Дилана из тинейджерского MTV-teen-сладули в шикарного, чуть жёсткого мужчину. - Стоп! – ты отошла от камеры, прерывая процесс. – Перерыв пятнадцать минут! Фанатки завизжали с утроенной силой, надеясь, что хоть сейчас их пустят за ограждение, и ты заскрежетала зубами. От их громкого ажиотажа болела голова, а Дилан, то ли решив подлить масла в огонь, то ли из-за природной экстравертности, то ли из-за всего и сразу, махал фанаткам и раздавал направо и налево воздушные поцелуи. Ты подошла к нему, привлекая его внимание. - И чем ты тут занимаешься? – спросила ты, стараясь не рычать. Спокойно, Т/и, спокойно, не время выяснять отношения. - Общаюсь с фанатами, - он даже не взглянул на тебя, зато помахал какой-то особенно «большеглазой» девице. - Дилан, отвлекись, пожалуйста, мне нужно… - Тебе всё время что-то нужно, - он резко повернулся к тебе, смерив недовольным взглядом. – Дай мне время для себя. Ты дёрнулась, как от удара. Надо было сразу извиниться и не ехать на фотосессию вот так. О’Брайен встал с мотоцикла и направился к ограждению под оглушающий визг девчонок. Задержать его сейчас – значит на весь свет показать ревность, а уговорить его не общаться с фанатками – значит выставить его подкаблучником. Он медийная персона, популярный актёр, и ты должна мириться с этим, если хочешь быть рядом, а ты хочешь. Более того, ты не должна обращать на это внимание. Представь, что это просто непонятная тебе привычка твоего кавалера, вроде того, как он не водит машину. Прекрати ревновать. Сейчас же. Он ведь сказал тебе, что любит тебя, так почему ты сейчас провожаешь его спину таким жестоким и ревностным взглядом? Тем более, не в последнюю очередь он делает это, потому что ты поступила с ним некрасиво. Так поступи мудро – дай ему пообщаться, а потом извинись. И не ревнуй! Он ведь сделал тату в виде пряжки от пресловутого ремня именно в честь знаменательного момента вашего с ним знакомства! Возвращаясь к волчьим метафорам, он сам же себя и пометил! Тобой же! Тебя передёрнуло – звучало это отвратительно. Даже в мыслях. Он, в конце концов, не твоя территория. Фу. Всё. Никаких волчьих штучек. Ты моргнула, и вдруг заметила, что Дилан идёт неправдоподобно медленно. Он… ждал? Ты сорвалась с места, подбегая к нему и ловя на полпути к ограждению. - Дилан! – ты встала перед ним, и он тут же остановился. Очень ждал. - Что? – за очками не было видно глаз, и ты не была уверена, с какой именно эмоцией О’Брайен на тебя смотрит. - Мне не нравится, что ты сделал тату, потому что я вообще не приемлю тату как класс, - сообщила ты, потому что это правда. – Но мне очень… очень, непередаваемо как очень лестно, что ты сделал такую татуировку. Очень. Ты привстала на носочки и припала губами к его шее. - Т/и… Т/и? – актёр неубедительно дёрнулся. – Т/и, ты что… Ты что делаешь! – он возмущённо взмахнул руками, и ты втянула мягкую кожу сильнее. Беспардонно ставя засос. - Меченный, - выдохнула ты ему в ухо, закончив своё чёрное дело. – И никаких волчьих шуточек – засос ставят только люди, - ты улыбнулась, приподнимая его очки и смотря ему в глаза и надеясь, что Дилан оценит и простит. - Я тебя люблю, - страдальчески выдохнул он, но взглянул на тебя действительно с любовью. - У тебя ещё двенадцать минут, - ты взглянула на часы. – Постарайся, чтобы тебя не разорвали на сувениры, О’Брайен, было бы неплохо закончить фотосессию фотографиями, где ты представлен цельным куском. И вот теперь Дилан оценил. А простил он тебя наверняка с самого начала. Ты подошла к гримёрше, объясняя ей новую задачу. Даже с такого расстояния ты видела, как багровеет твой засос. Перестаралась, но с кем не бывает. Дилан воспринял приход гримёрши с улыбкой, в шутливой манере распинаясь о жутко ревнивой девушке. Ты кивала, настраивая камеру и наблюдая, как гримёрша превращает большой засос в засос в форме отпечатка губ. Недостающий штрих был найден. Ты улыбнулась, настраивая фокус и приникая к камере. - Поехали, Дилан! - Не смотри, - ты попыталась вытянуть камеру у него из рук, и в результате чуть не притёрлась к соседней машине. Хорошо, что О’Брайен помог тебе удержать руль. - Почему ты не водишь? И прекрати смотреть, Дил! - Нет, - он показал тебе язык, просматривая фотографии. – Это что такое? Вы не замазали твой засос?! – он притворно ужаснулся. - Ага, - ты радостно кивнула. – Это важная составляющая твоего образа. - Образа твоей территории? – поддел тебя актёр. – Татуировки не хватило? - Образа шикарного, брутального, уже занятого мужчины, - дипломатично отозвалась ты. – И татуировки на фотографии не видно. - Хорошо, в следующий раз поставь меня так, чтобы было видно, - он усмехнулся, выключая камеру и упаковывая её в чехол. - Никто всё равно не поймёт, - сказала ты и тут же прикусила язык. Дилан расхохотался. - Не могу поверить, ты правда признала, что ревнуешь? - Нет, - ты стремительно покраснела. Он лишь засмеялся и погладил тебя по волосам. Почему он всё время заставляет тебя так себя чувствовать? Вот ты вроде бы доминантная стерва, которая расстреливает за неповиновение прямо на месте. А вот он погладил тебя по голове – и ты уже счастливая лужица желе, нажимающая своими желейными ногами на педаль тормоза, чтобы снизить скорость и не врезаться на радостях в столб. - Я тебя люблю, Дилан, - сказала ты, мучительно краснея ещё сильнее. - И я тебя люблю, Т/и, - он поцеловал тебя в ухо. – Но не думай, что ты прощена! Помнится мне, ты очень талантливо не только фотографируешь, но и ласкаешь своими губами мой… - За что? – ты перебила его. Потом включила поворотник и крутанула руль, стараясь выглядеть максимально спокойной и расслабленной. И ни капли не заинтересованной в ответе. - Люблю за что? Ну, как это, за что, - хитрая улыбка Дилана была умопомрачительно привлекательной. – За талант, Т/и. Я люблю тебя за талант.