Шалость удалась?

- Я не ожидал от тебя такого, сын. Норт жмурится, как маленький щенок, которого больно пнули. Слова отца действительно вспарывают обыденность не хуже лезвия. Нужно залатать рваные дыры, но отец продолжает: - С этого дня я буду следить за тобой. И Дейлой. И твоими друзьями, - он делает паузу, а Норт жмурится крепче, будто это поможет. – Больше такого не повторится, ты слышишь меня? Он поворачивается к старшему сыну и прожигает парня таким твердым и пронизывающим взглядом, что Огневу младшему хочется просто вжаться в спинку кресла и исчезнуть. Первое он осуществляет, но по-прежнему присутствует в кабинете отца. - А если и повторится, - отец словно проталкивает слова через мелкое сито, - я буду говорить с тобой по-другому, Норт. Ты понял меня? Тот кивает так часто и быстро, что отец, потеряв интерес, скользит взглядом по обстановке комнаты. Норту кажется, будто ему плеснули внутри кислотой: так болезненно трепещет нутро. - Иди. Его не нужно было просить дважды: торопливо выскользнув из кресла, Норт быстро шагает к двери. И держась за ручку двери, оборачивается. В его зеленых глазах светится т а к а я надежда, что любой зритель бы сжалился. А отец не смотрит. Отец, глядя в бумаги, велит закрыть за собой дверь. Норт закрывает и несколько секунд, уже стоя в коридоре, борется с желанием пойти и сдохнуть.

***

- А если это будет продолжаться, - голос Фэша вкрадчив и мягок, словно бархат. Бархат, до последнего волокна пропитанный смертоносным ядом, который, несомненно, обещает долгую и мучительную смерть. - …я приду к тебе домой и сверну тебе шею к ебеням, понятно? Такой мягкий тон не вписывается в ситуацию, где они оба стоят в пустом коридоре. Рука Фэша стискивает воротник Норта так крепко, что у того пережимает горло. В ушах Огнева гудит то ли от страха, то ли от недостатка воздуха. - Я спрашиваю: понятно? – Фэш по-прежнему говорит так тихо и мирно, что, кажется, кишки сейчас завяжутся в узел от ужаса. Для убедительности Драгоций встряхивает свою жертву, легко прикладывая затылком и спиной о стену. Норт уже такой бледный, будто собирается грохнуться в обморок. Он кивает мелко и быстро, настолько позволяет захват. Но Фэш еще не закончил. Сжимая воротник крепче, он практически шепчет: - А если я узнаю, что кто-то из твоих дружков продолжает твое дело, я все равно приду к тебе домой и вдобавок к сломанной шее переломаю все кости по одной. Все ясно, или нужно повторить по слогам? На этот раз Норт кивает сразу, однако Драгоций по-прежнему не двигается с места. - Ясно, - хрипит Огнев. Фэш отпускает его, позволяя сделать сиплый вздох и сползти вниз по стене. Отходит на пару шагов, глядя так внимательно и опасно, что Норт боится пошевелиться. - Я рад, - вкрадчиво говорит Фэш, - что мы сумели найти общий язык. С наступающим! Напевая какой-то веселый мотив, он шагает к выходу прочь от Норта.

***

«Да что за вообще…», - сонно думает Василиса, медленно открывая глаза. Звуки такие, будто под ее дверью собралась толпа и гудит на максимум своей громкости. Медленно выплывая из густой пелены сна, Огнева заторможено оглядывается по сторонам, прислушивается к гомону из гостиной и тут понимает, что сегодня – Новый Год. Вот те раз. В этом году праздник подкрался незаметно, словно дрема ранним вечером. Вроде ты и в полном сознании, но не ловишь тот самый момент, когда сон подкрадывается слишком близко и опускает тебе веки. И сейчас, утром тридцать первого декабря, она совершенно не помнила, чтобы за последние дни хоть раз вспомнила о приближающемся торжестве. Да и не до того было, если честно. В последнее время Василиса жила в таком диком ритме, что серьезно подумать о чем-то можно было только перед сном. Но чудовищная усталость в конце дня тоже давала о себе знать: Огневу вырубало в ту же секунду, когда она натягивала на себя теплое одеяло. Девушка размышляет, стоит ли позвонить друзьям, когда быстро одевается и приводит себя в порядок. Решив все-таки, что не поздравить их с Новым Годом будет свинством, она берет в руки телефон и видит, что на экране уже мелькают входящие сообщения. Ник в своей обычной манере интересуется, все ли в порядке, и желает ей всего, на что вообще хватает фантазии. Диана сдержанно поздравляет с Новым Годом, пишет: «…многое в этом году изменилось, да?» и желает хорошо провести время. Захарра вообще не стала особо заморачиваться. Василиса с усмешкой смотрит на ее сообщение, состоящее из тридцати одного восклицательного знака. Креативно, надо сказать. От Фэша приходит СМС следующего содержания: «С праздником! У Ника прямо сейчас. Надень перчатки: мои карманы будут заняты». Василиса коротко пишет: «Выхожу», улыбается, откладывает ответные поздравления до лучших времен и выходит из комнаты. Она решает не наживать себе проблем с утра пораньше и уходит без предупреждения, даже не развернув подарок от отца. В конце концов, сейчас двадцать первый век, нужна будет – позвонят. Успокоив себя таким образом, Огнева бодро идет по улицам, с удовольствием вдыхая какой-то особенный морозный воздух. Ей кажется, что румянец на лицах людей сегодня не только от холода. Ей кажется, что люди очень хотят улыбнуться, но покоряются традиции ходить по улицам с кислыми минами и прячут свое хорошее настроение за плотно сжатыми губами. Ей чудится, что снег скрипит по-особенному громко и звонко под ногами. Да и ветер треплет волосы как-то более ласково, нежели раньше!.. В душе поднимается что-то невесомое, но потрясающе воодушевляющее, что заставляет Василису улыбаться все шире. Фэш топчется на месте, подпрыгивает от холода, и чуть усмехается, когда видит приближающуюся девушку. Та хитрого лица не замечает, доверчиво подходя к Драгоцию. Который тут же вытаскивает руки из карманов и с широченной улыбкой обсыпает ее чем-то цветным. - Это что, клочки воздушных шариков? – глядя на скользящие в воздухе разноцветные цветочки, смеется Василиса. Фэш смотрит на нее насмешливо: - Ты что, думаешь, я всю ночь сидел и кромсал бедные шарики? – фыркает он. – Пополняй свой словесный запас: это конфетти! - Словарный запас, Фэш, - отбивает удар Василиса, пытаясь выпутать из волос конфетти. Да куда там. Что ж, будет исполнять роль новогодней елки.

***

Когда они вдвоем приходят к Нику, выясняется, что не только Огнева сегодня будет скрупулезно вычесывать микроскопические цветные фигурки из волос. На диване в гостиной уже сидит Захарра, погруженная в грызню с Ником, а в ее темных волосах в два раза больше конфетти, чем у Василисы. Когда приходит Диана, вездесущий Фэш времени зря не теряет и щедрой рукой обсыпает подругу разноцветной гадостью под ее возмущенные речи. Но в честь Нового Года она прощает Драгоция и усаживается вместе с друзьями на ковер, засыпанный сладостями. - Вы что, ограбили супермаркет? – с любопытством спрашивает Василиса, лежа на полу и жуя очередную конфету. - Не-а, - с полным ртом шоколада отвечает Ник, - ничего противозаконного! - Мы же примерные ученики, ты что! - добавляет Фэш, и вся компания не сдерживает смеха. Захарра, проглотив, по крайней мере, половину конфет, развлекается тем, что засовывает Нику фантики за шиворот. Тот на второй же секунде понимает, в чем тут дело, и эти двое начинают играть в увлекательную игру «Опрокинь всю мебель в комнате и, может быть, поймай меня». Затем они всей компанией украшают елку. Фэш, веселый сверх меры, то и дело тыкает в друзей мишурой и добивается того, что Захарра едва не душит его гирляндой. Но, опять же в честь праздника, милосердно оставляет в живых. Василиса, настроение которой с каждой минутой ползет вверх, напевает что-то до невозможности новогоднее, и в конце концов вся компания залипает на одной навязчивой мелодии до самого вечера. Ник продолжает дело друга с конфетти, но обсыпает всех конфетными фантиками. После головокружительной игры в догонялки Фэш роняет елку, долго извиняется перед искусственным деревом и с трудом возвращает ему вертикальное положение. Елка еще не знает, что через несколько часов Захарра уронит ее еще минимум пять раз. Диана все это время пытается их образумить, с мученическим выражением лица поднимает упавшие вещи и мебель, разматывает гирлянды, щедро раздает подзатыльники и щелбаны, но потом сдается и начинает вести себя так же глупо, как и друзья. Фэш с Ником втягивают всех в игру, суть которой состоит в том, чтобы бросать конфеты из окна квартиры. Василиса долго сопротивляется, опасаясь, что кому-нибудь прилетит «Белочкой» по самое сотрясение мозга. Однако тут же оказывается закиданной фантиками и терпит сокрушительное поражение. На тротуар в тот день полетело как минимум полкило сладостей. Драгоций старший достает всех и вся, добиваясь того, что девчонки дружно обещают обмотать его гирляндами, как мумию, если он не заткнется. Фэш не против, Фэшу нравится, Фэш отрывается на полную катушку. И неугомонная Захарра порывается исполнить свою угрозу, но отвлекается на Ника и сшибает елку. Бедное дерево. Затем они, смеясь и препираясь, отправляются на улицу. Фэш с Захаррой отлично подготовились к Новому Году, и минимум сотня прохожих встречали праздник с конфетти в волосах. Правда, закончилось это не слишком приятно: один нервный тип явно не в новогодних порывах толкает младшую Драгоций в сугроб, за что Ник мгновенно сует пригоршню конфетти ему в рот. - Теперь внутри тебя добро, кретин тупорылый, - цедит Фэш. Отплевываясь блестящими звездочками и сердечками, прохожий уходит под заливистое улюлюканье Василисы, на которую Фэш бросает одобрительный взгляд. Захарра показывает вслед грубияну невежливый жест. Шумной, хохочущей, иногда ругающейся (Захарра продолжает стряхивать снег с деревьев) компанией они огибают несколько кварталов, оставляя за собой яркий тянущийся след конфетти на белом снегу. И в конце концов приходят обратно домой к Нику, греться. Тут Василиса вспоминает, что у нее, вообще-то, есть дом. И, недолго думая, отказывается от чопорного семейного ужина с ядовитыми взглядами в подарок в пользу веселого шумного вечера в компании друзей. Она шлет отцу СМС и отключает телефон, успевая осознать, что ведет себя как типичный трудный подросток. Но, как любит говорить Фэш, «если что-то кому-то не нравится, этот кто-то может отправляться в задницу». В конце концов они впятером раскладываются на мягком ковре, и Захарра подбрасывает блестящие фантики от конфет вверх. Суть игры в том, чтобы дуть вверх и не давать фантикам упасть. Василиса так старается, что через несколько минут от недостатка воздуха начинает кружиться голова. Именно этот момент она почему-то запоминает ярче всего. Когда комната медленно плывет куда-то в сторону, словно Василиса на карусели, все предметы смазываются, и - вжжу-ух - нет вокруг никакой комнаты. Огоньки светящейся елки расплываются, фонарики будто мигают на пушистых ветках и сливаются в одно разномастное пятно света. Серебристые фантики, все еще поддерживаемые в воздухе ребятами, ловят отблески этих фонариков и начинают мягко светиться сами. Где-то рядом звонко смеется Захарра, фыркает Фэш, что-то бормочет Ник, и Диана напевает прилипучую новогоднюю песню. В эту секунду Василиса полна ощущениями, она готова светиться ими в темноте и щедро раздаривать другим, так легко и радостно ей сейчас внутри. Она улыбается и закрывает глаза.

***

Dear Euphoria – Oh, The Softness

- А если наш салют попрет в стену? – блещет «оптимизмом» Захарра, крутясь рядом с Ником. – А если ты поставишь его задом наперед, и он полетит в нас? А если он взорвется раньше, чем ты отойдешь, тебя разнесет, как думаешь? А если… Вместо ответа Ник просто толкает ее в сугроб и с улыбкой слушает, что его ждет. Оставив возмущенную девчонку на совесть Фэша (взгляд друга говорит: ты выживешь, приятель, я обезврежу ее), он идет устанавливать салют. Все-таки парень внял речам Захарры и дважды проверил, твердо ли установил его и каким концом рванет. Все-таки собирать свои части тела по окрестностям не улыбалось… Время близилось к полуночи. Уже где-то рядом взрывались ранние салюты, разлетаясь каскадами искр по темному небу. Ник обещает, что их собственный салют будет обалденным. Василиса с Дианой стоят в стороне, наблюдая за приготовлениями. У Огневой с каждой секундой что-то горячее и волнующее подкатывает к горлу, мешая вдыхать морозный воздух. Она ловит на себе заинтересованные взгляды Дианы, когда нервно кусает губы, однако не желает ничего объяснять. И когда Фрезер отходит в сторону, позванная Захаррой, Василиса видит рядом с собой Фэша и привычно сует оледеневшую руку в его теплый карман. Тут же натыкается на его ладонь и что-то еще. - Сколько у тебя этих конфетти… - бормочет девушка, но очередной салют где-то слева заглушает ее слова. Они стоят, глядя, как Ник устанавливает салют, параллельно обмениваясь колкостями с Захаррой. Диана смеется и подливает масла в огонь, поддерживая то одного, то другого. У спорщиков в глазах пламенный азарт словесной дуэли, и никто не желает сдаваться. А потом Василиса коротко выдыхает и поворачивается к парню лицом. Но тот ее опережает, начиная: - Я знаю, что мы вроде условились об этом не говорить, - негромко произносит Фэш, заглядывая ей в глаза, - но мне надо. У Василисы дыхание встает в горле. Она на несколько секунд вообще забывает, что нужно дышать и просто замирает, боясь шевельнуться. Из Фэша нужно выплывать. Из его взгляда, который сгущает вокруг реальность, от его теплой руки, сжимающей ее холодную ладонь, из его слов, которые вдруг заглушают грохот салютов. Выплывать не хочется, а хочется остаться прямо там, на дне голубых радужек. Без воздуха. К черту он вообще сдался? - Ничего не изменилось, - говорит Фэш, - все по-прежнему. У Василисы на секунду в голове взрывается салютом такая пугающая мысль, что ночь вокруг вдруг вспыхивает яркими красками так, что хочется зажмуриться. «Все по-прежнему»? По какому именно «прежнему»? Прежнего было так много, что можно заплутать, как в дебрях густого леса. Она не успевает издать хоть звук, когда Фэш говорит: - Я по-прежнему влюблен в тебя так, что звезды. Он не говорит, что именно «звезды». Где звезды? Какие звезды? Что? Но Василисе это кажется такой мелочью, что она бы непременно засмеялась, если бы могла шевельнуться. А она не может, как будто каждая клеточка ее тела противится движению. Огнева смотрит. В глазах Фэша отражаются огни улицы. Она вдыхает, чувствуя, как неистовый жар внутри слегка слабеет под морозным паром воздуха. Василиса делает еще один вдох, стараясь выплыть. Дно тянет к себе, как магнит. - Фэш Драгоций, - говорит она на выдохе, - ты самый потрясающий человек, которого я когда-либо знала. И, не давая ему ответить, Василиса подается вперед. И в ту самую миллисекунду между их губами она зачем-то замечает, как Ник поджигает фитиль салюта. Зажмуривается, делая крошечный вдох. Поцелуй был именно таким, каким она его представляла. Таким, будто окунают с головой в теплую воду. Чертовски согревающим, как и сам Фэш. Неожиданно она поняла, что выплывать не нужно. Что на поверхности никогда не будет так тепло, как сейчас. Василиса, все еще держа руку в кармане Фэша, снова натыкается на мелкое крошево конфетти. И подушечками пальцев неожиданно чувствует крохотную, тонкую звездочку. И вдруг понимает, как это. «Так влюблен, что звезды». Звезды не в небе, не в глазах, не внутри. А все вместе. Одновременно. Просто мир вдруг – сплошные звезды, все необычайно острое и сияющее настолько, что воздуха не хватает. И когда Василиса приходит в голову мысль, что она сейчас вполне могла бы взметнуться вверх и взорваться сверкающими искрами, совсем рядом гремит салют Ника. У девушки нет возможности проверить, настолько ли он «обалденный», как ее уверяли. Да ей и не нужны чьи-то салюты. Звезды же есть.