Она идет по жизни, смеясь

Вечером домой идти не хотелось, и Драко решил зайти в небольшое кафе, которое так сильно нахваливали коллеги по работе, благо оно находилось совсем рядом с офисом. Народу в зале оказалось немного, и Малфою удалось расположиться за столиком у окна. Он всегда старался сидеть в ресторане так, чтобы была возможность наблюдать за улицей: проносящимися мимо каретами автомобилей, влюбленными парами, идущими в кино, детьми, несущими в одной руке леденец, а другой вцепившимися в ладонь отца. И хоть Драко и открыл лежащее перед ним меню и даже перелистнул несколько блестящих страниц, но определиться с заказом за пятнадцать минут так и не успел – слишком увлекся проносящейся мимо жизнью за окном. От размышлений его оторвал вопрос официантки: - Уже определились с выбором? Малфой замер на несколько секунд, перестав даже дышать, со смутным волнением понимая, что узнает эти нотки в голосе. Перед внутренним взором возникла голубоглазая девушка со светлыми вьющимися волосами. Учились вместе, на разных факультетах. Несмотря на то, что в школе они враждовали, он со щемящим чувством повернул голову. Сейчас это неважно, ведь слишком редко Драко встречал в последнее время школьных знакомых. Разбросало по миру, как говорится. Официантка, так и не дождавшись ответа, подняла взгляд от блокнота и вдруг с неожиданной для слизеринца радостью первая спросила: - Драко Мафлой? - Лаванда Браун? – имя само всплыло в голове, хоть Драко никогда с гриффиндоркой и не общался. - Как тесен мир! – произнесла она типичную для таких ситуаций фразу. – Итак, что будешь заказывать? – Лаванда непринужденно перешла с ним на «ты», словно они всю жизнь были друзьями. - Зеленый чай, пожалуйста, - нашелся он и с улыбкой проследил, как ее фигурка удалилась в другую часть зала. За чашкой сначала обжигающе горячего, а потом практически остывшего, чуть теплого напитка Малфой просидел довольно долго и, честно говоря, потерял счет времени. Смотрел в окно, наблюдал за людьми, рассуждал про себя, как причудлива и странна порой жизнь. Он ведь никогда не общался с Браун, скорее даже презирал ее за то, что она гриффиндорка и встречается с Уизли. Но после нескольких лет, проведенных среди магглов, даже Лаванда воспринималась теперь близким человеком, ведь она выпускница Хогвартса. И сейчас неважна ни чистота крови, ни факультет, который она закончила. - Мы скоро закрываемся, – снова услышал Драко неуверенный голос официантки и тут же посмотрел на часы. Было уже действительно довольно поздно. - Да-да, счет, пожалуйста, – попросил он, а затем неожиданно для самого себя предложил, - тебя подождать? А она, ничуть не смутившись и даже не удивившись такому вопросу от фактически малознакомого человека, кивнула. Ждать ее пришлось минут сорок. Малфой сидел на лавочке напротив входа, наблюдал, как последние посетители выходят из кафе. Вышла вся смена официантов, и Лаванда, успевшая распустить волосы, до этого собранные в высокий хвост, чмокнула каждого в щеку на прощание, прошептала длинноволосому блондину что-то на ухо, а затем, неуверенно улыбаясь, подошла к Малфою: - Пойдем? Он проводил ее до дома. Шли минут двадцать по плохо освещенным улицам, и Драко мысленно удивился, как она не боится каждый вечер ходить одной. Впрочем, наверняка, ее кто-то провожает, не он же первый. Разговаривали в основном о школе и о том, как сложилась жизнь после ее окончания и прошедшей войны. Лаванда засыпала его вопросами, сама практически всю дорогу молчала. Расспрашивала о тех, с кем он продолжает общаться, как давно виделся с однокурсниками. Они подошли к ее дому, и Лаванда стала рыться в сумочке в поисках ключей. Затем обернулась к Драко и скороговоркой произнесла: - Знаю, уже поздно, и ты, наверное, откажешься, но я все-таки спрошу: может, зайдешь на чай? – она обезоруживающе улыбнулась и поправила упавшие на глаза волосы. И ему ничего не оставалось, как согласиться. Квартира, которую Лаванда снимала, была очень маленькой, скорее даже крошечной. На кухне ютились деревянный стол, два стула, холодильник, раковина и тумбочка для готовки. В спальне еле помещались серый неуклюжий диванчик, шкаф, письменный стол и потертое кресло. Зато стены были увешаны множеством фотографий. На каждой была запечатлена Лаванда с различными молодыми людьми. К своему удивлению, Малфой насчитал даже три фотографии с Роном и еще две с длинноволосым официантом из кафе, на одной из которых Браун целует его в щеку. Но больше всего Драко поразило то, что ни одно изображение не двигалось. Разумеется, он понимал, что сейчас Лаванда живет в основном в маггловском мире и должна соблюдать осторожность, чтобы не нарушить статут о секретности, но тем не менее, у нее в квартире не было даже намека на то, что здесь присутствует магия. Ни одного диска группы «Ведуньи» или же книги, автором которой был бы волшебник. Ни-че-го. Абсолютно. На кухне они сидели напротив друг друга. Малфой сжимал в руках горячую кружку, приятно греющую ладони, с изображенными на ней цветами лаванды и надписью «Любимая». Лаванда барабанила пальцами по деревянному столу, облезлые красные ногти выбивали чечетку. - Я пью из твоей чашки, – улыбнулся Малфой, разглядывая незамысловатый рисунок. - Нет-нет, – Лаванда покачала головой. – Честно говоря, я ее не очень люблю. - Плохие воспоминания? - Что-то вроде того, - она пожала плечами, потом быстро перевела тему. – Неожиданно было встретить тебя в кафе. - Да, тебя тоже, - согласился он. - Удивился, что выпускница Хогвартса работает официанткой? – неприкрытая горечь в голосе и одновременно странная усмешка. Драко замялся, чувствуя, что ступает на зыбкую почву, но Лаванда лишь махнула рукой: - Да ладно, я же все понимаю. Можешь не скрывать разочарования. Малфой сделал глоток и поморщился, ощутив, как горячий чай обжигает горло, и почувствовав неприятное жжение на языке. - Нет, дело не в этом, - попытался объяснить он. - Просто у выпускницы Хогвартса, наверняка, была куча возможностей, шансов проявить себя, а она вместо этого предпочла низкооплачиваемую работу в местной кофейне. - С таким же успехом я могу спросить, как это Драко Малфой докатился до жизни такой, что работает в маггловской компании и живёт в маггловском районе? - Не дожидаясь ответа, она продолжила. - После войны многие предпочли раствориться в мире магглов. Как и мы с тобой. - Но у каждого на это были свои причины, - возразил Малфой. - Например, плохие воспоминания. - Возможно, - ответила она неопределенно. - Мне нравится твоя квартира, - признался он, делая очередной глоток. - По-моему, она чересчур маленькая и какая-то... облезлая что ли? Он перебил её: - Зато очень уютная. И знаешь, что понравилось мне здесь больше всего? - Малфой неопределенно махнул в сторону комнаты Лаванды. Потом пояснил: - Фотографии. Девушка кивнула, едва улыбаясь уголками губ. - Честно говоря, это единственное, что мне здесь по-настоящему нравится. Все остальное страшно надоело, - она обвела взглядом кухню, как делала, видимо, не раз. - Они наполняют квартиру жизнью. - Хотя сами неживые, - вставил Малфой. - Как ты себе это представляешь? Магглы бы несколько удивились, увидев движущиеся фигурки на фотографиях. Драко с ней, разумеется, мысленно согласился, хотя полное отсутствие магии в этом доме его всё-таки настораживало. А Лаванда продолжала, словно попала в родную стихию: - Я так люблю фотографировать! Для меня это скорее не искусство, а способ запечатлеть самые яркие моменты жизни, - подбирая слова и пытаясь как можно точно объяснить свою мысль, она подняла глаза к потолку и стала усиленно жестикулировать руками. - Не лучшие, а именно яркие. В основном я снимаю лица, чтобы потом вспоминать, что я чувствовала, когда обнимала этих людей, ждала их, презирала, любила, ненавидела, мечтала о них. У меня это ещё в Хогвартсе началось. - Да, я заметил несколько фотографий Рона Уизли, - усмехнулся он. Лаванда кивнула, слегка улыбаясь и наклонив голову: - Они, наверное, сейчас самые ценные и любимые. Первая любовь - это, знаешь ли, что-то особенное. Тем более, если она пока что единственная. После этих её слов в голову Малфоя невольно закрался вопрос, кем тогда Браун считает всех остальных молодых людей, с которыми она обнимается и целуется на камеру. Тот же официант из кафе, например. Но задать этот вопрос Драко посчитал нетактичным. - Значит, ты живёшь одна? - Как видишь. Правда, иногда становится безумно тоскливо. Но я стараюсь бороться с такими приступами. И Драко с каким-то немым восхищением посмотрел на Лаванду, столь прямодушно и откровенно рассказывающую о своем одиночестве. Уж он-то прекрасно понимал, что она испытывает, но никогда бы не решился в этом кому-нибудь признаться. Лаванда Браун была странной девочкой. Именно "девочкой" в своей беспечности, прямолинейности и открытости. Она старалась относиться к жизни просто и заражала этим всех вокруг. Она любила жизнь. Очень искренне, естественно и по-настоящему. Драко регулярно ждал ее после работы. Над столом в офисе у него висел календарь, где красными крестиками был отмечен график её работы - два через два. Кафе работало до десяти, официанты выходили всей сменой, дружно прощались и расходились по домам. Лаванда всякий раз каждого на прощание чмокала в щеку, а затем летящей походкой направлялась навстречу Малфою, ждущему ее на скамейке напротив. На виду у всех он беззастенчиво целовал её в губы, обхватывая тонкую талию. Поначалу вся смена громко хлопала и улюлюкала им, но уже через неделю официантам надоело это развлечение, и они молча, не обращая внимания на эту уже привычную картину, удалялись восвояси. Длинноволосый официант, которого, как оказалось, звали Шоном, каждый раз недовольно смотрел вслед парочке, но Лаванда делала вид, что не замечает этого. Она брала Драко за руку и переплетала с ним пальцы, а её красные ногти так сильно впивались в его ладонь, что на тыльной стороне оставались белесые полумесяцы. Она была очень эффектной. Когда они шли вместе, Малфой с какой-то гордостью осознавал, что сейчас именно он держит её за руку. Он каждый раз с восхищением наблюдал с каким достоинством и грацией выходила она из кафе в своём потрепанном чёрном плаще и в полуботинках на небольшом каблуке. При нем Лаванда всегда распускала волосы и периодически поправляла их, чтобы скрыть уродливый шрам на шее, полученный ею во время битвы за Хогвартс. Практически каждый вечер Драко приходил к ней пить чай, и они могли до утра болтать, сидя у неё на крохотной кухне и сжимая в руках тёплые кружки. Они говорили обо всем, делились мнениями и мыслями. К удивлению Малфоя, Лаванда оказалась не такой поверхностной и недалекой, какой она казалась ему в школе. Зачастую разговоры касались очень личных вопросов, получались откровенными и честными, и Драко каждый раз удивлялся ее прямоте и открытости. - В Хогвартсе я была такой мечтательницей: верила в добро, справедливость, любовь, - рассуждала она, забравшись на стул с ногами. - Наверное, поэтому и влюбилась в Рона: он казался мне настоящим героем; поэтому-то и вступила в Армию Дамблдора: хотелось самой совершать подвиги, бороться, стать частью этого мира, сражающегося со злом, - она разочарованно качала головой. - Дура, воспринимала все как игру, не понимала, чем все может обернуться. - И это ты говоришь мне? - восклицал Малфой, неловко взмахнув руками. - Тебе абсолютно не в чем себя винить, а вот я умудрился наделать столько ошибок, что уже не исправить. Я ведь и не подозревал, что война Волан-де-Морта, - Лаванда всегда дергалась, когда слышала это имя, - может зайти так далеко. - Смешно, Гарри нас учил не бояться имени, а меня до сих пор оно пугает, - с грустной улыбкой произносила она, погрузившись в воспоминания, но тут же себя перебивала. - Так, хватит, давай не о магии. Как сегодня на работе? И Драко начинал увлеченно рассказывать, что Клэр все ещё клеится к нему, а у Джека появилась очередная девушка, а ещё он не успевает дописать отчёт для начальника, и вместо того, чтобы сейчас всю ночь корпеть над бумажками, пьёт с Лавандой чай. Та, подперев рукой щеку, слушала его болтовню, периодически переспрашивая: "Стэн - это тот в очках, которого ты мне показывал на фотографии?" Фотографии она по-настоящему любила и могла рассматривать альбомы часами. Её завораживала чужая жизнь, неведомая ей, но которую она могла узнать с помощью изображения. Разумеется, она немедленно попросила принести Малфоя собственный альбом и была немного ошарашена, когда он положил перед ней на следующий день стопку колдографий. - А нормальных у тебя дома нет? - поморщилась она, разглядывая изображение Драко, проносящегося мимо на метле, с непонятной для него настороженностью. То, что Лаванда так упорно избегает всякую магию, удивляло и пугало его, хоть и живущего сейчас среди магглов, но не готового из-за этого отказаться от волшебства. Однако заговаривать об этом Малфой не решался, опасаясь болезненной реакции девушки. - То есть эти для тебя уже ненормальные? - он удивлённо поднял брови. - Ты понял, что я имела в виду, - огрызнулась она. Однако колдографии посмотрела, разглядывая однокурсников. Среди снимков обнаружились изображения с самых разных мероприятий Хогвартса, начиная с матчей по квиддичу и заканчивая Святочным балом. Впрочем, школьных фотографий было немного: нельзя сказать, что Малфой когда-либо увлекался этим. Лаванда с жадностью всматривалась в знакомые лица и размышляла вслух: - Иногда мне становится так жалко, что я ни с кем не общаюсь. Конечно, я понимаю, что так лучше, но по вечерам накатывает такая грусть по школьным годам, по друзьям. Как-то потеряли все друг друга, - с еле уловимой тоской в голосе объяснила она. - Года полтора назад я встречалась с сёстрами Патил, договорились видеться чаще, но как всегда, работа, дела. У каждого своя жизнь. Не до того. - Да, понимаю, - усмехнулся Малфой и добавил, - забавно, что мы с тобой встретились. И никакие "дела" нам не мешают видеться чуть ли не каждый день. Лаванда оторвала взгляд от детской фотографии Драко и задумчиво пробормотала: - Может, мы и зря это делаем. - О чем ты? - нахмурился он. - Невозможно забыть прошлое, если постоянно к нему возвращаться, - объяснила она и окончательно отложила стопку колдографий. На неё редко нападала меланхолия, Малфой заставал её в плохом расположении духа всего пару раз. Обычно она была жизнерадостной и даже немного ветреной, к жизни относилась легко и умела получать от нее удовольствие. Люди тянулись к ней, Драко заметил, что вся смена очень тепло к ней относится, несмотря на то, что ни с кем Браун близко не общалась. За исключением, пожалуй, Шона. С этим длинноволосым блондином была вообще загадочная история. Судя по снимкам, развешенным у Лаванды по комнате, они когда-то встречались, однако никогда она о нем не рассказывала в этом ключе. Иногда упоминала о нем в своей ежедневной болтовне, но никакого трепета с ее стороны по отношению к нему Малфой не ощущал. В то же время он нередко чувствовал на себе настойчивый взгляд официанта, когда после работы они с Лавандой направлялись к её дому. Лишь однажды Драко застал их вместе. Как-то он пришёл к ней в субботу вечером без предупреждения. Когда она увидела Малфоя на пороге, то ничуть не смутилась, сразу пригласила его войти и объявила, что на кухне сидит Шон. Тот тоже не заставил себя долго ждать: тут же выскочил в коридор и, заметив Драко, крепко пожал ему руку. Несколько сумбурно он начал прощаться с Лавандой, неубедительно заверять её, что ему пора идти, но она жёстко велела ему остаться. Малфой сам никогда не мог ослушаться её просьб и требований, и видел, что с Шоном происходит то же самое. Втроём они сидели на кухне, пили чай. Лаванда на этот раз взяла кружку со своим именем. Откуда ни возьмись появился третий стул, которого здесь отродясь не было. Шон сел на то место, где обычно сидел Драко, и теперь Малфой чувствовал себя неуютно, находясь спиной к двери. Молчание, такое неприятное, колючее, наполняло всю комнату. Наконец, Шон не выдержал, воскликнул: - Чего ты добиваешься, Лаванда? - Может быть, непринужденного дружеского разговора от вас двоих? – ехидно и зло ответила она. Шон повернулся к Малфою и несколько наигранно спросил: - Ну и откуда ты знаешь Лаванду? - Учились вместе, - Малфой перехватил предостерегающий взгляд девушки. - Одноклассники? - Что-то вроде того. - Знаешь, а я давно хотел с тобой познакомиться, - неожиданно выпалил Шон. – Она прямо светится, когда она с тобой. Впрочем, она всегда светится. - Тебе пора, – прервала официанта Лаванда. - Уже? – усмехнулся он. Она проводила Шона до двери, Драко остался на кухне один. Голосов их он не слышал: то ли они совсем не попрощались, то ли говорили так тихо, что слова не долетали до Малфоя. - Прости, это было глупо, – пробормотала она, вернувшись на кухню и заняв свое место. – Я просто не хотела, чтобы ты все неправильно понял. - Значит, это была попытка установить доверие между нами? – покачал головой Драко. – Должен тебе признаться, она провалилась. - Знаю. Но иначе все выглядело бы совсем ужасно. Словно ты нас застукал. - Он тебя любит? – этот вопрос был скорее утверждением. - Не знаю, наверное. У Драко был еще один вопрос, но задать его он себе запретил, боясь услышать ответ. «А ты его?» Больше о Шоне они не говорили, да и он не сильно стремился вмешиваться в их жизнь. В тот же день Лаванда отдала Малфою вторую связку ключей от своей квартиры со словами: «Я хочу, чтобы ты доверял мне». Драко не любил осень, и ему было обидно, что он встретил Лаванду не на несколько месяцев раньше, когда они могли бы много гулять, ездить за город. Сейчас же все их пространство ограничивалось кафе, где она работала, и ее же квартирой. На улице было слякотно, мокро и зябко. И постоянно надо было носить с собой зонт, ни в коем случае не забывать его. Особенно с Лавандой. Она никогда не брала на работу свой зонт. Если утром шел дождь, она могла взять такси или же дойти до кафе пешком, чувствуя, как тяжелеют от воды волосы. Зато вечером она всегда знала, что на скамейке ее будет ждать Драко с зонтом в руках. И это был тоже некое выражение ее доверия по отношению к Малфою. Ведь она знала, что каждый раз после работы он будет приходить за ней и провожать до дома. А потом, может, зайдет на чай. Он любил эти моменты. Когда она выходила из кафе и, не спеша, уверенной и мягкой походкой направлялась к нему. Когда она оказывалась под черным зонтом, ее обыкновенно распущенные волосы успевали намокнуть и приятно холодили ладонь при прикосновении. Он всегда заканчивал работу раньше Лаванды, и ему приходилось её ждать. Чаще всего он сидел на скамейке и наблюдал за людьми, проходящими мимо, изредка бросая взгляд на стеклянную дверь кафе. А потом снова вечерние посиделки. Совместные фотографии, сделанные незнакомыми людьми на улице. Лаванда была удивительной. Она могла подойти к случайному прохожему и попросить его сфотографировать их с Драко. И все эти торопящиеся из офиса бизнесмены в костюмах, милые старушки, бредущие в магазин, парочки, возвращающиеся со свидания, не могли отказать непосредственной просьбе Лаванды. Фотоаппарат, как по волшебству, всегда оказывался у неё в сумочке. По подсчёту Малфоя их совместных фотографий уже набралось немало, но на стене в комнате Лаванды они не появлялись. Зато он заметил там новое изображение Шона, сидящего все на той же кухне спиной к объективу. Сгорбленный, напряженный, уставший. Лаванда сидела на диване, откинувшись на спинку, и внимательно наблюдала за Драко, изучала его реакцию. - Почему, - он, наконец, повернулся к ней, - почему здесь нет нас? - А ты хочешь быть одним из них? - подняла брови Лаванда, и он не нашёл, что ответить. Вместо этого он сорвал со стены фотографию Шона и протянул её девушке: - Это новая. - Да. Это когда он приходил. Помнишь, в субботу? Малфой кивнул, не отрывая от неё выжидающего взгляда. - Зачем он приходил? - задал он давно мучающий его вопрос. - Поговорить. - О чем? - О тебе. Драко почувствовал странный укол. Нет, не ревности, а обиды. Что-то неприятное и задевающее было в том, что Лаванда обсуждала его с Шоном. А та продолжала, хотя и прекрасно понимала, что для него эта тема чрезвычайно болезненна. - Он спрашивал о тебе, хотел узнать, насколько у нас серьёзно, - говорила она бесстрастно. Она привыкла быть абсолютно честной. - Он просил не совершать ошибки, не оставаться с тобой. - И что ты? - спросил Малфой с ужасом. - А я не знала, что ему ответить. Потому что я не знаю, насколько для тебя это серьёзно. Драко буквально передернуло от её слов. Словно это он был таким легкомысленным и ветреным в их отношениях, а не она! - Что ты хочешь этим сказать? - прошипел Малфой от еле сдеживаемой ярости. - Я попросила его уйти, - вместо ответа произнесла она. - Я выбрала тебя, потому что сейчас я с тобой. Почему тебе этого мало? Лаванда встала с дивана и приклеила фотографию на место, не обращая внимания на настойчивый взгляд Драко. - Послушай, - сказала она, наконец, повернувшись к нему, - тогда я приняла для себя решение. Я с тобой. Эта фотография – лишь напоминание о том, каким могло бы быть мое настоящее. Я не хочу больше об этом разговаривать. Пойдем на кухню пить чай. А через несколько дней он нашел среди книг Лаванды, стоящих на полке над столом, альбом с фотографиями: его и их общими. На самом деле он уже в который раз пытался найти в этой квартире хоть какие-нибудь следы магии, но все было тщетно. И вот теперь вместо ожидаемых улик он обнаружил целый альбом, со страниц которого улыбались два счастливых лица. А еще там была целая серия фотографий, которая изображала Драко, ждущего Лаванду у кафе. Вот он сидит на скамейке и читает книгу, или же смотрит на прохожих, или стоит рядом с зонтом в руках, или напряженно шагает туда-сюда, или набирает ее номер на телефоне, или проверяет время на наручных часах. - Я рада, что ты его нашел, - Лаванда подошла сзади совсем незаметно, и Малфой резко обернулся, застигнутый врасплох. Неловким движением руки он смахнул со стола небольшую вазу с розами, которые ей подарил. Прозрачное стекло разбилось вдребезги, а красные лепестки обмякли, оказавшись в воде. Словно отвергнутые, розы мокли среди острых осколков. - Осторожней, - попросила Лаванда, наблюдая, как Драко, оставив альбом на столе, старается не наступить на осколки. – Я сейчас все уберу, - и она убежала, не дав Малфою возможности возразить, что все можно исправить магией. Осколки пришлось собирать руками. Неожиданно Лаванда еле вскрикнула, и на ее ладони немедленно появился краснеющий порез. Прежде, чем она что-либо сообразила, Драко, стоящий рядом с ней на коленях, выхватил палочку и произнес лечащее заклинание. След от стекла мгновенно зарос, но Лаванда продолжала смотреть на свою руку с каким-то ужасом, словно в первый раз увидела действие волшебства. - Не стоило, - пробормотала она, - я бы наклеила пластырь, вот и все. - Куда проще было залечить, - возразил Малфой. – Уж такими элементарными заклинаниями я пользоваться умею. - Дело не в этом. Думаю, ты заметил, что я не пользуюсь магией, - видимо, она решила поговорить серьезно, начистоту. - Да, и меня это сильно удивляет. Лаванда как-то сразу обмякла, устало опустилась на пол, и Драко последовал ее примеру. - Я не использую волшебство с окончания войны, с битвы за Хогвартс. Я приняла такое решение, и я не собираюсь его менять. - Я не понимаю! – воскликнул Малфой, подняв глаза к потолку. – Это твоя природа, как ты можешь ее подавлять? - Магия принесла мне больше страданий, чем пользы. Во время войны я слишком много потеряла. Я не хочу об этом вспоминать и быть как-то с этим связанной. - Послушай, магия принесла мне столько боли, сколько вообще трудно себе представить. Но я не собираюсь отказываться от нее. - Да, потому что это твой выбор. А я сделала другой, и тебе придется с этим смириться, - у нее был такой голос, словно она вот-вот заплачет. Драко пожалел о том, что вообще завел разговор об этом, захотел ее остановить, но она продолжала. – На седьмом курсе было очень тяжело. Тебе повезло, что ты не был там и помнишь Хогвартс совсем иным. Для меня же это место теперь всегда будет связано с чудовищной болью. Последний год затмил все предыдущие. Ты, наверное, знаешь, нас заставляли пытать людей. Мы отрабатывали на провинившихся непростительные заклинания. Я помню, как в первый раз произнесла это чудовищное слово, «круцио». Я так боялась причинить этому маленькому второкурснику боль. И ничего не произошло. Амикус подошел тогда и ударил меня по лицу. Хлестнул со всей силы. А потом сказал, что продемонстрирует заклинание на мне. И он это сделал. Он причинил мне такую чудовищную боль, что я думала, что умру, - она громко вздохнула, пытаясь подавить всхлип. – А потом наклонился надо мной, над самым ухом, и прошипел, что я должна научиться желать причинить страдание, чтобы заклинание работало. Первым отказался выполнять их приказы Невилл. А я все боялась. Но когда Амикус избил Колина Криви, которого привела потом к Невиллу Джинни, во мне все перевернулась. Он был весь в синяках, кровоподтеках. И я просто не могла оставаться равнодушной. С тех пор я перестала подчиняться Кэрроу, несмотря на пытки. Я просто знала, что иначе сойду с ума, - она вытерла выступившие на глаза слезы. – Мы обосновались в Выручай-комнате. Я оттуда практически не выходила. Сначала дежурила около Колина, лечила его. Потом мы продолжили там тренироваться, готовились бороться с Кэрроу и участвовать в войне. А Колин погиб во время последней битвы, и у меня до сих пор не укладывается это в голове. Мы все, отряд Дамблдора, так сблизились, стали настоящей семьей друг для друга. И когда пришлось кого-то из них терять, это оказалось ужасно больно. Намного больнее, чем круциатус. Колин, он был замечательным, он так верил в эту победу, мечтал о ней, но до нее не дожил. И это несправедливо. Лаванда зажала рот рукой, сдерживая рыдания. Она закрыла глаза и подалась вперед. Плечи еле заметно дрожали. И Драко совсем не знал, как вести себя. Он никогда не видел ее такой, она всегда была при нем счастливой. Он мог бы обнять ее, но что-то удерживало его от этого. Нельзя было нарушить эту тишину, прерываемую ее тяжелым дыханием, эту пугающую напряженность, повисшую между ними. Лаванде надо было это снова пережить, в одиночестве. Когда она, наконец, успокоилась, то пробормотала, и в голосе ее послышалось извинение: - Я не хотела, чтобы ты это видел. Честно говоря, я не ожидала, что так расклеюсь. Я просто ни с кем об этом не говорила. - Я понимаю, – кивнул Драко. – Но если они так были тебе дороги, то почему ты сейчас с ними не общаешься? Она ответила не сразу, задумавшись на несколько секунд: - Они – это часть прошлого, к которому я не хочу возвращаться. Слишком тяжело, слишком много невыносимых воспоминаний. Тем более, я не хочу никого снова терять. Особенно таких дорогих для меня людей, как они. Пусть останутся в моей памяти такими, какими были тогда, - она, наконец, улыбнулась. - Только в памяти? Или еще и на фотопленке? – ехидно спросил Малфой. – Ни за что не поверю, что у тебя не осталось ни одной фотографии с того времени. Лаванда с усмешкой встала с пола, подошла к шкафу и открыла ящик с бельем. - Ты искал магию в этом доме? – она достала небольшой фотоальбом, заваленный лифчиками, и протянула ему. – Вот она. Я надеялась, что сюда никто лезть не будет. Там были колдографии. Их было немного, но из-за этого они казались ещё более ценными. На изображениях были запечатлены такие знакомые люди: Невилл, Симус, Падма и Парвати, Колин, Джинни, Полумна и многие другие. И все они смеялись в объектив, шутили, радовались чему-то. Словно и не было никакой войны, словно вместе их свела не необходимость, а настоящая дружба. Впрочем, наверное, так оно и было. - Это потрясающе, - пробормотал завороженный Малфой. Она кивнула, ничего не ответив. И по её взгляду Драко понял, насколько она скучала по ним. - Какая же ты смелая, - улыбнулся он. – Отказаться от таких людей я бы никогда не смог. - Как это не смог? Ты же тоже ушел в маггловский мир. - Потому что в магическом меня никто не ждал. Когда через несколько дней выпал первый снег, она радовалась, как ребенок. Накинув легкое пальто и схватив Малфоя за руку, она потянула его за собой, на улицу. Она наблюдала, как падают крошечные снежинки и тут же тают на черном асфальте. А потом остановила проходящую мимо женщину и попросила их сфотографировать. Как всегда, в руках у нее откуда ни возьмись появилась камера. Драко привычно обнял Лаванду за талию, но та решительно повернулась к нему и поцеловала. Последовало несколько щелчков фотоаппарата, после чего Лаванда отстранилась и с милой улыбкой поблагодарила незнакомку. - Зачем ты это сделала? – даже с каким-то восхищением спросил Малфой. - Хотела, чтобы этот момент был именно таким. Тебе не понравилось? – она подняла брови. - Мне было неловко. - Не строй из себя недотрогу, Малфой! – рассмеялась Лаванда. – Зато этот первый снег мы запомним навсегда. Он этот день действительно запомнил. Как и многие другие, связанные с ней. И невозможно было представить, что это когда-нибудь закончится. Он, как всегда, ждал ее напротив кафе. А она, как всегда, вышла вместе со сменой, попрощалась со всеми и направилась к Малфою. Только Шон на этот раз не ушел, а остался стоять около двери кафе, словно поджидая ее. Вместо обычного поцелуя в качестве приветствия она попросила уже вставшего со скамейки Драко сесть обратно. - Вот и пришло наше время прощаться, - проговорила она неожиданно. Малфой непонимающе смотрел на нее, и она продолжила. – Ты же понимал, что когда-нибудь это случится. - Что? - все так же удивленно спросил он. - Нам придется разойтись. Ты как будто не ожидал этого? Он покачал головой: - Ты так говоришь, будто никогда не относилась ко мне серьезно. - Серьезно? – переспросила она. – Ничего серьезнее у меня никогда еще не было. - И ты говоришь это всего через пару месяцев нашего знакомства? - Не поверишь, но да, - улыбнулась она. - Тогда в чем дело? – настойчиво спросил он и бросил напряженный взгляд на Шона, не сводившего с них глаз. – Уходишь от меня к нему? Казалось, Лаванда хотела возразить, но неожиданно остановилась и кивнула: - Боюсь, что так. Знаю, как чудовищно это выглядит, - торопливо добавила она, - но дело не в тебе и даже не в нем. - Неужели? – усмехнулся Драко. – Кажется, ты всегда к нему возвращаешься. Уж не поэтому ли он так спокойно реагировал на нас, зная, что ты все равно вернешься? - Все совсем не так, - пробормотала она, - не так, как тебе кажется. Просто нам не суждено быть вместе. Это же было понятно с самого начала. - Ты с самого начала знала, что мы расстанемся? Лаванда кивнула, нервно поджав губы. Она не плакала, но голос ее дрожал. - Мы такие разные, мы из разных миров. Так не бывает, чтобы люди вдруг сходились, как по волшебству, и все у них неожиданно складывалось. - Я все еще не понимаю, - возразил он, - все же было хорошо. - Все было невероятно, Драко, - она, наконец, посмотрела ему в глаза, - удивительно, необыкновенно. Я никогда не чувствовала себя такой счастливой, как с тобой. - И тем не менее… - перебил он. - И тем не менее, - согласилась она. – Я с самого начала знала, что мне придется тебя отпустить. Потому что я не смогу сделать тебя счастливым, не смогу быть такой девушкой, какую ты заслуживаешь. - Уж это позволь мне решать, - возразил Драко, но она недовольно посмотрела на него, и он замолчал. - Ты просто представь, как ты будешь знакомить меня с твоими родителями, аристократическими родителями, которые даже не захотят смотреть на выпускницу гриффиндора, работающую официанткой. Или твои друзья, которые никогда не поймут, почему ты не найдешь себе девушку получше. - Да какая разница, что другие скажут или подумают! – воскликнул Малфой. – Мне плевать на мнение других, и мне казалось, что и ты свободна от этих предрассудков. - Хорошо, ты прав, - неожиданно легко согласилась она. – Дело даже не в этом. Дело в том, что ты пользуешься магией, а я нет. - И это все? – с облегчением рассмеялся Драко. - Я не могу быть с человеком, который хоть как-то связан с волшебным миром, - все так же серьезно продолжала она. – Но я никогда не позволю себе заставить тебя отказаться от магии. Да ты и сам не сможешь. Так уж получилось. Я тянусь за пластырем, а ты сразу применяешь лечащее заклинание. Ты вырос среди магии, Драко, а я приняла решение не впускать ее в свою жизнь. - Из-за плохих воспоминаний? Неужели ты так и будешь бегать от них? - Да, наверное, это самый глупый вариант. Знаю, в войне участвовали многие, и все нашли способ справиться с эмоциями и воспоминаниями. А я не смогла, решила оставить их в прошлой жизни. И попробовать начать все заново. - А может, мое появление – это твой шанс вернуться? – предположил Драко. - Возможно. Только у меня все равно не хватит сил и смелости им воспользоваться. - Значит, все? Все так и закончится? - Выходит, что да. - И ты думаешь, что я так просто все оставлю? – усмехнулся он. – Отступлюсь и не буду бороться? - Тебе придется, - развела руками Лаванда, - потому что я об этом прошу. - И ты знаешь, что я не могу тебе отказать, - кивнул Малфой, - потому что я… - Пожалуйста, - торопливо перебила его она, - не произноси эти слова. Если произнесешь, я никогда не смогу отпустить тебя и идти дальше, я буду всегда принадлежать тебе. Они какое-то время сидели в молчании. Все было уже сказано, и эта тишина, установившаяся между ними, была их прощанием. Неожиданно вспомнив о чем-то, Драко полез в карман и достал ключи от ее квартиры. - Оставь их себе, - улыбнулась Лаванда, когда он протянул их ей. – Может, ты захочешь как-нибудь заглянуть ко мне на чай.