Небо... Самолет...Любовь...

*** После не совсем удачного рейса Москва-Париж, Лена старалась не летать в одном экипаже со Степновым, казалось, что так будет правильно. Слишком много он себе тогда позволил. Но работая в одной компании совсем избежать общения не получалось. Учёба. Учёба отнимала почти все свободное время, но она не могла отказать Сергею, когда он просил её подменить кого-то из приболевших стюардесс. Вроде как штатная единица была занята, а она на работе не появлялась. Отказаться от просьбы дорогого ей человека, означало озвучить причину. Не хотелось. Да и до конца Лена ещё не разобралась, почему так трудно сказать Сергею, что у неё не сложились отношения со Степновым. Но она с завидным упорством, когда выходила в рейс всегда попадала в Степновский экипаж. Сам Виктор, был очень этому обстоятельству рад. В последнее время он все чаще стал задумываться о своей жизни, о своём предназначении. Ему надоели короткие необременительные связи. Часто он думал о зеленоглазой блондинке, вспоминал, как держал её в своих объятиях. Вольностей, по отношению к девушке Виктор больше себе не позволял, был вежлив и предельно корректен. Кулемина же в свою очередь, старалась не думать, почему стала избегать капитана. Она несколько раз была свидетельницей, когда Степнов выставлял из своего номера очередную смазливую стюардесску, после рейса. Это, несомненно, говорило в его пользу и добавляло некоторой симпатии. *** Рейс триста сорок пять возвращался в Москву. Степнов начал снижение, запросили разрешение на посадку. Через несколько минут разрешение было получено, была назначен полоса. Экипаж приступил к совершению маневра. Виктор скомандовал: - Выпуск шасси. - Есть шасси, - отозвался второй пилот. Но привычного, еле уловимого толчка не последовало. Степнов отыскал глазами лампочку, сигнализирующую о выпуске шасси, она не горела. Игорь ещё раз нажал на кнопку выпуска шасси, но лампочка не загоралась. Экипаж переглянулся между собой. И только Степнову нужно было принять решение, но прежде надо было доложить о нештатной ситуации на землю. - Я борт триста сорок пять, - спокойным голосом сообщил на землю Виктор. - У нас не выпускаются шасси. Жду указаний. - Заходите на второй круг, - отозвался в наушниках голос диспетчера. - Понял. Они заходили уже на третий круг, но шасси не все ещё были под крылом, в специальном отсеке. Экипаж заметно начал нервничать. У Виктора в запасе был только один маневр, на который он сильно рассчитывал. Это перегрузка, когда самолёт поднимается как можно выше, а затем резко вниз. Но маневр не помог. - Виктор Михайлович, может быть на воду сядем, - выдавил из себя Игорь, после совершенного маневра - пике, было не хорошо. Но времени было в обрез. - Без шасси у нас нет шансов. Сядем на брюхо, под фюзеляжем внизу топливные баки. От трения корпус загорится, а если в баках останется хоть капля топлива, ты самолёт взорвётся, нас даже потушить не успеют. Степнов посмотрел на Гуцулова и увидел в его глазах страх, но паники не было и это радовало, значит, парень в последний момент не сдрейфит. Решение было принято. - Просим сообщить о возможности посадки на воду. Повторяю: наше решение садиться на воду, - произнёс Степнов в эфир, ровным голосом. - Вы знаете статистику таких посадок? - Диспетчер был в шоке от услышанного. - Пожарные машины уже на полосе, - добавил диспетчер. - Решение принято, садимся на воду, - вновь выдал в эфир Степнов и отключил микрофон. Статистика была известна всем и экипажу борта номер триста сорок пять и тем, кто находился в контрольно-диспетчерском пункте аэропорта. Все случаи аварийных посадок тщательно анализировались лётным составом во всех странах мира. Даже в институте был специальный курс, на котором все подобные посадки разбирались, строились гипотезы, почему это происходило. Эта статистика была крайне не радостной. При посадке на пену взрывом лайнера оканчивался каждый второй случай. Половина остальных - разломом корпуса. И только в четверти случаев все происходило более-менее успешно. Более-менее, потому что пена только гасила трение, но не давала достаточной амортизации - и большая часть пассажиров гибла при ударе. Особенно такая посадка была для пилотов нос самолёта первым принимал на себя удар, ошибка при снижении - и все. Но шанс все равно оставался, один на сто, но он был. А при приводнении самолёта на воду практически не оставляла шансов на спасение. И здесь была своя статистика, ещё более не утешительная. В большинстве случаев, известных в мировой практике. Самолёт взрывался, едва коснувшись воды, или же от удара корпус разламывался пополам. В этом случае гибли все: и экипаж, и пассажиры. Однако у российской авиации была своя история, в шестидесятых и семидесятых годах прошлого столетия, советские лётчики, делали невозможное, они удачно садились на воду. Эти случаи мужества и мастерства в своё время очень вдохновили Игоря Гуцулов «ведь можем, когда хотим». Степнову, примеры удачных, приводнений тоже были хорошо известны, но это все равно выглядело как «русский авось». По внутренней связи он вызвал старшую стюардессу. В этом полете ей была Лена Кулемина, после нескольких совместных рейсов, их отношения стали почти дружескими. - Вызывали, Виктор Михайлович? - Да Лена, ситуация чрезвычайная, садимся на воду. Нужно подготовить пассажиров. - Все хорошо? - Рождённый летать, не утонет. Оптимизма командира она не разделяла, но вида не показала, она не умела плавать. Вроде бы для стюардессы не самое нужное умение, а вот, поди ж лишним бы не было. Лена вернулась в салон, предупредила девчонок и они разошлись по салонам, что бы поведать пассажирам о нюансах поведения при посадке самолёта на воду. Сама «включив» улыбку принялась рассказывать пассажирам, как быстро надеть спасательный жилет, который находится под сиденьем самолёта - А теперь обхватите головы руками, нагнитесь вперёд, уприте лоб в колени и ждите толчка, - ровным голосом отчеканила Кулемина и тоже присела на своё место. Гуцулов-старший узнал о ЧП, почти сразу же, как Степнов доложил об этом на землю. Сергей не позволял себе думать о плохом, в этом экипаже, опять были два дорогих ему человека. Ему, к сожалению, тоже очень хорошо была известна статистика. То, что Старлинг Айрлайнс понесёт колоссальные убытки, Сергей не думал, думал о том, что там, на борту находится его сын и Лена. Также Сергей знал, что при любом исходе посадки, самолёт он потеряет, но важнее всего были жизни людей.