Бесконечное одиночество

Детройт постепенно просыпался. Забрезжил рассвет, и в комнату медленно стали проникать набирающие силу лучики солнца. Я лежала в объятиях Маршалла Мэтерса, слушая его прерывистое дыхание. Он спит, прижавшись ко мне, словно заблудший котёнок, почуявший тепло. Его горячее дыхание приятно согревало мой затылок, раз за разом заставляя слегка вздрагивать и покрываться гусиной кожей. Левая рука крепко обхватывала мою талию, небрежно стискивая цепкими пальцами грудь сквозь тонкое одеяло. Так тихо. Я боялась нарушить эту тишину и поэтому дышала в полвздоха, судорожно хватая воздух маленькими порциями, которых едва хватало на то, чтобы обогатить всё тело кислородом. Я просто не могла сделать полный вдох и выдох - казалось, что если я это сделаю, то разрушу всё, чем я сейчас могу насладиться в полной мере. Совсем близко. Мы единое целое. Один маленький клубочек тепла на этой огромной планете. Чувствую спиной каждый удар его сердца и совсем не слышу своего. Бьётся ли оно вообще? Удивительно, но начинает казаться, что у нас с Маршаллом одно сердце на двоих. Так вот оно какое счастье… Но можно ли назвать счастьем то, что я сейчас чувствую? А что я вообще чувствую? Маршалл зашевелился и приподнял голову. - Уже проснулась? Я зажмурилась и повернулась на спину. Мне хотелось мурлыкать от удовольствия и никогда не покидать эти родные объятия. - Ты такая красивая, - Маршалл навис надо мной и чмокнул в нос, обжигая жарким дыханием. Я хихикнула и прикрыла лицо ладонью. - Знаешь, а тебе не помешало бы почистить зубы… - Зубы? Тебе не нравится мой рот? Хочешь сказать от меня воняет? – он широко открыл рот и дохнул мне прямо в лицо. – О дааа, скажи, что я тот ещё вонючка... – Лицо снова обдало жаром. Я со смехом отпихнула Маршалла от себя, но так просто отделаться не получилось. Он схватил меня за плечи, и мы покатились по кровати. - Вот блять! – заорал он, когда не рассчитав расстояние, мы оба рухнули на пол. – Ты в порядке? - спросил он, смотря мне в глаза, и положил руку на мою задницу. – Ну да, вроде в порядке… - Спасибо, что смягчил мне посадочку. – Наши лица находились в паре сантиметров друг от друга. – А теперь ползи чистить зубы. Я позволила Маршаллу воспользоваться своей зубной щёткой, что было для меня в новинку. Никому прежде я не доверяла настолько личные вещи. Но чертовски мило было наблюдать, как он водит смешной щёткой с ручкой в виде утёнка во рту. - Ты не шутишь? - Нет конечно, это так забавно. Смотри, а если нажать сюда, то получится, будто этот утёнок крякает… - Нет, ты точно шутишь. - А кто говорил, что мы всё ещё дети? Я оставила Маршалла наедине с зубной пастой и направилась на кухню. В холодильнике совсем пусто. За последнюю неделю я была в супермаркете только раз и то купила лишь пару яиц и сосиски, которые сейчас взялась поджаривать на сковороде. - Утёнок сделал своё дело… - Его руки поползли по моей талии, спускаясь ниже по бёдрам, нежно лаская кожу там, где заканчивался коротенький халатик. - Погоди, сосиски сейчас подгорят, и чем мы тогда будем завтракать? - Плевать на сосиски… - Маршалл прикоснулся языком к мочке уха и медленно начал спускаться вниз, оставляя на шее влажную дорожку, которая тут же начинала гореть диким огнём. Вдруг из гостиной донёсся неизвестный мне звук, и мужчина тут же отдалился. - Я сейчас, никуда не уходи, - подмигнул он и, на мгновение приникнув к моим губам, скрылся в другой комнате. - Алло, Дре, здаров… Да пошёл ты к черту, нигде я не шлялся … Ну выключен телефон и что? Это не должно никого волновать... Прости, что не предупредил, я… Нет, всё в порядке. Где я? Да догадайся блять! Конечно… О’кееей, мэн, до скорого. - Кто это был? – спросила я, когда Маршалл появился на кухне. – Что-то случилось? – забеспокоилась я, заметив, что мужчина несколько изменился в лице, став намного серьёзнее, чем несколько минут назад. - Нет, всё в порядке. Просто наметились кое-какие планы. – Он подошёл ближе и прижал меня к себе. – Мы летим в Лос-Анджелес на несколько дней. И, кажется, наши сосиски горят…

***

С самого начала полёта и последующей посадки я не проронила ни одного слова, потому что как только самолёт взлетел, я начала чувствовать себя дурно. Весь перелёт сидела, уткнувшись в плечо Маршалла, и разжёвывала подушечку за подушечкой мятной жвачки, которую он взял для меня у бортпроводницы. К счастью, ничего серьёзного не произошло, но я ещё не пришла в себя и с трудом держалась на ногах. Едва ступив на землю с борта самолёта, меня пошатнуло, но Маршалл удержал меня за плечи и, так ни разу не отпустив, подвёл к поджидавшему нас огромному чёрному форду. - Здарова, Ли. Рад тебя видеть, чувак. – Поприветствовал Маршалл не особо улыбчивого водителя. – Как жизнь? – он открыл заднюю дверь и помог мне залезть в салон. - Ну неужели наша заблудшая задница вернулась… И куда же мне тебя везти? – спросил Ли, усаживаясь на своё место. - В студию, будь добр. – Маршалл обошёл автомобиль и сел рядом, удобно устраиваясь на заднем сидении, приобнимая меня. Тот факт, что он сел со мной, а не вперёд к водителю, заставил возликовать всё внутри меня. Я прижимаюсь к мужчине как можно крепче и закрываю глаза. Если честно, я плохо себе представляла, что есть такое студия и как там вообще всё устроено. Ну да, там создаются музыка и ритм. Бит, звук и голос переплетаются между собой, создавая некую неосязаемую сущность. Да-да, именно сущность, потому что музыка для меня это словно живое существо, воплощение всех человеческих ощущений, эмоций, действий, мнений. Каждый трек – это олицетворение души человека. Это то, что он чувствует в ту самую секунду, когда пишет текст… Поэтому меня разбирало любопытство. Не терпелось поскорее побывать там, где Маршалл проводит большую часть своего свободного времени. Вспомнилось, как он сидел на моей кухне и сосредоточенно писал что-то, пока я его не потревожила. Интересно, что же было написано тогда на том листочке? - Лекс, ты не уснула случайно? Мы приехали. - Маршалл нежно провёл рукой по моей щеке. Прикосновение холодных пальцев привели меня в чувство, и я отстранилась от Маршалла, разминая затёкшую спину. Студия оказалась расположена на последнем этаже довольно внушительного здания. - Мистер Янг отъехал по делам. Сообщить ему, что вы прибыли? – поинтересовалась девушка в приёмной. Маршалл попросил сказать, что он будет в студии и повёл меня вглубь. - Здесь расположен наш лэйбл, - пояснил Маршалл. – На первых этажах хозяйничает куча секретарей и всевозможных помощников, маркетологов, менеджеров… В общем те, кто занимается продажей и доходами. А вот на последних этажах находится мой кабинет, кабинеты продюсеров, Дре и остальных участников лейбла. Ну и студия соответственно. Это то, чем я действительно горжусь. Охуеннейшая студия, из которой я могу не выходить сутками. Сейчас я тебе всё покажу… Мы поднялись в просторном лифте на верхний этаж. Дверь открылась, и передо мной предстал широкий и длинный коридор, устланный бежевым ковром. Маршалл взял меня за руку и потянул вперёд. Мимо промелькнули с десяток дверей, но Маршалл продолжал вести меня прямо, крепко сжимая мою ладонь, как тогда, ночью, в Детройте. Свернув по коридору сначала направо, а потом налево, мы вышли к двери, на которой красовалась блестящая табличка. Крупные тусклые буквы, которые, должно быть, ярко горели, когда кипела работа, давали понять, что именно здесь находится заветная комната: «Тихо сучка, идёт запись!». - Действительно, ничего удивительного! – ухмыльнулась я. - Тссс, ты что же, не видишь надписи? – довольно скривил губы Маршалл и толкнул дверь. Мы оказались в среднем по размерам помещении без окон. Площадью комната походила на мою небольшую кухню и гостиную вместе взятые. В глаза сразу же бросилась массивная аппаратура. Широкая панель со всевозможными кнопочками располагалась у стекла, что отгораживало небольшую комнатку, в которой не было ничего, кроме микрофона. Наверное то, что в звукозаписывающей нет никаких вещей, как раз и обеспечивает чистую запись, благодаря изоляции и отражению звуковых волн ни от чего больше кроме как от стен. С другой стороны от панели находился огромный и на вид мягкий серый диван с белыми подушками. Я осторожно подошла к аппаратуре и восторженно провела дрожащими пальцами по холодным металлическим клавишам и выключателям, бессчётное количество которых располагалось в ряд. Внутри меня всё трепетало от восхищения. - Ты все свои треки записал здесь? – обратилась я к Маршаллу, который уже успел нелепо развалиться на диване. - Нет. Это официальная рабочая студия. Мне нравится проводить здесь время, это словно второй дом… Но в полной безопасности и спокойствии я нахожусь лишь у себя. Гораздо комфортнее работать дома, когда знаешь, что абсолютно всё что нужно уже есть под рукой. - У тебя в доме тоже есть студия? Такая же, как эта? - Менее масштабно конечно, но да. У меня она так же полностью оборудована. Большую часть своей музыки я записал дома. Я села в кресло, что стояло прямо у центра аппаратуры. Оно оказалось вертящимся, и я с детским восторгом покружилась на нём. - Здесь обычно сидит Дре, - усмехнулся Маршалл и кинул в меня подушкой, - но тебе это место тоже к лицу. Тебе здесь нравится? - Ещё бы! Здесь восхитительно! - воскликнула я. – Не отказалась бы остаться здесь жить. Холодильника только не хватает… Я поднялась с кресла и потянулась через панель, с интересом разглядывая пустую комнату звукозаписи. Наверное, здесь записывался не только Маршалл. Раз это официальная студия лейбла, то значит, здесь побывало огромное количество звёзд хип-хопа. От осознания всего масштаба значимости этого места у меня снова перехватило дыхание. За стеклом царил полумрак, едва позволяющий разглядеть микрофон. Я собиралась было спросить Маршалла разрешения войти туда, как почувствовала его руки на бёдрах. Его ладони медленно поднимались к моей талии, твёрдо сжимая её. Я выпрямилась и почувствовала спиной тепло его тела. - М… Марш… - Тшшш… - Его горячее влажное дыхание на моей шее, от чего я невольно запрокинула голову. Маршалл пробежал пальцами по моей спине, отчего та покрылась мурашками, и, расстегнув молнию на платье, дотронулся до обнажившегося плеча. Вторая рука, покинув талию, начала помогать избавляться от одежды на другом плече. Оголённую кожу приятно обдало свежим воздухом. Платье легко соскользнуло к моим ногам, и я осталась стоять в одних трусиках. Маршалл провёл пальцем по моему позвоночнику. - Мне нравится твоя спина… - он стягивает с меня и их. Шумно вдохнув, я выгнулась под его холодными прикосновениями, опираясь о панель. Послышалось позвякивание пряжки на ремне, еле уловимая возня с ширинкой… - …и всё то, что находится ниже… – Его страстный шёпот ещё сильнее возбуждает. Я прикрыла глаза в предвкушении, и вот его руки снова обхватывают талию, пальцы вдавливаются в мягкий живот. Дыхание замедляется, мне не хватает сил, чтобы сделать вдох. Он входит быстрым толчком, и я совершенно теряюсь в пространстве. Маршалл начинает двигаться, раз за разом заставляя усиливаться волну наслаждения внутри меня. Его руки, обхватывающие талию, скользнули к груди. Тонкие пальцы нащупали соски и резко скрутили, вынудив меня вскрикнуть и царапнуть ногтями по аппаратуре. Вдруг я чувствую, как Маршалл выходит из меня и резко разворачивает к себе лицом. В его глазах ясно читалось желание и страсть. Маршалл подхватывает меня под ягодицы, грубо разводит ноги, и задаёт темп ещё быстрее прежнего. Я прижимаюсь к нему как можно ближе, позволяя проникать глубже. Его губы горят огнём, а дыхание сводит с ума. Я уже на грани и совсем не чувствую ничего, кроме напряжения сладостной судороги, готовой взорваться в любой момент… - Чёрт возьми, что здесь, блять, происходит?! – послышался знакомый мужской голос, но меня вдруг ослепляет волной света и теплотой блаженства, разливающегося в каждой клеточке до самых кончиков пальцев. – Эм, вот сколько ебаных раз я тебе говорил, чтобы ты не приводил сюда трахаться своих баб, а?!