Под песню флейты

Верхняя нота – надрыв, выше, сильней – к идеалу, Бьётся неслышный мотив ветром порывистым в скалы, Кровлю обшарпанных крыш гладят незримые руки… Флейта играет для крыс, магией полнятся звуки. Крысья к бумаге любовь гнёздам добавит уюта. Крысы в столетье любом музыке в плен отдаются - Нити судьбы не порвать, не растворить, не изрезать. Флейта, конечно, жива. Звук её нежен и резок. Музыка – прошлого тень – ставит кровавые меты, Будто приманку для тех, кто не увидит рассвета. Запах сильнее – и вот крысы по следу шагают, Лужи форсируют вброд, гонятся… Флейта рыдает. Капает где-то вода, шелест бумажной метели - Но между строк никогда крысы читать не умели. Вновь замыкается круг, топот крысиный – ровнее, Гонит навязчивый звук - тот, что терзает во сне их. Вырваться хочет мотив, мечется, бьётся о стены, Только не сбиться с пути – воля судьбы неизменна. Флейта мурлычет: «Порви проклятый круг, не сажай их В эту машину…» Увы, флейту капель заглушает. Вещь, поглотившая кровь тысячи жертв – оживает. Рвётся душа под корой, мечется, голос срывая. Только не слышит король, магией парализован - Песня звучит как пароль. Он подчиняется зову. Замысел Мастера прост, мечется флейта, рыдая… Темза. Разрушенный мост. Освобождённая стая.