Wont you take me by the hand / Неужели ты не возьмёшь меня за руку take me somewhere new / и не отвезёшь в неизведанное? I don't know who you are but I... I'm with you / Я не знаю, кто ты, но я... Я с тобой.
Всё начинается с простого вопроса «Доктор, почему ты никогда не остаёшься?». Он удивлённо разворачивается на полпути к ТАРДИС и приподнимает брови. — Хотя бы на пару часов? Заканчивается глубокой прозрачной миской, рассыпанным по столешнице желатином и измятым выцветшим листом бумаги в руках Клары. Ярко-красный фартук в белый горошек кажется подозрительно знакомым, но Доктору категорически не хочется вспоминать то позорное путешествие в изолятор далеков. (Некоторые невыполненные обещания ранят сильнее других.) Откладывая рецепт и вздыхая, Освальд прикидывает свои шансы на успешное приготовление суфле. Согласно собранной опытным путём статистике, вероятность удачного исхода приблизительно равна вероятности взаимности с Доктором — проще говоря, такое случается только в сказках. Или однажды в вечность. А значит, можно будет не переживать, если всё опять пойдёт прахом.***
Светло-рыжие стеллажи от пола до потолка забиты книгами — Одиннадцатому гостиная в квартире Клары напоминает малобюджетную версию библиотеки в ТАРДИС. Вряд ли здесь можно найти такие же уникальные экземпляры и полные собрания сочинений поэтов с самых отдалённых уголков Вселенной, но для ускорения невыносимо скучного вечера вторника скромная коллекция Освальд вполне сойдёт. Его самый ужасно (не)развитый навык — ждать, но выбранные по технике «раз-два-три-четыре-пять, вышел Доктор погулять» книжки худо-бедно спасают положение. Чаще всего Одиннадцатому почему-то попадаются романы Джейн Остин. Возможно, стоит их познакомить, мелькает у Доктора в голове, но ход его мыслей прерывает стук открывающейся двери о соседнюю стену. Сияющая от восторга Клара заходит в комнату, держа в руках две креманки, наполненные (идеальным) светло-розовым десертом. По привычке хлопая в ладоши, Доктор в два шага преодолевает расстояние от шкафа до кресел. — Видишь? Я всё-таки девочка с суфле! — Освальд не может сдержать радости и кокетливо подмигивает. Потому что раз в вечность удивительные вещи всё-таки случаются, и Клара склонна верить, что можно получить два чуда по цене одного. — Не неси чепухи! У неё словно стеклянные огромные глаза. Доктор замечает собственное отражение в чёрных зрачках и мягко добавляет: — Ты – моя невозможная девчонка. Между ними сантиметров тридцать, предательская тишина и тщетно скрываемая неловкость. Доктор неожиданно для самого себя целует Клару в лоб, и она бормочет что-то про забытые ложки, исчезая в дверном проёме кухни.***
Во рту остаточный привкус клубники, за окном постепенно наступающие сумерки, и Одиннадцатый удивляется, что задержался куда больше запланированных пары часов. Не то, чтобы Земля перестанет вертеться в его отсутствие, но нельзя знать наверняка. У Доктора длинные и тонкие пальцы — Клара обращает на это внимание, когда он поднимает с пола один из томов, которые вытащил из стеллажей, и открывает на титульной странице. Спутанные наушники от плеера становятся отличной причиной попросить помощи и дотронуться до его ладоней, и затем она медленно проводит ногтями по венам на запястьях Одиннадцатого, виднеющимися из-под закатанных рукавов рубашки. У неё тёмно-синий лак. Точно, как цвет ТАРДИС, думает Доктор. И усмехается, читая название поднятой книги. «Сборник сказок». Сколько лет Кларе? Уже двадцать шесть вроде, а она до сих пор читает выдуманные истории. Хотя. Он и сам отчасти был выдуманной историей.***
Освальд крепко держит ладонь Одиннадцатого и переключает песню за песней. Ей тепло, но дело точно не в старом колючем клетчатом пледе на коленях. Умиротворённые вечера в компании Доктора — это что-то из разряда фантастики, и Клара ловит себя на мысли, что в этот скучный вторник Вселенная просто наверняка забыла про существование теории вероятностей. Часы показывают далеко за полночь, когда Одиннадцатый гасит свет и улыбается, стоя у входной двери и задерживая взгляд на мирно сопящей Кларе. Им однозначно не хватало такого дня для разнообразия. И всё же Доктор не любит оставаться. Потому что потом всегда приходится уходить.