Снарки, в общем, безвредны

…Море живет, море дышит, море светится по ночам миллиардами крошечных огоньков, море пахнет. В одной капле морской воды жизни больше, чем во всем умирающем Лазарь-сити. Но в отличие от своего знаменитого тёзки город вряд ли оживет. Лазарь-сити возник лет сорок назад рядом с дилитиевой шахтой. Он бурно рос: жила была богатой и легкой в разработке. Но как потом оказалось, одиночной и небольшой. Космопорт строился в основном для вывоза дилития — ценного сырья для двигателей космических кораблей; туризм на Пандоре дело третьестепенное — желающих полюбоваться на фиолетовые облака да купить кофе, который местные жители каким-то чудом ухитряются выращивать в предгорьях, не так уж и много, чтобы ради них содержать космопорт. Снарки откочевали на север, удачная охота уже давно стала редкостью, и поток клиентов иссяк. Впрочем, Роберта теперь это касается мало: после того памятного случая с супружеской парой промысел ему опротивел, и он продал свой шлюп. И вовремя. Сейчас даже шлюп Даниэля стоит хорошо, если половину от прежней цены. Роберт скучает по морю, но старается без необходимости не выходить на берег — чего зазря душу травить. С работой не везет. Попробовал разнорабочим на консервном заводе, но не сложилось. Не привык он подчиняться — на корабле был царь и Бог, а тут какой-то клерк, не нюхавший морской соли, гонял его туда-сюда. Роберт плюнул и уволился. Сестра, когда узнала, неодобрительно покачала головой: в городе было полно таких, как Роберт, безработных — в космопорте каждые полгода проводили сокращения, уменьшался грузооборот и количество рейсов. *** На фонарном столбе белело объявление, ветер шевелил отставший уголок, и Роберту пришлось придержать бумагу ладонью, чтобы прочитать текст. Обычно он не обращал внимания на расклейки, но на этом из-под загнутой части выглядывало детское личико, и глаз поневоле зацепился за черно-белое изображение — на миг показалось, что это Элис, его племянница. Пропала Мэнди Стаут, пяти лет, в последний раз видели на набережной в десятый день марчэйприла. Приметы: рост 113 сантиметров, волосы светлые, два сросшихся пальца на левой стопе. Носит браслет из электрума. Всем, кто может сообщить хотя бы какие-то сведения о девочке, обращаться к Терри Стауту, персональный код LC-12657-TS. «Если за это время не нашлась, теперь уж вряд ли», — угрюмо подумал Роберт. Две недели назад произошел похожий случай. Только там пропал мальчик. Родители устроили пикник на пляже, отвлеклись, то ли ссорились, то ли наоборот — усердно мирились, а когда вспомнили о сыне, то было поздно — мальчик исчез. Решили, что утонул. Хотя в тот день стояла безветренная погода, но много ли надо пятилетнему ребенку, чтобы наглотаться воды... *** — Ну как дела? — спросила Зоуи, вместо привычного сестринского объятья демонстрируя Роберту ладони, припорошенные мукой. — Нашел работу? Роберт поморщился. Ее манера брать быка за рога порой раздражала. — Есть кое-что на примете. Сестра, конечно, не удовлетворилась бы таким туманным ответом, если б из-за ее спины в этот момент не выскочила маленькая торпеда и не врезалась в Роберта, обхватив его руками вокруг талии. — Привет, Элис, — сказал он, потрепав племянницу по макушке. — Как жизнь? — Отлично! Пойдем, — решительно сказала она и потянула его за собой к дверям. — Дэвид дома? — осторожно спросил Роберт, когда они ушли из зоны слышимости сестры. — Нет, папа на дежурстве. Роберт облегченно вздохнул. Не то чтобы ему не нравился зять — он его уважал и был рад за сестру, что у них всё в порядке, но… Раньше, когда Роберт ходил капитаном на «Напасти», в негласной мужской иерархии он занимал место много выше, чем Дэвид — еще бы, опасная работа, для настоящих мужиков. К Роберту прислушивались, его слово могло поставить точку в разговоре. Но после того как он оставил свой промысел, все неуловимо изменилось — зять теперь мог, например, снисходительно похлопать его по плечу, чего раньше между ними не водилось. Над кроватью племянницы висело множество рисунков, и взгляд Роберта рассеянно блуждал от одного листа к другому, как вдруг что-то зацепило его внимание. — Этот я у тебя раньше не видел, — сказал он, рассматривая довольно правдоподобное изображение взрослого снарка с венчиком вибрисс. Пространство вокруг головы животного было замалевано голубым, видимо, так Элис пыталась изобразить коронный разряд. — Я недавно нарисовала. Хорошо получилось, да? — Элис гордо расправила плечи. — Да, очень похоже. Хорошая у тебя память — снарки же год как не показываются у берегов Лазарь-Сити. — А вот и нет, а вот и нет! — пропела Элис. — Я видела одного на позапрошлой неделе, когда мы с классом ходили на экскурсию к Большим камням. Все играли в пляжный волейбол, а мне не хотелось, и я пошла гулять. Обогнула камень-Мизинец, а там взрослый снарк, представляешь! Качался в прибое. Красивый — как русалка! — Русалка выше пояса — женщина, — автоматически поправил Роберт, обдумывая услышанное. Неужели снарки возвращаются? — Все равно красивый, — упрямо сказала Элис. — Он звал меня поплавать, но я не взяла с собой купальник — вода еще холодная. Обидно, да? — Как же он тебя звал? — Чуть отплывал, оборачивался, смотрел на меня, а потом возвращался. И так несколько раз. У него такие выразительные глаза! Я думаю, они очень умные — умнее собак, да? Ты должен знать, дядя, ты ж на них охотился. — Очень возможно. У одного из них, например, хватило ума спрятаться под корпусом «Напасти» от Мигеля. Элис вздохнула, но ничего не сказала. Для местных охота на снарков была чем-то само собой разумеющимся. Ни у кого не возникало сомнений, что человеческая жизнь гораздо ценнее, чем жизнь животного, даже такого красивого и сообразительного, как снарк. *** Вечером они, как водится, собрались небольшой компанией в таверне. Хосе жаловался, что на складе им урезали зарплату: — Пользуются, черти, тем, что на любое рабочее место найдется десяток желающих — только свистни. Я подумываю улететь отсюда. Ловить здесь больше нечего — городу приходит конец. Видели, сколько брошенных домов на окраине? Люди бегут. И из города, и с Пандоры. Никто не опроверг его слова. Из всей компании постоянная работа была только у Хосе. — Думаешь, нас где-то ждут с распростертыми объятьями? — с сомнением спросил Мигель. — Может, и ждут. На Аркайде требуются сборщики водяных корнеплодов, на Таити-Скай нужны подрезчики лиан. — Это ты у нас свободный, как ветер, а я свою старуху неизвестно куда не потащу, — проворчал Мигель. — Представь, во сколько обойдется перелет для всей семьи. И неизвестно, скоро ли отобьются расходы. Хосе пожал плечами и отхлебнул пива из кружки. Повисло молчание — каждый из присутствующих думал о своих нерадужных перспективах. — Говорят, что кто-то видел снарков близ города, — бросил пробный шар Роберт. — Кто говорит-то? — спросил Мигель. — Да так, слышал от кого-то, — Роберту не хотелось признаваться, что источник информации — его восьмилетняя племянница. — Ну не знаю… Пока сам не увижу, не поверю. С чего бы им возвращаться? Роберт пожал плечами: — А с чего они вдруг ушли? Много ли мы вообще о них знаем… — Для того чтобы охотится на них, мы знали достаточно. А больше и не надо. Чем больше знаешь, тем труднее убить, — сказал Хосе. Больше в тот вечер они о снарках не говорили, и Роберт уверился, что Элис, скорее всего, всё выдумала. У детей очень живое воображение. *** Где-то через неделю Роберту удалось устроиться на работу в городскую электрическую компанию. Им срочно понадобилось закрыть вакансию специалиста по отключению частных домов от сети за неуплату. На предшественника Роберта натравили собак, когда он собирался обесточить очередного должника. Народ был озлоблен общей ситуацией в городе, безработицей, понижением зарплат, и бедный парень просто попал под горячую руку. Сейчас он лежал в больнице. После этого случая служащие электрокомпании не решались соваться в неблагополучные районы. И тут нашелся дурак — Роберт. Брать в долг у сестры уже становилось неудобно, а против умников с собаками вполне сгодится отцова винтовка. Разрешение на оружие имелось у него еще со времен капитанства на «Напасти». Роберт рассудил, что если он справлялся с плывущим в море снарком весом в два центнера, то как-нибудь справится и с науськанным псом. *** В среду было всего два отключения, и Роберт освободился уже к обеду. Он решил пройтись по набережной, подышать воздухом. Пора уже преодолеть эту дурацкую слабость. Та часть жизни прошла, теперь у него другая работа. С этим надо смириться и жить дальше. Для поднятия духа Роберт закурил драгоценную папиросу, отложенную на черный день — поставки с Земли и раньше-то случались раз в два-три месяца, а теперь, когда не требовалось забирать дилитий, регулярные транспортные рейсы на Пандору прекратились, и о инопланетных товарах лучше было забыть. Набережная Лазарь-сити представляла собой замощенную камнем дорожку вдоль берега моря, которая быстро превращалась в никак не обихоженную дикую тропинку. Дальше начинались песчаные пляжи, ограниченные скалами. В детстве они с ребятами здесь все излазили, знали, где есть гроты, где лучше собирать креветок, на каких камнях кучнее растут мидии. Первый пляж назывался Бухтой Воскрешения, и в четыре года Роберт был абсолютно уверен, что если пустить здесь по волнам дохлую рыбу, она обязательно оживет. Пройдя сотню метров по еще холодному в это время года песку, он услышал какой-то шум. Похоже, что с соседнего пляжа. Пока Роберт карабкался на ту сторону через камни, шум стал разборчивей — громко плакала женщина, мужской голос отдавал команды. На пляже собрался народ. Кто-то требовал в мегафон: «расступитесь, не мешайте осмотру». Чуть в стороне стояла машина скорой помощи с распахнутыми дверцами. Люди тянули шеи, чтобы разглядеть что-то внутри круга, образованного толпой. Роберт подошел ближе и стал протискиваться вперед, не обращая внимания на недовольное ворчание таких же, как он, зевак. Сначала он увидел двоих мужчин, держащих вырывающуюся воющую женщину. В центре круга над телом (судя по размерам, ребенка) склонился врач. Роберт узнал в нем Дэвида, своего зятя. Двое полицейских следили за тем, чтобы никто не мешал осмотру. Хотя чего тут смотреть — и так ясно, что ребенок мертв уже несколько дней. Одежда полностью отсутствовала. С бедра на спину переходила длинная глубокая ссадина, обрамленная синяками — словно тело с силой протащило по камням. Длинный клок светлых волос, торчавший из размозженного черепа, позволял предположить, что это девочка. Судя по росту, лет пяти-шести. Кожа от долгого пребывания в воде кое-где отделилась от суставов и весела клочьями. Одно ухо кто-то объел, второго не было вовсе — видимо, бедняжка после смерти послужила обедом какому-то морскому животному. На правом запястье тускло блестел изящный витой браслет, составляя чудовищный контраст с пальцами руки, на которой не было ни кожи, не ногтей. Синее одутловатое лицо с пустыми глазницами вызывало желание отвернуться. «Так вот куда ты делась, Мэнди Стаут… — подумал Роберт, вспомнив виденное две недели назад объявление. — И что ты делала одна на набережной? Почему никто не заинтересовался гуляющим в одиночестве маленьким ребенком?» Роберт оглянулся на толпу. От жадного интереса пополам с отвращением, написанным на лицах, его замутило. Остро пожалев, что уже скурил папиросу, — сейчас бы очень не помешала — Роберт пошел прочь, передумав дожидаться зятя. Да и наверное, Дэвиду после такой «веселенькой» смены не до разговоров. Когда он уже почти добрался до дома, ожила висевшая на поясе брюк рация. Ему было велено срочно ехать в другой конец города отключать свет очередному неплательщику. Хозяин дома, похоже, приготовился к его приезду, потому что когда Роберт выпрыгнул из кабины, его уже встречали с битой в руках. Он с большим наслаждением пару раз врезал мудаку, не дожидаясь, пока тот нападет первым, — как-то надо было отвлечься от жуткого зрелища, которое никак не выходило у Роберта из головы. Он оттащил бесчувственное тело мужика к забору, сунул ему в карман извещение компании об отключении электроэнергии и счет на оплату (сойдет за официальное вручение) и занялся делом. *** В конце недели в Лазарь-сити окончательно наступило лето, а Роберту на работе выдали вознаграждение. Платили сдельно, за каждый выезд, и он был доволен образовавшейся суммой. Можно раздать долги, и даже еще что-то останется. Он решил начать с Зоуи, тем более что уже давно не появлялся у нее. Сестра окапывала в саду кусты смородины. Роберт отобрал у нее лопату. — Сколько времени? — спросила Зоуи, ополаскивая из шланга руки. — Без четвери три. А где Элис? У меня для нее кое-что есть. — Как, уже три? — сестра озабоченно прикусила губу. — В том-то и дело, что Элис еще не вернулась. Я, честно говоря, отвлеклась на смородину и думала, что еще двух нет… — Должно быть, на экскурсию пошли, — успокаивающе предположил Роберт. — Она ничего такого не говорила… — нахмурилась Зоуи. Она очень выразительно посмотрела на брата, и Роберт понял, что сестра вспомнила двух исчезнувших детей, но не хочет говорить об этом вслух. Он погладил ее по плечу и предложил: — Давай сделаем так. Ты жди здесь, а я схожу в её школу. Может, просто заигралась во дворе с подружками… *** Выяснилось, что уроки у племянницы закончились больше часа назад. В школьном дворе ее не оказалось, но ухваченный Робертом за шкирку мелкий пацанчик слышал, как Элис Лидделл всю переменку хвасталась, что собирается «пойти рисовать снарка живьем, потому что дядя похвалил ее прошлый рисунок, а потом она станет великой художницей и улетит с Пандоры на Землю, вот!» Больше всего Роберту не понравились слова «снарка живьем». Либо это навязчивая фантазия, либо Элис действительно видела снарка. Он порылся в кармане и выудил монетку мальчишке на мороженое, размышляя, что сделать дальше — завернуть к сестре или сразу идти к морю. Чутье подсказывало, что лучше не терять времени. Места, конечно, тут все знакомые, Элис не заблудится, но мало ли что… Стало совсем жарко. Роберт снял салатово-кислотную ветровку с эмблемой электрической компании, перекинул через руку и пошел вниз по мощеной камнем улице. На фоне беленых стен ярко розовели олеандры, на улицах стояла непривычная тишина. Народ попрятался от послеобеденной жары. В проеме между домами показалось безмятежно переливающееся бирюзой море. На ремне затрещала рация, Роберт нажал отбой и отключил ее совсем. Ничего страшного не случится, если он отрубит от сети какого-нибудь беднягу не сегодня, а завтра. Под горку он быстро добрался до набережной. Стояла безветренная погода, привязанные к сваям причала лодки слегка покачивались на воде. Роберт привычно поискал глазами какое-нибудь судно, но акватория залива была пуста. Рыбацкие шхуны ушли далеко в море, паром, который обслуживал шахтерский поселок в пятидесяти километрах от города, стоял на приколе, а прогулочных катеров в Лазарь-сити никогда и не водилось за неимением спроса. В Бухте Воскрешения Роберт никого, кроме чаек, не обнаружил. Но он особо и не рассчитывал: скорее всего, Элис отправилась в Креветочную Бухту, к Большим камням. Помнится, она говорила, что видела снарка именно там. Это место находилось в часе ходьбы от центра города, и Роберт надеялся нагнать племянницу, ведь, по словам одноклассника, она покинула школу где-то за полчаса до того, как Роберт за ней пришел. Он выбрал тропинку, идущую вдоль побережья у подножья гор — вряд ли маленькая девочка полезет напрямик через скалы, да еще и с ранцем за спиной. Пройдя несколько шагов, Роберт перешел на трусцу. Через некоторое время он с неудовольствием отметил, что за полтора года сухопутной жизни потерял форму: дыхание быстро сбилось, в боку закололо. «Надо ходить с ребятами играть в футбол по субботам — хоть какая-то нагрузка», — подумал он. Большими камнями местные называли группу обтесанных морем и ветром продолговатых скал, в которых при определенной фантазии можно было увидеть сходство с кистью руки. Проход между Безымянным пальцем и Мизинцем вел на соседний пляж. Роберт приглянулся: в песке что-то розовело. Подойдя поближе, он обнаружил, что это ранец Элис. Чуть дальше валялись ее сандалии и школьное платье, словно брошенные в спешке. — Элис! — крикнул Роберт, оглядываясь по сторонам. Увязая в песке, он побежал к камням. Она должна быть где-то здесь! Очень знакомый звук из прошлого заставил Роберта остановиться. Быть того не может! Там, за камнями, пел снарк. Странно, обычно такое случается перед грозой, а сейчас на небе не было ни облачка. Роберт кинулся вперед. Выскочив в следующую бухточку, он наконец увидел племянницу. Элис стояла у самой кромки лизавшего ей щиколотки прибоя, а впереди, покачиваясь на воде, дрейфовал снарк. Задрав усатую мордочку, он нежно выводил руладу, а Элис восторженно смотрела на него, медленно заходя в море. Снарк сделал паузу и подплыл ближе к берегу, потом вернулся на несколько метров назад и затянул свою арию по новой. Девочка счастливо засмеялась, прошла вперед еще несколько шагов и остановилась по колено в воде. — Элис! — окликнул ее Роберт. Она обернулась и замахала рукой, подзывая его. — Роберт, иди сюда! Смотри, он поет для меня! Здорово, правда?! — Да, здорово. Но слушать можно и отсюда. Выйди из воды! — скомандовал Роберт. Что-то ему во всем этом не нравилось… Элис лишь отмахнулась и зашла глубже. Снарк сменил тональность, и в его песне зазвучало что-то такое проникновенное, отчего даже у Роберта, не склонного к сантиментам, защемило сердце. Снарк вильнул своим гибким обтекаемым телом и плавно откатился назад, не прекращая пения. Племянница шлепнулась в воду и по-собачьи поплыла за ним. — Элис, немедленно вернись! — крикнул Роберт, быстро избавляясь от обуви и одежды. «Почему Дэвид не научил ее нормально плавать?» — раздосадованно подумал он, видя, сколько усилий тратит племянница, чтобы держаться на поверхности. Бросившись в воду, он поплыл за ними. Снарк кружил вокруг Элис и по сравнению с восьмилетней девочкой казался просто огромным. Стоит ему только захотеть, он ее с легкостью потопит, ужаснулся пришедшей в голову мысли Роберт и прибавил скорости. Он в несколько гребков догнал племянницу и потребовал: — Насмотрелась? Теперь плывем обратно. Если устала, обними меня за шею, я тебя вытащу. Снарк замолчал, и Элис пришла в себя. Она испуганно оглянулась на берег — наверно, никогда раньше не заплывала так далеко — и в панике замолотила руками, хлебнула воды и закашлялась. Роберт закинул ее руку себе на плечо и стал аккуратно подгребать, чтобы повернуть к берегу, но снарк перерезал ему путь, недвусмысленно показывая, что он против возвращения. Роберт забултыхал ногами, пытаясь держаться на одном месте. Элис неудобно обхватила его за шею, чуть не душа, и пришлось на нее прикрикнуть, чтобы не так давила. Роберт снова попробовал обогнуть снарка, но тот угрожающе поднял вибриссы и зашипел, как кобра. — Убирайся! — рявкнул на него Роберт. Снарк рассерженно хлопнул хвостовым плавником, и не подумав послушаться. Он издал громкий пронзительный крик, от которого зазвенело в ушах. — Смотри! — взвизгнула Элис. К ним приближались еще три снарка. «Надо же, — мрачно хмыкнул Роберт, — когда вы нужны, вас не найдешь, а тут сразу четыре!» Они окружили Роберта и Элис и принялись переговариваться высокими, на грани слышимости, немелодичными воплями. Потом один из них, поменьше, подплыл к Роберту вплотную и с силой пихнул его мордой в бок. От удара Роберт вместе с обнимавшей его Элис ушли под воду. Девочка от страха разжала руки на его шее и, как лягушонок суча ногами, всплыла на поверхность. Роберт вынырнул за ней. Снарки заинтересованно следили за действиями людей, не собираясь им помогать. — Они хотят нас утопить? — испугано спросила Элис. — Ну что ты, конечно нет! Он просто не рассчитал силу, — с деланной уверенностью успокоил ее Роберт. Он вспомнил, что стало с Мэнди Стаут, и внутри похолодело от нехорошей догадки. Возможно, она тоже видела снарка… Начался отлив, и их уносило всё дальше в море. Тот снарк, который выманил Элис с берега, поднырнул под них, и Роберт на секунду испугался, не откусит ли он им ноги. Насколько знал Роберт, снарки предпочитали мелкую рыбешку и глубоководных крабов и на крупных животных, а тем более, на людей не охотились. Но никогда нельзя точно сказать, что может прийти в голову существу, которое настолько сообразительно, что умеет прятаться от опасности под днищем шлюпа. Глядя на то, как они между собой общаются, Роберт начинал подозревать, что эти животные гораздо умнее, чем принято считать. Снарк всплыл прямо между ними, разделив дядю и племянницу. Роберт попытался приблизиться к девочке, но ему не позволили этого сделать — один из снарков снова показательно притопил его. Роберт вынырнул и увидел, что Элис беззвучно плачет. — Перевернись на спину и раскинь руки — вода сама будет тебя выталкивать, — велел ей Роберт. — Главное — не паникуй. Снарки просто играют с нами, им скоро надоест, и они оставят нас в покое. В любом случае нас хватятся и придут на помощь. — Правда? — прошептала Элис. За плеском воды Роберт едва расслышал ее. — Конечно! Как же иначе?! Вроде бы она ему поверила, потому что перестала плакать и легла на спину. — Расскажи мне, почему ты вдруг решила пойти искать снарка, — мягко попросил Роберт. Во-первых, неплохо бы было отвлечь девочку, во-вторых, ему хотелось до конца прояснить ситуацию. — Помнишь, мы ходили на экскурсию с классом? Я тогда нашла в камнях детский рюкзак. В том самом месте, где видела снарка. Я подумала, что это тайник; его хозяин вернется за рюкзаком, и мы сможем поговорить о снарках. Ведь никто из взрослых, кроме тебя мне не поверил, — Элис шмыгнула носом. — Поэтому я пару раз ходила к Большим камням, когда у нас отменяли последний урок — чтобы мама не узнала. Но никого не встретила — ни мальчика, ни снарка. — Почему ты решила, что это мальчик? — Конечно, мальчик — там еще лежал игрушечный робот-трансформер… Роберт, я есть хочу. — Придется потерпеть — вряд ли ты будешь есть сырую рыбу, как снарки, — попытался развеселить ее Роберт. — Когда, ты говоришь, вы ходили на экскурсию? — Где-то месяц назад, может, чуть меньше. — А сегодня ты проверяла тайник? — Да. Он так и не забрал рюкзак. Месяц назад Элис нашла рюкзак в бухте, куда приплывает снарк… Месяц назад в городе пропал первый ребенок. Неделю назад к одному из пляжей прибило тело Мэнди Стаут с признаками «мокрого утопления» — так назвал это Дэвид и объяснил, что в легких нашли большое количество соленой воды. Значит, девочка была еще жива, когда оказалось в море, и энергично боролась за свою жизнь. — Зачем ты полезла в воду? — осторожно спросил Роберт. — Я сначала просто смотрела, а потом он запел, и это было… — девочка замолчала, подбирая слова. — Вот, например, учительница говорит: «Элис, к доске». И я иду, хотя не хочу. А у тебя разве не так? Роберт знал, что на людей, впервые услышавших пение снарка, его голос оказывает почти гипнотическое воздействие. Проверено на клиентах не один раз. И даже сам Роберт после нескольких лет охоты не оставался равнодушным к их пенью, хотя научился быстро стряхивать оцепенение. Он никогда не задумывался, как эти звуки действуют на детей. Сыновья Мигеля плавали вместе с отцом с десятилетнего возраста, но друг не упоминал о каких-либо связанных с этим сложностях. — Я много раз видел, как они поют и, наверное, привык. — Мне хочется пить, — пожаловалась Элис. — Только не вздумай глотать морскую воду — станет только хуже, — строго сказал Роберт. — Потерпи, нас скоро найдут. Твои родители, наверное, уже поставили на уши всю полицию Лазарь-сити. — Скорей бы! С этим он был целиком и полностью согласен. Снарки медленно плавали вокруг, поглядывая на них большими темными глазами. «Чего они хотят от нас? — недоумевал Роберт. — Если действительно утопить, то почему до сих пор не сделали этого? Если нет — почему не отпускают?» Элис первой услышала рокот мотора. — Дядя, смотри! Роберт обернулся — от берега к ним шла моторка. Наконец-то, облегченно подумал он. Снарки заволновались, повытягивали свои длинные шеи. Один из них приподнялся над водой и принялся раскачиваться из стороны в сторону, что-то отрывисто лая, остальные отвечали ему короткими подвываниями. Вибриссы угрожающе топорщились у них на головах. — Это похоже на накачку команды перед решающей игрой, — пошутил Роберт, подозревая, что не далек от истины. Снарки явно что-то затевали. Моторка подошла ближе, и стало видно надпись «РOLICE» на носу. Один из двух полицейских поднял мегафон: — Сохраняйте спокойствие. Сейчас мы поднимем вас на борт. И тут снарки, на большой скорости разрезая морскую гладь, ринулись к моторке. Люди что-то кричали, рулевой попробовал обойти животных, но ему это не удалось. Четыре двухсоткилограммовые туши протаранили лодку, и она перевернулась. Одного из полицейских отбросило на еще работающий винт моторки. Вода вспенилась и окрасилась бурым. Второй человек стукнулся головой о корму и ушел под воду. Снарки нарезали круги вокруг лодки, возбужденно принюхиваясь к крови. — Они же не утонут, да? — испуганно спросила Элис. — На них спасательные жилеты, — неопределенно ответил Роберт. По крайней мере, у одного полицейского еще оставался шанс выжить. Снарки, один за другим, нырнули под перевернутую лодку. Через минуту на поверхность всплыл оранжевый жилет. Без человека. Затем второй. Потом появились и снарки. Роберт долго смотрел на то место, где по его расчетам, должны были показаться люди. Но так ничего и не увидел. Впервые ему стало по-настоящему страшно. До сих пор он в глубине души верил, что они с Элис спасутся. Но снарки были настроены серьезно. Роберт медленно-медленно вздохнул. — Дядя, они их… — голос Элис сорвался. — Да. Но с нами такого не случится. Мы им чем-то нравимся, — твердо сказал Роберт, взяв себя в руки. Еще не хватало самому напугать девочку. Подул ветерок, от которого по воде пошла рябь. Лежать на спине стало труднее — вода то и дело захлестывала лицо. — Если б нравились, они давно бы нас отпустили, — тихо сказала Элис. — Может, они ждут, когда ты попросишь прощения? Ты же убивал их… — Я убивал их, чтобы помочь вылечиться смертельно больным людям. Тут не за что просить прощения. Для любой популяции самым важным является выживание ее членов — это закон природы. Иначе человечество давно бы вымерло. Если за что и извиняться, то только за последнюю охоту. Мне действительно стоило выяснить, чем больны мои клиенты, прежде чем брать их на борт. Но вряд ли снарки поймут меня… Не бойся, за нами обязательно придет другая лодка. Не услышав ответа, Роберт повернулся к племяннице и обнаружил, что разговаривает с пустотой. Или со снарками. Что, в принципе, одно и то же. Он набрал в грудь побольше воздуха и нырнул. Длинные волосы Элис шевелились в воде, словно диковинные водоросли. Она медленно опускалась вниз, не делая попыток всплыть. Роберт сделал несколько энергичных гребков вниз и поравнялся с девочкой. Глаза ее были открыты, лицо спокойно. Третья жертва. И не последняя. Люди сами уберутся отсюда, когда поймут, что их дети в опасности. Город умрет: брошенные дома постепенно разрушатся, дороги зарастут травой, причалы и пристани сгниют... Снарки снова получат планету в свое полное распоряжение. Все вернется на круги своя. *** Несколькими бесконечными метрами выше, на поверхности моря снарки хором запели песнь. Наверное, отмечали победу. А, может, это была поминальная молитва за жадных людей, позарившихся на чужое. Кто знает…