Из пепла

Я открываю глаза, и вижу перед собой всепоглощающую тьму. Перевожу дыхание и ощупываю ладонью вспотевший лоб. Глаза постепенно привыкают к темноте, я начинаю различать окно и прикроватную тумбочку. Значит, я дома, в Двенадцатом дистрикте, и взрыв зажигательной бомбы был кошмарным сном. Откидываюсь на подушку и прислушиваюсь к собственному биению сердца. Так проходит минута, две, пять, а пульс все бьется в висках так быстро, словно я вновь убегаю от переродков. Внезапно, перед глазами всплывает удивленное лицо Прим. Она безмолвно произносит мое имя, а затем исчезает в огне. Я не пытаюсь уснуть. Знаю, что на сегодня лимит кошмаров исчерпан. Столько дней прошло с тех пор, как я вернулась домой, а мое психическое состояние, вопреки надеждам доктора Аврелия, не улучшается совсем. Скорее, наоборот – в Шлаке я ухожу на дно, в пучину образов и теней тех, кого навсегда забрал Капитолий. Я знаю, что не могу поправиться в Двенадцатом – одна, без мамы, Прим, Гейла и Пита. Моего Пита, а не этого чужого парня, который принес каравай прошлым утром. Я даже не уверена в том, сможет ли он сдержать себя и не убить меня случайно, окажись я рядом с ним. Но хуже всего не это, а то, что, судя по всему, он меня боится. Как смешно получилось – Огненная Китнисс сжигает себя изнутри. И почему только Питу, а не мне делали инъекции яда ос-убийц? Может быть, я тоже хочу все забыть? Но я все помню. Каждую деталь, каждое слово и жест. Дальше, я скидываю одеяло на пол. Поднимаюсь с постели и зажигаю лампу. На часах чуть больше трех часов ночи. Спускаюсь в кухню и завариваю чай. В моем доме есть целый пакет чая. И не только он. По сравнению с другими жителями Шлака, я живу припеваючи. В кладовке стоит мешок с картофелем, ящики с луком, капустой и прочими овощами. Есть даже корзина яблок. Точно такими же пайками снабдили Хеймитча и Пита. Все потому что в Двенадцатом мы – небожители, обитатели Деревни Победителей, выжившие в Голодных играх. Как не назови - все мы вознаграждены за то, что смогли пережить остальных. Мало кто знает, что на самом деле, мы не счастливчики, а сломанные Капитолием пешки. При одном упоминании про Игры, сердце снова начинает ускорять ритм. Голодные игры, созданные в память о бунте Тринадцатого дистрикта, породили новый бунт и восстание против Капитолия во всем Панеме. И все это из-за меня. Из-за меня уничтожили Цинну и Порцию, из-за меня стерли с лица земли Двенадцатый дистрикт и из-за меня погибла Прим. В отчаянии, мои мысли бродят по кругу. Но сейчас я, по крайней мере, могу, более ли менее рассудительно думать. Итак, подведя итоги – Двенадцатый дистрикт буквально возрождается из пепла, восстанавливается подача электроэнергии (не без помощи Бити), раз в несколько дней нам привозят еду. Я помогаю, чем могу. То есть, деньгами. Знаю, этого хватит не на многое, но все же, лучше так, чем просто сидеть у камина, запершись в холодном темном доме. Я знаю, что мне нужно чем-то заняться. Охота не выход. В лесу слишком много мест, которые напоминают мне о прошлом, которое не вернуть. Мама работает в Четвертом, Гейл вряд ли когда-нибудь сюда вернется. Из близких у меня остались только облезлый кот Лютик, Сальная Сэй, вечно пьяный ментор Хеймитч и Пит, который уже не близкий, а так… Нужно как-то жить с этим дальше. Я допиваю чай, ставлю чашку на стол и подхожу к окну. Сквозь неплотно задвинутые шторы я вижу, что в соседнем доме тоже горит свет. Странно, значит, Питу тоже не спится? Может быть, его, как и меня мучают кошмары? В любом случае, мне этого не узнать. Вспоминаю дни до Бойни, когда мы с ним засыпали вместе, крепко обнявшись, защищая друг друга от всех бед. Со вздохом выключаю свет и поднимаюсь обратно, в свою спальню. Ложусь в холодную постель и смотрю в темный потолок, не смыкая глаз. Пытаюсь представить, что прежний Пит рядом со мной, но ничего не получается. Начинаю напевать знакомые песенки. Так я убегаю от кошмаров до рассвета. А как только первые солнечные лучи закрадываются в комнату, подрываюсь с кровати и ухожу прочь. Подальше от душных стен. Подальше от самой себя. Останавливаюсь только перед порогом, для того, чтобы снять с крючка куртку и взять лук и стрелы. Затем быстро выхожу на улицу. В лицо ударяет прохладный весенний ветерок. Он веет с Луговины. Невольно ежусь, осознавая, что теперь это место из зеленого луга превратилось в общую могилу для жителей Двенадцатого дистрикта. Меня отвлекает тихий треск. Возможно, я и не услышала бы его, но у меня слух охотника. Поворачиваю голову и вижу Пита. Он стоит не далеко от моего дома, так что на мгновение мне кажется, будто он собирался ко мне зайти. Бледный, с темными кругами под глазами, Пит еще меньше похож на моего Мальчика с хлебом. - На охоту? – внезапно спрашивает он. - Да, хочу подстрелить пару белок, - вырывается у меня. Пит кривится. Я вижу, насколько ему тяжело справляться со своими чувствами ко мне, поэтому решаю не задерживаться и добавляю: - Нужно успеть до прихода Сальной Сэй. Поворачиваюсь для того, чтобы уйти, но вдруг слышу: - Я иду в город по делам. Может быть, составишь мне компанию? По телу проносится электрический разряд. Я – само внимание. Неужели мне все это снится? Но ведь я давно не видела таких «нормальных» снов. От удивления, я ничего не могу сказать, только киваю головой и продолжаю путь. Пит идет за мной. Было бы правильно продолжить беседу, но я никак не соображу, о чем нужно говорить. Все-таки, разговоры - не самая сильная моя сторона. В голове крутится всего одна мысль – нужно было причесаться. Наконец, я решаю спросить: - Что за дела в такую рань? - Хочу забрать посылку на станции, - отвечает он, - Собираюсь продолжить дело своего отца. Буду печь хлеб. Мальчик с хлебом. Я замираю на месте. Перед глазами возникает пекарня и разрумянившийся мистер Мелларк, тайком от жены покупающий у меня дичь. Прихожу в себя после того, как Пит уже поравнялся со мной. - С тобой все хорошо? – неуверенно спрашивает он, вглядываясь в мое лицо. Ловлю на себе его взгляд и вздрагиваю. Я хочу сказать, что со мной не все хорошо, что я не знаю, как жить дальше и попросить его обнять меня. Может быть, тогда мне станет чуточку легче. Но вместо этого, опускаю взгляд в землю и киваю головой. Я же вижу, что он держится от меня на расстоянии. Оставшийся путь мы проходим молча. Когда мне нужно повернуть на едва заметную тропинку, ведущую к Луговине, я ухожу вперед. Вокруг так тихо, что не слышно даже шелеста ветра. Только вдалеке стучит чей-то молоток, и доносятся обрывки фраз. И вдруг: - Удачной охоты. Поворачиваюсь назад и вижу его. Пит стоит на повороте дороги и смотрит на меня. Его взгляд – такой родной и теплый. Руки он прячет в карманах куртки, светлые волосы растрепаны… Сердце пропускает удар и больно сжимается в груди. - Спасибо. И тебе удачи. Я оборачиваюсь назад и продолжаю путь. Солнце быстро поднимается над горизонтом. Впереди – жуткая, навевающая безмолвный страх Луговина, а за ней лес. Позади – Пит и целая бездна раздирающих душу мыслей. Поправляю лук и ускоряю шаг. Двенадцатый дистрикт больше не мой дом. Сойка попала в клетку, из которой нет выхода – как не бейся о прутья.