Я люблю тебя, Джокер!/I love you, Jocker!

На следующий день Линту проснулась с мыслью, что очень хотела бы увидеть Джокера, чтобы поблагодарить. Ведь он спас ей жизнь. После его поступка она серьезно задумалась о том, что он, в принципе неплохой парень. Вспоминая, как они, словно маленькие дети, резвились возле озера, губы невольно расплывались в улыбке. Она собралась с силами, пытаясь скрыть счастливую улыбку и шагнула в палатку к Джокеру. Помещение было пустым. Девушка вышла на улицу, в недоумении разглядывая территорию цирка. Вдруг она увидела, что навстречу ей идет Снейк. Быстро подбежав к юноше, она тут же набросилась на него с вопросами. Спокойно выслушав словесный шквал, парень ответил: -Джокер в городе. В больнице... Говорит Лист. Доктор сказал, что он там пробудет не меньше месяца... Говорит Оскар. -С ним что-то серьезное? - уже недоверчиво косясь на Снейка, спросила девушка. Все его "говорит Оскар" и "Говорит Лист" наводили на нее очень странное впечатление. -Я больше ничего не знаю... Говорит Лист. Линту обиженно фыркнула, тихо назвав юношу "чудаком". Вновь вернувшись в палатку к Джокеру, девушка увидела на столе записку. Развернув белый клочок бумаги, она начала бегать глазами по строчкам: "Дорогая Линту, Джокер пострадал при пожаре, так что ему потребуется квалифицированная помощь. Он в основном находится без сознания, так как на его теле сильные ожоги и раны. Но, когда он немного мог говорить, он попросил меня, чтобы я передал все его дела тебе. Честно сказать, я тоже не раз замечал, что он с тобой очень сблизился. Это хороший знак. Обычно он со всеми открыто общается, за что все его любят, но в сердце свое он не пускает никого. В общем, теперь, ты не только наездница Линту, но и импресарио цирка. На тебе большая ответственность! Не подведи Джокера. С любовью, доктор." В палатку совсем не слышно зашел Снейк. Он положил прохладную руку на плечо девушки. От неожиданности Лин вздрогнула, но не убежала и даже не оттолкнула парня. Сейчас, когда Джокер, с которым она так сблизилась, попал в больницу, а Долл помогает врачам ухаживать за ним, она осталась совсем одна. Бист она не доверяла с самого первого дня, с остальными участниками цирка она тоже не очень общалась. Единственной ее опорой на данный момент являлся Снейк. Бист, ворвавшись словно ураган в шатер, тут же упала в объятья Даггера, захлебываясь в слезах. Парень попытался ее успокоить, но все было тщетно. Даггер нежно поцеловал возлюбленную в густую черную шевелюру, отдающую запахом розовой воды. -Бист, я ни в чем не буду тебя винить. Я понимаю твою боль и отчаяние, - тихо начал парень, гладя девушку по голове. - Если бы мы с Джокером не были друзьями детства, я бы поступил точно так же... -Я не хотела, чтобы он пострадал!..- причитала девушка, уткнувшись в грудь Даггера. - Я лишь хотела, чтобы Линту исчезла из нашей с ним жизни... -Посмотри на меня, - сказал Даггер, чуть касаясь подбородка Бист. Девушка послушно выполнила его просьбу. Внимательно посмотрев в глаза собеседнице, переполненные слезами, Даггер нежно поцеловал Бист в нос, задержав губы больше, чем надо. -Я буду твоей утехой. Только твоим мужчиной... На одну ночь... В этот раз Бист уже не хотела отказываться от Даггера. Она понимала, что для нее, возможно, это лучшее, что может произойти. Послушно подавшись вперед, она прижалась всем телом к парню. Он снова припал ртом к ее шее, к тому месту, где бешено бился пульс. Ситуация казалась настолько фантастической, настолько за границами и пределами ее жизненного опыта, что она чувствовала себя кем-то другим. Во всяком случае, не обычной Бист. Она превратилась в новое создание: нежное… уязвимое… способное желать и быть желанной. Бист смело вцепилась в распахнутые полы рубашки Даггера и притянула к себе его голову. Он немедленно подчинился: его губы едва коснулись ее рта. И снова по телу разлилось тепло. Удар наслаждения почти парализовал ее. Его тело налилось тяжестью. Его язык дразнил, обводя контуры ее губ, пока она не приоткрыла рот. Тогда язык проник внутрь, гладя и лаская, и она отпрянула бы в ужасе, если бы ее голова не покоилась так надежно в изгибе его руки. Жгучие ощущения разлились внизу живота и в тех частях тела, которые она не смела назвать вслух. Она ждала, когда он снова попробует ее на вкус… О, его поцелуи казались такими странными… Интимными… И волнующими, и она не могла сдержать тихий стон, рвавшийся из горла. Ее тело медленно расслабилось, а руки легли на его голову, лаская жесткий белый шелк волос, коротко стриженные локоны, сужающиеся углом на затылке. Бист закрыла глаза, чувствуя, как сердце трепещет, подобно крыльям пойманной птички. Но она продолжала твердить себе, что после сегодняшнего вечера никогда больше такого не повторит. Она позволит себе все запретные вещи, а потом навсегда сохранит память о них в потаенном уголке души. Только для себя одной. –Милая, – прошептал он, вновь крадя поцелуй с ее уст, – Милая, позволь мне остаться еще ненадолго. И прежде чем Бист успела ответить, Даггер поцеловал ее еще крепче, чем раньше: большие руки зарылись в массу растрепанных завитков и сжали ее голову. Она всем существом устремилась к его губам и телу, не в силах запретить себе прижаться к нему как можно теснее. Глубочайшее физическое возбуждение, подобного которому она доселе не испытывала, продолжало нарастать, и она выгнулась натянутой струной, пытаясь успокоиться. Он был силен, огромен, и скрытой в нем мощи было достаточно, чтобы при желании одолеть ее, сломать. И все же удивительная нежность обволакивала ее, и девушка гадала, почему совсем не боится его, хотя должна бы. Даггер спустил вниз бретельку костюма и припал губами к смуглому изгибу плеча. Длинные пальцы нежно провели по округлости груди. Горячая, чуть влажная ладонь сжала пухлый холмик, пока сладко занывший сосок не затвердел и не приподнялся. Кончики пальцев играли с ней, гладя сквозь кожаную ткань, слегка пощипывая. Бист закрыла глаза и, повернув голову, прижалась ртом к его щеке, возбужденная прикосновением к слегка колючей поверхности, провела пульсирующими губами до того места на шее, где начиналась гладкая шелковистая кожа. Она услышала, как Даггер что то прошептал, невнятно и страстно. Его ладони вновь сжали ее голову. Он опустил девушку на подушку и поймал ртом ее грудь. Парень целовал и дразнил языком мягкие полушария, пока у нее голова не пошла кругом. –Помоги мне снять твой корсет, – хрипло попросил он. – Пожалуйста, Бист. Она поколебалась, но все же позволила ему стянуть корсет до талии, оставив ее торс совершенно нагим. Казалось просто немыслимым, что она лежит распростертая на кровати на глазах у Даггера, полуголая. –Мне не следовало делать это, – дрожащим голосом прошептала она, безуспешно стараясь закрыть руками полные груди. – Мне вообще не нужно было приходить к тебе. –Верно, – кивнул он с кривой улыбкой, снимая свою рубашку и обнажая торс, слишком мускулистый и великолепно вылепленный, чтобы казаться настоящим. Невыносимое напряжение копилось в ней, и она принялась бороться со скромностью и многолетними запретами, когда он наклонился ближе. –Мне остановиться? – спросил он, прижимая ее к могучему телу. – Я не хочу пугать тебя. Ее щека была прижата к его плечу, и Бист втайне наслаждалась поразительной возможностью ощутить его плоть. Она никогда не чувствовала себя столь беззащитной, никогда не жаждала быть столь беспомощной. –Я не боюсь, – медленно, как во сне, протянула она, отводя руки в стороны, так, чтобы прильнуть грудью к его груди. Мучительный стон сорвался с его языка. Он зарылся лицом в ее шею, целуя, постепенно спускаясь все ниже, припадая ртом к ее соску. Язык терзал чувствительный бугорок, и она закусила губу, чтобы не закричать. Язык медленно обводил сосок, пробуя на вкус, щекоча, обжигая. Потом Даггер воздал должное другой груди, заставляя девушку извиваться и капризно жаловаться на его медлительность, его сводящую с ума неторопливость, словно он понятия не имел о времени и был готов целую вечность наслаждаться ее телом. Бист лежала неподвижно, умирая от желания приподняться и принять его тяжесть. Опершись локтями о подушки по обе стороны от ее головы, Даггер жадно смотрел в ее раскрасневшееся лицо и покачивал бедрами. Девушка охнула, почувствовав, как он потерся именно о то место, которое горело больше всего. До чего же порочен этот человек, если точно знает, что ей нужно! Наслаждение распространилось от интимного местечка между ног по всему ее существу. Она была пьяна от радости, наполнена некоей живительной энергией и невыносимо возбуждена. Бист, тихо вскрикнув, сцепила руки у него на спине и вновь ощутила, как перекатываются бугры мышц при каждом движении. Но между ними по прежнему оставалась преграда в виде одежды: брюки, белье и туфли, не говоря уже о целой груде ее юбок. Ей вдруг захотелось избавиться от всего, прижаться к его голому телу своим, и это желание исполнилось. Весь оставшийся вечер был, словно во сне. Если бы Бист спросили: реальность это или сон, она бы не смогла ответить. Время летело так быстро, словно куда-то торопилось. На небе уже исчезли звезды, близился рассвет. Даггер был так нежен, что девушка буквально утонула в его ласке. Последняя волна обжигающего удовольствия накрыла обоих с головой. Бист, что было сил, сжала кулаки, царапая спину Даггера, плотно прижимая его к себе. Упав на кровать, словно безжизненная кукла, она прижалась к широкой мужской груди. -Я люблю тебя... Джокер, - вымолвила она, засыпая. -Я тоже люблю тебя,- еле слышно ответил Даггер, а на глазах его выступили слезы.