Освободи меня

      ...А ты стоишь да на меня смотришь, и глаза твои чернее самой черной души.       - Почему идешь следом? - спрашиваешь тихо и глухо, будто из тебя всю жизнь выпили. - Почему не бежишь, дура? Я ж не выдержу и убью тебя когда-нибудь.       - Так и убей! - кричу, воплю с пологого склона каменистого утеса и все жду, когда ты с вершины скинешь на меня камень, когда черные глаза призовут молнию на мою голову и совсем-совсем не боюсь. И слов твоих не боюсь!       - Греха не хочу на душу брать. Уходи, - голос твой сломался и охрип, в кудрях седина поселилась, и ничего не осталось от того мальчишки, которым ты был, а я все иду и иду следом, уж не скажу, сколько лет. И все прошу смерти.       Ты меня простить не смей. Уж лучше на растерзание волкам отдай.       За твоею спиною небо такое ясное...       За тобою, вокруг тебя - зима снежная, метель и мороз. Все мерзнут и замертво падают, едва ты мимо пройдешь, тебя уж давно в западных землях вестником беды прозвали, а я все иду и иду, ни капельки мне не холодно. Я травою пред тобою расту и с каждым твоим шагом от инея осыпаюсь. Я под твоими сапогами лечь готова. Готова стрелу в сердце принять, руинами стать, прахом по ветру разлететься. Как угодно поступай, смотри на меня, рушь меня. Башни моего города песком сыпятся, дым темно-синий из окон валит, трескаются и тускнеют цветные витражи один за одним от одного лишь взгляда твоего. Ни за что лица руками не закрою, не заплачу, все удары вытерплю.       ...А ты не бьешь, не смотришь. Вот же я, нагая, беззащитная, вот же! Ненавидь меня, уничтожай! Обороняться не буду, кричать не буду. Уж не смыть мне с себя черноту да грязь, я уж мертва почти. Добей, ну же! Как так? Куда ты опять уходишь, кара моя, гроза моя, любовь моя?..