В день, когда ты родился, шел дождь

Я помню ее. Эти глаза, губы и чуть сбившееся дыхание. Маленький бриллиант медленно покачивался на серебряной цепочке, даже не касаясь кожи. Этот вырез, через чур глубокий, как мне кажется, слишком волнует меня, слишком возбуждает. Поэтому я просто перевожу свой взгляд на ее ноги, обтянутые серыми джинсами. Обуви нет – она скинула ее еще у входа. Касаюсь, медленно и осторожно, полоски кожи над поясом джинс, от чего по ее телу пробегают мурашки. Она – моя. Пусть только на пару часов, но моя. Пока она спит, зарываясь лицом в подушку и что-то тихо бормоча, я перехожу на кухню. На столе разбросаны продукты, и на моем лице застывает улыбка от воспоминаний этой ночи. Как жаль, что придется уйти… Беру рюкзак и, не заходя в спальню, выхожу из квартиры. Знаю, что она сейчас шепчет мое имя, знаю, что она думает обо мне, но не могу остаться. Не хочу оставаться. *** Уже три часа ночи, когда я прихожу домой. Квартира пустая, холодная и безжизненная, как и я сам. Достаю из рюкзака ноутбук, нажимаю кнопку включения и жду. Экран становится серым, а через пару минут загружает рабочий стол. Вижу фотографию – она сидит на ступеньках у здания университета и, смеясь, разговаривает по телефону. Даже сейчас, вдали от ее голоса, по моему телу пробегают мурашки. Хочу быстрее заполнить пустоту внутри меня и открываю документ с уже написанными письмами. Вот она – моя жизнь, написанная пока на пяти листах. Сегодня я напишу о ней. Напишу о солнце, переливающемся в ее светлых волосах, об улыбке, такой робкой и смущенной. Напишу об искорках в ее глазах. Они появляются, когда наши взгляды встречаются, и между нашими телами возникает целая вселенная, а наши губы – центр притяжения. Я касаюсь пальцами клавиатуры, а мысли в ее квартире, рядом с ней. Мне хочется коснуться ее чуть подрагивающих ресниц, очертить линию губ, ощутить дыхание на своей ладони. Но вместо этого я сбежал, оставив ее одну, зная, что на следующее утро она ничего не вспомнит. Ни меня, ни слов, которые произнесла вчера. Мне больно, ужасно больно и страшно от того, что она не любит меня, не знает, что я люблю или же просто игнорирует, что еще хуже. Каждое утро она получает письма, мои письма, которые она читает и плачет. Плачет от силы эмоций, от силы чувств, от силы незнания. Без подписи, без намеков эти письма для нее просто признание. Для меня же эти буквы, передающее мою к ней любовь – все. Вся жизнь, все страхи и все мечты. Это уже шестое письмо. Шестая глава моей никчемной жизни. Что мне написать, Хлоя? Что ты хочешь, чтобы я написал? «Привет опять, милая. Сегодня был необычный день, помнишь? Ты сидела в том баре, выпивая уже пятую стопку текилы. Я сидел чуть поодаль, наблюдал, как бы с тобой не случилась беда. Когда тот парень позвал тебя на танцпол, а ты отказала, он начал ругаться. Я спас тебя. Уверен, ты не помнишь этого. Зачем я пишу тебе, вот уже в шестой раз? Мне нравится видеть надежду в твоих глазах каждое утро, когда ты открываешь дверь и берешь в руки розу и конверт. Ты подносишь его к губам и целуешь украдкой, оглядываясь, как бы никто не заметил. Я замечаю… Ты касаешься острым углом своей щеки, вдыхаешь аромат бумаги, вдыхаешь аромат розы, а я стою и пытаюсь представить каково это – быть рядом с тобой. Прижимать тебя к груди, слышать твое дыхание, зарываться носом в твои волосы. Я хочу, чтобы ты услышала мое сердце. Оно разговаривает, когда ты рядом. Оно просто не может сдержать себя, и стучит у меня в ушах, стучит у меня в ногах с такой силой, что приходиться присаживаться на скамейку, чтобы не упасть. Не хочу врать тебе, мне просто неприятно думать, что я буду что-то скрывать от тебя. Вчера, когда ты напилась, ты спросила мое имя. И я ответил правду. Ты не помнишь этого, но мне так понравилось, как оно звучит в твоих губах. Меня зовут Гарри. Повторяй его почаще. Думай обо мне, когда будешь идти по улице, когда будешь ехать в метро. Думай обо мне, потому что я буду рядом. Помнишь, как ты затащила меня в квартиру? Как ты поцеловала меня своими губами со вкусом текилы и страсти? Нет, не помнишь, но это даже к лучшему… Не думаю, что смогу находиться рядом с тобой по-настоящему. Смотреть тебе в глаза, обнимать тебя за талию, проводить носом по твоей щеке, чувствовать улыбку по одному твоему голосу. Я же сгорю… Ты солнце, понимаешь? Для меня ты единственная звезда в этой вселенной, я не могу даже подумать о том, чтобы быть с тобой рядом. Я знаю, что идеальная жизнь, которую я выдумал в своей голове – лишь иллюзия. Ты не будешь смеяться над моими шутками, ты не будешь закрывать глаза и улыбаться только из-за моего присутствия. Ты не будешь перебирать мои волосы, не будешь смотреть на меня своим самым нежным взглядом. Все, на что я могу рассчитывать – любоваться тобой с расстояния, как космонавты любуются солнцем через иллюминатор. Но смотреть на тебя слишком долго – больно тоже. Знаешь почему? Только тогда я понимаю, что ты никогда не будешь моей. Ты была моей сегодня всю ночь. Не буду лукавить, это было замечательно. То ли от того, что ты была пьяна и не придавала значения тому, что я совершенно незнакомый человек, то ли от того, что мы были словно две родственные души. Ты прошептала: «Я как будто знаю тебя тысячу лет». А хочешь? Ты хочешь знать меня тысячу лет? Надеюсь, что «да»…» Я нажимаю на кнопку «печать», достаю из коробки еще один конверт и аккуратно пишу на нем: «Милой Хлое». В вазе уже стоит свежая роза – она молочного цвета, такая же милая и светлая, как Хлоя. Выхожу на улицу - уже почти семь утра. Все повторяется вот уже шестой день подряд. Ты моя вселенная вот уже шестой день подряд.