Astia vala femundis

Non solus

Не одинок

— Мне нужно, чтобы ты выдал хоть что-нибудь!!! — сорвался на крик мужчина, — мне нужно, иначе мастер с меня шкуру спустит! Покажи мне тот бой! Покажи, как ты сносил им головы на Арене! Лито не двигался с места. С того дня прошла уже целая неделя, он посчитал дни в лазарете, где его как следует подлатали лекари. Порезы и ссадины давным-давно зажили, пара больших синяков под ребрами еще ныли, но уже рассасывались. Каких-то других сверхсерьезных ранений эльф даже не получил. Теперь его вывел на тренировочную площадку высокий, широкоплечий человек в легком доспехе. Просто поднял с утра пораньше, впихнув завтрак, и повел к месту тренировок. Здесь рекруты, проходившие лечение могли восстанавливать свои силы, практикуясь в спарринге, или же просто, тренируясь один на один с чучелом. Лито больше не видел Данариуса, с того момента на Арене для него все смешалось в один долгий и очень тяжелый день. Он думал, что хуже, чем тогда больше не будет, но ноющая пустота и страх где-то в груди, атаковали его с той минуты, как в руки сунули меч. Он стоял посреди тренировочной площадки и не мог сделать ни шагу. Мужчина начинал злиться. А Лито почувствовал, как у него затряслись руки и заныло в плече. — Ты должен показать мне хотя бы один удар! Сейчас! Мастер Данариус будет недоволен и тебя, скорее всего, вышвырнут к остальным рабам! А это, поверь мне, не самая лучшая перспектива, после случившегося на Арене!!! Его резкий, гаркающий голос выводил из оцепенения, но ненадолго. Мысли путались в голове, то и дело цепляясь за всплывающие перед глазами напуганные лица матери и сестры, друзей, которые умерли… УМЕРЛИ. — Давай, Лито, мать твою!!! — Мама! Как они? Он освободил их? — спросил вдруг эльф, подняв испуганные глаза на разозленного человека. Возможно, спрашивать об этом у него было глупо, Лито запоздало осознал этот факт… Но в лазарете его окружали одни лишь лекари-маги, он был не в состоянии произнести и слова, а когда привели в чувства, вокруг уже никого не было. Четыре дня подряд к нему приходила эльфийка-рабыня с подносом еды и только то. Потом, правда, появлялся один бородатый старик, но Лито испугался даже рот раскрыть, пока тот деловито ощупывал его кости, осматривал порезы, зачем-то оттягивал нижнее веко, заглядывая в глаз… — Скоро состоится суд, но если ты не покажешь мне, что достоин того, чтобы вступить в ряды его смертников, Данариус и пальцем не пошевелит, чтобы их освободить! — разозлено бросил мужчина. — См-м-ертников? — выдавил из себя Лито. — У тебя меч в руке дрожит! Они случаем не перепутали тебя с тем бешеным волком, которого я видел на поле боя?! Лито сглотнул ком в горле, пытаясь унять непонятный озноб. Мастер, как он про себя прозвал мужчину, смотрел на него разозлено, но, это было больше похоже на негодование. — Парень, я знаю, что тебе пришлось повидать, но не позавидую твоей участи, если в следующем бою ты будешь держать свой меч так же, как и сейчас. — Простите, — сдавленно пробормотал Лито. — Лет сколько? — спросил мастер. — Ш-шестнадцать… — Ну и дела… Данариус видать, что-то совсем уж особенное в тебе усмотрел, — мужчина опустил меч и подошел к Лито вплотную, — парень, — его взгляд потеплел, — давай, держи меч, вот так. С этими словами он вытянул его руки с оружием перед глазами, затем мягко надавил на плечи, заставляя согнуться в коленях. — Совсем другое дело, ну же, покажи мне пару приемов, — улыбнулся мастер и заговорщически подмигнул. Лито вдохнул глубже. Одноручный длинный меч не был в числе его любимого оружия. — Скажу тебе по секрету, здесь есть наблюдатели, — шепотом бросил мастер, отступая от него, - нападай! — добавил он уже громко. Эльф огляделся по сторонам. Тренировочная площадка была пуста, ветер гулял, колыша занавески на открытых окнах, постукивал деревянными ставнями, перекатывал по земле клубки пыли и пожухлой травы. За ним наблюдали? Но кому это могло понадобиться? Лито отступил назад, готовясь оттолкнуться ногой от земли и броситься в атаку. Ему показалось, это все, на что он способен в данную минуту, ведь силы восстанавливались не так быстро, все еще ныли мышцы ног, болело плечо, а бровь пульсировала, когда он хмурился, как сейчас. Мастер парировал удар с легкостью, словно отмахнулся от назойливой мухи. Его лицо скривилось в ухмылке. — Совсем плохо. Это даже не удар, я так в зубах ковыряюсь после еды, — он оттолкнул Лито назад, отчего тот едва не упал. — Давай я покажу тебе, что ты должен уметь, — усмехнулся мужчина и бросился на него. Лито понял, что с ним больше никто не будет церемониться. В лазарет утром привезли новую порцию раненых в бою рекрутов. Состязания, в которых эльф вызвался участвовать, едва его и друзей перевели в отряд старших, все еще продолжались. В первый же день, на той Арене, Лито потерял весь свой отряд, не считая Годора, и оказался под пристальным вниманием магистра. Сейчас, уклоняясь и блокируя молниеносные удары мастера, он думал только о том, что совсем нет сил. Едва мысли о смерти закрадывались в голову, руки начинали дрожать, а в глазах щипало. Но мужчина не унимался, и в какой-то момент, эльф решил, что тот действительно хочет его убить. — На сегодня… достаточно, — выдохнул он, когда Лито повалился на землю посреди площадки, — иди, прими ванну, потом тебя осмотрит врач, — мастер наклонился над самым его ухом, — и будь посильнее в следующий раз, это не все, на что ты способен. Эльф простонал что-то невнятное, почувствовав, как закололо плечо, болью отстреливая куда-то в позвоночник. Его тело было категорически не согласно с той нагрузкой, которой он подверг его только что. — Мы будем встречаться по утрам, каждый день, здесь, — сказал мастер, выпрямившись, — потом тебя будет осматривать целитель. Тренируйся, Лито, тренируйся усерднее. Твой первый бой через месяц, и поверь мне, то, в чем ты участвовал до этого, цветочки по сравнению с тем, что на тебя поставил Данариус. Лито молчал, вдыхая в себя запах земли. Данариус ставил на него? О каких смертниках только что говорил этот человек? Вопросы вертелись в голове с невероятной скоростью. Превозмогая боль, эльф поднялся на ноги, и тут же уронил меч. Пальцы болели, он вцепился в него мертвой хваткой во время этого тренировочного боя. «Лито, если это правда, все, на что ты способен, как скоро ты подохнешь здесь?» — подумалось вдруг ему. Стоять на площадке, созерцая пыль, определенно не входило в его планы. Лито вернулся в лазарет, эльфийка молча указала ему на дверь в комнату целителя, куда он и последовал. — Как интересно… — бородатый маг снова отодвинул его нижнее веко, заглядывая в глаз, — у тебя были совершенно другие зрачки, я уверен… И будь я проклят, ты был как каменный… Не зря Данариус заинтересовался тобой… Лито заворожено молчал, наблюдая за суетой мага. Задавать вопросы было запрещено и обычно большинство лекарей вовсе не были такими болтливыми. В прошлый раз бородатый старик увлеченно бубнил себе под нос какую-то песенку, осматривая его, словно делал это бесчисленное множество раз… — Подними руки перед собой! — скомандовал он, и Лито послушно выполнил просьбу. — Дотронься пальцем до кончика носа! Отлично! Теперь, проделай то же самое с закрытыми глазами! Эльф попытался, но вместо этого палец дрогнул, и он ткнул себя в глаз. — АГА! — победно выкрикнул старик, — скажи мне… — он на секунду задумался, — как тебя зовут, кстати? Обычно я не размениваюсь на такие мелочи с солдатами Данариуса, но тут прямо-таки завораживающий случай, — засмеялся маг. — Лито, — на выдохе произнес эльф, открывая глаза. Голова закружилась. — Скажи мне, Лито, тебе снятся сны в последнее время? — Да. — Какие сны, уточни. — Мне снится моя мать и сестра. И мои братья по оружию. — Лито, ты можешь отвечать мне пространнее, не нужно только по существу, я понимаю, вас обучали общаться с такими как мы, но я исследователь, мне нужны подробности! — старик встал, поглаживая бороду и прошел к столу, на котором высился ворох бумаг, — у меня есть любопытная информация, которую я поднял через твоего командира. Я думал, это не стоило таких усилий, но каково же было мое удивление, когда они оказались не напрасны! Впрочем, что это я, ты присаживайся, Лито! Маг указал на стул, напротив лавки, на которой он только что осматривал эльфа. Это поведение было странным. Хотя, это слово слишком мягко отражало происходящее. Это было из рук вон странным. ОЧЕНЬ странным. Маги не могли вести себя так по отношению к простым рекрутам. Такой повышенный интерес, внимание магистра, эта тренировка и слова мастера… Во что ты влип, Лито? Маг уселся в кресло напротив, держа в руках какой-то листок с записями. — О чем это я… Лито…— он нахмурился, пробежавшись взглядом по бумаге, — ах да, твоя, кхм, странная способность к скорому выздоровлению, отмеченная врачом вашего отряда… Скажи мне, давно ли ты такой? Лито нахмурился, уставившись в пол. Конечно, он вспомнил тот день, когда получил шрам от сапога Маркуса. Тот день был странный, его томило предчувствие, смутная тревога, шевелящаяся где-то в груди. Рану на спине в тот же вечер осматривал лекарь, а утром повели в лазарет отдельно ото всех. Резкая перемена в распорядке дня сбивала с толку, к тому же, эльфу совсем не понравилось, как лекарь присвистнул, когда снял повязки и глянул на рану. Он что-то нашептал стоящему рядом коллеге, и последний, написав пару закорючек на куске пергамента, скрылся в лагере. Обработав рану какой-то мазью, лекарь ехидно заметил, что на Лито все заживает как на собаке. И этот тон очень не понравился эльфу. — Это началось с самого детства, мастер, — ответил Лито, подняв взгляд на бородача. — Интересно, — задумчиво пробормотал старик, отложив листок и сложив руки на груди, — а тяжесть ранений влияла на заживление? — Да, мастер, большие раны заживали долго. — Порезы и ссадины заживали быстрее? — Так точно, мастер. Старик поднялся из кресла и принялся ходить взад вперед по комнате. — Так что со снами, Лито? Расскажи мне о них, подробнее. Мне нужно знать. *** Фенрис толкнул дверь в особняк Амеллов и уже совсем привычно вдохнул в себя приятный аромат еды, тянувшийся с кухни, затем погладил по голове подбежавшего мабари и отложил меч в стойку для оружия при входе. — Добрый день, мессир! — из-за угла выглянула улыбающаяся Орана. На ней был передник в цветочек и новое платье, которое Мариан, судя по всему, все-таки заставила надеть. Фенрис улыбнулся, кивая головой в ответ и отмечая, что настойчивость Хоук, кого угодно доведет до белого каления. Эльфийка поправила выбившуюся прядь волос и смущенно затеребила в руках полотенце. — Монна Хоук все еще спит, но она сказала вчера, что если… если придете вы, чтобы разбудили ее, — пробормотала она едва слышно и ее щеки залил румянец. — Орана, хватит звать всех моннами и мессирами. Я просто Фенрис, а она Хоук! — поправил ее эльф, проходя в гостиную. Мариан просила разбудить ее? Он подавил в себе желание улыбнуться, взбегая по лестнице к ее спальне. Однако все встало на свои места, едва он толкнул дверь, и в нос ударил стойкий запах перегара. Мабари проник в комнату следом, радостно виляя обрубком хвоста. Хоук не было видно, из-под одеяла торчала только пятка и часть ее пижамы. Фенрис зажал нос пальцами, открывая окно и попутно отмечая беспорядок в комнате. Кажется, Мариан вчера даже разделась не без приключений. Штаны висели на спинке стула, один сапог лежал возле кровати, другой сиротливо примостился возле камина. Фенрис хмыкнул, представляя, как она стряхивала их, сидя в кровати. Ее рубашка лежала поверх оделяла, которым Мариан накрылась с головой. Фенрис нечасто заставал ее в таком состоянии. Точнее сказать, почти никогда. Хоук обычно старалась быть собранной, особенно в последнее время. Вчера она, кажется, позволила себе расслабиться… Торчащая из-под одеяла пятка прямо-таки приковывала к себе взгляд. Фенрис осмелел, усевшись на краю кровати, и разглядывая маленькие пальчики на ее ноге. Ему было забавно осознавать, что только он мог сейчас видеть ее в таком состоянии. Абсолютно безоружную, если можно так выразиться. Он слышал ее тихое сопение, доносившееся из-под одеяла, и это было… наверное даже интимно для него. Он никогда не приближался к кому-то настолько близко. И даже секс с ней не казался чем-то особенным сейчас, потому что тогда он мог найти объяснение обуявшим его чувствам гнева и страха. А в это мгновение, когда он сидел в ее комнате, и она, судя по всему, крепко спала и даже не подозревала, что он рядом… это умиляло его. Ну ты даешь… Тебя умиляет ее пятка. Фенрис протянул руку и… пощекотал ее кончиком пальца. Нога в мгновение ока оказалась под одеялом, из-под которого донеслось хриплое: «Мааам, еще минуточку…». Фенрис усмехнулся, поднимаясь с кровати. Мабари все это время терпеливо сидел рядом, ожидая, когда же его хозяйка соизволит подняться и выгулять его. — Эй, приятель, разбуди-ка ее, ладно? — тихо сказал эльф собаке, выскользнув из комнаты. Не хотелось смущать ее своим присутствием. К тому же, он всерьез опасался, что она может расценить это по-своему… в привычной манере. Он успел привыкнуть к ее эксцентричному поведению по утрам. Чаще всего, она много ворчала и была недовольна окружающими вещами. Сначала Фенрис не мог взять в толк причины ее вспыльчивости, но, со временем даже стал относиться к этому с долей юмора. Ведь ему и раньше нравилось злить ее, подшучивая. Эльф понимал, что вчера она, возможно, была не совсем в том состоянии, чтобы отвечать за свои слова, прося, чтобы именно он разбудил ее. Фенрис подумал, что он, вообще-то вовсе не против этого сделать, но… пусть это будет как-нибудь в другой раз и не при таких обстоятельствах. — ДЭНИ, МАТЬ ТВОЮ, ЭТО ЧТО ЗА ДЕЛА?! — громогласный вопль сотряс стены дома, заставив Орану испуганно ойкнуть на кухне. Проснулась… Фенрис усмехнулся, разглядывая портреты в гостиной. Там были изображены родственники, имен которых Мариан даже не знала. Девушка лишь ворчала, что они раздражают ее своими вечно следящими взглядами... Наверху громко хлопнула дверь, и мабари, взвизгнув, сбежал по лестнице прямо в коридор. — Еще раз так сделаешь! Ну я тебя! — вслед за псом пролетел сапог. Из-за колонны высунулась взлохмаченная голова Хоук. Увидев эльфа, она тут же подобралась и, кажется, даже немного смутилась. — Ф-фенрис… — выдохнула она, и на лице мигом отразился весь спектр судорожных попыток вспомнить, что было вчера ночью. — Воды? — поинтересовался эльф, помахав стаканом у нее перед глазами. — Пожалуй, да, — пробормотала она, спрыгивая по лестнице на одной ноге. Он поднял сапог с прохода, подавая ей. — Спасибо, — Мариан натянула обувь, приняв из его рук стакан, — пожалуй, это слишком маленькая тара для меня, — с этими словами Хоук опрокинула графин целиком. Вдоволь напившись и шумно выдохнув, она плюхнулась в кресло. — Что натворил Дэни? — спросил Фенрис. — Стянул с меня одеяло! — недовольно проворчала Мариан. — А чего ты удивляешься, он давно гулять хочет. — Такой сон не дал досмотреть! Куда гулять, сейчас же утро! — Хоук, сейчас уже почти обед, — с укором ответил эльф. — Сейсяс узе пофти обед, — передразнила его Мариан, и Фенрис не удержавшись, рассмеялся. — Пойду, приведу себя в порядок… ты подождешь? Сходим куда-нибудь, позавтракаем? — улыбнувшись, спросила она и потянулась. — Не расчесывайся, иди лохматая, тебе так лучше, — Фенрис отмахнулся от диванной подушки, пущенной ему в голову. С Хоук он вдруг замечал, что ведет себя… необычно. Слишком необычно, если начать вспоминать его жизнь до их знакомства. Но эта перемена в поведении уже не пугала так, как раньше. В стенах ее дома он позволял себе расслабиться, и это выходило так естественно, словно он всегда был таким! С ней он чувствовал себя легко и непринужденно. Даже несмотря на ее остроты, к которым успел привыкнуть, иногда отвечая. Хоук начинала раздраженно ворчать, неизбежно вызывая у него улыбку. Они вышли из дома, направившись по улочкам к рынку, чтобы купить лепешек, а затем к воротам, за которыми открывался путь к Рваному берегу. Он уже потерял счет дням, в которые они могли вот так просто прогуляться с мабари, ни о чем не переживая и не думая. — Что праздновали вчера? — поинтересовался он, наблюдая, как Хоук увлеченно уплетает лепешку с сыром, морщась и фыркая от удовольствия. — Варрик пригласил каких-то купцов, снова удачно вложился в магазин… — И только? Такой повод, чтобы выпить? — Ну, все начиналось вполне невинно, потом Изабелла принялась играть со мной в «кто кого перепьет», — мрачно изрекла Хоук. — И ты выиграла? — Нет, слушай, ну кто, по-твоему, может перепить пирата? — А этот вопрос не приходил тебе в голову тогда? — усмехнулся эльф, принимаясь за свою еду. — Слишком много виски… — протянула Хоук, вытирая руки салфеткой. Подул приятный морской ветерок, и она потянулась, убирая руки за голову. — Такая хорошая погода… Редко, в последнее время мне удается застать солнце, ветер и приятную компанию, — она улыбнулась, легонько толкнув Фенриса плечом, — как твоя работа, кстати? — Нормально, контрабандисты… отделались многочисленными потерями, — ответил эльф. Он помог Авелин и стражникам с зачисткой портовых складов, в благодарность капитан снова сменила патрульных у его особняка. — Все не приходилось спросить, как тебе в Киркволле? — вдруг задала вопрос Хоук. — Э-э.. я особо не задумывался над этим, — осекся эльф. — Ну и хорошо… я надеюсь, что тебе не так тяжело, после того, как тогда… — Все нормально, Хоук, — прервал разговор Фенрис. Они ни разу не вспоминали дня, когда оказались в Тени, спасая Фейнриэля. Эльфу не хотелось еще раз думать о той жуткой слабости, захлестнувшей с головы до ног. Молчаливая поддержка более чем устраивала. — Дэни, какой молодец, ну и корягу притащил! — воскликнула Мариан, и Фенрис мысленно поблагодарил пса, прервавшего неловкую беседу. — Выпей эля, выпей эля, пей во сне и пей в постели! — затянула вдруг Хоук, и Фенрис вздрогнул. Певческие таланты Мариан были не на высоте, конечно, ей не наступал на ухо медведь, как часто говорил Варрик, но ее голос совсем не был создан для пения. Скорее, тембр был более приятным, когда она говорила тихо, размеренно и четко произнося каждое слово. Особенно шепотом. Ему на ухо. Ты потрясающе стонешь мое имя. О чем я, демон побери, сейчас думаю?! Он смотрел, как она швыряла палку псу, увязая сапогами в песке, потом смеялась, отнимая ее из пасти мабари, когда тот послушно приносил корягу к ее ногам. Не покидало чувство этой странной близости, с недавних пор, возможно, как раз после того случая в Церкви… Они поговорили лишь раз, точнее, он рассказал ей то, что вспомнил, а она внимательно выслушала, не прерывая… В тот вечер Хоук принесла какие-то вкусные печенья с теплым молоком, и у Фенриса горло перехватило от этой естественной, но такой искренней заботы, которой он, как ему казалось, едва ли заслуживал… После того вечера в нем что-то надломилось, и они стали еще ближе друг к другу. Но это не та близость, которая бывает между людьми в моменты желания… Это вообще сложно описать словами, с желаниями Фенрис уж как-нибудь, да мог справиться. Здесь было нечто иное. Мариан всем своим видом показывала, что он ей небезразличен, и, конечно, эльф не был настолько глуп, чтобы не заметить. Ей просто удавалось делать это естественно! Будто так и должно быть: она должна быть рядом с ним. Фенрис перестал противиться и убегать, а она приняла его, не задавая лишних вопросов. Иногда эльфу казалось, Хоук читает его мысли. В первые месяцы их знакомства, он почти всерьез верил этому и опасался, что однажды, она придет в поместье и превратит его в жабу… или еще во что-нибудь… Но Хоук умудрялась также быть тактичной, когда того требовали обстоятельства. Она чувствовала, если с ним творилось что-то неладное: будь то страх от воспоминаний, или другая боль. При всей ее взбалмошности и несносности, Мариан удавалось его понять! Это открытие радовало, потому что условно делило его жизнь на две половины, в одной из которых даже хотелось жить. Хоук, с тобой я стал другим. — Ты явно не родилась, чтобы быть бардом, — усмехнулся эльф, когда Мариан в очередной раз принялась играть в перетягивание палки с мабари. — Что ты говоришь? АЙ! — она отвлеклась на замечание, мабари выдернул палку у нее из рук, и Хоук смешно плюхнулась на пятую точку, — яйца создателя… — И как ты во время боя на ногах держишься? — не унимался эльф, отступая назад, когда Хоук с гневным видом поднялась с песка и принялась отряхиваться. — Неуклюжая девушка, да еще и совсем без голоса, а ругается как пират! — Тогда какого демона меня закидывают письмами с предложениями о замужестве после каждого званого ужина?! — Понятия не имею, что они в тебе находят, Хоук, — подавив смех, улыбнулся Фенрис. — О, гляди, это же жук-навозник! — Где?! — Убей его скорее, пока он не укатил тебя, говнистый эльф!!! Хоук поскакала от него вдоль берега, смешно размахивая руками и громко визжа. Идиотка… Ты такая идиотка, Хоук! Поверить не могу, что я бегаю здесь по песку с тобой, прямо как в эротических романах, которые читает Изабелла! Мабари устремился за ними, забыв про корягу и радостно лая. Неподалеку от ворот, ведущих в город множество людей устанавливали различные по размеру шатры: от гигантских, до самых маленьких. Свозили телеги с товаром, вбивали в землю указатели, с какими-то вывесками, растягивали веревки с разноцветными флажками. Готовилась очередная ежегодная ярмарка, в этот раз, совпадавшая с каким-то местным праздником. Веселье обещали продлить чуть ли не на целую неделю, весь город кипел по этому поводу. Торговцы-фермеры свозили свое продовольствие, в надежде выгодно продать, а также стать поставщиками для какого-нибудь крупного купца из гильдии. Помимо продуктов, на ярмарку привозили одежду, всевозможные изделия из кожи и драгоценных металлов, доспехи, оружие и даже дрессированных диких животных. Фенрис в этом году обещал Хоук посетить мероприятие. Раньше он естественным образом избегал таких сборищ, опасаясь, да и стесняясь лишний раз появляться на людях. Но на этот раз Хоук удалось убедить его. Сегодня она была в хорошем настроении, ведь совсем недавно ей удалось совершить невозможное, сведя непоколебимую Авелин с одним мужчиной из ее же казарм. Капитан стражи с Донником смогли объясниться друг другу, преодолев непонимание, и сегодня тоже обещали посетить ярмарку, но уже вдвоем. Было забавно видеть грозную рыжеволосую воительницу, тающую при одной улыбке своего возлюбленного. Обещал прийти и Варрик, у которого намечалось несколько сделок с местными торговцами, а также Изабелла, которая вообще никогда не пропускала такого рода мероприятий. К вечеру зажгли факелы, и ярмарка заиграла огнями, наполнившись людским гомоном и песнями. Фенрис всюду следовал за Хоук, с некоторой растерянностью: его выводили из себя галдящие, попадающиеся под ноги дети, толкающиеся пьяные крестьянские мужики, какие-то гуси, свиньи, и невероятные запахи, преследовавшие его от шатра к палатке, куда только не заглядывала Мариан. Ее живо интересовало все, что здесь продавали, она успела угостить его какими-то странными сладостями на палочке, едва не нацепила на шею шелковый шарфик и купила целый мешок яблок. С последним Фенрис не протестовал, улыбнувшись, когда она вспомнила, что он любит красные, указав на это продавцу. Варрик повстречался им в самом центре всеобщего безумия. Торговые ряды сходились перед одним большим шатром, под которым раскинулся импровизированный трактир. Фенрис даже не успел представить, каким образом люди умудрились притащить сюда огромную деревянную барную стойку, за которой разливали эль всевозможных сортов и что угодно покрепче, удовлетворяя даже самые взыскательные вкусы. Конечно же, Изабелла уже оказалась внутри. Пиратка сидела за столом с Авелин и Донником, потягивая эль из деревянной кружки. Капитан стражи злобно смотрела на нее, то и дело отпуская комментарии по поводу внешнего вида и поведения, на что ривейни звонко хохотала, посылая Авелин к демонам. — Ребята, вы только посмотрите, сколько добра я тут купила, — усмехнулась Хоук, усаживаясь за стол к остальным. — Это что орлейские шелковые шарфики? — Изабелла тут же с любопытством сунула нос в мешок с покупками. — Они самые! — Какая прелесть! Фенрис фыркнул, наблюдая за шушуканьем девушек, и обернулся, ища Варрика глазами. Гном оказался тут как тут, неся перед собой несколько кружек с элем. — Давайте выпьем за эти бесценные минуты спокойствия, которые мы можем провести в кругу друзей! — громко провозгласил он, чокаясь кружкой с присутствующими. Донник приобнял Авелин за талию и та сменила гнев на милость, наконец, начав улыбаться. Вечером обещали танцы, Хоук не переставая, твердила об этом с самого утра, досаждая эльфу. Она хотела, чтобы он тоже принял в этом участие! Не сказать, чтобы его смутила ее просьба. Он просто понятия не имел, как будет выглядеть… танцуя. И готовился к худшему из кошмаров. Фенрис знал, какой упрямой была Мариан, и уж если ей взбрело в голову затащить его на танцы, она ни перед чем не отступится. За третьей кружкой эля он и сам не заметил, как вклинился в беседу, ведь речь пошла об их совместных приключениях. Варрик сдабривал рассказы изрядной долей выдумки и фирменного юмора, Изабелла добавляла скабрезных шуточек, а Донник слушал все это, разинув рот. — Не было такого! — возмутился эльф, повышая тон, пытаясь перекричать толпу работяг за соседним столом. — Еще как было, ты бы лицо свое видел, красавчик, — прыснула со смеху Изабелла. — А ты как выглядела, когда увидела, что Хоук кинулась дракону прямо на шею?! Варрик застучал кулаком по столу, не переставая смеяться. Их похождение к шахтам костяной ямы было историей, в которой Хоук непременно оказывалась горе-предпринимателем и охотницей на гигантских ящеров. Фенрис не отрицал, что здорово перепугался за Мариан в тот момент, когда дракон разинул пасть, пытаясь скинуть ее прямо с шеи, но он не визжал как девчонка! — И после этого, она выдрала у него зуб, представляешь? — засмеялась Авелин, поворачивая голову к Доннику. — И вы потом вернули туда работников? — удивленно спросил он. — Шутишь?! Хоук затребовала им повышение! И ей удалось уговорить того купца, с которым она была в доле! — Варрик отпил из кружки и прочистил горло, — ты бы видел, как она тыкала в него этим драконьим клыком с остатками драконьей плоти… Донник кашлянул, и все дружно рассмеялись. — Ну что, друзья, мы продолжим с этим или перейдем на крепкое? — спросил гном, переворачивая кружку и глядя, как на стол оттуда капают остатки пены. Фенрис оглядел присутствующих. Щеки Авелин покрывал румянец, волосы растрепались. Непривычно было видеть капитана городской стражи без доспеха, в компании мужчины. Хоук рассказывала, как во время их бегства из Лотеринга, Авелин потеряла мужа, и горе долгое время не давало ей свободно вдохнуть, именно поэтому она с таким остервенением принялась за работу в городской страже. Сейчас же, она в кои-то веки выглядела умиротворенной и счастливой. Изабелла улыбалась, как ни в чем не бывало, потому что спиртное почти любом количестве не оказывало на нее никакого действия. Хоук сидела напротив и болтала ногами под столом, Фенрис знал это, потому что носки ее сапог то и дело ударялись об его ноги, но он мужественно терпел этот факт, потому что сейчас ему было приятно видеть искреннюю радость на ее лице. Они действительно отдыхали… Неслыханное дело! Среди всей этой суматохи с кунари и беглыми отступниками, они нашли время отдохнуть! Фенрису было даже стыдно, за то, что он подверг Хоук переживаниям за его собственное состояние в последние недели… Варрик принес бутылку виски и стаканы поменьше, Донник одобрительно крякнул, помогая гному разлить выпивку. Изабелла о чем-то перешептывалась с Хоук, и они хихикали, как две маленькие девочки. Мариан сегодня даже надела платье и выглядела так мило… Фенрис, ты тронулся умом или выпил слишком много эля, если тебе в голову приходят такие сравнения… — О! Там, кажется, начались танцы! — крикнула Хоук и опрокинула стопку с напитком залпом. — Давай подруга, не упусти свой шанс! — ткнула ее локтем Изабелла. Какой такой шанс?! Фенрис не успел среагировать, как вдруг к их столу подвалила толпа из желающих потанцевать, и какой-то молодой парень галантно подал Мариан руку, приглашая. Авелин с Донником присоединились к хвосту процессии, и под шатром осталось считанное количество людей из тех, кто либо слишком много выпил, либо был не в состоянии двигаться. — А ты, я смотрю, не танцуешь, — иронично заметил гном, который единственный составил ему компанию за столом. — Уж извини, это не по моей части, — огрызнулся эльф. Его взгляд был прикован к тому парню, который вел Мариан под руку к толпе. — Кто не успел, тот опоздал, — назидательно изрек гном, опрокинув стакан с остатками виски, — только дыру не прожги в его спине, я тебя умоляю. — О чем ты?! — О том самом ушлом кавалере, что увел нашу Хоук, — улыбнулся гном. — А ты что же не танцуешь? — А где по-твоему я найду себе пару по росту… Разве что было бы странно, начни я танцевать там со своей Бьянкой. Нет, я, пожалуй, мало выпил для такого перформанса. Фенрис хмыкнул, наливая себе еще. — Нет, ты погляди на него… Выделывается перед ней, как петух, — пробормотал он, не отрывая взгляда от танцующих. — А я бы на его месте также выделывался. Мариан вполне себе привлекательная девушка. К тому же, ее все знают в городе. Она же стала тут своего рода знаменитостью! Сам подумай, беженка из Ферелдена, обогатившаяся в загадочном походе на глубинные тропы и защитившая притязания на фамильное поместье! Да у нее шикарное приданое! Фенрис сжал руку в кулак, отчего костяшки пальцев побелели. Что за чушь несет этот гном? Хотя если подумать, в его словах все было правдой. Хоук пробила себе путь наверх и стала завидной невестой… Почему ему хочется прибить этого холеного красавчика, который кружит ее в танце, и кладет руки ей на талию?! — Эй, эльф, ты уж поосторожнее с алкоголем, не налегай так! — остановил его Варрик, когда Фенрис налил себе в третий раз. Танец закончился, разгоряченные Хоук и Изабелла вернулись к столу. — Нет, ну ты видела его? — смеялась Изабелла, — руку мне на задницу положить пытался! Хоук хохотала в ответ. Фенрис смерил парня, пригласившего ее на танец уничтожающим взглядом. Он имел наглость подтащить табуретку к их столу и сейчас уже вовсю пытался свести с Мариан знакомство! — А давайте сыграем в игру! — вдруг предложила Изабелла, — у меня как раз завалялись эти игральные кости, — она извлекла из кармана четыре кубика с вырезанными на них словами и рисунками. — Если плясать не надо, я присоединюсь, — улыбнулся Варрик. — Это какая-то очередная пошлая игра из твоего арсенала? — недоверчиво поинтересовалась рыжеволосая капитан стражи. — Да брось, Авелин, — Донник крепче сжал ее плечо, — давай разок, я знаю эту игру, это весело! Каждый кидает кости, на них выпадает комбинация, в которой рассказывается, что ему делать с соседом! — Начинаем! — воскликнула Хоук и бросила кубики на стол. — Погоди, что там написано? Ущипни…. Живот? Что за дела?! — возмутилась Авелин, разглядывая выпавшие слова. — Это значит, я должна ущипнуть Изабеллу в живот! — захохотала Мариан, и принялась осуществлять задуманное под визг пиратки. — Продолжаем, мне уже нравится эта игра! — воскликнул гном, разливая виски присутствующим. Фенрис покосился на того парня, который сидел рядом с Хоук. Если эти кубики бросают, чтобы сделать что-то с соседом, каффар, этому засранцу выпадет делать что-то с Мариан! Тем временем Изабелле на одном из кубиков выпало спой, а на другом - на стуле. Изабелла радостно взобралась на табуретку и начала выкрикивать ту заводную песенку, про эль, которую Хоук пела утром. Ее не преминули поддержать за соседним столом, и от начавшегося гвалта у Фенриса заложило уши. Затем капитан стражи раскраснелась как рак, когда увидела на столе выпавшее ей: «лизни – за ухом». Донник тоже смутился, но протестовать не стал. Хоук восторженно захлопала в ладоши, подначивая их, гном поддержал ее, и стражница вынужденно сдалась, наклонившись к своему возлюбленному, прикрывая себя ладонью от остальных. Варрику несказанно повезло, когда Доннику выпало: «выпей - со всеми». Они радостно сдвинули стаканы, затем кубики бросил Тетрас и ухмыльнулся, опрокинув еще одну порцию виски. Ему выпало «выпей – одну сам с собой». Очередь дошла до Фенриса. Он неохотно взял кости в ладони и кинул их. Хоук склонилась над столом с нескрываемым любопытством, которое было удовлетворено взрывом хохота, едва она прочитала написанное. «Поцелуй – в губы» Если бы этот урод не оказался здесь, моим соседом была бы ты, Мариан… Изабелла смеялась до слез, улыбалась даже Авелин и все взгляды были обращены в сторону парня, у которого при виде выпавшего задания вытянулось лицо. — Ты же не собираешься его целовать, а, эльф? — Варрик шутливо толкнул его локтем. — Мы будем таять от умиления, глядя на такую картину! — смахивая слезы с глаз, пробормотала ривейни. — Какая несправедливая игра! — покатывалась со смеху Хоук. Фенрис не успел подумать, что его дернуло в тот момент. Возможно, он действительно хватил лишку с алкоголем, который ударил в голову. А может просто разозлился, что этот незадачливый ухажер оказался за их столом в такое неподходящее время. Он приподнялся, перегнувшись через стол, и пихнул локтем своего соседа, отчего парень, ловя руками воздух, опрокинулся на землю под всеобщий взрыв хохота. Но Фенрис не собирался останавливаться, он протянул руку, и его пальцы оказались за шеей Хоук. Эльф потянул ее на себя, и девушка, не ожидав такого развития событий, безвольно последовала за ним. Их губы встретились, и Фенрису показалось, что за столом все даже притихли. Подумать только, ты поцеловал ее прямо у всех на глазах... Сначала засвистел Варрик, затем захлопала в ладоши Изабелла и захохотал Донник. Фенрис отстранился от Хоук и сел на место, с удовольствием отмечая растерянность, застывшую на ее лице. — Глядите-ка, она покраснела! — Изабелла подтолкнула к ней стакан с виски, и Хоук, не думая, опрокинула напиток в себя. Фенрис покосился на пустующую рядом табуретку. Ну надо же, парень догадался уйти! Никто даже не обратил внимания, что эльф вложил в тот удар локтем чуть больше, чем требовалось. Этот растяпа вряд ли побеспокоит их в ближайшее время. Начался второй танец, Изабелла потянула Хоук участвовать. И мужчины и женщины вперемешку выстроились в колонну, взявшись за руку с партнером, лицом к главной паре, стоящей напротив. Ведущие начали движение вглубь через воротца поднятых рук. Первая пара пропустила их, затем тоже ринулась следом. Те, кто дошел до конца, повернулись по ходу шеренги, становясь ее завершением. Каждая следующая пара, оказавшись на месте ведущих, в свою очередь, поворачивалась лицом к шеренге и снова начинала движение вглубь через арки соединенных рук. Это могло продолжаться бесконечно, Фенрис наблюдал лишь за тем, как Хоук смеялась, сцепив руки с Изабеллой и ныряя в импровизированную арку. — Это ручеек! — пояснил вдруг Варрик, — танец родом из Ферелдена. Фенрис подумал, что Хоук, должно быть, приятно вот так сейчас вспомнить о доме. Он осторожно поднялся и пошел к выходу. Варрик завел беседу с какими-то гномами, поэтому ухода эльфа не заметил. Под шатром было душновато из-за такого скопления народу. К тому же, эльф собирался завязать на сегодня с выпивкой. Ему не нравилось отсутствие возможности контролировать ситуацию. Хотя какие-то выходки все же были кстати. Он снова вспомнил ощущение ее губ на своих и от этого по телу побежала приятная дрожь. Фенрис миновал многочисленных танцующих и направился к берегу. Луна освещала водную гладь, море было как нельзя кстати спокойным. Его взгляд вдруг зацепился за ведерко с фруктами у какой-то торговки, в котором он увидел знакомые желтовато-коричневые плоды. Недолго думая, он купил горсть, сколько уместилось в ладонях, и пошел дальше, наслаждаясь их сочным вкусом. Фенрис сел прямо на песок, подставляя лицо приятному ветерку. Он думал посидеть здесь недолго, ведь не хотел уходить, не попрощавшись, к тому же, чувствовал себя обязанным довести Хоук до дома в целости и сохранности… чтобы за ней не увязалось каких-нибудь ухажеров… — Вот ты где, — Хоук опустилась на песок рядом с ним. — Не сомневался, что ты придешь. — Конечно, едва теряю тебя из виду, начинаю нервничать, — улыбнулась Мариан, вглядываясь в темные воды. — Попробуй! — Что это? — она с любопытством уставилась на фрукт, который он протянул ей. — Сначала попробуй. Хоук послушалась, откусив кусочек прямо у него из руки. Сладкий сок брызнул ей на лицо, она вздрогнула и рассмеялась, прожевывая. — Вкусно! Где ты их нашел? — Это абрикосы. Я понятия не имею, как их умудрились довезти сюда, но на Сегероне растут целые плантации таких деревьев. — Дай еще один! Фенрис рассмеялся, протягивая ей все, что у него было. Мариан запихивала фрукты в рот целиком, выплевывая косточки в песок и довольно щурясь. Потом забубнила под нос какой-то веселый мотив, из тех, что звучали под шатром в импровизированном трактире. — Над нами была ветка омелы, — вдруг сказал Фенрис. — Кто ее туда засунул? — Понятия не имею, а ты знала, что под ней принято целоваться? Хоук перевела на него ошарашенный взгляд. С набитыми абрикосами щеками это выглядело крайне забавно. — То есть ты сделал это намеренно?! — Нет, я позже заметил, — Фенрис упер ладони в песок, откинув голову назад, — знаешь, почти все, что так или иначе происходит с тобой, носит какой-то судьбоносный отпечаток… Под его взглядом звезды на небе пошли кругом. Эльф закрыл и открыл глаза, пытаясь прогнать подступившее опьянение. — Ты думаешь, этот куст у нас над головами тоже был каким-то… магическим образом туда занесен? Или ты решил, что я приложила к этому руку? И вообще… я не против повторить, — смущенно закончила она. — Из меня не лучший кандидат, Хоук, — вдруг серьезно заключил Фенрис. — Ты о чем вообще?! Предложения руки и сердца так не делаются! — она засмеялась и подскочила на песке. Так всегда, Мариан… как только разговор вдруг принимает серьезный оборот, и я собираюсь сказать тебе что-нибудь важное или очередную глупость… Ты всегда шутишь… — Ты там о чем задумался? — спросила она, подняв голову к звездному небу. — Просто сижу здесь, и смотрю на звезды. — А я надеялась с тобой потанцевать… Фенрис улыбнулся. — Из меня не лучший кандидат для танцев, вот что я собирался сказать, — добавил он, посмотрев на нее. Хоук, кажется, немного покраснела, и начала ковырять сапогом песок. — Я что-то совсем не о том думаю, — на ее лице промелькнула тень улыбки, — как же мне тебя уговорить? — На танец? Я не умею, Хоук, мы будем выглядеть глупо. Оркестр под шатром очень вовремя заиграл какую-то медленную и печальную мелодию. — А ты думаешь, я где-то этому училась? — вскинула голову Мариан, — мне неважно, как мы выглядим, — она подошла к нему, взяла за руку и потянула наверх, — и вообще, у меня все не как у людей, постоянно, — Хоук положила ладонь ему на плечо и завела руку эльфа к себе за талию. Фенрис пошатнулся, приблизившись к ней. Ее карие глаза стали почти непроницаемо черные, а сквозь легкую ткань платья он чувствовал, какая она теплая… — Вот видишь, что-то получается. — Угу, только ноги в песке вязнут. — Не порть мне момент, — проворчала Хоук. — Молчу… Мариан наклонила голову, прислонившись к его груди. Фенрис чувствовал себя глупо, голова все еще кружилась. От Хоук пахло абрикосами, которые они только что ели. Она дышала неровно, а тело было напряжено. — Ты нервничаешь, потому что боишься мне на ногу наступить? — Фенрис… — Дурочка, на нас люди смотрят. Какая-то парочка, обосновавшаяся неподалеку, и правда повернула головы в их сторону, о чем-то перешептываясь. — Хочешь, я превращу их в лягушек? — А ты так умеешь? Мариан подняла голову, оказавшись в считанных сантиметрах от его лица. — Нет, — улыбнулась она, — тебя смущает, что они смотрят? Мы можем напугать их… Подбросить жуков в одежду, или закидать их абрикосовыми косточками, а еще, если поискать, здесь наверняка найдется какая-нибудь вонючая тина… Фенрис не выдержал и заткнул ей рот поцелуем. Хоук вздрогнула, но сопротивляться не стала. К демонам все… Мы оба пьяны ровно настолько, чтобы творить глупости… и ты же не будешь спрашивать меня потом, что это значит, правда? Я ведь не знаю, Хоук… но мне хочется целовать тебя. Ужасно. — Над нами нет омелы, — заметила Хоук, прервавшись. — Над нами красивое небо. — Да ты никак романтик?! Фенрис рассмеялся, отклоняя ее назад и осторожно поддерживая. Он видел, что так делали танцующие пары под шатром и тоже решил попробовать. Когда он вернул ее в исходное положение, Хоук ахнула. — Ты так на меня смотришь, что дыхание перехватывает, — честно призналась Мариан. Фенрис знал это, потому что слышал, как учащенно билось ее сердце. Ему хотелось, чтобы это глупое мгновение длилось вечно, но визг, раздавшийся слева, безвозвратно разрушил момент. — Здесь какие-то жуки!!! — закричала девушка, подпрыгивая. Хоук оторвалась от Фенриса и заинтересованно уставилась в сторону возгласов. Парень, который надеялся на уединение с дамой обескуражено стоял рядом, наблюдая, как его возлюбленная, подобрав юбки, озирается в поисках угрозы. — Это навозники, ребята, бегите оттуда! — замахала руками Хоук и расхохоталась, едва не упав. Фенрис задумчиво почесал затылок. Пора было возвращаться к остальным и продолжать вечер… Каффар, а ему вдруг и вправду захотелось побыть идиотом, танцуя с ней на песке, и целуя, как будто им обоим по шестнадцать лет, и они сбежали от строгих родителей. Кого ты обманываешь. В шестнадцать лет ты тренировался до седьмого пота, участвуя в смертельных битвах, которые устраивал Данариус, стремясь к тому, чтобы тебя не убили. — Фенрис, прогуляемся в сторону дома? — спросила вдруг Хоук. — А ты не хочешь вернуться к остальным? — Мне что-то не очень хорошо, — пробормотала Мариан, — Варрик не расстроится, у него полно дел, Изабелла в курсе, что я с тобой, она скажет Авелин. Фенрис повел плечами, и они не торопясь, побрели в сторону городских ворот. — Мне понравилось танцевать. Попробуем как-нибудь еще? — тихо спросила Хоук. — Если это как-нибудь когда-нибудь наступит, попробуем, — уклончиво ответил Фенрис, когда мимо них прошла группа вооруженных кунари, двигавшихся в сторону порта. — Думаешь, они могут атаковать город? — спросила Мариан, смотря в ту же сторону, что и эльф. — Не сомневаюсь. Аришок слишком долго здесь сидит. Их корабли в отличном состоянии, я видел. Они просто выжидают момента. — По-моему, сегодня прекрасная возможность. Весь город пробудет в отключке. — Возможно, но у них еще целая неделя впереди. — Ты поэтому боишься много пить? — Я всегда стараюсь держать себя в руках. — Интересно было бы увидеть тебя пьяным, — усмехнулась Хоук, ткнув его локтем. — Мне нужно быть уверенным, что я в безопасности. — Мой дом даст тебе такую уверенность? — спросила Мариан, когда они оказались возле двери в ее поместье. — Ты просто не хочешь, чтобы я уходил? — иронично заметил Фенрис. — Ты абсолютно прав, — серьезно ответила Хоук, заходя внутрь. Их встретил Бодан, разгружающий какие-то коробки с товаром. Одна из них оказалась слишком тяжелой, гном крякнул, едва удерживая ее, и Мариан повела рукой, задействовав магию. Коробка зависла в воздухе. — Монна Хоук, вы как всегда вовремя, — устало выдохнул гном. — Куда ее? — Вон к тем, с эмблемой города. Фенрис прошел в гостиную и уселся в кресло возле камина. Огонь приятно согревал после зябкого холода улицы. Он зажмурился, проведя рукой и убирая волосы от лица. — Будешь? — перед глазами проплыла чашка. — Ты разве не собиралась меня споить? — удивился эльф, потерев лицо руками. Вдруг потянуло в сон. — Приберегу эти желания пока что, — улыбнулась Хоук, усаживаясь на бортик кресла совсем рядом с ним. Они пили чай, Мариан расспрашивала его о какой-то ерунде, шутила и спорила. В поместье постепенно стало тихо, Бодан и Сэндал ушли к себе, Орана готовилась ко сну. За окнами стихали крики и песни, первый ярмарочный день подходил к концу. Мариан не заметила, как навалилась на него в кресле, сползая с неширокого бортика, и Фенрис осторожно приобнял ее. — Мне кажется, я сейчас описаюсь, — вдруг изрекла Хоук и подскочила. — Умеешь же ты выбрать момент, — заплетающимся языком выдавил Фенрис, — кстати, а у тебя остались те печенья? — Я принесу! — бросила Мариан, скрываясь за дверью. Фенрис тоже встал, разминая затекшее тело. Несмотря на позднее время, ему отчаянно не хотелось уходить. Мариан вроде тоже не делала намеков, что устала, хотя он видел, как она зевнула несколько раз. Интересно, а когда это он успел научиться так ценить каждое мгновение? Наверное, вспомнив все ужасы, что творились с ним, происходившее сейчас, можно было сравнить с верхом блаженства. Хоук слишком ему нравилась. С ней было спокойно, но… она вся была немного слишком для него. В их разговорах больше не наступало неловких пауз, они умудрялись перебивать друг друга и одновременно заканчивать некоторые мысли, приходя к одинаковым выводам. Иногда, ему нравилось, как она хмурилась, читая книги. Он много наблюдал за ней, исподтишка, первое время. Сейчас, окончательно осмелев, Фенрис даже делал ей замечания, подлавливал, шутил… Когда эльф думал обо всем, что чувствует, находясь рядом с этой девушкой - перехватывало дыхание, а сердце начинало колотиться, как бешеное. — Хоук? — позвал он, услышав, как что-то брякнуло на кухне. — Я сейчас! Проклятая сахарница… Фенрис рассмеялся. Неуклюжесть Мариан иногда резко контрастировала с тем, как девушка вела себя на поле боя. На данный момент молниеносная и точная Хоук путалась в подоле платья, задевая сахарницу. — Вот, — сказала она, ставя банку со сладостями на стол, — я забыла, что у меня они есть, ничего? Прости, что не принесла раньше, — она виновато подняла на него взгляд. — А платье тебе идет, — вдруг вырвалось у Фенриса, и он почувствовал, как щеки стали очень-очень горячими. — С-спасибо… — выдавила она, — а я только хотела переодеться. — Прости, я же не против, просто я никогда тебя такой не видел. Хоук улыбнулась, и убежала наверх. Ты так глупо себя ведешь… Прямо как девственник на первом свидании! Фенрис проглотил ком в горле, посылая в бездну свой внутренний голос, ухватил печенье и довольно захрустел. Хоук вернулась, сменив платье на привычную домашнюю тунику. Кстати, очень даже короткую, открывающую вид на ее стройные ноги. Фаста васс, о чем ты думаешь? — Фенрис, все нормально? — Мариан подвинула кресло к нему и наклонилась к столику, наливая себе чай. — Да, я в порядке, просто… — он быстро отвел взгляд от ее ног и закашлялся, едва не подавившись сухим печеньем. Когда она протянула ему шоколадную конфету, Фенрис почувствовал, что в комнате душно, и он вспотел. Да вы чай со сладостями пьете, почему тебе стало так жарко и тесно!? В комнату вошел мабари, в тишине раздалось клацанье когтей по деревянному полу. Хоук отвлеклась на пса, и Фенрис выпил полкружки за несколько глотков. — Знаешь, что мне нравится в этом городе? — вдруг начала она, — люди! Те, что меня окружают. В смысле вы, — она улыбнулась, — когда я приплыла сюда, на корабле, все было таким чужим, отталкивающим, мне было плохо и страшно. А потом… не зря же говорят, что человек ко всему привыкает! Я привыкла, и вдруг, начали появляться вы! — она откусила кусочек печенья и пожевала его, смешно болтая ногой в кресле. — Я понимаю, о чем ты. Сам бы никогда не подумал, что так задержусь в этом городе, — ответил Фенрис. — Давай жить здесь? — В каком смысле? — снова поперхнулся эльф и Хоук рассмеялась. — Давай больше не будем бегать ни от кого! Моя семья тоже постоянно убегала, — она осеклась, — а теперь я тут. И ты тоже, — она посмотрела на его, и Фенрис вдруг подумал, что у нее потрясающие глаза. Они выражали каждую перемену в ее настроении, а прямо сейчас были большими и милыми, как у маленького, наивного ребенка. — Подождем, пока на нас не свалится новая напасть? — усмехнулся он. — И для этого вовсе не требуется бегать куда-либо… — пробормотала Мариан и нахмурила брови, засунув в рот шоколадную конфету. Они говорили еще долго, кажется, несколько часов. Мариан успела налить еще по чашке чая, они вспоминали прошедший день, Хоук показала ему все, что приобрела на ярмарке, и, в конце концов, он обнаружил ее спящей в кресле, когда отлучился ненадолго справить нужду. Она уснула, подложив руку себе под голову, забравшись в кресло с ногами. Фенрис осторожно подошел к ней, наклонился и подхватил на руки. Хоук что-то пробормотала, сквозь сон, сцепив руки у него за шеей, и эльф понес ее наверх. Он хотел уложить ее в кровать, накрыть одеялом и тихонько уйти, но как только ее голова коснулась подушки, Хоук вдруг крепко вцепилась в его жилетку. Фенрис осторожно попытался разжать ее пальцы. — Не уходи… — пробормотала она. — Если бы и хотел, не могу, ты же меня держишь. — Вот и не уходи, — упрямо отвечала Мариан. — Хоук, мне неудобно, — Фенрис замер, склонившись над ней в неловкой позе. — Полежи рядом со мной, пожалуйста. Как только он согласился, она тут же отпустила его. Ничего не оставалось, кроме как обойти кровать и устроиться рядом, поверх одеяла. Остатки алкоголя не желали выветриваться из головы, ощущения притуплялись, эльф устал, а мягкая кровать и без просьбы Мариан манила к себе. — Отступать некуда? — зевнув, спросил он. Мягкая перина и приглушенный свет немногочисленных свечей делали свое дело. Фенрис закрыл глаза, и вдруг показалось, что он вот-вот уснет. Хоук провела по его шее кончиками пальцев, осторожно, почти невесомо. Этот жест дрожью отозвался во всем теле. Всего лишь легкое касание, а вызвало бурю внутри. Снова. Он не заметил, как она перевернулась на бок и пододвинулась к нему. — Ты слишком близко, — ухмыльнулся он, не желая открывать глаз. — Давай притворимся, будто здесь не происходит ничего необычного? — предложила она. Руки и ноги перестали подчиняться. Он слышал только размеренный стук ее сердца и ровное дыхание, обжигающее шею. Казалось, от Мариан до сих пор исходил едва уловимый запах абрикосов... — Ты красивая, — зачем-то заметил он. — Особенно сейчас, ты отлично меня видишь из-под опущенных ресниц, — хихикнула Хоук, продолжая водить по его шее пальцем вверх-вниз. Он перехватил ее ладонь и прижал к своей щеке. — От тебя вкусно пахнет. Печеньями. — Это потому, что я вчера ела их здесь. — Ты ешь печенья в кровати? — рассмеялся Фенрис, погружаясь в какую-то сладкую дрему. Все страхи улетали далеко-далеко. Потому что с ней было просто… Мариан продолжила водить рукой по его груди, легко поглаживая, и похоже, не осознавая, какие мысли пробуждались при этом в его голове. Он протянул руку к ней, на ощупь, все еще не открывая глаз. Фенрису казалось, что он спит и видит чудесный сон, в котором рядом она. И это в кои-то веки не страшные кошмары, одолевавшие его каждый день. — Если ты захочешь раздеть меня, — сказала вдруг Хоук и слегка повела плечом, — не останавливайся… Фенрис заметил, что его рука переместилась на ее плечо, и сдвигает ткань туники в сторону. — Разве я могу устоять перед таким соблазном? — зажмурившись, ответил он уже немного севшим голосом. — Мне кажется, я где-то не здесь... — прошептала Хоук, помогая ему снять с нее тунику. — Как будто это сон…— согласился Фенрис и почувствовал ее поцелуй. — Мне так хорошо с тобой… — прошептала она ему на ухо, незаметно оказавшись сверху, — открой глаза? Фенрис подчинился и увидел, что туники на теле Мариан уже не было. Эльф протянул руку и провел ладонью от шеи, спускаясь между грудей к плоскому животу. Хоук откинула голову назад, выгибаясь, и Фенрис подумал, что не видел ничего прекраснее. Он сел, обхватив ее, и Хоук слабо застонала, когда эльф начал целовать, опускаясь ниже к плечу, затем по ключице, к самой груди. — Ты будто создана для меня… говорил он, водя руками по ее плечам и пояснице. — Я хочу быть твоей… отвечала она, запуская руку в его волосы. — Я так долго был один, в темноте, не слыша собственного голоса… — Ты не один, Фенрис, я рядом. Они говорили об этом или это мысли эхом раздавались у него в голове? Как он будет смотреть ей в глаза после этого? Смогут ли они сделать вид, что и ничего не происходит? Фенрис знал, что нет. Хоук постанывала, шептала на ухо его имя, а он старался быть нежнее, чем всякий раз до этого. Эльфу хотелось показать, что она значит для него гораздо больше… Ему казалось, что он не заслуживает ни одной ее улыбки, но Мариан упорно доказывала обратное. Фенрис не верил, что мог быть нужен кому-то. Но Хоук тоже не верила. Бывало, что их разговоры доходили до личного, и он видел в словах Мариан одну лишь самоотверженность. Ей отчаянно хотелось любить кого-то, заботиться о друзьях, она признавалась ему, что боится одиночества. Он тоже боялся. Но когда они были рядом друг с другом, об этом эльф думал в самую последнюю очередь. — Фенрис… — выдохнула она, впиваясь в его спину пальцами. Говори мне мое имя, когда ты так делаешь, я осознаю, что я еще жив. Когда ты зовешь меня, Мариан, мне кажется, что я тебе нужен? Менялись позы, мялись простыни, виски и эль давно выветрились, Фенрис чувствовал каждый сантиметр ее кожи, капельки пота на ее пояснице, тепло тела. Ему было так хорошо, что он был готов кричать об этом. Не верилось, что чей-то запах будет пробуждать в нем столько чувств. Звук ее голоса, милая улыбка, неуклюжие движения, задорный смех, надутые губы и хмурый взгляд по утрам. То, как она начинает размахивать руками, пытаясь рассказывать анекдот, подражая Варрику. Как горячо начинает спорить с Изабеллой, принимаясь увлеченно что-то доказывать. Какая она смешная, когда смущается, и опускает глаза, пытаясь отшутиться. Я люблю тебя. Хоук прижалась к нему, и кажется, уже уснула. Фенрис лежал на спине, глядя в потолок, а в висках отчаянно бились эти мысли, нашедшие вдруг выход всего лишь в трех словах. Как это оказалось просто! Когда это началось? Почему в это очень хотелось верить, и в то же время, отчего-то становилось жутко страшно? Ровное дыхание Хоук рядом успокаивало, но мысли обретали ясность и трезвость. Это был их день. Тихий, спокойный, а может быть даже немножечко глупый и бессмысленный. Они ничего не делали, просто отдыхали. Среди всего ужаса, который творился вокруг, Фенрис ясно осознал, что Хоук – это едва ли не единственное, что заставляет его с улыбкой смотреть в завтрашний день. Она доверяла ему, он отвечал взаимностью… Фенрис думал, что он чудовище, но рядом с ней, зверь съеживался внутри, уступая место нежности… Хоук будила в нем яркие эмоции, о существовании которых он мог только догадываться. Каффар, да она стала слишком важна для него! Он до одури боялся ее потерять, до какого-то странного озноба, от одной мысли, что с ней может что-нибудь случиться. Фенрис осторожно повернул голову и посмотрел на Мариан. Свечи уже почти прогорели, комната погрузилась в полумрак, но эльф все равно видел контуры ее лица. Он крепче прижал ее к себе, Хоук вдруг улыбнулась и поерзала, словно устраиваясь поудобнее. Фенрис заметил, как его лицо расплылось в идиотской ухмылке, против которой больше ничего не говорил даже его внутренний голос.