Голодные игры.Сойка-Пересмешница. Огненная революция

POV Китнисс На отдых предназначено всего два часа и всё это время сон не приходит ко мне. Хотя, уснёшь тут в объятиях Гейла, ощущая его горячее дыхание на макушке и ловя сердитый взгляд ментора, прожигающий нас, но я так скучала по другу, что не могу оттолкнуть его, а осуждения Хеймитча практически не влияют на меня. Я в полной мере осознаю, что вести себя так с Гейлом крайне неуважительно по отношению к мужу, но ведь он любит меня и знает, как я люблю его. Сильнее, чем Гейла. Внезапно на мой коммуникатор приходит сообщение от Пита. Это файл. Открываю его и передо мной высвечивается картинка привязанной к стулу мёртвой Койн. Мне срочно нужна помощь. Я боюсь, и даже не убийства президента Тринадцатого, а что такое сообщение было отправлено от Пита, а по фону заметно, что это президентский дворец. Если рассказать Боггсу и Кресиде, то они сразу прикажут вернутся в Тринадцатый, на Финника и Хеймитча я в обиде, остаётся только Гейл. Тихонько бужу друга и показываю картинку. Он пристально разглядывает её несколько минут, а потом спрашивает: - Оно от Пита? - Да. Это же не значит то, о чём я думаю? – с ужасом говорю я. - Я бы хотел сказать нет, но откуда у него это тогда? - А если не он отослал? - Откуда у того, кто это сделал его коммуникатор и номер твоего? - Чёрт, а если у Пита просто выпал коммуникатор? – пытаюсь зацепиться за последнюю надежду. - Действительность этой версии очень маловероятна и тогда в каких же обстоятельствах Пит должен был находиться, чтоб потерять аппарат со всеми схемами и возможностью связи? - Значит он точно во дворце… - Да, но вот только не факт, что его там пытают. Они уже проходили это, не смогли сломить его, а ещё у них есть мы – отряды повстанцев, разбежавшиеся по всему Капитолию, готовые атаковать в любую секунду. Так что можешь считать, что он сейчас просто находится, в отличие от нас, в роскошной комнате и считает последние минуты правления Сноу, ведь скоро мы нападём, победим и заживём счастливо, - Гейл говорит так уверенно, что я полностью доверяюсь ему. - Также интересно знать, почему мы всё ещё здесь… - В каком смысле? – не понимает меня друг. - Койн мертва, не думаю, что мы первые, кто узнал об этом, а приказ гласит, что при малейшем отклонении, все должны возвращаться в Тринадцатый. - Кто-то всё ещё стоит у власти, хотя на задании присутствуют практически все решающие персоны и те, за кем пойдёт народ, - доходит до Гейла. - Вопрос в том, кто это? – задаю я риторический вопрос и погружаюсь в размышления. Скоро время отдыха заканчивается, и мы отправляемся дальше. Некоторые отряды уже захватывают дворец, когда наша группа только подбирается к его подножью. Вокруг нас паникуют местные жители, стреляют снайперы, обезвреживают ловушки взломщики. Наша группа тоже участвует в военных действиях, но мы в отличии от врагов, целимся только в тех, кто стреляет в нас, а не убиваем всех без разбора. Обе стороны противостояния сражаются изо всех сил, но в конце концов, у большинства миротворцев заканчиваются снаряды. Повстанцы наступают на президентский дворец, не обращая внимания ни на какие преграды, я иду вместе с ними, когда за мою ногу мёртвой хваткой завладевает чья-то рука. Опускаю взгляд и узнаю в израненном повстанце Финника. В миг забываю о мести и Сноу, не в силах бросить друга. - Китнисс, - хрипит он, а его веки медленно опускаются. - Нет, не надо, Финник, открой глаза, потерпи ещё немножко, сейчас я вызову докторов, и они тебя подлатают, - пытаюсь настроить коммуникатор, но на нём как на зло возникают помехи. Только через пять минут мне удаётся связаться с базой. - Что сказали? – пытается отвлечься от боли Финник. - Врачи уже вылетели, а если ты не перестанешь так извиваться от боли, то твой ребёнок может родиться недоношенным. Говорят, что Энни там не спит и следит за тобой. - Я люблю тебя, крошка, - говорит Финн, глядя по сторонам в поисках камеры. - Китнисс, - слышу знакомы крик позади себя, разворачиваюсь и замечаю бегущую ко мне сестру. С одной стороны, я безумно рада видеть её целой и невредимой, но не здесь и не сейчас. - Прим, что ты тут делаешь? – прижимаю моего маленького утёнка к себе. - Я же медик, должна лечить, нас прислали из Тринадцатого, давай скорее поможем ему, - указывает малышка на Финника. - Хорошо, - сестра подымает штанину парня и нашему взору предстаёт ужасная рана. Мне становится страшно при одном взгляде на неё, ведь только однажды я не растерялась при виде серьёзного ранения, это было на Арене с Питом. Сейчас я тоже должна взять себя в руки, помочь сестре и вытащить нас всех из этого пекла. Мой утёнок ведёт себя, как профессиональный лекарь и я покорно подчиняюсь её указаниям. Вдруг над нами проносится планолёт со знаком Тринадцатого, с него спускаются маленькие парашютики, к которым прикреплены коробочки помощи. На каждом парашюте большими красными буквами написано кому конкретно она предназначена. Прим замечает надпись: «Сойка-Пересмешница», но из-за ветра подарок пролетает мимо нас, собираясь осесть на следующем перекрёстке. Сестра даёт мне знак оставаться с Финником и затягивать повязку потуже, ведь на это у малышки просто не хватит сил, а сама она быстро бежит за парашютиком, но как только подарки касаются рук своих обладателей, крышки коробочек автоматически открываются, открывая вид на маленькие бомбы, размещённые внутри. - Прим, нет! - пронзительно кричу я, подбегая к сестре, но не успеваю. Сзади меня приземляется планолёт, повстанцы со скоростью ветра забирают раненых, рядом с которыми приземлились. Вдруг чьи-то руки сильно обхватывают меня и несут в планолёт, не давая вырваться. Мы подымаемся ввысь, но я не обращаю на это внимание, пытаясь выбить стекло и добраться до Прим. Бомбы издают оглушающий визг и в следующий миг взрываются, поглощая пламенем всю улицу и оставшихся людей, словивших парашюты. Я выкрикиваю имя сестры без остановки, бьюсь об стекло, но её уже нет. Мой маленький утёнок сгорел в огне. Оборачиваюсь, чтоб посмотреть на ненавистного спасителя и это оказывается Хеймитч. Он вновь лишает меня информации, права выбора и любимого человека. - Ненавижу тебя, - сквозь слёзы молвлю я. - Прости, детка, мне жаль, но я не мог… - не хочу слышать бесполезные оправдания, которые ничем не помогут. - Нет, никогда не прощу, не смей даже подходить ко мне. - Солнышко, не надо так поступать, пожалуйста, ты же мне как дочь, не лишай меня дорогого человека. - Это она была мне как дочь, это ты лишил меня дорогого человека, а теперь ещё и жалуешься? – ору на своего ментора, ни капельки не сдерживая свою скорбь и гнев. – Я ошибалась в тебе, Хеймитч, мой отец никогда бы так не поступил. - Слушай, я люблю тебя, правда… - не хочу его родительской заботы и признаний. - Если бы любил, то дал бы мне право выбора, как сделал это Пит, - вспоминаю о своём муже и смотрю на президентский дворец. Не смотря на войну, бушующую за его пределами, здание не потерпело колоссальных изменений, лишь несколько окон были разбиты, а остальные материалы оказались невозгорающими и пуленепробивными. - Мы сейчас же едем во дворец, - объявляю я, когда вижу, что вся команда собралась возвращаться в подземелья Дистрикта 13. - Сноу схвачен и устранён. Нам дали приказ… - Чей приказ может быть важнее указания того, кто по вашему же желанию возглавлял революцию и за кем вы шли на войне? - после этой фразы вопросы больше не звучат и пилоты повинуются моим указаниям. Как только мы приземляемся, я сразу узнаю где заключён Сноу и направляюсь к нему. Удивительно, но умирать его оставили в шикарном саду белых роз, прикованному наручниками к изысканной скамье. - Здравствуйте, мисс Эвердин. - Миссис Мелларк, - поправляю его. - Это уже вряд ли, - усмехается Сноу. - Что вы сделали с Питом? - Ничего, он сам со всем справился. - Вы заставляли его причинять себе боль. - Нет, это было не больно, вскоре вы всё узнаете, а может больше никогда не узнаете. - Хватит говорить загадками, - этот змей начинает меня не на шутку раздражать, как будто не хватает мне горестей на сегодня. - Весь мир построен на загадках, без них не обходится. - Что случилось с Койн? - Я её выкрал и отравил Вашими фирменными ягодами, чтоб замарать побольше Вашу совесть, - Сноу предполагал, что я буду благодарна Койн, но на самом деле я в некотором роде рада, что она умерла. - Вы ведь имели связь с правительством Тринадцатого во время захвата, после смерти Койн кто-то возглавил миссию и стал новым президентом. - Как ни странно, но с самого начала революции у нас с Вами общие враги, но Вы почему-то упорно встаёте на их сторону. - Мой главный враг сейчас передо мной! - Не лгите. Мы оба знаем, что Койн намеревалась Вас обезоружить. Ей ни к чему Сойка, которая может в любой момент направить народ против неё. - Она хотела убить меня, да? Поэтому и посылала на поле боя каждый раз… - А Пит пытался Вас уберечь, но не тревожить, как видно, не хотел. - Что это значит? - Неужели вы думаете, что я в таком положении смог бы выкрасть планолёт из Дистрикта 13, снарядить его специальными бомбами и кинуть на последних людей, которые всё ещё верят в меня? - Это были не Вы, а план Койн, который кто-то продолжил, - догадываюсь я. - Верно. - Это человек, который имеет доступ к сверхсекретным данным. - И при чём не только в Дистрикте 13, но и в Капитолии потому, что схемы ловушек были отправлены тогда, когда Альма Койн уже была отравлена. - Он распределил всё на сектора, как тогда на 75-х Играх. Он легко может предать, воспользоваться тайной информацией и остаться незамеченным… - Ведь важность его слов на собраниях меркнет перед обсуждениями победителей и главнокомандующих. Назовите его имя и пролейте кровь того, кто убил Вашу сестру вместо Вас. - Плутарх Хевенсби в полной мере узнает, что такое моя ярость и месть, но, клянусь, первой прольётся Ваша кровь! – вылетая пулей из сада, слышу последние слова президента: - Меня не остановить, даже после смерти я превращу Вашу жизнь в кошмар на яву.