Часть 1
19 октября 2014 г. в 23:38
Накрин пал. Посох Драконьего жреца установлен на постаменте, и пред Довакином разверзлись врата в Совнгард. Глубоко вздохнув, Драконорожденный сделал шаг…
После короткого полета в удушающей тьме, знаменующего его полет с Нирна в Этериус, Довакин глубоко вдохнул и открыл глаза. Перед ним простирались бесконечные поляны и холмы Совнгарда. Повсюду расстилался молочно-белый туман, такой густой, что казалось, его можно было резать кинжалом. И со всех сторон, насколько это могли уловить уши Довакина, слышался истеричный смех и не мелодичное бряцанье на лютне.
Подивился Довакин, испугался. Но делать нечего, нужно идти, чудище убивать. Не успел он и шага сделать, как вдруг услышал:
- Пссст, мужик, купи мамонта?
- А? – опешивший Довакин так и застыл на полушаге, не опустив на землю тяжелый даэдрический сапог.
- Мамонта, говорю, купи, мужик, - настойчиво повторил кто-то.
- Зачем? – наивно спросил Драконорожденный, встав на обе ноги и вглядываясь в соседние, особенно подозрительные кусты.
- Мужик, ну купи, ну очень надо, – настаивал голос. – Купи мамонта, купи-купи, не пожалеешь!
- Да куда я его дену-то? – неожиданность подобного предложения конкретно озадачила Довакина.
- Мужик, ну купи, ну мне одной торговой операции до ста не хватает, а так хочется «Красноречие» качнуть!
- Ну.… А за сколько дашь? – Довакин уже было потянулся к висевшему на поясе кошелю, специально против воров зачарованному, но кусты вдруг заходили ходуном, взвыли, весьма удачно копируя вой волчицы во время течки, и смолкли.
Довакин для верности еще потыкал туда носком тяжелого даэдрического сапога, пожал плечами и пошел дальше, чудище бить, голову его поганую рубить.
Шел он, шел, вдруг видит: сидит на камне шут молодой, в странной заморской шапке, с кроличьей шкурой на плече и через флейту туман густой-молочный вдувает. Подивился Довакин нравам нордским и осторожно подошел.
- Долой косматого дурня! – неожиданно взвыл шут, оторвавшись от своей флейты и раскосыми глазами уставившись на Драконорожденного. – Алиса? – с маниакальным выражением лица вопросил вдруг. Потом поправился, головой тряхнул, зыркнул на Довакина уже прямыми глазами. – Не та опера, пардон. – Вскочил, начал землю перед остолбеневшим Довакином шагами мерить. – Погоди, погоди, я сам угадаю, - призадумался шут, пальцем в лоб себе ткнул. – Цири? Нет, нет. Чарльз Ли? Тоже нет. Принц-Полукровка? Точно! Уилл Тернер, сын Уильяма Тернера! Ха! И я повсюду промазал, верно? Хе, - шут внезапно обнял за плечи ошалевшего от такой фамильярности Довакина. – Я уже говорил тебе, что такое безумие?
- Э-э-э, - первое, что пришло Довакину в голову. – А что у вас за места тут такие… накуренные? – припомнил слово, услышанное однажды от участника дымной вечеринки в каджитском шатре.
- Ну дык, - заулыбался шут. – В эктоплазме уровень холестерина в сотню раз выше нормы, а Алдуин жрет, как не в себя. Вот и поволокло. Он Чихнет – мы радуемся.
- А мне бы найти его, - осторожно поведал Довакин. – Голову его поганую срубить…
- Долой косматого дурня! – снова рявкнул шут, после чего сделал полтора оборота вокруг своей оси и резво потрусил в туман. – За мной! – окликнуло все еще не пришедшего в себя Довакина из белого облака.
И отправились они через весь Совнгард, чрез края его бескрайние, к Залу Доблести. И чем дальше они в края его удалялись, тем неадекватнее становилось вокруг: со всех сторон гремели песни (одна повествовала о рогатом козленочке и мстительной бабулечке, другая – о безвременно почившем старом воине со здоровенными амбициями), изредка над головами путников пролетали норды перелетные, ревели невидимые медведи и топали незаметные ежики, мимо вдруг деловито прошествовал куст…
- Слыш, братец, а тебя чего не берет? – не сбавляя шага и даже не оборачиваясь, поинтересовался шут.
- Редгард я. – Гордо ответствовал Довакин. – Соратник…
- Сопротивляемость ядам? Тьфу, кака…
Больше шут не проронил ни слова, лишь изредка подпевая какой-нибудь балладе, что раздавалась из соседних кустов.
Долго ли, коротко ли, дошли он до Зала Доблести. Шут остановился у моста Китовой Кости, упер руки в бока и довольно произнес:
-Лепота-а-а! Старого кальмара тебе? Момент…
И, набрав в грудь побольше воздуха, шут во всю мочь своих легких завопил:
- ГОРЫ-Ы-ЫНЫЧ!
Снеся на бреющем полете несколько позвонков моста, и оставляя за собой шлейф пудры лунного сахара, перед Довакином приземлился «вырвиглазной» расцветки Алдуин. С его длинной, усеянной шипами с надетыми на них сладкими рулетами, шеи слез разукрашенный углем Ульфрик Буревестник и зачем-то напяливший черные хитиновые очки Галмар Каменный Кулак.
- «Навуходоносор» пришвартовался! А Добби свободен! – счастливо объявил шут, после чего нырнул в кусты, только его и видели.
Экипаж «Горыныча», весело скалясь, ступил на землю.
- Ба! – еще пуще развеселился Ульфрик, заметив Довакина. – Тифозный кузнечик! Реванш взять пришел?
- Чудище поганое бить! – с пафосом выдал Драконорожденный, выхватывая меч.
- Зачем? – Хором спросили Ульфрик, Галмар и Алдуин.
- Ну, как… Пророчество древнее, Клинки, Седобородые, Предназначение…
- Да он упоротый, - пожал плечами Галмар.
- Кодированный я, - обиженно прохныкал Довакин.
- Пф, делов-то. А ты попробуй разок, втянешься! Хей, Гена, - кликнул Ульфрик Алдуина. – Ну-ка, дыхни!
- Вен Мул Рик, - послушно выдал Алдуин, затем смирно уселся на задние лапы.
- Умница! – Буревестник аж прослезился от умиления. – А ты, - обратился к Довакину, - вдыхай глубоко. И не таких… раскодировали…
Довакин осторожно набрал полные пригоршни белого тумана, опасливо нюхнул. Туман был теплым и приятно, но незнакомо пах. Довакин вдохнул еще, поглубже…