От лица Юры
Не знаю, что на меня нашло. Обычно я не люблю вот так петь без подготовки, при людях. Но для этой девочки мне хочется совершать всякие странные поступки. Надеюсь, ей было хоть чуть-чуть приятно. А то ее совершенно невозможно понять. Я допел песню, получил свою порцию аплодисментов, и Кира схватила меня за руку и повела на пляж. Мы шли в темноте по песку в сторону воды, я чувствовал ее теплую ладонь в своей руке, и это было приятно. Мои руки, в сравнении с ее, всегда кажутся холодными, такой странный контраст. - А ты своей жене тоже Сплин пел? - наконец заговорила она. Вот же странная, как всегда. - Нет... - проговорил я. - Только тебе. С чего я, блять, стал таким сентиментальным? Говорю ей всякие нежности, да еще и в ответ получаю от нее дерзости. - Ага, не считая той толпы на набережной, - ну вот, снова она, я же говорил. - Мне было приятно, - добавила она и сильнее сжала мою руку. Мы остановились возле воды, и я развернул ее к себе. - Это такое "спасибо"? - загадочно проговорил я. - А ты делал это только ради того, чтобы услышать благодарность? - Кира скрестила руки на груди, состроив обиженный вид. Я усмехнулся. - Не только услышать... Я подошел к ней еще ближе и прикоснулся к ее шее. Она задрожала. Так непривычно. Марина никогда не реагировала подобным образом на мои прикосновения. Даже когда у нас только все начиналось. Да и я не припомню такого трепета со своей стороны, такого невероятного желания, исходящего откуда-то из сердца, желания ощутить нежность ее кожи, почувствовать через артерию на шее, как сильно колотится ее сердце, поцеловать ее и почувствовать, с каким желанием и страстью она отвечает на это. С Мариной все было механически. Поцеловать ее не составило труда и переспать с ней - тоже. Блять, как вообще так вышло, что мы поженились? Я даже не помню нашего первого поцелуя. А со свадьбы помню, как дико надрались в Зеленке, и всю первую брачную ночь я блевал в вонючем туалете. Черт, к чему я вспомнил всё это сейчас. Расстояние между нами постепенно сокращалось, я заметил, как она прикрыла глаза, и, сделав то же самое, прикоснулся к ее губам. Мне хотелось быть нежным с ней, поэтому я целовал ее аккуратно и даже как-то робко. Совсем не так, как в ту ночь, когда я имел наглость ворваться к ней и позволил страсти руководить мной. Я уже неоднократно ругал себя за этот поступок, хоть это и было прекрасно, но я не должен был себя так вести. Кира положила теплую руку на мое запястье и так же нежно ответила на поцелуй. Черт, я чувствовал себя школьником, а не 26-тилетним мужиком, потому что у меня в животе летали бабочки. Я спустил руки на ее талию, прижимая ближе к себе. Не хотелось пошлости, и даже не было какой-то страсти. Были только теплота ее тела, нежность рук и губ и душевное блаженство. Она медленно отстранилась и повернулась лицом к морю. Я обнял ее со спины, и она откинула голову на мое плечо, взглянув на небо. - Смотри, какие звезды! - вдохновенно прошептала Кира. - Тебе нравятся звезды? - я тоже поднял голову к небу. - А тебе нет? - Не знаю... я никогда не задумывался об этом, - я был вполне серьезен. Хотя, сейчас звезды казались и правда волшебными. Присутствие этой девушки всё преображает. - Серьезно? - она усмехнулась. - А как же песенка про космос: "большие планеты сгорали со скуки..." - пропела Кира. - Серьезно? - я засмеялся, передразнив ее. - Тут кто-то, кажется, не любит наше творчество! - Ну... я же говорила, что хорошие песни у вас есть. Вот про космос мне нравится, - я развернул ее к себе. - Ты знаешь про что она на самом деле? - спросил я с иронией. - Это знаешь только ты, - в ее глазах сверкали огоньки. - Но разве это важно - что ты там имел ввиду? Важно, что слушатель видит в песне для себя. Именно это мне и нравилось в ней. Я ожидал, что она смутится и спросит меня о чем же песня. Но она этого не сделала. Ей просто неважно. - И что же ты в ней видишь? - поинтересовался я. - Не скажу! - улыбнулась девушка. - Ты же никому не рассказываешь. Вот хитрюга, однако! Играет со мной, как с мальчишкой. И мне это нравится. - Я устала, Юрка. Пора идти спать, - ее голос и правда звучал сонно. - Ну, к себе в номер ты не пойдешь, - она хотела что-то возразить, но я не дал. - Думаю, в отеле есть свободные номера, и мы там переночуем. Мы пошли к главному зданию. Пока я договаривался на ресепшене, Кира курила на улице. - Идем, я договорился. Нам дали обычный номер в соседнем домике. Мы прошли вовнутрь, и я включил свет. - Ты в курсе, что тут одна кровать? - Кира недовольно скрестила руки на груди и прислонилась к стене. - Конечно. Думаешь, почему я так долго болтал с администратором? - я подмигнул ей, но она, кажется, восприняла это слишком серьезно. - Эй! Как бы это банально не звучало, я не буду к тебе приставать, - я подошел ближе и провел рукой по ее волосам. - Тогда я в душ, - спокойно сказала она и ушла в ванную. Минут через 10 она вышла в одном полотенце, что было весьма соблазнительно, но я не подал виду и быстро удалился туда же. Когда я вернулся, в комнате было абсолютно темно. На ощупь я нашел кровать и залез под одеяло, случайно коснувшись оголенного тела Киры. Только я хотел заговорить, как она меня опередила: - Я не голая, нет. В нижнем белье. У меня же нет с собой ничего... Я засмеялся, это было так мило, ее смущение. Хотя, и сам я смущался не меньше. Но, набравшись смелости, я придвинулся к ней и обнял. Блять, лежать рядом с полуголой девушкой, от одного поцелуя с которой тебе уже сносит крышу, не слишком просто. Надеюсь, я смогу уснуть побыстрее. - Спасибо тебе, Юр. Мне никогда не удастся отблагодарить тебя за всё... - прошептала Кира и уткнулась в мое плечо. - Мне не нужны от тебя благодарности. Это совсем не то, что мне нужно... - сипло ответил я и провел пальцами по ее спине. Кира немного вздрогнула, а затем поцеловала меня в шею. Я просто закрыл глаза и глубоко вздохнул. Я был счастлив, что засыпал рядом с ней...а не с Мариной...Глава 8. Тебе нравятся звезды?
22 ноября 2014 г. в 00:46
Кажется, Каплан признался мне в любви этим вечером. А я просто ошарашено поглядела на него, потому что не поверила своим ушам. Я все время думаю о его жене, о том, что мы творим ужасные вещи за ее спиной. Меня уже не волнует мнение Артема, он мне больше никто. Но так поступать с Мариной мне совершенно не хочется. Только вся проблема в том, что рядом с этим мужчиной я себя не контролирую.
Мы шли по оживленной набережной. Люди гуляли, смеялись, держались за руки, а я была погружена в свои мысли. Юра придержал меня за запястье и остановил. На обочине сидел мужчина с гитарой и пел какие-то красивые национальные песни.
- Что? - непонимающе спросила я.
- Сейчас, подожди, - попросил Юра и отправился к этому греку.
Он что-то оживленно говорил ему, потом, кажется, сунул денег, и мужчина отдал ему гитару.
Я округлила глаза и подошла чуть ближе. Каплан присел на обочину, немного настроил инструмент, и заговорил в небольшой микрофон:
- Я бы хотел спеть песню одной замечательной девушке. Ее любимую песню, ее любимого коллектива.
Его пальцы начали перебирать струны, и я сразу узнала родной Сплин. До боли знакомые слова:
Но ты пой мне еще,
Что я могу изменить,
направляемый собственной тенью,
давным-давно предупрежденный о том,
что начиная обратный отсчет,
любой, имеющий в доме ружье,
приравнивается к Курту Кобейну,
любой, умеющий читать между строк,
обречен иметь в доме ружье.*
Я стояла и, завороженная красотой его голоса, любовалась этим замечательным мужчиной. Еще неделю назад он не нравился мне, я злилась на него, даже боялась немного, а сейчас не могу наглядеться и наслушаться.
Юра допел и снял с себя гитару. Столпившиеся отдыхающие поаплодировали ему, так привычно для музыканта. Знали бы вы, что вам сейчас пел сам Юрий Каплан, аплодировали бы еще больше.
Примечания:
* Сплин - Пой мне еще