Часть 1
19 октября 2014 г. в 06:16
Первые лучики восходящего солнца проскользнули сквозь окно в просторную уютную спальню, упали на пушистый ковер, добрались до бежевого торшера на тонкой ножке из вишневого дерева, до белоснежного покрывала, неуверенно коснулись кончика носа, провели по щекам с россыпью едва заметных веснушек и запутались в ярко-рыжих, по-утреннему растрепанных локонах, своим нежелательным появлением в столь ранний час разбудив эту удивительно прекрасную женщину.
Все еще в полудреме она улыбнулась абсурдности приснившегося ночью, а затем резко распахнула глаза, и первым ее словом в еще пару мгновений назад обещавшим быть замечательным день было…
— Черт.
Она неспешно поднялась на локтях, медленно, с оттенком легкого ужаса в блестящих карих глазах, повернула шею к обычно пустующей стороне кровати, той, что ближе к двери, и резко откинулась назад на подушки, подбросив в воздух пару тут же закружившихся крошечных гусиных перышек.
— Черт.
На обычно пустующей стороне кровати, той, что ближе к двери, лежал весьма привлекательный темноволосый мужчина.
Усилием воли выровняв дыхание и успокоив нервно колотящееся сердце, Донна перевела взгляд с потолка на дверь. На ручке неутешительно повис ее бюстгальтер. В самом проходе расположились мужские брюки, а на стуле в прихожей небрежно покоился ее свитер. И она бы могла похвастаться тем, что не первой начала распускать руки, если бы не лежавший прямо на паркетном полу перед входной дверью джемпер, приютивший на себе бледно-голубую рубашку.
Ее, всегда, казалось бы, такую уверенную, стремительной волной захлестнуло отчаяние. Хотелось спрятать испуг под тяжелым одеялом, совсем по-детски.
Этого не должно было случиться.
Пылких, таких желанных поцелуев. В шею, в губы, снова в шею, в уже оголенную, еще недавно скрытую толстой пряжей ключицу, ниже к животу и в губы.
Этого не должно было случиться, она же обещала…
Того, как она стягивала с него темно-серый, почти черный джемпер. Того, как она запускала пальцы в его и без этого растрепанные волосы, как проводила руками по его спине. Как одну за одной нетерпеливо расстегивала непослушные пуговицы рубашки.
… твердо себе обещала.
Вдох и тяжелый выдох.
Это все какая-то ошибка.
Ее согласие…
Вдох.
… на его предложение проводить.
И тяжелый выдох.
Очередной лишний бокал вина.
Медленный вальс и взгляд «глаза в глаза».
Первый бокал вина.
Полуулыбки.
И вообще весь тот вечер.
Этого не должно было случиться.
«Ведь он еще не готов».
Сонный вздох резко вырвал ее из размышлений и наполненных сначала выдуманной дружбой, а после – так давно скрываемой, сейчас вырвавшейся наружу, наконец раскованной, пусть и алкоголем, страстью воспоминаний, вынудив трусливо закрыть глаза, притвориться крепко спящей.
Едва слышный шорох тяжелого одеяла.
«Он сбежит».
Неторопливые движения…
«Точно сбежит».
… в ее сторону.
А затем теплый уют накрыл ее талию широкой ладонью, спустя половину удара сердца сместившись на живот, успокаивая, согревая, медленно утягивая в сон вслед за ним и доказывая несомненную безошибочность произошедшего.
Последний запоздалый луч медленно поднялся по невысокой витиеватой ножке комода, случайно заглянув в щель между ящиками, задержавшись в одном из них и обнаружив там то, что Харви непременно желал бы увидеть на Донне; скользнул по столешнице через крошечную статуэтку белого лебедя, осветив фотографию двух счастливых людей, сейчас мирно посапывающих в унисон.