Гиены внутри

Страхи наши самые большие враги. Они, как гиены, жрут нас изнутри. Каждую ночь я чувствую, как они грызут мои кости, обсасывают мои органы, они поглощают все моё существо. Я закрываю глаза и вижу их, тех кто уже умер. Они зовут меня, касаются своими холодными белыми пальцами моей кожи, хватают за запястье и тащат за собой. Чувствую их обжегающее дыхание, более того страх надавливает на грудь и я просыпаюсь. Моё тело сотрясается от тяжести пугающей близости смерти. Она кружится в танце около меня, однако обходит стороной, всегда забирает людей рядом со мной, как будто хочет посмотреть, как моя душа будет изнывать от одиночества, тоски. Теперь я понял свою ошибку, поэтому стараюсь не привязываться ни к кому. Холод поселился в мире, окружающем меня, даже тёплые лучи солнца оледенели. Пытаюсь укутаться посильнее в своё одеяло, однако все равно чувствую, что моё тело бьёт мелкая дрожь. Нет смысла прятаться от реальности в кровати, поэтому я вылезаю из неё и одеваюсь. Исписанные стены подъезда намекают на культуру проживающих, а точнее их потомство, лифт благоухает, как забытый сортир, но ничего не поделаешь, и мне приходиться в нем пробыть несколько минут. Голоса мёртвых звучат около меня с каждым днем все более чётко. Воспоминания становятся реальностью, я боюсь. Я не хочу бороться. Скоро останется лишь моя плоть, но и тогда Смерть не заберет мою душу, она слишком жестока для такого лёгкого избавления. Она будет долго глумиться, хохотать и злорадствовать, а когда её коршуны в виде страхов и боли окончательно растерзают мою плоть, когда все мои слова сведутся к: " Прикончи меня", лишь тогда она смилуется и пронзит меня своей косой. Массивные здания давят на сознание, а серый асфальт только помогает Смерти обесцвечивать мою жизнь. Где-то в оголенных кустах поёт свою прощальную песню соловьи, они собираются в тёплые края, где солнце дарит своё тепло, где люди улыбаются и купаются в счастье. Гудение машин поглощает звонкую свирель, оно хочет солировать, заглушить последние признаки естественного, живого. А меня одолевает желание броситься под машину, но это бесполезно, даже тогда я выживу. Когда-то синее небо поблекло в тёмных тучах, оно даже не пытается сбросить эти мрачные оковы. На меня набрасывается цыганы с просьбами дать ей немного денег на подкормку детей. Её старые сморщенные руки изогнулись в просящем жесте, само же тело прогибается от тяжести бесчисленных одежд и времени, она обещает мне погадать. Что ж, почему бы не испытать Судьбу? И я протягиваю ей левую руку с купюрой. Зажав в мёртвой хватке мою кисть, старуха изучает каждую линию на моей ладони, её пальцы двигаются быстро, проходя по каждому сгибу, а губы шепчут какое-то заклинание. Внезапно её рот искревляется в немом крике, а глаза чуть ли не вылезают из орбит. Цыганка выпускает из рук купюру и пятиться назад, будто я проклят.