***
Три года назад.
Сильные руки затрясли ее сильнее, заставляя прийти в себя, не закрываться от него, от тех слов, которые выжгли на коже свое клеймо. — Черт! — прошипел итальянец и встряхнул еще сильнее. — Женщина, не реви, черт тебя задери! Все плыло перед глазами от пелены слез, что никак не хотела спадать. Однако даже сквозь нее она заметила непривычное для него беспокойство вперемешку с тем неуловимым теплым взглядом, который она никогда не видела так близко, как сейчас. — Хаято, отпусти. — Руки невольно разжались, и Миура безмолвной тенью соскользнула на стул своей небольшой кухоньки в съемной квартире Рима. Холодные пальцы растерли по всему лицу предательскую влагу, проклиная себя, что она разревелась перед ним, как какая-то глупая девчонка. Гокудера не тот человек, который будет терпеть истерики женщины. Сейчас он развернется, выругается и хлопнет дверью. Но… Стук по столу отвлек ее. Повернувшись, шатенка увидела за столом Бьянки, которая придвинула ей кружку с ее фирменным успокоительным чаем. — Выпей, — ее голос всегда успокаивал, и рука сама потянулась за напитком. Сделав глоток, она закрыла глаза, и услышала звук отодвигающегося стула, куда присел Хаято. — Это… правда? — надломленность и сухость она не смогла скрыть, просто не хотела. Тяжелый выдох и такой непривычный чуткий взгляд заставил ком вновь подняться. Вредный, грубый, жестокий мальчишка смотрел так на нее. — Да, — голос Урагана резал резкостью и злостью, но не по отношению к ней, что заставило ее внутренне вздрогнуть. Бьянки лишь покрутила чашку в руках. — Статус в мафии решает если не все, то многое, — киллер говорила медленно, подбирая слова. — Вонгола будет мстить и защищать своих людей, верхний эшелон семьи, но никак не нижний. Никто не будет устраивать вендетту за обычного сотрудника или рядового — пешка заменима. Хару апатично кивнула, принимая правдивость слов. Каким бы не был Тсуна добрым, но портить отношения из-за одного человека в мафии явно не стал бы. Не теперь, когда он вырос и впитал в себя всю кровь. — У тебя нет никакого статуса, — выпалил раздраженный блондин, зажигая сигарету. — Если на тебя нападут, то никто не сможет за тебя заступиться. Ты не относишься к гражданским — слишком много знаешь, а к мафии ты прямого отношения не имеешь. Поэтому я настаиваю, чтобы ты свалила ко всем чертям подальше отсюда! — грубый надрыв никак не сочетался с его глазами, потемневшими на тон. Из-за беспомощности. Ее. — Киоко-чан тоже в беде? — глупо утверждать, приблизительно зная будущий ответ. — Нет, — Ядовитый Скорпион покачала головой. — Тсуна еще в четырнадцать согласился на ее роль в будущем как своей жены. — От этих слов лицо женщины исказила горькая усмешка. — Одно дело сказать глупости Реборну, другое — подтвердить это сейчас. Все знают, что он начал с ней официально встречаться, и для многих она неприкосновенна. Она знала. Знала с самого начала, что так оно и будет. Солнечная девочка и нерешительный мальчик с добрым сердцем будут вместе, всегда рядом. — Ясно. Хару снова ушла в себя, отрешаясь от мира и гостей. Шатенка не слышала прощания Бьянки и хлопок двери, не слышала ругательств Гокудеры, ни слышала себя и своего сердца, которое остановилось раз и навсегда. Почему ОН ей не сказал? Крах. Почему никто не забеспокоился, кроме них? Крах. Почему она была так уверена, что этот чертов итальянец первый обрадуется возможности избавиться от нее? Дверь сильнее хлопнула, вырывая Миуру из оцепенения. Иллюзия рыцарей рухнула, оставляя лишь послевкусие начавшегося краха.***
Два года назад.
Киоко кружилась по просторному кабинету, громко смеясь. Шатенка перебирала новые отчеты от Варии, раскидывая их в хронологическом порядке, полностью игнорируя щебетавшую Сасагаву. — Хару-чан, ты меня слушаешь? — Да, — коротко отвечает она. Почему она не уехала? Все очень просто! Принцесса не захотела отпускать свою игрушку, надавив на Тсунаеши похлопыванием ресниц и легкими поцелуями, и вот результат: теперь она является третьим секретарем, которого отправили на эшафот — работать с Варией. Миура только хмыкнула. Прав был Скуало, цинично подмечая, что Десятый оказался под лакированной шпилькой одной ушлой японки. Видимо общение с варийцами очень негативно на ней сказывается. И кто сказал, что они твари, желающие только крови и боли? Очередной и безоговорочный крах. — Нужно столько сделать! Ты мне поможешь? Девушка лишь сосчитала до десяти, понимая, что выкрутиться будет уж слишком тяжело. Удивительно, но солнечная девочка не нашла здесь друзей или приятелей. Ее итальянский был меньше, чем приемлемый, и склонялся к стрелке «отвратительный» из-за произношения. Даже именитые репетиторы лишь разводили руками, говоря, что барьер преодолевается, но медленно. А «ее Хару-чан» быстро осилила язык, благодаря чему теперь выступала в роли переводчика для будущей королевы кровавого мира. Тяжелые шаги — страх для многих, но для нее это спасение. — Мусор, живо за мной! — алые глаза и небрежный вид Неба заставляет ее облегченно выдохнуть, понимая, что с Занзас-саном она никогда не рассчитается за свое прикрытие. — Прости, Киоко-чан, работа, — она встала из-за стола, забирая нужные папки. Босс Варии не уделил ни секунды внимания ванильной девочке, как за глаза называли ее офицеры. Но вот она… Хару давно начала подмечать, какие взгляды кидает на него младшая Сасагава — томные, нетерпеливые и маниакальные, что внутренне заставляло скривиться от омерзения. Киоко будет хорошей и верной женой. Очередной крах.***
Полгода назад.
Синие глаза смотрят на нее так тепло и обеспокоенно, что Хару чувствует себя маленькой девочкой, которая разволновала любящую мать. — Хару, тебе нужно чаще отдыхать, — покачала головой хрупкая итальянка, улыбаясь так искренне и тепло, что смогла бы согреть весь мир. Ведь одно ледяное сердце она уже согрела. — Не беспокойся за меня, Юни. Рука девушки потянулась ко лбу Миуры, что было трудно не заметить изящное кольцо. Все-таки он прислушался к ее совету. — Красивое кольцо, — шатенка слабо улыбнулась, а внутри затрепыхалось чувство беспокойства за это доброе и бескорыстное создание, которого не смогла сломать даже мафия. — Спасибо, что помогла ему. Кто сказал, что ледяное сердце жестокого убийцы не способно полюбить всепрощающее Небо? И снова крах.***
Три месяца назад.
Донна Савада натянуто улыбалась Джинглио Неро, поддерживая беседу. Ее взгляд снова возвращался к золотой полоске на пальце, что заставляло Хару внутренне насторожиться. Слишком быстро она увидела сущность бывшей Сасагавы, а услышанный приказ от когда-то близкой подруги заставлял застыть кровь. — Синьора, но… — Твое дело выполнить мой заказ. Остальное меня не волнует. Милая, добрая и бескорыстная Киоко-чан никогда не причинит никому боли. Опять крах.***
Два месяца назад.
Гокудера готов был ее добить за геройство, как и тогда, когда жена его босса притащила ее в особняк Вонголы. Что ж, она будет даже рада. Потому что нет сил — понимание того, что мафия поглотила все хорошее от ее бывших друзей или, напротив, она смогла показать их пороки? Почему он опять смотрит также, как и тогда? Ведь он ее ненавидит. Сжимающий сердце крах.***
Месяц назад.
Привычным жестом, закинув на стол Скайрини бумаги, Миура хотела уйти, однако у варийца были другие планы. — Ты знаешь, кто нанял убийцу Юни? — ярость, лишь упоминание о том приеме заставляло воздух заискриться. — Так же, как и ты, — она встретила его взгляд равнодушно. После памятного приема и ее толчка, который спас жизнь Небу Аркобалено в ней окончательно умерла надежда и вера в ребят, в Киоко. Как сейчас она помнит перекошенное от злости лицо Хибари и его слова: — Лучше забудь обо всем, травоядное. Не стоит лезть на рожон к волку. Да, становление кровавой леди было для нее неприятным сюрпризом, особенно после того, когда она узнала, что Занзас был не единственной игрушкой Сасагавы. Только эта игрушка была для нее запретной и не ставящей ее ни во что. Как она лихо все устроила: Хибари вынужден зарывать ее грязное белье, Рехея женила на бывшей подружке, тем самым выводя братца из игры, с Рокудо иногда развлекалась, но тот ни за что бы не признался Саваде. Киоко рассчитывала, что Скайрини захочет самоутвердиться за ее счет, но тут она промахнулась. — Нет доказательств, да и Тсуна не захочет ничего слышать, — босс Вонголы в любви пошел в свою мать — любит и верит каждому слову своей половинки. Поначалу это восхищало Хару, а теперь хочется посильнее ему врезать. Кто сказал, что сердце не ошибается, когда любит? Крах.***
Крах ее идеалов и людей затянулся на добрых три года. Хватит. Просто нажми на курок, разрывая эту порочную цепь. Одно скользящее движение, и она будет свободна. Звук выстрела и быстрое падение тела, омывающее бурой кровью грязный пол, расползаясь мимолетно, пачкая ноги, заставляя вырваться из груди рваному выдоху. Руки все также саднят, как и ноги готовы подкоситься в любой миг, омываясь в прогнившей от жестокости крови. — Женщина, от тебя одни проблемы! — облегчение поглотило ее, заставляя предательски упасть в это маленькое озеро крови, заставляя цепляться за эти обеспокоенные, потемневшие на несколько тонов глаза, как и три года назад. Крах всегда означает конец, но может для нее это только начало?