Новый "Ночной Рейд"

Я вернулась с целью закончить этот фанфик. Уже довольно давно у меня нет вдохновения для моих работ. На какое-то время я полностью исчезла отсюда, однако, поразмыслив, решила дописать конечный эпизод, чтобы не оставлять работу навек замороженной.       Тацуми осторожно шагал по хрустящему, затверделому от мороза снегу, такому высокому - почти достигающему колен, и дивился чудной, но слишком напрягающей однообразности пейзажа, рассыпавшегося по всем холмам и ровной земле белоснежным ковром. Было очень сухо, и от пересушенного ледяного ветра слезились глаза. Юноша постоянно моргал, беспокойно оглядываясь вокруг: а вдруг в то самое мгновение, как он моргнет, что-то произойдет?       Что могло произойти? Совсем не удивила бы юношу внезапная атака армии; скорее все ее и ждали, тем более шагая по такой открытой местности, где только попадись на глаз снайперу и зазевайся на мгновение - и упадешь на белый снег замертво. Казалось, Тацуми не был в силах удивляться после недавнего происшествия ничему более, если бы только сейчас не появилась за спиной Эсдес, взволнованно и спеша подбежала бы к Наджене и упала на колени, моля о прощении. Нет, тогда бы Тацуми был поражен. Но ему казалось, что ничего между сильным потрясением и полным равнодушием он не может испытывать, и вроде как недавнее происшествие не было слишком неожиданным, если знать генерала, а каких-то сильных чувств, к сожалению все того же генерала, он не испытывал, но случившееся вызывало уныние, и иначе состояние парня сейчас не назовешь, если забыть о легкой досаде каждый раз, как приходилось моргать из-за выступающих слез после сильного порыва ветра. Но уныние не мешало оставаться осторожным, думать наперед и продумывать какие-либо, удачные или нет, планы: Тацуми не мог позволить себе забыть, что он воин, революционер и борец за справедливость, как бы тяжело себя не чувствовал. Казалось, и его напарники совсем не хотели веселиться. Они пускали короткие шутки или легко подбадривали друг друга, но совсем никак не радовались. Отряд шагал по пустынному пути, бесконечно белому и до боли холодному, и вскоре совсем умолк. Лишь осторожно ступал дальше, стуча зубами и непрерывно выискивая вдалеке соперников.       Надженда медленно продвигалась вперед через плотный ряд деревьев, словно от холода стремящихся стать поближе, прижаться друг к другу, и бесконечные буреломы. Как и ребята справа, ее команда молчала, хотя Лаббок поначалу хотел как-то завязать разговор, но чем дальше они шли, тем меньше оставалось в нем желание вести беседы на поле боя. Казалось, опасность стоит прямо за твой спиной, лишь выбирая, когда можно пострашнее выпрыгнуть. Но ничего не происходило, и с каждой минутой ожидание лишь усиливалось, появлялось странное нетерпение, легкий страх, подогревающий азарт, волнение и сосредоточенность - но никак не желание пообщаться. Лаббок бы и забыл, что сейчас рядом с ним Надженда, но о таком нельзя было забыть, потому как в любой команде, в любом мелком отряде она была лидером, за спиной которого ты чувствуешь себя безопасно, которого ты стремишься защитить со всем рвением, ничего не жалея выставить на кон. Но ничего более: ни свою симпатию, ни удовольствие от участия в деле с боссом парень не испытывал. Он покорно, со всем безграничным доверием шел чуть поодаль, восхищенно глядя на девушку и осторожно - вокруг. Отряд Акаме также молча следовал вперед. Казалось, застыло и время, и день, и природа, и все вокруг мертво лежит так, как лежало вчера, позавчера... незыблемо.       Пронзительный в глухой тишине свист стрелы разрезал воздух, пролетая над самой головой Акаме, еле успевшей пригнуться и, покрепче схватив напарника, нырнуть за близлежащий холм до того, как целая партия стрел не рассекла воздух над ними. В запасе были считанные секунды: лишь мгновения, чтобы оглядеться вокруг, оценивая обстановку, и исполнить пришедшее в голову. Но, к великому разочарованию девушки, придумывать было нечего: вокруг не нашлось ни одного укрытия, и лишь плотный высокий снег мог спрятать ребят на время. Акаме понимала: вот-вот, сменив курс, стрелы полетят, опускаясь точно за холмом, а к тому моменту нельзя здесь находиться. Молниеносно обводила она взглядом все вокруг, снова и снова, но ничего, кроме единственного, первоначального решения, не приходило ей в голову. Развернув к себе Вейва, только очнувшегося за эти несколько секунд, Акаме спешно прошептала: - В снег и отползай, - и тут же окунула напарника в белоснежное полотно, ложась за ним следом и как можно скорее уходя чуть в сторону. Вейв не успел принять никакую форму, да и его реакция отличалась от искусного мечника: только удивиться и послушаться команды он и успел. Акаме оказалась права в своих расчетах: стрелы тут же обильно осыпали все вокруг холмика, но как плотно - сказать она не могла, не было времени останавливаться и оборачиваться. Преодолев еще некоторое расстояние, девушка наконец обратила внимание на напарника. К счастью, того тоже не задело, а порция стрел закончилась, и все затихло. Был лишь один вопрос: лучники стреляют только снизу, или и сверху? Было необдуманно бросаться в снег, не зная этого. И точно: здесь ведь не было верха. Одна пустошь с редкими холмами - все разнообразие округи. Нужно было решить, как поступить. Прикинув, что армия, скорее всего, пошлет пару человек для проверки поражения целей, Акаме тихо попросила Вейва следовать за ней и поползла к ближайшему холму.       Внезапная атака не осталась никем не замеченной. Надженда сделала глубокий вдох, морщась от холода, но лишь сильнее откидывая свое желание согреться. Кажется, Акаме была в порядке, вместе с Вейвом осторожно выглядывали оба из-за другого холма, пытаясь что-то разглядеть. Босс же не видела ничего, как ни пыталась разглядеть хоть какие-то темные точки на бесконечных белых полях. Ничего. Совершенно ничего! Это напрягало, ведь на зрение девушка еще ни разу не жаловалась. Но раз лучники сумели застать Акаме врасплох, раз даже непревзойденный наблюдатель не сумела ничего заметить заранее - о неосторожной засаде можно было лишь мечтать. Куда вернее было бы самим ее устроить, но, с другой стороны, их здесь было четверо, а леса - жалкие пара километров. Но в чем-то была своя правда: Мейн могла занимать удобную позицию. Разрывалась босс только между Лаббоком и Сусаноо, метаясь взглядом с одного дерева впереди на другое и в нерешительности все замедляя шаг. - Лаббок, ты пойдешь со мной. Сусаноо, оставайся рядом с Мейн и будь готов защитить ее. Мейн, пора начинать.       Надженда зашагала вперед, лишь закончив, а Лаббок, потрясенный ее словами, радостно бросился следом, на втором шагу же мигом притормозил, сбрасывая все свои эмоции и удивляясь такой беспечности на поле боя. Никто себя беспечно не ведет ведь: ни босс, уже сколько минут мечтающая закурить, ни Мейн, промерзшая больше остальных, ни Сусаноо... который, наверное, тоже чего-то хочет. Попав зубом на зуб и дернувшись от неприятных мурашек, Лаббок безмолвно взвыл от жутчайшего холода и вновь последовал вперед. Теперь было куда опаснее, ведь они остались вдвоем. Как же давно не было такого сложного дела! И если это и было как-то радостно, возможно своей новизной, от осознания становилось по-настоящему жутко. Все-таки не хотелось умирать, даже если ты и рисковал своей жизнью ежедневно...       Вейв был готов перевоплотиться сию секунду и лишь сдерживал себя из-за Акаме, настойчиво просящей его не спешить. Напарники успели переползти еще к одной горочке, опасаясь обстрела близлежащих холмов, но ничего не происходило: даже не пришел никто проверить, добит ли противник, а за небольшим длинным выступом, который так искусно слился с остальным пейзажем, не было ничего видно. - Почему мы медлим? - нетерпеливо возмутился Вейв, беспокойно глядя туда, откуда сыпались недавно выстрелы. - Подожди. Здесь что-то не так, - ответила ему Акаме и вновь спросила себя, в чем дело. Никто не приходил, никто не стрелял, но тихий неясный шум вдалеке говорил о том, что там все-таки кто-то есть. - Почему они не продолжают? Мы точно были их целями? Может быть... они идут не на нас, а мимо нас? - Что за беспечность... - угадывая мысли партнера, прошептал юноша, вдруг вскидывая брови. - Смотри! - почти крикнул он и тут же зажал себе рот, ругаясь за поспешность своих языка и эмоций. Впрочем, Акаме оценила этот жест, потому ничего не сказала. А Вейв, сгорая от нетерпения, почти тут же зашептал, указывая вперед. - Нет отряда Тацуми... - взволнованно и в то же время восхищенно пояснил он. - Из-за всего этого снега и холмов их уже и не видно...       Девушка не осталась равнодушной, в глубине души удивляясь этому и даже пугаясь. Но и Мейн не стреляла, как делала бы в экстренной ситуации. Все в порядке, подсказывала интуиция, и Акаме вновь развернулась к белоснежным полям впереди. - Но могло ли у них что-то случиться? - опережая мысли девушки, спросил Вейв. - Ну, новый приказ, слом чего-то...       Ему не ответили. Стоило дожидаться хоть чего-то. Ведь неясные звуки все еще доносились, выдавая присутствие до того безмолвных стрелков.       А Надженда все шла вперед, не замечая никого ни впереди, ни с какой-либо из сторон. Уже и безопасный путь недалеко был. Настораживало лишь то, что команда Тацуми вот-вот скроется с глаз. У тех не было ни единой проблемы вплоть до этого момента, хотя шли они в самом опасном месте из всех, в то же время Акаме чуть не попала в беду. Где же враги? Так хотелось спросить кого-то. Взять за руку, улыбнуться и узнать: "Ну скажи уже, милый, где ты и твои друзья? Где нам ждать? Что нам ждать? Здесь так холодно и сухо... Приди же наконец и дай себя победить, а не пытай тяжелой безызвестностью". Но все молчало. Только хрустели ветки.       Тацуми замедлялся, как и его команда: ноги совсем задервенели, беспощадный ветер, от которого не спасало ни единое возвышение в этом бесконечно ровном поле, все резче окутывал идущих, уже не так сосредоточенных на чем-либо. Хотелось спать, причем так, как никогда. Не хотелось ничего, кроме тепла, и лишь не засыпающий в холоде инстинкт самосохранения позволял думать о чем-то другом, о чем-то важном. Леоне была готова бросить все и кинуться вперед в надежде согреться от движений, однако она уже слабо представляла, как вообще найдет силы пойти чуть быстрее. Челси уже не была в силах поддерживать звериный облик, после битвы она знатно истощилась, а в своем худеньком теле промерзала как хрупкая веточка. Тацуми же, как единственный мужчина, старался сохранять темп и хотя бы так поддерживать девочек, но ему все сильнее хотелось заснуть. Казалось, этот путь длится уже вечность, а впереди не было видно ни конца, ни неприятеля. Ребята не слышали выстрелов, не оборачивались к лесу, и все дальше уходили от остальных в просторы ледяного царства. Все, что оставалось парню сейчас, чтобы хоть как-то держаться - думать.       Он снова думал об Эсдес. Он совсем не мог понять, что он чувствует. Но определенно не то, что бы чувствовал к генералу до ее смелого и дерзкого решения присоединиться, пусть на время. Хотя бы отличие было уже в том, что девушка, взбешенная репликой Леоне, дослушала ее до конца, и, более того, сдержала свое желание прикончить всех на месте. Она не забрала Тацуми с собой, не ополчила на себя Ночной Рейд, хотя была точно уверена в шансах на победу. Она вообще ничего не сделала, кроме брошенных нескольких гневных слов, просто ушла... Это было не в ее духе, и юноша со всей уверенностью мог сказать, что генерал изменилась в лучшую сторону, погостив у Рейда. Волновало его многое: например известная теперь столице база, если Эсдес вернется, возможное ее нападение... Ребята, верно, думали убить ее со спины тогда, и, возможно, были правы? Она - великая из угроз, какой была до вступления, а теперь, со всеми знаниями... это просто ходячий монстр. Значит действительно правильно было тогда все закончить. Да, ребята должны были...       Тацуми удивленно посмотрел вперед, но не на белый снег, а мимо, пораженный мыслям. А почему "ребята"? Разве не он - причина? Кто был тем, из-за кого сюда пришла генерал, кто ответственен за многие происшествия, начиная с их первой встречи? Он, Тацуми. Тогда именно он и должен был положить конец. Только вот... он этого не сделал. Что же, что же не дало такой мысли возникнуть в тот момент? Что же не дало ему почувствовать гнев, отвращение и страх? Что он делал тогда? Стоял и удивлялся, а после унывал. Нет, нет, он должен был закончить это! Он должен закончить это, чего бы ему это не стоило! Он должен... убить Эсдес!       Тацуми остановился, мгновенно и окончательно. Измученные девушки не нашли в себе сил обогнать парня и бессильно рухнули в снег, друг ко другу, безуспешно пытаясь согреться в объятиях друг друга, пытаясь хоть как-то вернуть сознание и здравый смысл. А Тацуми стоял, неподвижно и настойчиво. - Тацу... ми... - переводя дыхание, с легкой, всеми силами скрываемой слабостью прошептала Челси. - Нет конца и края... - она хотела сказать не это, совсем, совсем другое нужно было сказать в тот момент, но девушка, промерзшая до кончиков пальцев, почти что стала равнодушной к своей смерти. Сейчас не хотелось больше мерзнуть, больше терпеть этот несносный холод - вот бы забыться, на миг отвлечься и перестать что-либо ощущать... - Тацуми... - повторила она попытку, покрепче сжимая бессильными руками спину Леоне. - Там...

***

      Надженда почти достигла края леса. Но чем ближе она подходила к последним деревьям, тем медленнее и осторожнее шла. Возможно, впереди засада вот-вот ждет, чтобы открыть по ним огонь? Но почему же Тацуми, Леоне и Челси никто не трогал? Неужели они - невидимые призраки, или же призраками были их соперники? Да что же, черт побери, происходит?! - Если бы я знала, что лес будет пуст, я бы закурила, - с печалью отшутилась босс, желая снять нарастающее напряжение. Она следом пустила и нервный смешок, но Лаббок ничего не ответил. Он сам сильно нервничал, и молчал для того, чтобы не волноваться сильнее, чтобы не показывать волнение боссу, чтобы... ничего не поменять сейчас. Все было плохо, но он не желал сделать еще хуже. И не важно, для безопасности, для отношений с боссом или для себя... Он уже устал от пытки неизвестностью. Точно так же, как и все.       Надженда остановилась за деревом, одним из последних великанов, скрывающих двух повстанцев от чутких глаз противника, если тот, конечно, был, и примостилась поудобнее на корне, расползшемся уже на несколько метров вокруг замысловатыми вьющимися линиями, пускающими сотни тонких веточек во все стороны. Это было красиво, и девушка даже отвлеклась на миг, теплой улыбкой согревая себя, но обернулась вновь и, напрягая все силы, всю ловкость и цепкость взгляда, осмотрелась. - Лаббок! - беспокойно выкрикнула она, выскакивая из-за дерева и бросаясь вперед.       А в это время, долго и упорно сидя в засаде, Акаме и Вейв не выдержали. Как и у всех, после одной неожиданной атаки у них не происходило ровным счетом ничего, только холод все крепче хватал в свои лапы. Посидев достаточно и ничего не заметив, девушка предложила поползти аккуратно вперед. Юноша хотел возразить, ведь при трансформации они будут на месте через пару секунд, но слишком непонятен был враг. Это все могло быть ловчайшей приманкой, а с ловушками нужно быть осторожнее всего. Постепенно начиная восхищаться своей напарницей, Вейв подумал, что стал понимать, почему Эсдес пригласила его сюда и чем ей приглянулся Ночной Рейд. Конечно же он ошибался, но постигнуть настоящие мысли генерала он не мог, а в слепые догадки верил охотно, ведь они позволяли ему почувствовать удовольствие от хотя бы небольшой разгадки своего босса. Акаме даже бы посмеялась про себя с его мыслей, узнай она о них, но если бы девушка и слышала их сейчас - не услышала бы. Ее занимала только битва. И в этом плане она, наверное, была дисциплинированнее всех: даже босс мечтала мгновениями о сигаретке.       Ребята ползли долго, минут десять, и постоянно замирали, прислушивались, оглядывались, после продолжали. Множество догадок пролетало в их голове, множество вариантов нарисовали они себе в это время. Акаме думала о вариантах ловушки, придумывала способы избежать чего-либо, Вейв же вспоминал, были ли подобные ситуации, да и какая армия у них сама по себе... Его мысли не выстраивались в картину, а вот у Акаме сменялись, словно кадровый мультик с разнообразными сюжетами. Например, если их будет поджидать целая армия, самое разумное - появиться неожиданно и, если в тебя тут же не пустят десяток стрел, броситься в бой, прикрываясь ближайшими телами. В случае какого-то мощного оружия, готового к поражению целей, стоит нырнуть обратно под холм, где будет безопасных секунда-две, в которые Вейв сумеет превратиться, и тут же исчезнуть вдалеке. На время. А если оружие создано для таких, как Вейв? Вынырнуть и тут же сломать его? Обогнуть? Уж точно не лететь на воздух... А вот главная проблема... (Тем временем Акаме почти достигла цели) А если их там ждет Эсдес?       Девушка замерла, добравшись точно до возвышенности и пристроившись прямо около нее. Она прислушалась, но ни единого звука не было слышно. А после вдруг, совсем незаметно, еле-еле слышно сорвался с чьих-то губ краткий вздох, приглушенный и робкий. Там кто-то есть. И пора уже сломать эту коробку неизвестности, где они были заперты все это время! Но не надо спешить. Хотя бы... - Вейв, - Акаме наклонилась к тому к самому уху, от чего парень даже еле заметно покраснел. - Будь готов к трансформации.       Парень уверенно кивнул, показывая, насколько готов. Ему не терпелось узнать, что за враг, точно как и Акаме, и двое лишь томились ожиданием, делая вид, что готовятся. Всеми мыслями они были там. Там, в самой гуще боя, где... - Ах! - не выдержав, Вейв рванул первым, но не успел и поднять до конца голову, как пораженно воскликнул. Акаме последовала за ним спустя мгновение, и, в отличие от Вейва, не произнесла и звука, однако она с таким же недоумением оглядывала разбросанные в стороны мертвые тела, истекающие еще свежей кровью. Луки валялись и рядом, и чуть поодаль, где-то была разорвана одежда, но все было залито сырой кровью, еще совсем слабо пахнущей, однако уже разносящей смердящий аромат. Оба напарника хорошо знали этот запах из многих пережитых битв, он не вызывал слишком негативных мыслей, однако удивление всему происходящему испытали оба, строя предположения. Конечно же, казалось правильным лишь одно. Пораженные, в чем-то радостные, а в то же время озадаченные, ребята бросились вперед.

***

- Тацуми... - еле слышно шептала Челси, прижимаясь к Леоне и никак не находя спасительного тепла. - Там... - она хотела поднять руку, но смогла поднять только взгляд. Даже если бы она могла спокойно двигать рукой, она бы не успела вовремя. Ведь только она указала глазами куда-то вперед, только Тацуми поспешил развернуться обратно, как ему в кисть воткнулась стрела. Юноша, еще ошарашенный своими мыслями, пытался понять, что происходит, но не мог выйти из круговорота ежесекундно. Мысли завершали свой оборот, неожиданный, но начали новый, краткий, лишь на несколько мгновений замедливший замерзшего парня. О чем он только что подумал! Как он вообще может думать о таком! Нет, он может... Но сможет ли он убить Эсдес? Саму Эсдес? Нет, не так. Не в возможности дело, а в решимости. Изначально он хотел этого, а после их непродолжительного общения? Что помнит он плохого, а что хорошего? В голову приходит только плохое... Битвы с людьми Эсдес, Северный поход, многочисленные обманы и битвы, войны, нескончаемая жажда убивать, самоуверенность, тирания, гнев, разрушение... Неужели только это может вспомнить Тацуми теперь? Хотите сказать, все хорошие воспоминания скрылись в темных уголках сознания и больше не будут выходить на свет? Так, значит, теперь он сможет с чистым сердцем и спокойной душой выполнить свой долг?       Нет, подождите, неужели это то, за что Тацуми продолжал общаться с Эсдес? За что восхищался ею? За что он переживал после ее ухода? Да за что, черт подери, он позволил этому человеку чуть немного стать ближе для себя? И тут он вспомнил. Воспоминания как бурная волна, сметающая все на своем пути, ворвались в его голову, открывая все недавние картины: их общение и тренировки, совместные битвы, выяснения отношений, союзничество, времяпровождение. Многое и почти все всплывало в голове, приводя в смятение, переплетаясь с еще недавно сильным желанием убить своими руками, поднимая ком в горле от своих недавних мыслей и почти выбивая из реальности...       Острая боль в кисти, сменившаяся еще более острой в плече, вернула к настоящему так неожиданно и резко, так внезапно, что Тацуми не сумел даже сориентироваться в происходящем. Он уловил краем слуха крик Леоне, тем временем силясь понять, от его ему так болят рука, плечо, теперь и бедро, а также поднять взгляд вперед. Реальность билась с мыслями, все отскакивало друг от друга, и даже в одно мгновение парень подумал, насколько же не вовремя его захватило все это, на кой он вообще стал об этом думать. Но мысль исчезла за новой иллюстрацией беседы с Эсдес, ноющая боль стала еще сильнее ощущаться, а его глаза все выше поднимались, жмурясь от яркого снега и пытаясь обхватить все взглядом. Воспоминание покрутилось перед глазами и стремительно исчезло, и тогда он увидел все: чуть поодаль большими группами сидело несколько отрядов стрелков, уже натягивающих свою тетиву и готовых стрелять. Их было уйма, десятка три-четыре, и откуда они возникли - невозможно было сказать. Вот как, значит везде, где сейчас болело и ныло, угодили стрелы. Вот так неожиданная засада. Или, скорее, ловушка... Как хорошо было парню, ведь холод притуплял все его чувства, в том числе и боль. Девушки сзади, похоже, готовились. Точно, что он медлит! Ему срочно нужен тейгу. Ведь именно на то он ему, чтобы сражаться и защищаться...       Тацуми приоткрыл рот. Он был полон решимости ринуться в бой. Он, раскрывая губы, неотрывно смотрел вперед, и, собираясь выкрикнуть нужные слова, неожиданно пришел в ужас: пока он начинал лишь издавать первые звуки, тетива была уже натянута, пока сказал первый слог - все подготовлено, и, силясь выкрикнуть быстрее, на долю секунды, на мгновение раньше, юноша видел, как тридцать, нет, сорок стрел одной мощной кучей стремительно летят в его сторону. Однако видел он все медленно, плавно, и успевал продумать множество вещей, в то же время выговаривая лишь одно слово.       Так всегда перед концом? Всегда все видишь медленно и постепенно, словно наслаждаясь последними мгновениями жизни? Интересно, Леоне и Челси тоже это чувствуют? А, может, он сможет закрыть их от потока стрел? Если он успеет превратиться, даже если будет поражен мгновенно, он сможет их немного прикрыть. Хоть что-то... Пока есть мгновение...       Казалось, Тацуми потерял дар речи. Он кричал слово, но не слышал ни единого звука, лишь острое жужжание стрел резало уши, все летело тучным облаком и было ближе, ближе... Метр, пол... Вот и он, конец... Пожалуй, в такой холод умереть даже приятно?

***

      Тацуми сжался от острой боли, пронизавшей все его тело. Боль стукнула в голову, но мозг не сразу обрабатывал ее свойство. Тацуми в последний раз вспомнил Эсдес. Да, сейчас он хотел лишь одного: извиниться. Извиниться за все, за промахи, грубые слова, отказы и последний инцидент. За инцидент - особенно. Он хотел снова позвать ее в Рейд, поближе пообщаться и получше узнать ее. Возможно, он слишком плохо думал о человеке, которому пришлось расти в ужасных условиях с самого детства... Но не пойдет ведь Эсдес в Рейд, где не будет его... И не попросит он ее пойти, ведь его не будет... Он... Должен был хотя бы сказать... Что благодарен ей за все... Что он куда лучшего мнения о ней теперь... Что он - симпатизирует ей... теперь... И всем близким...       Боль теперь полностью проявилась и стала ясна. И ведь все это пролетело в голове так же быстро, как мысли до этого, на поле битвы... Да, он чувствовал всем своим телом... Чувствовал жутчаший, самый жуткий холод... холод? Холод! Какой холод?       Тацуми взволнованно приоткрыл глаза, замечая вокруг лишь лед. И тут же тот исчез, как по велению волшебника, а юноша, теряя равновесие, полетел вниз. Лед? Появился и исчез? Только один человек способен провернуть такое... И только он один подхватит его... подняв на руки! - Э-Эсдес? - не веря своей радости, своему счастью, неуверенно произнес юноша, силясь поднять голову наверх и увидеть того, кто спас его, того, кого он не верил снова вот так встретить! А радости было действительно много: он жив, жив! И, значит, живы девочки. Они... они все еще живы! Тот град стрел не попал... Не добил... Защитили... Их защитила Эсдес. Она вернулась? С какими намерениями? Не важно! Он теперь может извиниться, может попросить вернуться, поблагодарить, все высказать... Он может сделать еще что-то... Ответа не последовала, Тацуми так и не нашел силы поднять голову вверх. Но он ничуть не сомневался. - Эсдес! - еще радостней воскликнул он, его всего переполняли чувства, мешающиеся, но хорошие и светлые. Юноша после пережитого шока не замечал ни убийственной ауры генерала, ни скорого льда, погребающего под собой многочисленные отряды, ни трясущиеся от гнева руки девушки, старающейся в то же время держать своего любимого осторожно. Он только думал о том, что ему дан шанс жить дальше, свершить затеянное и шанс вернуть обратно товарища. Да, она им стала товарищем, пусть пока и было много ссор и стычек... Но она - часть Рейда. Она - их семья. И она... - Эсдес! - все не получая ответа, в третий раз позвал Тацуми. - Пожалуйста, прости нас всех! Мы... мы были неправы! - корка льда стала наползать чуть медленнее, генерал сосредоточилась на словах, но не забывала и о битве. - Мы... мы все очень благодарны тебе за все то, что ты для нас сделала... И... ты для нас уже часть семьи! А потерять кого-то из семьи - очень больно. Потому... п... пожалуйста, вернись к нам! - юноша кричал все от чистого сердца, счастливый, совершенно не взвешивающий факты и не опирающийся на логику. Да, в любом другом случае он бы так не сказал. - Мой любимый Тацуми предлагает мне вернуться? - ничуть не драматизируя, но и убрав из своего голоса привычную фамильярность, спросила Эсдес. Парень лишь поднял взгляд - и стремительно побледнел, глядя в глаза, наполненные сумасшедшей яростью, жаждой мести и жаждой крови. И, разумеется, он не подумал, что девушка не глядела ему в глаза, а только на кисть, плечо и бедро, пронизанные длинными острыми стрелами... - Э-Эсдес! П-прости, не убивай! Я... я...       Удивленно переведя на свою бесценность взгляд, генерал так и не смогла понять, в чем дело. Ей было и не важно: она любила наблюдать любые эмоции этого чудесного паренька, незаменимого и дорогого ее сердцу более всего, да и воссоединение вышло таким красивым... - Тацуми... - мило прожурчала Эсдес, блаженно улыбаясь, покуда ее улыбка не переросла в адскую усмешку от воспоминания об ранениях парня и уже заледенелых обидчиках. Бедный парень совершенно не мог понять, что же происходит, Эсдес боролась с желанием прикончить еще кого-то и уделить наконец внимание любимому, где-то же на горизонте виднелись подбегающие Надженда, Лаббок, Акаме, Вейв, а сзади Мейн и Сусаноо. Все вокруг обросло льдом, бедные Чесли и Леоне уже готовы были уснуть с сухими слезами на глазах, а Тацуми, глядя на вновь улыбнувшегося генерала, осторожно узнал. - Эсдес... Ты к нам... вернешься?       Эсдес была польщена. Как его это волнует, он дважды спросил! Можно было тут же ответить: "Конечно", - но это было бы слишком обычно. - Только если после нашей свадьбы, - хитро улыбнулась девушка, а Тацуми чуть было не подавился от таких слов, округлив глаза, однако дольше удивляться ему не дали. - Я серьезно, малыш, - с улыбкой прошептав последние слова, чтобы это слышал только он один, Эсдес, как и обычно, резко наклонилась, но, прежде чем что-либо сделать, коварно прошептала. - Что-то я не слышу ответа... - и, только было парень приоткрыл рот, чтобы что-то сказать, резко опустилась полностью, впервые нежно ловя столь родные ей губы.       А вот Тацуми было не до романтики. Ёклмн, и что теперь делать-то?!