Раздвоенность

Кэролайн перевернулась на бок и посмотрела на часы - 3:30. Затем перевернулась на другой бок и тяжело вздохнула. Завтра экзамен по биологии, к которому она долго и усердно готовилась. Ей было просто необходимо поспать. Она закрыла глаза, попыталась прислушаться к мирному сопению Елены на соседней кровати, затем перевернулась на живот, поняла, что так ей еще неудобней, свернулась калачиком, напомнила себе, что если она хочет заснуть, то ей лучше перестать двигаться, начала считать овец, начала считать время, которое ей осталась поспать, все-таки открыла глаза и вновь посмотрела на часы – 3:35. Удивительно, как Елена не проснулась от того разочарованного гортанного звука, что издала Кэролайн. «Так не пойдет», - она резким движение откинула одеяло, встала с кровати и с лицом убийцы тихо подошла к шкафу. Внутри на нижней полке лежала недопитая бутылка виски. Не потрудившись даже поискать стакана, Кэролайн открыла ее и отпила прямо из горла. Алкоголь обжог внутренности, но дал возможность почувствовать, как сильно напряжены ее плечи. Рассеянно оглядев комнату, она взяла со своей тумбочки телефон и прошла к окну. Сев на широкий подоконник, она еще раз отпила виски и расслабленно откинулась на стену. Перебирая фотографии на собственном телефоне, Кэролайн остановилась только тогда, когда на экране появилось фото зеленоглазого вампира. Она даже не помнит, когда и где она сделала ее. Просто…просто Стефан со своими идеальными скулами и ласковой улыбкой. Неосознанно Кэр перевела взгляд в сторону спящей Елены, и тут же горько усмехнулась самой себе. Чтобы не произошло между Еленой и Стефаном, где-то глубоко внутри подсознания Кэролайн эти двое все еще вместе и принадлежат друг другу. «Тогда еще глупее, - продолжила рассуждать про себя блондинка, - что я чувствую к нему». Эта постоянная раздвоенность сознания стала нормой для девушки. Особенно, если рядом был Стефан. Приходилось каждый раз напоминать себе, чтобы перестать смотреть на него, когда они вместе. Не оглядываться, чтобы посмотреть ему вслед. Или одергивать себе, когда руки сами тянулись дотронуться до него: до его рук, плеч, волос, лица… Быть милой, но не слишком, чтобы не выдать себя. В общем, оставаться той веселой и немного взбалмошной Кэролайн, той самой Кэролайн, которая могла вызвать у него улыбку или даже рассмешить его. Она чувствовала, что нужна ему. «Или ты просто хочешь так думать…», - злобно отозвался внутренний голос. От обиды на саму себе девушка закусила губу. Ну, вот зачем, зачем ей эти чувства? Разве ей мало проблем на любовном фронте? Разве не в первый же день их знакомства, в самый первый день, Стефан посмотрел Кэролайн в глаза и честно ответил: «У нас ничего не выйдет…» Это сцена живо встала перед ее глазами. Затем, как кадры из кинохроники, возникли другие: вот он спасает ее от вампира, а потом внушает все забыть и видеть только хорошие сны. Затем он вновь ее спасает, уже от Деймана. Кэр плохо помнит этот момент - красная пелена из голода и страха застилала глаза, а затем – вспышка – и Стефан держит ее лицо в руках, впервые открывая себя ей и в голове одна мысль, полная некой неясной надежды: «Он такой же, как я.» Голод и страх не прошли, но появилось «чувство спины». У Кэролайн, наконец, появилась долгожданная уверенность, что, в случае чего, она не останется одна. Стефан не бросит ее. Кэролайн не хватало этого чувства ещё тогда, когда она была человеком. Вампирская сущность только усилила этот комплекс «брошенной маленькой девочки», что появился после развода родителями. Но он был рядом. Просто потому, что ему не наплевать. Просто потому, что Стефан вот такой. У него было все, чего так не хватало ей самой в собственном характере: спокойствие, хладнокровие и почти беспристрастная доброта. Она тянулась к этому, старалась стать похожей, старалась помогать, превращая себя в незаменимого напарника, друга и в беде, и в радости. В лучшего человека, наконец. Вампира, то есть. После десятого глотка, подоконник вдруг стал мал, и Кэр села прямо на пол, поджав под себя ноги. Ей не было холодно, она просто почувствовала себя вдруг такой маленькой и глупой. Почти также, как в тот момент, когда она поняла, что влюбляется в Стефана. Первой реакцией был шок. Но тут же наступила стадия отрицания, которая растянулась на много-много месяцев. Да, он твой лучший друг. Да, он сам назвал тебя своим другом. Но в том то и дело. Друг. ДРУГ. Так долго стараться заслужить доверие и уважения младшего Сальваторе, чтобы скорее всего потерять это все ради некого неясного ощущения в груди! Стефан и Елена тогда только расстались, и Кэр была ужасно, просто неестественно зла на нее за это. И дело не в том, к кому она ушла, а кого она оставила. Отношения Стефана и Елены были ИДЕАЛЬНЫМИ в глазах Кэролайн. Такими, какими должны быть отношения между влюбленными: полными любви, нежности, заботы… А кроме этого, Кэролайн было невыносимо видеть Стефана в таком состоянии. Хотелось обнять его и… «Это глупо…Мой материнский инстинкт разбушевался вконец», - оправдала себя девушка как могла. Но со временем оправданий оставалось все меньше. Усталость, но не сон, накатила на девушку неожиданной волной, и она легла на голые доски пола. Первое горькое осознание, что она проигрывает эту войну с самой собой, наступило намного позже. После смерти Бонни. Одиночество и страх потерять любимых заставило ее переоценить каждое мгновение, проведенное с близкими. Жизнь в Мистик Фолс опасна, даже для вампиров. Оборваться, закончиться все может в одно мгновение, как для нее, так и для всех окружающих. Поэтому, какими бы запутанными не были ее чувства к Стефану, она ни за что на свете не сможет хоть на немного отдалиться от него. А при таком положении дел, трудно было перестать влюбляться в него. Наоборот, подсознание, как дрова в огонь, стало вдруг подкидывать ей воспоминания, вроде того, как Стефан смотрел на нее иногда, звонил, когда нуждался в помощи и поддержке, просто искал ее общества… Потом появились сны, сны, от которых утром было стыдно смотреть в глаза Елене, но такие прекрасные сны… И, наконец, появились мысли…Мысли, что возможно…Нет, это невозможно, он не… ОН ПРОСТО ХОРОШИЙ ДРУГ! Или… Раздвоенность сознания вышла на новый уровень. Теперь каждый шаг, поступок Стефана рассматривался с особенной тщательностью. Со скоростью компьютера Кэр «считывала» поведение парня, и как рефери отдавала очки той или иной стороне своего сознания. Судья должен быть объективным, но Кэролайн многое поняла о своей беспристрастности, после того вечера у озера. Нет никакой объективности, это миф. Она влюблена в Стефана. А любовь не терпит контроля. - Кэролайн? - раздался голос Елены над ней. Кэролайн с трудом открыла глаза и с ужасом осознала, что проспала всю ночь на полу. - Сколько времени? – паника пропустить контрольную заставила ее мгновенно вскочить на ноги. - Сколько ты вчера выпила? – Елена с улыбкой помахала бутылкой из-под виски, - не беспокойся, у нас еще полно времени. Елена пошла в душ. Кэролайн была уверенна, что эта история навсегда останется между ними. Елена хороший друг. А Кэролайн – нет.