Часть 1. Глава 1. Про мертвых и живых
14 октября 2014 г. в 22:53
"А она
Курила те же сигареты.
Одни, как и мы, на двоих,
Обещали бросить до начала лета.
Ну где ты...
Ну где ты?
Ну где ты?!
Скоро осень."
От лица Евгения Мильковского.
В комнате сыро, темно и холодно. В этой комнате уже несколько месяцев не открывали шторы.
"Мек, ты меня слышишь? Посмотри на меня!"
В комнате почти ничего не осталось, кроме пустых бутылок виски и сигаретного дыма. Последний запас наркотиков был исчерпан - жить дальше не имело смысла.
"Жень, хватит игнорировать меня! Посмотри мне в глаза, прекрати!"
В комнате давно не слышно музыки, теперь здесь господствует тишина. Больше не слышно издевательского смеха. Ее смеха.
-Мильковский, оживи ты уже, блять, наконец! Хватит сидеть и разлагаться, как ты не поймешь, придурок! Вставай!
Я открыл глаза. Меня тщетно старался поднять с пола Влад, пытаясь одновременно привести меня в чувства. Такие попытки повторялись из недели в неделю, поэтому я давно перестал обращать на них внимание. Пережить эти 5 минут - и можно снова потонуть в своем мире. И снова забыть про иные.
Вдруг я почувствовал удар в челюсть.
-Если ты не встанешь сейчас, я тебя убью, идиот ты безмозглый! Ты сидишь тут уже два месяца и ничего другого не делаешь, кроме как куришь и бухаешь! Хватит существовать в этой комнате! - последовал еще один удар, от которого я упал на пол. Ослабший организм даже и не собирался сопротивляться, поэтому я просто остался лежать на полу.
-Вставай! Вставай, говорю тебе! - яростно кричал надоедливый голос, - пойми ты наконец, Лины больше нет! Она умерла! Она прыгнула с крыши и разбилась! Ее больше нет и никогда не будет!
Я попытался крикнуть, что он несет полную чушь, но вместо этого издал тихий хрип и закашлялся. Я слишком давно не говорил ничего вслух. Месяца два.
-Посмотри на себя, - продолжал Зайченко, - ты давно на себя в зеркало смотрел?! Ты вообще видел, что с тобой стало?! - он раскрыл шторы, и в комнату проник яркий свет, который меня ослепил и лишил возможность различать очертания предметов, - вставай, - я не пошевелился. Мне было, честно говоря, все равно, что со мной будет. И даже если он меня еще раз ударит, то вставать я не собирался, - я не шучу. Мы устали терпеть твое затянувшееся состояние. И тебе придется выйти из него, - если бы у меня были силы, то я бы усмехнулся, как раньше. Но я не подал никаких признаков жизни.
Тут Влад, матерясь и ругаясь, поднял меня практически за шиворот и поволок в сторону комода. Толкнув меня по направлению к зеркалу, он процедил:
-А теперь открой глаза и посмотри, во что ты превратился.
Сначала я не хотел идти на поводу, но я все-таки нашел в себе силы разлепить глаза.
Если бы я в тот момент не знал, что это зеркало, я бы никогда не поверил, что это я. Грязные длинные волосы и борода, синие круги под опухшими красными глазами, на исхудалом теле практически болтались мятая майка и джинсы. Отражение, что я видел в зеркале, никак не было похоже на человека, даже на его подобие. То, что было в зеркале, давно умерло.
-Черт, - прохрипел я, трогая свое лицо, - не верю... это не я...
-Нет, Мильковский, это ты, это тот Женя, которого мы видим на протяжении последних двух месяцев. Где-то глубоко внутри, я знаю, ты осознаешь, что ее уже не вернешь. Может, перестанешь убивать себя? - я помотал головой.
-Нет. Я не хочу жить без Нее. Я просто не могу. Я должен был быть на ее месте. Я не могу жить дальше, зная, что больше ее не увижу, - я так давно не говорил, что в горле моментально пересохло. Я хотел сделать глоток из бутылки коньяка, но Влад остановил меня.
-Хватит пить! Хочешь ты этого или нет, тебе придется вернуться к нормальной жизни! - Зайченко взял меня под руку и поволок в ванную.
Холодная вода немного отрезвила и заставила открыть глаза. Тут в ванную вбежал Тошик:
-Ты серьезно?! Ты вытащил его из комнаты? Как ты это сделал?! - я сделал вид, что не слышу то, о чем они говорят, и продолжал сидеть под холодным душем.
-Он все еще не в себе, бесполезно что-либо ему говорить и доказывать, - Влад увеличил напор воды, и я вскрикнул.
-Идиоты, блять, холодно! Выключите воду!
-Мы же для тебя стараемся, - заметил Тоха, подпирая дверной косяк, - мы тебя в чувства не можем привести уже несколько месяцев, а ты, эгоист, даже не пытаешься нам помочь. Подумай хоть раз не о своей покойной возлюбленной, а о ком-то живом!
Ванная опустела. Они словно назло оставили меня наедине со своими мыслями.
Слишком холодно. Слишком холодно внутри. Кажется, я стал забывать, что такое чувствовать. Что такое жить. Может, пора отойти от затянувшегося ночного кошмара?
От автора.
-Как ты думаешь, он отойдет? Или опять поползет в свою коморку?
-Сомневаюсь. Наркотиков у него не осталось, а алкоголь не удовлетворяет его потребности. Кажется, ему придется вернуться к жизни.
-Надолго ли? Сколько времени должно пройти, чтобы он сломался опять?
В комнате повисла тишина.