Healing letters

- Гермиона, ты не можешь пойти домой в таком состоянии! - Не начинай, Джинни. Я и так у вас задержалась, а теперь просто хочу домой. - Бежишь от людского общества? Знаешь, пустое захламлённое здание, каждый предмет которого покрыт пылью, с огромной натяжкой можно назвать домом! Погостила бы у нас ещё недельку! Чего тебе стоит? - Прости, но я хочу домой. Возможно, я и так скоро загляну к тебе. Нельзя же бросать подругу в таком положении... - Гермиона многозначительно посмотрела на Джинни. - Мне надо побыть одной. Правда. Ничего со мной не случится. Лекарства буду принимать, не беспокойся. Я устала. Мне нужна тишина и родные стены. Уизли пристально смотрела на меня, сдвинув тонкие бровки к переносице и сложив руки на груди. - Ты точно не останешься, да? Я упрямо покачала головой и обняла подругу. - До скорого. - Не пропадай, - Джинни еле заметно приобняла меня. - Передай огромное спасибо мистеру и миссис Уизли. - Обязательно. Выйдя за пределы Норы, я незамедлительно трансгрессировала. *** Оказавшись дома, я вздохнула полной грудью. Щелчок дверного замка и повисает оглушительная, но такая спасительная тишина. Наконец-то никого нет. Снимаю до чертиков надоевшие неудобные туфли, почти что с наслаждением отбрасывая их в сторону, и падаю на диван. Вновь смотрю на серое небо. Вновь вижу голые деревья, но на этот раз припорошенные снегом. Вновь скольжу взглядом по книге, принесённой Джинни, по мелким статуэткам и всякой дребедени, стоящей на стенке... Но почему-то привычное ощущение гармонии не приходит. Если такое ощущение вообще возможно назвать гармонией. До сих пор меня терзают мысли, оставшиеся после разговора с Гарри. С одной стороны они пробуждают во мне тёмные чувства: злость, жажду мести, ярость, злорадство, ненависть... Но с другой... Я ведь лучшая из учениц Хогвартса за многие поколения... Героиня войны... Я знаю много заклинаний, да и мозги на месте, чего скрывать. Тухнуть, лёжа на диване, или сражаться, действовать... Лучше умереть на поле боя молодой, чем терпеть свою серую жизнь до старости. Нужно написать министру, договориться о встрече. Решительным шагом подхожу к небольшому письменному столу, сажусь и начинаю выводить: Кингсли Брустверу от Гермионы Джин Грейнджер: прошу назначить встречу на завтра, ближе к полудню. Мне необходимо поговорить с Вами по одному серьезному вопросу. Надеюсь, что не очень отвлекла. Заранее спасибо. Перечитав короткую записку, я осталась вполне довольна. Осталось только ждать ответа. Нужно было чем-то занять себя, отвлечься. Сосредоточиться на чем-то в такие моменты всегда представляло некоторую трудность. Я быстро пробежала взглядом по комнате, отметив жуткий беспорядок, на который раньше предпочитала закрывать глаза. Раз уж нужно было скоротать время, я решила хоть чуть-чуть привести дом в божеский вид. Работа всегда доставляла удовольствие, а особенно качественно сделанная. Но убираться маггловким способом я стала скорее потому, что это было довольно-таки изнурительным, а значит могло привести к более продолжительному ночному сну. Моя полы, вытирая пыль, расставляя вещи по местам, я вспоминала, как все это было в Хогвартсе. Тогда порядок приносил мне эстетическое удовольствие. Помню, как ругала мальчишек за раскиданные вещи. Что стало теперь? Нас изменила война. Нас изменили потери. - прозвучал глубокий голос министра в голове. Нужно найти себя заново, а желания нет никакого. Когда в окно постучала лапкой белая сипуха, я вздрогнула и резко оглянулась, машинально вытаскивая палочку из заднего кармана брюк. Сложно было припомнить, когда именно я превратилась в проклятого параноика. Забрав у нее письмо с печатью министерства, раскрыла и тут же начала жадно вчитываться. "Буду рад видеть Вас завтра в 14:00. Кингсли Бруствер, министр магии". Начало было положено.

***

Постучав в кабинет министра, я на секунду задержала дыхание, отметив про себя, что такое ожидание, пусть и весьма-весьма незначительное, очень нервирует. - Войдите, - послышался размеренный мужской бас. Я открыла дверь и почти наткнулась на что-то. Очень теплое и мягкое. С запахом лаванды и полыни. Боже мой. Именно с этим человеком я сейчас желала встречи меньше всего. Недавно произошедший случай все еще смущал. Глаза поднять не решалась, но почувствовала, как он глубоко вздохнул и больше не дышал. - Проходи, Гермиона, Джордж уже уходит. Сделала шаг вправо, желая освободить дорогу, но Джордж одновременно шагнул влево. На автомате отступила в другую сторону, и он тоже. Вдруг Джордж положил руку мне на плечо и обошел меня, на ходу поправляя капюшон, выглядывающей из-под легкой куртки. Наша заминка явно не осталась незамеченной Кингсли. Он слегка улыбался, но, поймав мой неловкий взгляд, тут же взял себя в руки. - Здравствуй, Гермиона. Зачем пожаловала? - Добрый день, - начала я, - Я недавно разговаривала с Гарри... Он сообщил мне, что у вас нехватка добровольцев для войны с остатками Пожирателей... И... - Хотела бы записаться в отряды защитников? - в тоне Бруствера не было ничего хорошего. - Почему бы и нет? Мне это не в первой. - Послушай, Гермиона, - начал Кингсли доверительным тоном, - Я знаю, что ты сильная волшебница, но не уверен, что справишься. Ты сейчас так сломлена... Во мне начала закипать негодование. - Да? Я совсем не могу направить энергию в нужное русло! - я еле сдерживала себя, но внешне оставалась спокойной. - Я говорю это только из благих намерений, уж поверь мне. Кажется, у людей входит в привычку разговаривать со мной, как с сумасшедшей. Как же дать им всем понять, что я еще вполне вменяема? - Министр, поймите, я правда хочу снова начать жить. И это - я говорю с абсолютной уверенностью - точно вернет меня к жизни. Ну, или хотя бы отвлечет. - Не заметив изменений в лице волшебника, я отчаянно подалась вперед, - Неужели у Вас достаточно авроров, скажите, Кингсли?! - Я усмехнулась, понижая голос и делано расслабляясь. - Да? Значит, именно это и сподвигло Вас взять Джорджа. Мужчина сдвинул брови, явно не ожидая от меня такого напора. - Ну что ж, это Ваше решение, мисс Грейнджер, - он снова начал говорить официально, что весьма меня позабавило. - Операция состоится ровно через неделю ранним утром. Тогда Пожиратели будут крайне уязвимы. Думаю, что Вас прихватит мистер Уизли, а через некоторое время появятся авроры с порталом. - Благодарю за разумное решение, мистер Бруствер. До скорой встречи. - Сохрани тебя Мерлин...

***

Всю неделю я провела в предвкушении. И вот сейчас, хоть и было три часа ночи, услышав звонок в дверь, я была рада. Рада, что хоть чем-то смогу помочь нашей общей цели - обезопасить мир. Пусть и добиваться всего этого необходимо давлением... и капелькой жесткости. Но удивляться не так давно проявившимся качествам не приходилось - это банальная закалка, через которую прошли все. Ужасная форма "естественного отбора". Я поднялась, быстрыми шагами доходя до двери, трясущимися руками дернула за ручку, и посмотрела на Джорджа, постепенно выходящего из темноты. Наверное, зря. Волосы были припорошены снегом, а пальто распахнуто. Взгляд светло-голубых глаз подобен снегу, что лежал на его волосах - такой же холодный. Желтый свет ламп не делал его бледное лицо более живым. Бескровные губы сжаты в тонкую линию. Его вид вызывал странные ощущения, которые тараканами плодились в воспаленном сознании. Мы прошли на кухню, Джордж сел на стул и, похоже, задумался. Нужно было взбодриться. Я не знала, какой чай пьет Уизли, поэтому заварила свой любимый - зеленый без сахара. Поставила перед парнем, даже не надеясь на ответную реакцию, и села на диванчик. Я рассматривала его и понимала, что чувствую что-то знакомое. Он может понять эту боль по-настоящему. Станет ли он разделять? Конечно, нет. Но, в любом случае, в такой ситуации начинаешь ценить любого человека, не бесящего сопутствующими фразочками. "Гермиона, держись" "Гермиона, все будет хорошо" "Надо быть сильной" Бред. Несмотря на множество людей, окружающих меня, я ни с кем не могу поговорить. Это изначально обречено на провал. Порой хочется поговорить даже с Джорджем, выплескивая все эмоции, нервно сменяющиеся в голове. Но он молчит. С самой смерти Фреда молчит. И это так пугает... Мой взгляд вдруг замер на листке, прикрепленном на сером холодильнике. Я встала, не спеша подошла к своему столу, достала чистый листок бумаги. Нашарив где-то ручку, осторожно присела рядом с Джорджем. Он не замечал меня. Или притворялся. Написала с напускной уверенностью: Привет. Подвинула к нему листочек. Он опустил на него взгляд, а потом поднял на меня. В нем плескалось удивление. Первая осознанная эмоция. Странно, но глаза порой все говорили за него: удивление, непонимание, сомнение, равнодушие... Нет, я добьюсь своего. Пишу еще увереннее: Здравствуй. Он снова смотрит. Вновь в глазах застыло удивление, но на этом все закончилось. Его рука дрожала. Отчего же это? Не отрывая руку от стола, он пододвинул ее к ручке и вывел корявым почерком: Здравствуй. Я торжественно улыбнулась, радуясь своей первой маленькой победе. Из соседней комнаты послышался щелчок аппарации.

***

А время затаилось, ждёт свернувшейся змеёй... Кто знает? Может повезёт летящим над землёй. Летящим над землёй – что снега крошево? И этот мир, и этот грустный стих? Деревья странно бродят под порошею Безмолвными прообразами их. Пока домов заснеженные мамонты Вписались мрачно в зимний мезозой, Ты обречён - сидеть и мысль разматывать, И выбирать: из двух и больше зол.