Записки из прошлого

Был королем я только в сновиденьях, Меня лишило трона пробуждение…

Скрытый в плену теней вишневого сада, совершенно безлюдного в осеннюю пору, под шелест осыпающихся листьев я ухитрился заснуть, причем так сильно, что не заметил, как день сменился вечером. Не знаю почему, но эта часть огромного по своим размерам поместья всегда так на меня действовала. Зимой ли, летом ли – стоило расслабиться, прислонившись спиной к массивному стволу дерева, как тут же глаза слипались, а на душе становилось так спокойно, что совершенно не хотелось покидать этого места. Только бы ощущать это умиротворение… Тем не менее, никогда не случалось так, что поддавшись искушению, я терял счет времени. Поэтому то, что случилось сегодня, я смело могу назвать судьбой. Пригретый скудными лучами уже закатного солнца, я сквозь сон отметил, что что-то определенно мешает моему спокойствию. Надомной нависла тень и чья-то легкая рука неосторожно проскользнула по моей щеке. Невольно я открыл глаза и увидел девушку с глубокими синими глазами. Она была одета в непримечательную серо-синюю форму, что служило отличительной чертой всех слуг Дома Кучики. Уголки ее губ были слегка приподняты, образуя снисходительную улыбку, будто подтверждая, что девушка довольна своими манипуляциями. С нее все и началось. - Что вы здесь делаете, молодой господин? – ее высокомерный взгляд проскользнул по мне, небрежно разместившемуся на холодной земле. – Из-за вас подняли такой шум. Ее стан, тихий прозрачный голос, повадки – все, лишали всяких мыслей мою обеспокоенную голову. А она, прекрасно осознавая, какую силу несут серо-синие глаза, откровенно насмехалась надо мной и без того обескураженным. Невозможно сказать насколько мы застыли с ней в этой нелепой и немой картине, но совершенно точно – никто и нас не замечал времени. - Господин Кучики ищет Вас, - осторожно и тихо, как и положено прислуге выговорила она, и я ожил от гипноза, созданного ее образом. Гордо поднявшись, я одарил девушку привычным ледяным взглядом, тем самым, который приводил в ужас всех, кто с ним встречался. Она безропотно склонилась в почтительном поклоне, сменяя высокомерие на покорность, и лишь ее глаза продолжали гореть синем пламенем, напоминая мне о том, что произошло несколько минут назад. Однако, я уже их не видел. Все мои мысли обратились к деду. В кабинете Кучики Гинрея было невыносимо стерильно. Казалось, что все, что происходит в нем, подчиняется деду. Даже поток воздуха, свет от закатного солнца, аккуратно струившейся в приоткрытые седзи и мое сердце. Ужасающая сила, даже дыхание перехватывает. Сегодня Гинрей зол и я к этому причастен. Поэтому, он продолжительно молчит, мучая меня ожиданием. Все исключительно в воспитательных целях. Обладая таким же скверным характером, как и он, начинаю злиться. То ли на деда, то ли на ту девчонку, то ли на себя. Пока не знаю, но чувствую, что настолько заведен, что скоро вспыхну как спичка. Особым раздражителем является прямая спина деда. Безупречная одежда, безупречная осанка, настолько, что начинает тошнить. Никогда не понимал, зачем этот фарс при мне. Я ведь тоже часть семьи и без того знаю где мое место. - Где ты был? – наконец начинает он, не отрываясь от заполнения документов. Даже не видя его лица, я чувствую, что он нахмурился. - В саду, - ровно отвечаю я. Раздраженно вздыхая, дед отрывается от работы и с особым изяществом поворачивается ко мне. - Ты ведь помнишь какой завтра день, Бьякуя? – голос Гинрея наполнен льдом и имеет металлический привкус. Он устал и совершенно не хочет мне объяснять, чем я должен заниматься. - Я все помню… - не меняя интонации, говорю я. У меня все под контролем – не зачем постоянно меня отдергивать. - Как будущий глава Семьи Кучики, ты должен понимать какая ответственность тебя ожидает, но вместо того, чтобы готовится, ты снова заставляешь за себя волноваться. Это недопустимо. - закончив свою речь, Гинрей берет со стола толстую стопку листов, аккуратно скрепленных нитью, и протягивает мне, - Ознакомься. В комнате нависает тяжелое молчание, пока взглядом, нынешний глава семьи не показывает мне на дверь. Конечно. Я даже не собирался высказывать свое собственное мнение. Слишком много чести для меня, если он хоть раз снизойдет до моих слов. Поэтому, я молча беру бумаги, кланяюсь и ухожу. Чувствуя мое настроение, поместье постепенно затихает. Слуги, страшась не милости, стараются уйти как можно дальше. Я же, наслаждаюсь тишиной и стараюсь успокоиться. В то же время, стопка бумаг, врученных дедом для изучения, обжигает руки. Раз он так не доверяет, разве мне место на завтрашнем собрании? Огненно-алые лучи заходящего солнца рассыпаются перед моими ногами, из последних сил нагревая татами и, я пытаюсь сконцентрироваться на них, чтобы хоть как-то отвлечься, но только мне начинает это удаваться, я снова замечаю ее, сидящую на полу, спустившую ноги к земле. Где-то внутри, зарождается неопределенное чувство, которое сложно описать словами. Однако, оно быстро проходит, когда залюбовавшись, я роняю пару листов из стопки, а на звук, девушка оборачивается и начинает на меня смотреть все теми же глазами. - Молодой господин? – удивленно спрашивает она, даже не делая попытки мне помочь, когда я нагибаюсь за бумагами. Мне ничего не остается, как ответить ей строгим взглядом. - Прислуге не подобает так сидеть в доме своего господина, - выдавливаю из себя, и, не теряя достоинства, продолжаю путь. - Господину не подобает спать в саду, где бы он ни был, - холодным, властным, как у деда голосом, произносит она, от чего я вздрагиваю. Слишком уж реалистично у нее получается. Слова застревают где-то в горле, и я ловлю себя на мысли, что глупо пялюсь на нее с открытом ртом. Прислуга, видимо догадавшись, что именно она сейчас сделала, самодовольно вскидывает голову, чтобы посмотреть мне в глаза, а я медленно начинаю задыхаться от наглости. - Господину плохо? – ласково спрашивает девушка, ловко меняя свой тон. - Ты… - буквально рычу я, не замечая приближения до боли знакомой духовной силы. Прислуга продолжает сидеть передо мной, только уже подобрав ноги под себя, но все так же излучая ауру превосходства. – Я могу легко убить тебя, - на полном серьезе произношу я и чувствую, что по ее лицу, медленно, но верно, проносится страх. Синие, решительные глаза, темнеют, а на ресницах появляется едва заметные бусинки слез. Мое каменное лицо смягчается и я, сам того не замечая, начинаю чувствовать себя виноватым. - Бьякуя, - стальной голос пронзает все вокруг и мне, вдруг, становится понятна ее странная реакция, - Неважно какого ты происхождения, доводить девушек до слез – верх безнравственности. Какой стыд! Все быстро встает на свои места. - Я ничего не сделал! – зло кидаю я. – Она просто… - Я не потерплю оправданий! – грозно произносит дед. – Мне казалось, я дал тебе задание. Так почему же ты вновь поступаешь мне наперекор. Должно быть, мне следует придумать для тебя наказание. - Поступайте так, как считаете нужным, - скрепя зубами, отвечаю я, кланяясь, - но сейчас позвольте приступить к изучению материалов, которые вы мне дали. Не дождавшись ответа деда, я продолжаю путь к своим покоям, на последок бросая взгляд на девушку. Она задумчиво рассматривает меня, а на лице не осталось ни капли страха. Я так и знал. Слишком умело она все провернула, но с ней я разберусь позже. Сейчас нужно доказать деду, что он ошибается на мой счет, ну а потом… ну а потом, я обязательно придумаю, как с ней разобраться.