Lux in tenebris

Душа каждого из нас — это тайна за семью печатями, это лабиринт конфликтующих эмоций, страстей и склонностей. Mais oui, c'est vrai. Можно делать сколько угодно предположений насчет того или другого человека, но в девяти случаях из десяти обязательно ошибешься. А. Кристи «Смерть лорда Эджвера» За ужином Малфой развлекал коменданта анекдотами о «тяжелых» буднях министерской жизни. Макнейр хохотал, запрокидывая голову; от смеха и вина лицо его покраснело, глаза блестели; он то и дело вытирал лоб салфеткой. Гость лишь снисходительно улыбался, глядя на столь откровенное веселье, и тайком обменивался взглядами с Гермионой. А та не могла не отметить, что на фоне своего аристократического приятеля Макнейр смотрелся особенно непрезентабельно, и задумалась о том, что могло сделать людей настолько непохожими. По возрасту и своему нынешнему положению они были практически равны. И тем не менее между ними лежала пропасть. Насколько один блистал умом и обаянием, настолько же другой был глуп и неказист. «Впрочем, - отметила про себя Гермиона, – то, что Макнейр глуп, нам только на руку. Иначе он уже давно мог бы что-то заподозрить. Мы с Люциусом не очень-то осторожничаем, когда передаем письма». Внезапная мысль обожгла ее, и Гермиона в панике прикусила губу. «Письма! Вот черт! Я же забыла про письмо Джастина! Ничего удивительного, особенно после того, что Люциус наговорил мне сегодня. Однако нужно все-таки передать послание». Она подошла к столу, чтобы подлить вина, и усердно закашлялась. Бросила быстрый взгляд на Люциуса, тот едва заметно кивнул. Остаток ужина она в нетерпении считала минуты. Наконец гость и хозяин поднялись из-за стола. Обычно после ужина с компанией Макнейр сразу прощался и уходил к себе, поэтому Гермиона уже готова была вздохнуть с облегчением, как вдруг неожиданно комендант вызвался проводить Малфоя до ворот. Ох уж эта не вовремя проснувшаяся учтивость! Но Люциус согласился с самым безмятежным видом. Уже стоя на крыльце, он сделал вид, что спохватился. - Кажется, я забыл в столовой трость. Одну минутку, прошу меня простить. Едва они оказались наедине, как Гермиона тут же протянула ему письмо. Но вместо того, чтобы, как обычно, просто забрать конверт и спрятать его в карман мантии, Малфой взял ее руку, поднес к губам и легко поцеловал тонкие бледные пальчики. Гермиона вздрогнула и попыталась выдернуть руку, но Люциус держал крепко; в его глазах появилось уже знакомое выражение. Она снова дернулась, и на этот раз он отпустил ее. Не сказав ни слова, Гермиона бросилась прочь, мечтая поскорее добраться до своей комнаты и спрятать пылающее лицо в подушку. *** Однако на этом приключения не закончились. Не успела Гермиона умыться и немного прийти в себя, как к ней постучалась Люси и сказала, что комендант хочет ее видеть. Вздохнув поглубже и критично оглядев себя в маленькое зеркальце, висящее над тумбочкой, Гермиона направилась в кабинет Макнейра. Он ждал ее, стоя у окна. - Вы хотели меня видеть, сэр? Комендант хмуро кивнул, сверля ее пристальным взглядом; его лицо было непроницаемо. - Ты больна? – голос Макнейра прозвучал резко. Гермиона похолодела. - Что? – спросила она пересохшими губами и тут же спохватилась: - То есть, нет, сэр! Я совершенно здорова! Макнейр шагнул к ней, схватил за плечи и буквально подтащил к окну. - Ты кашляла, я слышал, - он внимательно осматривал ее лицо, словно ожидая увидеть на нем страшные язвы. – Какая бледная… И ведешь себя странно сегодня… - Нет-нет, все в порядке, - выдохнула Гермиона. Но Макнейр, казалось, ничего не слышал. Он продолжал вглядываться в нее, потом, словно найдя подтверждение своей догадке, упрямо сжал губы и, отпустив Гермиону, подошел к столу. В этот момент ей почудилось, что пол под ногами превращается в зыбучий песок, и она едва устояла. «Конец! - пронеслось у нее в голове. - Это конец. И Люциус никогда не узнает…» Макнейр резко повернулся к ней, и все мысли тут же исчезли, словно их сдуло ветром. - Возьми это и выпей перед сном, - сказал он. Гермиона непонимающе уставилась на него. Несколько секунд ей потребовалось, чтобы осознать смысл слов. Потом она перевела взгляд на его руки, и только тогда заметила, что в правой руке коменданта поблескивает маленькая склянка. Сломай он перед ней свою волшебную палочку, это едва ли произвело бы большее впечатление. Гермиона стояла, не шевелясь и не веря своим глазам и ушам. Голова кружилась, сердце колотилось так, что готово было выскочить из груди. Она не осмеливалась протянуть руку и взять склянку, которую предлагал Макнейр. Тогда он решительно шагнул к ней и вложил маленький пузырек в ее ладонь. - Три капли на стакан воды. И завтра утром столько же. Не забудь. Можешь идти. Гермиона не помнила, как она дошла до своей комнаты, как рухнула на постель и накрыла голову подушкой. Больше всего на свете ей хотелось лежать так до тех пор, пока их всех не освободят. Но расслабляться нельзя. Она взглянула на часы. Надо поторопиться. Пора было идти на встречу с Джастином, он ждал сегодняшнее письмо.