Сдаться или бороться, Штейн?

Миром правит безумие. Будем бороться или присоединимся к нему? Эшли Брильянт

Безумие. Чувство, полностью поглощающее разум и безвозвратно поселяющее страх в сердцах людей. Безумие - одно из проявлений человеческих фобий, оно не позволяет людским кошмарам исчезнуть, а наоборот усиливает их. Повядшее в пучине своих страхов человечество неосознанно губит мир; из-за трусости люди поддаются эмоциям, которые в свою очередь влекут малодушие, панику и ужас в душах людей. Безумие это состояние, когда человек действует, не отдавая себе отчета. У мира есть два пути: жить, не поддаваясь напору всепоглощающего безумия или попасть в его объятия, теряя разум и потихоньку погружаясь в небытие...       Мягкий лунный свет проникал сквозь прозрачные окна пропуская лучи в большой и просторный зал, обставленный в светлых тонах. Тут проходит бал в честь основания академии. Раздается негромкая, но приятная классическая мелодия. Пианист играл искусно, не спешно, вкладывая всю душу в игру. Музыка была лишь фоном этого вечера, мало кто прислушивался к завораживающей мелодии; кто-то набивал рот едой с фуршетного стола, кто-то стоял в сторонке и разговаривал о своем, некоторые пары кружились в ритм волшебной мелодии, занимая середину зала.       Штейн, которого заставили по случаю праздника надеть костюм, сидел на кушетке около стены. С отсутствующим видом, он иногда покручивая находящийся в голове болт - казалось, его абсолютно не интересовали ни играющая мелодия, ни присутствующие люди, ни сам бал. Несколько раз к нему подходила Мария с предложениями выпить или станцевать, но тот вежливо, стараясь не обидеть, отказывался, ссылаясь на невыносимую головную боль. Изредка мужчина поднимал взор на веселящуюся толпу, словно выискивая кого-то. Его поиски были безрезультатны и Штейн снова опускал взгляд в пол, изучая узор на темных мраморных плитах.       Постепенно мелодия затихала, становясь еле уловимой, но не менее чарующей. Видимо, пришло время снова слушать длинную и скудную речь, которую ученики и работники академии внимали из года в год. Шинигами поднялся на сцену и, взяв в руки микрофон, начал свою нескончаемую тираду. Никто из присутствующих уже давно не вслушивался в слова, продолжая заниматься своими делами. После длившейся около сорока минут речи, директор академии все же решил перестать мучать собравшихся в зале людей и прекратил ее. Многие вздохнули с облегчением, не то чтобы Шинигами всем мешал, но громкие возгласы о том, несколько крута и величественна академия немного надоели.       Профессор Штейн не обращал никакого внимания на Шинигами, все так же осматривая мраморный пол. Лишь когда классическая мелодия сменилась джазовой, мужчина поднял взор на пианиста - мелодия была слишком быстрой для джаза. Игра казалась какой-то странной, словно пианист был безумен. "Прямо как я"- усмехнулся Штейн. Никто не обратил внимание на резкую смену музыкального направления, ровно как и на то, что в зале совсем незаметно появилась женщина...       Штейну уже порядком надоели мельтешащие в зале люди, поэтому он решил выйти на прохладный балкон. Не успел мужчина выйти, как голову словно захлестнула волна. Безумие. Как оказалось, скрыться от толпы решил не только он. Спиной к мужчине, облокотившись на темные перила балкона, стояла Медуза в длинном темно синем платье держав в руке бокал. Услышав шаги, она обернулась и Штейн смог рассмотреть ее: облегающее платье с длинным рукавом подчеркивало стройную фигуру, а вырез до середины бедра открывал вид на стройные и ровные ноги медсестры. Медуза оценивающе посмотрела на Штейна и глотнула шампанского из бокала. - Я знала что ты придешь, Штейн.- женщина со звоном поставила бокал и подошла к профессору,- Неужели ты даже не соизволишь пригласить даму на танец?- изогнула бровь Медуза, словно заставляя Штейна. Мужчина помолчал и, немного помедлив, галантно подал той руку, как бы приглашая на танец. Медуза вложила изящную руку в ладонь Штейна, а вторую руку положила на крепкое плечо. Штейн, в свою очередь, переместил свободную руку на тонкую и манящую собой талию медсестры. Их движения были совсем не в такт музыке чуть доносящейся из зала, словно для них существовала своя мелодия. У мужчины не было никакого желания танцевать, ему самому не известны причины, почему он согласился на танец с Медузой, словно что-то им управляло. "Безумие"- подумал Штейн. - Сдаться или бороться, Штейн? - Бороться.- мужчина без пояснений понял, о чем говорит Медуза - о Безумии. Он не собирался поддаваться, поэтому ответил быстро, не сомневаясь. Медсестра ухмыльнулась, оголив белоснежные зубы. Все равно ему придется сдаться, долго он не протянет. Волна сумасшествия накроет каждого. Бороться с этим долго невозможно, поэтому остается лишь потерять разум, целиком и полностью отдаваясь ее цепким объятиям. - Я знаю о чем ты думаешь, я не сдамся, я буду стоять до конца, - прошептав эти слова Медузе на ухо, Штейн сжал талию женщины. Кого он обманывает? Сам ведь понимает, что из пучины безумия ему уже не выбраться. Да и своими действиями он показывает, что уже сдался. В нормальном состоянии профессор никогда бы не пригласил на танец ведьму. Когда Медуза в невесомом поцелуе коснулась губ Штейна, тот снова почувствовал переполняющее его безумие. Темнота полностью поглотила разум и сознание... Он сдался, неосознанно вверяя душу безумию... Внезапно в зале воцарилась тишина. Никто не смел и шевельнуться. Дыхание души ведьмы. Это спутать ни с чем нельзя. Каждый ощутил его... В помещение ворвался учитель Сид: - Шинигами-сама, ведьмы напали на академию с целью освободить Кишина!- все были шокированы внезапной новостью и даже не заметили пропажи профессора Штейна и Медузы... А на сцене пианист все еще играл безумную мелодию...