Зомби. Равновесие

(конец восьмидесятых – середина девяностых) Замок был хорош. Тогда – почти двадцать лет назад – казалось, что мир уже разрушен, но до зомби было еще долго, и он был откровенно хорош. Башни блестели новой черепицей. Камень к камню были подогнаны стены, на них не росло ни травинки. Во рву холодная и темная вода не отражала небо. Вот по этой воде они могли бы догадаться, что что-то неладно. Не догадались. Их было пятеро. Уже только пятеро, и они уже шли пешком. Он не умели – тогда не умели – ездить верхом, а у машин давно кончился бензин. Замок был прекрасен. И он их пожрал. Первый несчастный случай казался случайностью. Любой может поскользнуться на крутой стене в дождь, упасть в ров… все бывает. Второй был болезнью. Не той, которая заставляла вскакивать ночью, нестись по коридорам, искать убежища в теплых со сна объятиях близкого, но не слишком близкого человека. Всего лишь простудой. Ничего удивительного, что она прицепилась в промозглом, пусть и прекрасном, месте. Третий просто пропал. Акира утверждал, что он видел тень, огромную страшную, невыразимо ужасную тень, и она… она… Сато пожимал плечами. - Она его сожрала! – кричал Акира. Никто из них не хотел уходить. Была зима, а в замке было тепло. Даже вода не замерзала во рву, и там водилась рыба. Потом они нашли погреб, полный вина, и сказали друг другу: - Мы обязательно уйдем, когда наступит весна. Но не ушли. Они этого не замечали, они не хотели замечать, но каждый день в замке отнимал у них что-то: что-то из прошлого, что-то из личного. Сато казалось, что ему становится лучше: забывалась жуткая эпидемия, уходили бьющие через край эмоции. Он чувствовал себя спокойным, спокойным и умиротворенным, как озеро черной воды на самом нижнем уровне замка. А Акира сходил с ума. В каждом углу ему чудились тени – тени с зубами, тени, готовые сожрать их обоих. Когда Сато уходил вниз, Акира не верил, что тот вернется. Однажды он не выдержал и пошел за ним. Акира не поднялся наверх. В тот день замок начал разрушаться. Сначала незаметно, а потом быстрее и быстрее. В тот день Сато начал топить прошлое не в тишине подземного озера, а в вине. Он обещал себе, что больше никогда не спустится вниз, что больше никогда… Его хватило на неделю. Его редко хватало на дольше. Он спускался вниз и поднимался наверх, мир качался и расплывался перед его глазами, а замок рушился, все быстрее и незаметнее. Иногда туда забредали разбойники или путники, потерявшие дом или едущие в сторону дома. Мало кому удавалось пережить одну ночь. И никому не удавалось пережить две ночи. Пока не пришли каттун, и не прожили – ночь за ночью – месяц, и еще месяц, а потом и годы.