October and April

Только силы всевышние были сведущи, отчего она уродилась светом, а он тьмой, она – надеждой, он – обречённостью. Она весной всё заполняла вокруг себя, дышала жизнью и светом, ошибалась, но с улыбкой, ярче апрельского солнца, шла вперёд. Он проливал на землю кровь, как тяжёлые тучи октября льют дожди, он падал и рычал, что всё живое дрожало под его властью. Она тянулась к свету, пока по достоинству её не оценила тьма; в свете не нашлось её счастья, за которое она боролась. Он был уверен, что кроме порочных женщин, разносящих по земле похоть, ему иной любви не нужно, не смог бы он приспособить её к себе, пока свет не показал ему, как он заблуждался. Она научила его нежности и заботе, перед лицом её он был бессилен и млел от любви к ней. Он научил её бороться за себя, за то, что жаждешь, за то, что не смог дать ей свет. Она не верила, что посмеет пойти во тьму, она не верила в его религию, но и в своей потеряла идеал. Он стал мягче, клыки его всё реже выбирали невиновных среди толпы. Она теряла себя, он перестал быть собой. Они сгорали от разлуки друг с другом, они теряли связь с прошлым в объятиях друг друга, тьма серела и свет темнел. Она нежными пальцами подняла его склонённую голову: - Обвинять тебя нет смысла, - она заглянула в его глаза, где ярость уживалась с любовью, - мы были не теми до встречи, дарованной судьбою. - Я был наказан тобой и тобой же награждён, - вторил он ей, как завороженный смотря в её глаза, где вместе с солнцем плескалась ненасытная любовь к нему. - Ты пробудил меня ото сна, внёс смуту в мой покой. - Ты заставила меня стать милосердным ради тебя. В ночи она была с ним счастлива, целовала его в виски, острые от тяжёлых дум скулы и сочные губы. Терялась в его смелых ласках и боялась, что тьма соблазнит её полностью. Он был почти счастлив, лишь колебание, читаемое в её чертах, не давало ему покоя, лишь любовь к ней не давала ему права силой присвоить себе счастье. Сплетенье рук крепчало, и больше тянуть не было сил ни одной из сторон. Она пошла за ним во тьму, закусывая губы до крови, крепче прижимаясь к его могучим плечам и не отпуская его руку. Она не стала монстром, она боролась за справедливость, но смелее и жёстче. Она свет в нём видела, она свет в нём поселила.