Dantalion

Был ли это сон? И сколько времени прошло с тех пор, любовь моя, как ты окончательно потеряла свою душу? Перо тихо поскрипывало, позволяя чернилам, словно крови в нежнейший шелк, впиваться в белоснежный фолиант. Пламя свечи на столе мужчины, остававшееся прежде неподвижным, беспокойно дернулось и погасло. Мужчина еще мгновение смотрел на свечу, на его лице невольно расползалась порочная ухмылка. - Госпожа... - О чем мечтаешь, Данталион? - женщина нежно провела большим пальцем по нижней губе мужчины и тихо прошептала на ухо: - Неужто тебе чего-то не хватает? - Руки... Ваши руки все так же холодны. - Как оказалось, даже Адское пламя не в силах согреть мою кровь и плоть. - А сердце - подавно. Громкий и светлый смех на мгновение озарил полумрак комнаты и потух с ноткой горечи. - То, что никогда не билось и не ныло от тоски, умерев, биться не станет. - А гореть? - демон перехватил руку женщины и слегка прикусил вену на запястье. Не видя ее лица, он чувствовал, скорее инстинктивно, ее ухмылку. - Ты все такой же, Данталион, порочная любовь моя... Там, где ее пальцы прикасались к коже, осталось чувство прохлады. Лед, напоминающий о пламени. Умеют ли демоны любить? Им, как и людям, вовсе не чужды обычные чувства, эмоции, желания. Демоны, в отличии от нее, имеют внутри живое сердце. Как Господь мог создать такое чудовище и облачить его в человеческий лик? Словно волк в личине агнца, эта женщина стала счастьем и проклятием Люцифера. Кто бы мог подумать, что целованная им, дарящая ему себя и та, кто погружала его в негу разврата, никогда не чувствовала и тени любви к нему. И он это знал. Она, которая своим ледяным пламенем сожгла и меня, заставив целовать подол ее платья и гореть мое тело в агонии предательского желания. Женщина, не любящая меня... Исчадие Рая, в чьих жилах течет кровь Ада, и от чьей руки возжелал пасть сам Люцифер, и та, которая вкусила его кровь на вкус - вот она, истинная дочь Соломона, Владычица Преисподней, в чьей груди никогда не билось сердце...