Так много не сказанного

Тяжёлые капли шумно барабанят по стеклу, неприятным волнением отзываясь в груди. Через неплотно закрытые окна проникает холодный ветер. Ёжусь. Хватаю с дивана теплый плед и кутаясь в него, иду на кухню. Наливаю горячий чай, крепко сжимая в ладонях кружку. Тепло расходится вверх по рукам и мурашками опускается по спине. Звонок на мобильный. Брат. - Да, привет. - Привет. Нуна, - брат проглатывает слова и замолкает. Раздаётся звонок в дверь. Плечом прижимаю телефон к уху и ставлю кружку на стол. - Что случилось, Чонде? Медленно подхожу к двери без всякого желания открывать ее. Тихий стук. Прижимаюсь и смотрю в глазок. Ифань? Открываю дверь и отхожу в сторону, впуская гостя в дом. - Нуна, Крис, ты не связывалась с ним сегодня? Взгляды сталкиваются, и я вздрагиваю. Впервые за время, что я знаю лидера китайской подгруппы, вижу его таким подавленным. Тёмные волосы небрежно разметались, одежда промокла, взгляд отрешенный и пустой. - Крис? – Парень вздрагивает, но я обращаюсь не к нему, - Нет, что-то случилось? - Правда? Я, - слышу волнение в его голосе и в груди, что-то обрывается, - Я перезвоню чуть позже. Звонок обрывается и я оборачиваюсь к моему позднему гостю. Крис успел разуться и уже прошел в гостиную. Кажется, что вокруг него собралась вся серость этого города. Никогда прежде я не видела подобного. Что происходит? Я мучаю себя этим вопросом, но знаю, что не могу его задать. Он садится на диван и прячет лицо за большими ладонями. Безмолвно удаляюсь на кухню, оставляя его наедине с собой. Завариваю еще одну кружку чая. Руки не слушаются, и я осекаюсь, обжигая кипятком тыльную сторону ладони. Сдавленно шиплю, подставляя руку под холодный напор воды. Заварив чай, я возвращаюсь в комнату. Крис сидит все в той же позе, на мгновение мне даже кажется, что он заснул. -Смотри, чай, вкусный, только заварила, - четко выделяю каждое слово. Ставлю на журнальный столик две чашки, одну из которых придвигаю ближе к другу. - Ох, - разочаровано выдыхаю, - Крис, ты весь промок. Прилагаю усилия, чтобы скрыть волнение и дрожь, охватившие тело. Подхожу к шкафу в углу комнаты и на ощупь нахожу большое махровое полотенце. Возвращаюсь к другу и накидываю полотенце на тёмную макушку. Опускаюсь на корточки и неуверенно протягиваю руки, чтобы помочь высушить волосы. - Давай, сейчас найду во что тебе можно переодеться, а ты пока выпей чаю, хорошо? Старательно вытираю влажные волосы, ероша их, и скидываю полотенце на широкие плечи. Поднимаюсь на ноги, осматривая внешний вид парня. - Тебе просто повезло, что у меня, как у стилиста, много мужской одежды дома, но, Крис, ты такой огромный, если тебе штанишки будут как бриджи, то заранее прошу прощения, - старательно делаю вид, что подобная ситуация меня ничуть не тревожит. Мне кажется, что всё это время я разговариваю сама с собой, а парень, сидящий передо мной, лишь плод моей больной фантазии, ведь он ни разу никак не отреагировал на мои действия и слова. Лишь изредка он поднимал взгляд, но тут же прятал его. В рабочей комнате, нахожу на полках одного из шкафов несколько футболок больших размеров. Выбрав самую длинную из них, достаю из дальних ящиков, свободные спортивные штаны. Спешно хватаю с кровати плед и возвращаюсь в гостиную. Крис в мокрой футболке и штанах, свернулся на маленьком диване в гостиной. Ноги поджаты, а лицом он развернулся к спинке, да ещё и прикрыл лицо рукой, как бы прячась от света. Регулирую яркость освещения в комнате, создавая мягкое свечение. - Крис, ты бы переоделся, заболеешь же, - выдавливаю я из себя и борюсь с желанием обнять его, как можно крепче. Такой большой Крис, с сильным характером настоящего мужчины, но с детским добрым сердцем, сейчас выглядит таким маленьким и беззащитным. Свернувшись на двухместном диване в большой гостиной, он сжимается, стараясь сохранить драгоценное тепло. Лицо спрятано наверняка не просто так. Крис, ты плачешь? Спина вздрагивает, и замечаю это, от чего в горле застревает неприятный ком. Подхожу к дивану вплотную и укрываю друга с головой, подтыкая плед под широкую спину. Развернувшись, замечаю, что кружка с чаем опустела. Складываю одежду на кресло, стоящее по соседству, и ухожу на кухню. Закрываю за собой дверь и слышу звонок мобильного. - Чонде, что произошло? - Нуна, ты не слышала? – Тихо, настолько, что я едва различаю слова. - Не слышала что? - Я сам не до конца понимаю происходящее, сейчас весь состав "EXO-M" в общежитии и… - Ну! Что?! Братик, прошу, не медли! – Не выдерживаю напряжения, повышая голос. - Нам сказали, что Крис больше не участник "EXO". Он вроде как ушёл из группы. Нам больше ничего не сказали, поскольку менеджер-хён ещё сам не знает подробностей. Мы не понимаем, что происходит нуна. Тао плачет. По телу бьёт дрожь, и я едва не выпускаю телефон из рук. Сжимаю мобильный в ладонях и прижимаюсь к двери, скатываясь по ней на пол. - Тао, господи, малыш. Главное не выходите никуда из общежития, прошу вас. Держитесь вместе. И братик, - не могу сдержать тихий всхлип, - Прошу тебя, будь сильным. Вместе с Луханом и Сюмином, позаботьтесь о Тао и Исине. Ты сам все понимаешь, знаешь, насколько они были близки с Крисом. Слёзы душат, но голос я стараюсь держать до последнего. Закрываю рот ладонью, сдерживая всхлипы. Слёзы застилают взор, и я спешно утираю их, борясь с подступающим приступом истерики. - Я постараюсь, нуна, но эта вся ситуация так бесит, мы ничего не понимает! – Брат срывается и буквально выкрикивает последние слова, - Прости, - почти сразу же успокаивается Чонде. - Братик постарайся, не забывай, что вы единственные, кто сейчас может помочь друг другу. - Я знаю, спасибо, сестрёнка. - Да. Подожди, - и тут меня постепенно осеняет, - Братик, где сейчас корейская подгруппа? - На записи. – Чонде замолкает, а потом словно выплёвывает, - Проклятье. До нас доходит почти одновременно. Сейчас ребята на выступлении, значит, обо всём узнают уже после записи, когда будут ждать результатов. Не нужно быть Вангой, чтобы знать, что первое место будет за ними. Это значит, что им придётся выйти на сцену. Нет, господи. - Нуна! - Да-да-да, - тараторю я, - Я поняла, господи, что же делать? Ладно, не важно. Чонде, ты можешь узнать, где именно у них запись? Я сейчас же выезжаю. - Нуна, прошу тебя, позаботься о ребятах. - Ты тоже. Сбрасываю звонок и спешно утираю слёзы, стараясь восстановить дыхание. Трясущимися руками наливаю чай и выхожу, прихватив с собой плед, ранее брошенный мной на высокий стул. Крис, кажется, так и не шевелился, тело полностью скрыто под пледом, только тёмная прядь волос выбивается сверху. Набираю в лёгкие воздуха, набираясь смелости, и подхожу. Ставлю на край стола кружку и накидываю на парня, ещё одно более плотное покрывало. - Крис, надеюсь, ты не уснул. Я соврала брату, сказав, что не видела тебя. Послушай, я сейчас еду на запись «EXO-K», у них сейчас выступление. Я думаю, ты понимаешь, что с ними будет, я не могу их оставить. Если Чунмён спросит, видела ли я тебя, ты знаешь, я не смогу ему соврать, - присаживаюсь на колени возле дивана, смотря ориентировочно в спину Криса. – Я позвоню, если он навяжется со мной, но в лучшем случае, прошу, дождись меня. Одежда на кресле, обязательно переоденься, даже не думай в мокрой засыпать. Я заварила чай, он на столе, выпей, пока он не остыл. Прости, я должна ехать. Ладонью прикасаюсь к спине, чувствуя учащённое сердцебиение друга. Слёзы подступают, и я быстро моргаю, стараясь унять их. Яркое чувство ужаса сковывает тело, осознавая всю ситуацию. Я поднимаюсь на ноги и, едва прикасаясь, быстро обнимаю друга за плечи. Уже на выходе из гостиной, я оборачиваюсь. - На кухне кимбап, покушай, ты, наверное, голоден. Покидаю квартиру, закрывая дверь ключом, надеясь, что хоть так смогу удержать Криса в своей квартире и, когда он остынет, уже сам расскажет, что случилось. Выбегаю на улицу, под проливной дождь, накидываю капюшон и спешно бегу к машине. Шустро влетаю в салон и завожу мотор, скорее трогаясь с места. Вся дорога проходит как во сне. Я не помню, как добралась до здания «M!Countdown». Припарковав автомобиль, я выскакиваю на улицу, совершенно забыв про верхнюю одежду. Игнорируя дождь и холод, забегаю в здание, и меня тут же останавливают два мужчины. Конечно, я же зашла с входа предназначенного для персонала. - Я "EXO", точнее стилист "EXO". - Пропуск, - мужчина не приклонен. - Точно, пропуск. Спешно ощупываю карманы и, к счастью, нахожу пропуск в кармане джинс. Оказавшись в главном холле, я срываюсь на бег, минуя множество людей. Артисты и персонал смешались в один нескончаемый поток, среди которого мне нужно найти одно единственное место - гримёрная "EXO". В памяти вспоминаю, где в прошлый раз была комната ребят и спешу туда. Нашла! Замираю на входе, опуская ладонь на дверную ручку. Дверь подаётся сама, и я сталкиваюсь со своей коллегой, двадцатилетней девушкой по имени Чхве Сыри. - Онни, - даже Сыри выглядит подавлено, - Что происходит? - Ребята, - сейчас меня беспокоит только одно. - Я не знаю что делать, ты знаешь их намного дольше и лучше, нежели я, прошу тебя, побудь с ними. Огибаю девушку и захожу в комнату. Увидев ребят, я физически ощущаю весь ужас, охвативший их. Кёнсу, абсолютно обескураженный, сидит на столе, заваленном всяким хламом. Взгляд направлен в пол, а ладони крепко сжаты в кулаки. Глаза находятся на мокром месте, но слёз нет, он держится. Рядом с ним сидит Кай, рот с силой закрывают ладони, подавляя приступы истерики. Он спешно утирает выступившие слёзы и опускает голову. Бекхён с Чанёлем, сидят спиной к выходу, но я отлично вижу Сехуна, который сидит перед ними. Младший уткнулся лицом в колени, с силой сжимая их. Он плачет. Спина вздрагивает, и тонкая ладонь Бекка, утешающе, поглаживает её. Срываюсь с места, спешно подходя к младшему. - Нуна, - слышу слабый голос Кёнсу, и на него оборачиваются Чанёль с Бекхёном, с покрасневшими от слёз глазами. Падаю на колени перед Сехуном и крепко обнимаю его. Он пытается оттолкнуть меня. Он хочет с головой уйти в горе, ни кого не пускать в свой маленький мирок, но я не отступаю. Слёзы сдавливают горло, но я не могу себе позволить дать волю эмоциям. Только не здесь и не сейчас. Парень сдаётся, он крепко обнимает меня, утыкаясь лицом в плечо. Чувствую, как горячие слёзы, капают на обнажённые руки и стекают по предплечью. Сильнее прижимаю к себе друга, мягко поглаживая по голове. Оборачиваюсь, осматривая присутствующих. Чанёль спрятал лицо на плече Бекка и с силой сжимает его ладошку, борясь с чувствами застрявших в центре груди. Бек держится достойно. Уже до крови искусав губу, он старается не плакать, показывая пример другим. Перевожу взгляд за их спины и про себя перечисляю: Чанёль, Бекхён, Чонин, Кёнсу, Сехун… Чунмён! Где? Где он? - Где Чунмён? – Голос дрожит, выдавая эмоции, и я чувствую, как ладони Се сильнее сжимают мою майку. - Он вышел на сцену, - Кёнсу говорит спокойно, но сбивается на полуслове, - Должны объявить результаты. - На сцену? Один? – Глаза от ужаса расширяются. Кёнсу кивает, и, от охватившей паники, мне хочется метнуться, выскочить на сцену, схватить Чунмёна за руку и увести оттуда, как можно дальше. Он настоящий лидер, он взвалил на себя всю тяжесть данной ситуации, позволив ребятам остаться и не показывать всем свои эмоции. - Бекк, Кеёнсу, присмотрите за Се, - оборачиваюсь к парням, в надежде, что те слушают меня. Кёнсу кивает и встаёт с места, подходя ко мне. Он жестом указывает, что сменит меня, и я выпускаю друга из объятий. Мельком замечаю заплаканные глаза Сехуна и искажённое от боли выражение лица. Сердце болезненно сжимается. - Ребята, - осматриваю присутствующих, вставая с колен, - Главное - чтобы вас никто не видел. Я говорю не то, что должна сказать в качестве утешения, но они понимают, что сейчас - это самое главное. Горевать надо там, где никто не увидит, особенно если ты самый популярный айдол нынешнего поколения. Уже на выходе, обнимаю Чонина за плечи ладонями утирая слёзы. Младшим приходится особенно тяжело. Выхожу за дверь и натыкаюсь на группу людей, ждущих от меня новостей о состоянии ребят. - Что там? Как они? - Прошу вас, - опускаю голову, - Оставьте их, хотя бы не на долго, прошу вас. Хотите, я вам заплачу, каждому, только не трогайте их, дайте им немного времени. - Ты же понимаешь, что мы не можем дать им много времени, - ко мне подходит менеджер, шепча на ухо. - Я знаю, я не прошу многого. - Хорошо, я постараюсь что-нибудь придумать. - Принесите им горячего чаю, он поможет успокоиться. - Жду, пока толпа разойдётся и продолжаю, - Вы что-нибудь знаете о случившемся? - Никто ничего не знает. - Ясно. Только один из пяти менеджеров "EXO", действительно хороший человек. Он переживает за ребят, как подобает настоящему менеджеру, а не просто исполняет свою работу, следуя всем обязанностям, отключая человеческий фактор. Это моя единственная опора, благодаря которой, я могу хотя бы чем-то помочь ребятам. - Сухо ещё не вернулся? - Нет, - менеджер вяло мотает головой. Я разворачиваюсь и иду в большой холл, который располагается перед выходом на сцену и за кулисы. Десятки людей столпились у большого телевизора, подвешенного под потолком. Все неотрывно следят за голосованием, но мне интересно совершенно другое. Протискиваюсь между двумя мужчинами и с занятой позиции чётко могу увидеть лицо Чунмёна. Губы плотно поджаты, изображая некое подобие улыбки. Кулак, с поднятым большим пальцем, заметно дрожит, поэтому Чунмён сжимает его второй рукой. Он хватает ртом воздух, стараясь держать себя в руках, мысли беспомощно мечутся и все это видно по его выражению лица. Или это вижу только я? Он встряхивает головой, понимая, что слишком выдает себя и снова натянуто улыбается. Итоговые баллы и ура! "EXO" снова победили! Чунмён обращается ко всем со словами благодарности уже давно заученными, но даже тут сбивается. Он глубоко вдыхает и заканчивает речь. - We are one! – Произносит Чунмён и я вижу, сколько боли причиняют ему эти слова. Сцена постепенно пустеет, и все участники заходят в помещение, направляясь в гримёрные. Толпа расходится, и лишь я остаюсь у экрана. Сцена пустеет и на ней остается одинокий Чунмён. Играет музыка из «Overdose» и растерянный лидер не знает, что ему стоит делать. Сейчас он выглядит таким маленьким на этой огромной сцене. Он неловко повторяет элементы хореографии, но постоянно сбивается. Сжимаю кулаки, молясь, чтобы ожидание скорее закончилось и Чунмён мог уйти со сцены, сняв с себя маску счастливого за победу лидера. Музыка стихает и на экране появляется реклама. Я срываюсь с места, забегая в узкий проход, ведущий к сцене. В самом его конце появляется одинокая фигура. Светлые волосы, тёмный костюм, это Чунмён. Голова опущена и глаза спрятаны за светлой челкой. Услышав приближающиеся шаги парень вскидывает голову, показывая заслезившиеся глаза. В мгновение принимаю его в тёплые объятья. Прижимаю к себе, не позволяя вырваться, и мгновения спустя чувствую на талии чужую руку. Чунмён обнимает меня, пряча лицо на плече. Тело до предела напряжено и болезненно дрожит. Кажется, вся боль находившаяся у него на сердце переходит мне. Эмоции, которые он так умело скрывал до этого момента вырываются наружу и я лишь крепче прижимаю к себе парня. Прилагаю усилия, чтобы разорвать объятия. Он смотрит на меня красными глазами, из уголков стекают слезы, брови сведены на переносице и мне хочется его спрятать, там где его не найдут, спрятать от того, что ждёт его и ребят в будущем. Если бы я только могла забрать этих двенадцати детей с собой. Так же, как и раньше, собраться у меня дома, вместе с менеджером, немного выпить, посмотреть кино, а потом они бы всем составом отправились в общежитие. Если бы я только могла это вернуть. Сжимаю ладонь Чунмёна своими, удерживая. Я боюсь, что он исчезнет. - Чунмён, не плачь, прошу тебя, - утираю его слёзы не обращая внимание на свои. В груди за один вечер вырвали все живое и теперь там лишь пустота, которая доставляет только ужасное тянущее чувство. -Ты тоже заканчивай, - ладонь прикасаются к щеке, вытирая влажные дорожки. *** Сажусь в автомобиль, завожу двигатель и включаю отопление. По телу бьёт дрожь не столько от холода, сколько из-за волнения. Меня попросили покинуть гримёрную, и даже менеджер ничего не смог сказать против двух других, чтобы мне позволили ещё немного побыть с ребятами. Никогда прежде мне не хотелось наплевать на правила, поставленные в компании, и сделать хоть что-то. Я бы хотела, чтобы в первую очередь Крис всё рассказал ребятам, всю правду, не та, которую покажут публике. Откидываюсь в кресле и упираюсь взглядом в потолок. Набираю номер брата. Продолжительные гудки, и на том конце раздается тихий голос. - Да нуна, ты что-то узнала? - Нет. Как там Тао? - Уснул. - А вы с ребятами как? - Как? Все в шоке. Мы не понимаем что происходит. - Корейская подгруппа тоже. - Ты ещё на «M!Countdown»? - Нет, запись закончилась. - Как они? - Плохо. Меня выгнали, сказали, что мне нечего там делать. - Ясно. - Чонде, я постараюсь узнать что-нибудь. - Хорошо, спасибо. - Да. Сбрасываю звонок и перевожу взгляд за окно, упираясь взглядом на вход в здание. И что теперь? Тихо открываю входную дверь, боясь потревожить Криса, который, возможно, сейчас спал. Снимаю обувь и прохожу в пустую гостиную. Сердце болезненно опускается. Подхожу к столу и помимо пустой кружки, рядом вижу оставленную записку. «Спасибо, нуна. Спасибо, что не стала ничего спрашивать, я не смог бы тебе ответить и из-за этого чувствовал бы себя ещё более виноватым. Как они? Пожалуйста, позаботься о ребятах вместо меня. Спасибо за чай и кимбап, было очень вкусно. Одежду я не стал брать, я не смог бы тебе её вернуть. Не беспокойся, я не заболею. P.S. Ключи будут в почтовом ящике. И найди запасным ключам другое место о нём все знают.» - И что ты теперь будешь делать Ифань, а? - Говорю в пустоту, но кажется, что Крис слышит меня, - Пожалуйста, продолжай идти и дальше, хотя теперь придётся идти одному. Почему ты ушёл? Это же не просто так, правда? Ты бы не стал поступать так эгоистично, ты слишком сильно любишь ребят, чтобы так сделать. Подхожу к дивану и сажусь на самый край, рукой проводя по месту, где лежал Крис. Ткань всё ещё влажная от его одежды. Заваливаюсь на бок, укрываясь с головой влажным и холодным пледом. Сворачиваюсь калачиком, прижимая колени и ладони к груди. Все чувства и эмоции, сжались в самом центре. Закрываю глаза, проваливаясь в сон. Завтра будет новый день. Свежая голова мне не помешает. Совсем скоро мне предстоит увидеть брата и ребят из китайской подгруппы. Что мне стоит им сказать?