«Что значит счастье?»

Тихой поступью Хината подошла к двери кабинета своего мужа и отворила её, заглядывая внутрь небольшой и скудно обставленной комнаты, в которой было всё только самое необходимое. Взглядом она сразу нашла мужа. Он сидел на подоконнике настежь распахнутого окна, одну ногу согнув в колене, а другой — упёршись в пол и смотря на закат. Хьюга прикусила губу и с опаской, готовая в любой момент убежать прочь, перешагнула порог, оставив дверь слегка приоткрытой, дабы не отрезать себе пути к отступлению. — Вышла немедленно. Хината всем естеством вздрогнула, опустив голову, и уже сделала шаг назад, ступив обратно на порог, но вспомнив Наруто и его упрямство, взяла себя в руки и ненадолго отогнала свой страх. Но ненадолго. Она вскинула голову, столкнувшись с пугающе холодными глазами мужа. Он смотрел на неё, прожигал чуть ли не изнутри, морально давил и, не выдержав, Хината снова опустила голову, только чтобы не терпеть эту невыносимую пытку. «Совершенно не похож на Наруто-куна», — с сожалением подумала Хьюга, сглотнув, и завела руки за спину, сцепив их в крепкий замок, не позволяя демонстрировать ни себе, ни ему, как сильно дрожат у неё ладони и как сильно она его боится. — Я... приготовила ужин. Ты будешь? — поинтересовалась Хината, одновременно постыдившись и ужаснувшись предательски дрогнувшему голосу. Она крепче сжала ладони, впившись короткими ноготками в мягкую кожу. — Вышла немедленно, — повторил Саске и отвернулся, ясно дав понять, что их очередной короткий разговор завершён и Хьюга может снова катиться куда душе угодно. Такие отношения между супругами были привычны и являлись даже чем-то естественным. Повторять трижды не пришлось. Хината вышла из кабинета, осторожно, тихо, что даже петли не заскрипели, прикрыла дверь, неслышно выдохнув, и в очередной раз упрекнула себя за трусость. Она вновь вспомнила Узумаки Наруто, его тёплую улыбку и сияющие радостью глаза, мягкость изодранных в кровь ладоней, к которым она однажды имела честь прикоснуться и не упасть в обморок от смущения. И он не шёл ни в какое сравнение с хладнокровным немногословным Учихой Саске, у которого вместо улыбки кривая ухмылка, а заместо глаз — холодная и бездонная пропасть, в которую не хочется упасть, хочется бежать. Хината неслышно, с осторожностью куноичи, попятилась назад, медленно поворачиваясь спиной к двери кабинета и расцепив, как ей показалось, окаменевшие ладони с ледяными капельками выступившего пота. Хьюга вздрогнула всем телом — в дверь неожиданно и громко постучали и, как показалось Хинате, с намерением выбить её. — Саске! Хината! Выходите, у меня есть для вас интересное предложение! Моментально забыв об инциденте с мужем, услышав столь приятный и чуть надорванный голос Наруто, девушка прошла в прихожую, остановившись перед входной дверью, в которую тот неумолимо продолжал колотить. Вдохнув-выдохнув, поборов неумолимо заколотившееся сердце, Хината коснулась холодной ручки двери и отворила её. В следующую секунду Хьюгу окутала темнота, и холод больно обжёг спину. — Вай, Хината, прости! Я не хотел! «Наруто-кун...» — темнота чуть рассеялась, и Хината обнаружила себя лежащей на полу со слегка побаливающим после случайного удара Узумаки в лоб кулаком. Покачав головой в бесполезной попытке прогнать боль, она подняла затуманенный взор белёсых глаз на слегка испуганного произошедшим Наруто. — Добе, чего пришёл? Голос Саске моментально отрезвил Хинату, и она, на несколько секунд позабыв о боли, начала неуклюже подниматься на ноги, чуть пошатываясь, и её за руку схватили тёплые, изодранные в кровь после долгих тренировок ладони, помогая встать. И Хьюга вцепилась в эти ладони, хватаясь за них, как утопающий за спасательный круг. Наруто глупо улыбнулся и отпустил руку Хинаты. Он почесал затылок, уже и не зная с чего начать после произошедшего с подругой. — Сегодня потрясающий вечер для прогулки на природе и, поскольку долгосрочных миссий никто из нашего выпуска не взял, я пригласил всех на природу! — радостно огласил Узумаки, игнорируя мрачное выражение лица Саске, который, как было понятно, не в восторге от подобной идеи, так как он попадал под этот самый выпуск. — Поэтому, — Наруто скользнул между Саске и Хинатой, обняв их за плечи, — собирайтесь и пойдёмте. Нас все ждут. Хината покраснела от прикосновения Узумаки, Саске — посуровел и помрачнел. Он небрежно скинул руку товарища и, развернувшись, направился обратно в квартиру. Однако Узумаки Наруто не был бы Узумаки Наруто, если бы не умел переубеждать. Будущий Хокаге последовал за Саске. — Меня работа ждёт.

***

Наруто преувеличил, что позвал целый выпуск из Академии — он позвал только семейные пары, которых как таковых было немного и можно было пересчитать по пальцам одной руки. Хината, как и подобает жене, шла рядом со своим мужем. Он стоял ближе, чем обычно, что она могла почувствовать его пугающее прикосновение руки к своей. Но она не обманывалась. Это не была неуверенная попытка Саске взять её за руку. Это было всего лишь случайное касание. И каждый раз, когда руки соприкасались, Хината была готова с молниеносной скоростью куноичи отпрыгнуть чуть ли не на другой конец страны Огня, ожидая, что он снова холодно упрекнёт её или попросит убраться куда подальше. Демонстрировать неблагополучие семейного положения и тяжёлых взаимоотношений Хината не хотела — не так её воспитывали отец и клан. «Почему Саске-кун не может быть похож хотя бы чуть-чуть на Наруто-куна?» — взмолилась Хьюга и устремила взгляд потухших за долгие месяцы семейной жизни глаз на счастливого и радостного Узумаки. Он крепко обнимал Сакуру, а Сакура обнимала его, не менее счастливо улыбаясь, не упуская возможности поцеловать мужа в полосатую щёку. Они были счастливы... — Наруто, мне холодно... — Сакура не успела завершить предложение, как на её оголённые плечи опустилась оранжевая олимпийка, и она улыбнулась заботе любимого, притулившись к его боку. Хината позавидовала. Заботливого, сильного и надёжного, она никогда не перестанет любить Узумаки Наруто и вряд ли когда-нибудь почувствует себя счастливой и кому-то нужной. — Я предлагаю разжечь костёр. — Наруто, остановившись, повернулся к товарищам, но его широкую улыбку моментально заменило негодование. — А куда делся Саске? По спине Хинаты пробежали мурашки, и она, стыдливо побледнев, опустила голову. Она настолько сильно залюбовалась счастьем Наруто и собственной, она не побоится этого слова, завистью, что не заметила, как Саске не просто ушёл — исчез. — Эй, Хината, не расстраивайся! Я как помощник Хокаге обещаю, что завтра этот теме получит у меня по первое число, чтобы больше повадно было оставлять тебя! — улыбнувшись во все тридцать два зуба, Наруто поднял большой палец вверх. Хината не сомневалась в его словах, но именно его поддержка, его улыбка и попытка подбодрить её делали больно, отправляли в светлое прошлое, где она могла попытаться обратить внимание Наруто на себя, где она могла исправить своё тёмное настоящее. «Но был бы тогда Наруто-кун счастлив? — задавалась вопросом бывшая Хьюга ныне Учиха. — Если он не был бы счастлив, то лучше пусть всё останется так, как есть сейчас. Он заслуживает счастья, пусть даже не со мной». — Может быть, по домам? — подытожил скучающим голосом Шикамару, зевнув. «Домой?» — только стоило подумать Хинате о том, что в квартире её ждёт угрюмый и мрачный Саске, как её вновь прошибло холодным потом. Она его боится! И не перестанет бояться. — Давайте лучше разожжём костёр, — поддержала идею Наруто Хината: всё что угодно, лишь бы только не возвращаться домой, лишь бы только побыть ещё немного с друзьями, ещё немного полюбоваться сияющим солнцем, которое всегда поддерживает её. — О! Хината поддерживает моё предложение, поэтому я за хворостом. Никто не успел возразить, как Наруто исчез в тёмном лесу в поисках дров. — Я помогу Наруто-куну, — предупредила Хината, последовав примеру будущего Хокаге. Она нашла его быстро — Наруто ушёл недалеко и собирал хворост, а поскольку он ещё вдобавок был поглощён своими мыслями, то появление Хинаты обнаружил, когда она подошла близко-близко, и ветка тихо хрустнула под её ногой. — Наруто-кун, ты не будешь против, если я тебе помогу? — робко, — но уже не так сильно, как пару лет назад, поинтересовалась Хината, сложив руки за спиной и смотря на Узумаки. Он, несколько секунд глупо похлопав глазами, улыбнулся и кивнул. — Конечно, я буду рад твоей помощи. Вдвоём мы соберём больше хвороста. Я не хочу, чтобы все так быстро расходились, и я надеялся, что мы погуляем подольше, но... Хината начала собирать обломанные ветки, внимательно слушая, как бы сказали окружающие, болтовню Наруто, но она слушала его, и ей нравилось, что он говорил. — ...Саске, негодяй, не имеет никакого понятия о командной работе! Видимо, пребывание в логове Орочимару и в логове Акатсуки полностью изменило его. Однако, как я и сказал, я завтра ему устрою. Мне стоило больших трудов, чтобы вытащить Шикамару. Этот невыносимый лентяй вовсе обленился и даже миссии брать перестал... Хината сложила несколько веток и подошла к Наруто ближе, он как раз приостановился, чтобы подобрать хворост. «Наруто-кун...» — А тут ещё Саске всякие фокусы выкидывает. Между прочим, ты его жена, и он должен оберегать тебя, а не бросать, — возмущался Узумаки, и даже в темноте ночи можно было увидеть, как он раскраснелся, возмущаясь поступком друга. Он резко выпрямился и удивился, как он чудом не задел головой совсем рядом стоящую Хинату. Она смотрела на него, не смея оторвать глаз от этого яркого, сияющего солнца, что оказался в чужих руках, что не принадлежит ей, но это сияющее солнце счастливо в этих самых чужих руках. «Но тогда почему мне так больно? Ведь Наруто-кун счастлив, а если счастлив он, то должна быть счастлива и я», — руки Хинаты опустились, и ветки попадали на землю. Она тянулась к нему, тянулась, как мотылёк, летящий на огонь, и она знала — этот огонь сожжёт её. Но это было невероятно больно, сопротивляться столь манящему и притягательному пламени. — Хината, что с тобой? Ты заболела? — встревоженно поинтересовался он, и Хьюга с горечью осознала, что такой заботы ей от Саске никогда не дождаться и что он всегда будет относиться к ней пренебрежительно-презрительно. — Наруто-кун, я здорова, — негромко произнесла Хината и поднялась на цыпочки, опустила ладони на его крепкие плечи, к которым она всегда мечтала прикоснуться, и подалась вперёд. У Наруто было обжигающее дыхание, тёплые губы, к которым прикасаясь, чувствуешь вкус рамена и вишни. И ото всего этого у Хинаты невероятно сильно закружилась голова, предательски задрожали ноги, а ладони сжали единственную опору — мужские плечи. Она отстранилась, смотря на возлюбленного. Одни эмоции сменяли другие, но чувства счастья или удовлетворённости в них не было. Наруто несколько секунд стоял неподвижно, и когда до него дошло, что произошло и что натворила Хината, на его лице отобразились самые негативные и пугающие эмоции: недовольство, гнев и неверие, что такая светлая и такая восхитительная девушка, как Хината, могла предать Саске. — Ты что творишь?! — грубо среагировал Наруто. Хината попятилась назад, вся сжавшись, боясь его гнева, боясь, что он сейчас презрительно посмотрит на неё и скажет, чтобы она убиралась с глаз его долой. Она боялась услышать обидные слова из его уст. Боялась! И только теперь осознавала, что она натворила. Она, поддавшись своей любви, предала нелюбимого мужа и подругу. — Прости меня, Наруто-кун! Прости! Умоляю тебя, прости меня! — Хината рухнула на колени, закрыв лицо ладонями и подавляя рвущиеся наружу всхлипы, но подрагивающие плечи говорили лучше любых слов. — Саске-кун ненавидит меня, презирает, грубит. Он не разговаривает со мной и вечно либо у себя в кабинете, либо на длительных миссиях. Я схожу с ума от его молчания и... Наруто-кун?.. Узумаки похлопал свободной ладонью Хинату по плечу, тепло улыбнувшись, а весь его недавний гнев и недовольство сошли на «нет». — Я понимаю тебя, Хината, — он опустился на корточки перед ней. — У Саске тяжёлый характер, но он милый. У него красивая улыбка, приятный смех, и он невероятно наивен. Он возвёл вокруг себя неприступную крепость и отстаивает её границы, но знаешь, если бы каждый раз, когда Саске совершает выпад, я отступал, то никогда бы не узнал его таким, какой он есть, и мы никогда не стали бы братьями, — заверил будущий Хокаге. — Но, Наруто-кун, Саске-кун вечно прогоняет меня, просит не приближаться к нему... — Знаешь, — важно начал он, — а ты не слушай его. Прояви упрямство. Я уверен, Саске просто не знает, как найти к тебе подход, ведь он даже с девушкой ни разу не целовался, и ему непривычно, что кто-то помимо него находится в квартире. Он столько лет был один... «Ты тоже был один, Наруто-кун». — ...и когда Саске попросит тебя в очередной раз убраться... «Он не просит, Саске-кун требует». — ...ты наоборот, подойти к нему ближе... «Надеюсь, он меня не убьёт». — ...и поцелуй. «Я не хочу целовать того, кого не люблю, Наруто-кун. Неужели ты не понимаешь, что я никогда не смогу полюбить Саске-куна и всегда буду любить тебя?»

***

Хината переступила порог квартиры, вслушиваясь в гнетущую и привычную тишину, только еле слышное тиканье часов доносилось из сердца дома. Время было уже за полночь, но она знала — Саске не спит. Саске стоит возле окна или сидит за столом со свитками. Наруто никому не рассказал об инциденте в лесу. Он вёл себя, как обычно. Это радовало Хинату. За то время, что они проговорили в лесу, собирая хворост, она смогла приструнить свою проснувшуюся эгоистичность и осознать, что от Саске ей никуда не деться, что Саске её муж. И что он теперь её половинка. Тёмная половинка. Сильная половинка. Холодная половинка. Половинка, которая никогда не сможет любить. И что Наруто теперь принадлежит Сакуре. И что он любит её. И ещё Хината планировала поступить, как ей советовал не кто-нибудь, а будущий Хокаге. И чем раньше она начнёт делать шаги навстречу мужу, тем раньше у них наладятся отношения. Или наоборот произойдёт полный разлад. «Наруто-кун... — Хината закрыла дверь прихожей на ключ, как последние пути отступления из этой обители и из этой семьи, — знай, я всегда буду любить только тебя, — она небрежно скинула обувь и направилась к кабинету Саске. — Ты всегда был моим солнцем и защитником». Хината потянулась к ручке двери, но в самый последний момент отдёрнула руку и, занеся её, тихо постучалась в кабинет, поджав губы и инстинктивно сжав кулаки. Вся былая уверенность улетучилась, и на её место пришёл страх. Страх перед человеком, с которым ей предстоит поговорить. — У Саске тяжёлый характер, но он милый... «Ми-лый», — пробуя слово на вкус, повторила Хината. Образ милого Саске не укладывался в её голове. — Иди спать. Хьюга дёрнулась от резкого — куда более резкого, чем обычно — тона мужа, но она с героической волей вернула себе былую уверенность и отогнала от себя страх. Но надолго ли? — Я вхожу, — предупредила Хината, поразившись, насколько твёрдо прозвучал её голос, словно это и не она вовсе. Хьюга отворила дверь, и взгляд белёсых глаз сразу упал на Саске. Он сидел за столом и, она сглотнула, буравил её глазами цвета крови, в которых полыхали злость и ненависть. И всё это было к ней. — Закрой дверь и иди спать, — размеренно сказал Саске, но было понятно, что его и без того маленькое терпение подходит к концу. «Я — наследница клана Хьюга и не могу позволить себе быть такой трусихой!» — упрекнула себя Хината, переступив границу между коридором и кабинетом, не забыв закрыть за собой дверь. Сегодня у неё путей к отступлению не будет — она его себе просто не оставит. — Я закрою дверь и пойду спать, — заверила Хината, приближаясь к Саске. Она обошла письменный стол, встав рядом со своим мужем. Он искоса смотрел на неё, и ей стоило больших усилий не отвернуться. Интуитивно Хьюга понимала, что если отвернётся сейчас, то всё пропало. Саске поднялся из-за стола, сверху вниз смотря на жену. Ей казалось, что он её сейчас вот-вот ударит. Напряжение в помещение витало так, как будто она стоит не напротив агрессивно настроенного — иначе это не назовёшь — мужа, а находится в пылу сражения против Десятихвостого Биджу. Хината подошла вплотную — Саске отвёл руку в сторону, то ли с намерением оттолкнуть её, то ли ударить, — и она с ужасом поняла, что боится. Боится прикасаться к нему. Боится подняться на носочки и поцеловать. Боится! Страх завладел ею. Снова. И она стояла и смотрела, как кролик на удава, чьи глаза гипнотизировали. — Красивые глаза, — шёпотом произнесла Хината, приподнявшись на носочки, не касаясь Саске и не ища в нём опоры, как это делала с Наруто, — но в них там много ненависти и злости, так много холода и одиночества. Она приподнялась ещё выше, ощущая на своей щеке дыхание Саске. Оно было совсем как у Наруто: таким же теплым, а губы были солёны, но не от рамена, а... от крови. Ей было по-прежнему страшно, и если сначала Хината боялась прикоснуться, то теперь боялась отстраниться, увидеть, услышать или даже почувствовать реакцию мужа на её действия. Она вторглась в его пространство дальше некуда. И снова она взяла себя в руки и отстранилась. — Прости меня, Саске-кун... — едва отстранившись от губ мужа, произнесла Хината и вздрогнула, ощутив его ладонь на затылке и длинные пальцы, сильно, даже болезненно сжавшие её тёмные локоны. И она со страхом ждала расплаты. — Саске-кун... — испуганно выдохнула Хьюга и была вынуждена замолкнуть — Саске приложил указательный палец к её губам, призывая к молчанию. — Замолкни, — потребовал он, пальцем очертив контур пухлых губ. Он смотрел в её напуганные глаза и ненавидел её за этот взгляд. Ненавидел, когда его боятся. И ненавидел в особенности её. Скользящим движением, оставляя после себя мурашки на шеи Хинаты, Саске запустил вторую ладонь в чёрные волосы, кончиками не огрубевших пальцев чувствуя их шелковистость. Он наклонился, накрывая своими губами её губы, раскрывшиеся от изумления, и ловя тихое и испуганное: «Ах». Он ненавидел, когда его боятся. Но ведь беззащитный кролик когда-нибудь перестанет бояться удава, что защищает его, верно?..