Во имя семьи

Рехей и Хана; Мукуро и Роза Через год после женитьбы Рики и Занзаса, к алтарю пришла еще одна пара: Сасагава Рехей и Курокава Хана. Они уже довольно долго встречались, и, наконец, решились узаконить свои отношения. — Наша свадьба будет не хуже, чем у Тсуны или Рики! – воодушевленно восклицал Хранитель Солнца, кружа в объятиях свою невесту. — Я надеюсь, что ты постараешься. — Во имя ЭКСТРИМа!!! Ты не пожалеешь! — Ойя-ойя, что я слыыышу! Вы женитесь? Поздравляю! – прощебетал Хранитель Тумана, пафосно забравшись на спинку дивана, — А когда церемония? — В начале лета, — с улыбкой ответила Хана. Рокудо почему-то весь перекосился и взглядом маньяка уставился на парочку. — Стоп. Ты сказала, в начале лета? — Ну, да, а что? — Вы не посмеете! Мы с Розой уже забили свою свадьбу на начало лета! – вскрикнул иллюзионист, изгибаясь червем, — У нас уже все готооово! — Во имя ЭКСТРИМа, обломись! Мы с Ханой давно уже решили сделать свадьбу летом! – воскликнул Сасагава, размахивая кулаками. — Но ведь лето три месяца длится! Выберите другое время! – сокрушался ананасоголовый. — А почему бы нам не сделать две свадьбы в один день? – встряла в разговор Курокава, которой этот цирк уже начинал надоедать. — Отлииичная идея! Точно! И почему я сразу не догадался? – захлопал в ладоши Мукуро, — так уж и быть, проведем наши свадьбы одновременно! Надо пойти, обрадовать мою Розочку! Чао, голубки! С этими словами Рокудо перевесился через диван и почти ужиком уполз из комнаты. — Ты уверена, что это хорошая идея? – спросил Рехей у Ханы. — Нет, но как я еще могла его заткнуть? — Две свадьбы в один день! Чудесно! Так здорово верить, что настоящая любовь все-таки существует! – с улыбкой сказала Киоко, качая на руках своего трехмесячного сына Таро – милого карапуза с пухлыми щечками, пронзительными карими глазками и озорным хохолком каштановых волос на макушке, — Ты рад, Тсуна? — Ну, конееечно рад! – сюсюкал Джудайме, осторожно гладя малыша по щеке. Когда Савада узнал, что у него будет сын, он чуть не сошел с ума от радости. На протяжении всей беременности Киоко, Десятый ни на шаг не отходил от жены и каждую секунду пихал ей то яблоко, то конфетку, то подушку, то предлагал носить ее на руках, чем иногда утомлял Киоко. Когда же настал день родов, Джудайме паниковал не хуже жены: он нарезал круги вокруг клумб возле роддома, вздрагивал от любого шума и несся к дверям больницы, отчего Хранителям пришлось всей гурьбой прижимать босса к земле. В конце концов, Тсуна уселся на лавку и, дрожа от нетерпения и волнения, стал грызть леденец, который вытащил из корзинки со сладостями для врачей. Наконец, на крыльце роддома появился лечащий врач Киоко, с радостной новостью о том, что Савада стал папой. Выкинув леденец нафиг, Тсуна вскочил с лавки и, снося всех на своем пути, ломанулся к палате жены. Первое, что увидел Десятый, было счастливое лицо Киоко, держащую в руках небольшой сверток. Подойдя ближе, Тсуна заглянул в полотенце и увидел симпатичного крошечного малыша. Улыбка сама собой расцвела на лице Савады. Но тут малыш завошкался и пронзительно вскрикнул, отчего испугавшийся Тсуна побледнел и ушел знакомиться с полом. — Тсуна, а что мы подарим ребятам? — А? Ааа… что-нибудь! До свадьбы еще как до дня рождения! Сто раз передумаем! – сказал Джудайме, и продолжим любоваться спящим сыночком. Наконец настал день церемонии. Хана, одетая в красивое длинное белое платье с атласной накидкой, сияла счастливой улыбкой, стоя рядом, с не менее счастливым Сасагавой. Тот, с легким румянцем на щеках изо всех сил держался, чтоб не закричать на всю церковь о своей радости. Но не все пошло гладко. Мукуро и Роза беспощадно опаздывали на церемонию. Среди приглашенных (молодожены решили не делать пышное празднество, и пригласили только семью и друзей) уже пошел слух, что Туман разбежался со своей невестой перед самой свадьбой. Хранители уже стали одновременно звонить наглому иллюзионисту, как вдруг двери церкви распахнулись, и на пороге, истончая пафос, появились те, кого все ждут уже как полчаса. Будущая жена иллюзиониста, Роза Эсла, была одета в умопомрачительно короткое белое платьице, а ее некогда длинные белые волосы теперь были окрашены в темно-синий цвет и острижены в ананасовый хохолок. Сам же Рокудо приперся в каком-то гусарском мундире, из-за чего Хранители Вонголы сначала приняли его за Деймона Спейда и чуть было не срезали его обожаемый хохолок. — Ку-фу-фу, просим прощения, мы немного задержались, — мило улыбнувшись, сказал Рокудо и, повел свою невесту к алтарю, — Можете начинать. — Вааа! Спасибо всем большооое! – верещал Мукуро, принимая поздравления, — Нам так приятно это слышать! Боже, я больше не могу… С этими словами Хранитель Тумана забрал у жены сумочку и, выпотрошив ее, достал бумажный платочек, в который потом уткнулся лицом. — Вы так добрыыы! Я вас всех так люблю! — Поздравляю, Мукуро-сама, — тихонько сказала Хром, подойдя к своему наставнику. — Наааги! Девочка моя! – Рокудо сгреб девушку в объятия и стал плакаться, уткнувшись лицом в ее волосы, — Не выходи замуж! Никогда не выходи! — Но, почему Мукуро-сама? — Слушай старших и не перебивай!!! — Эй, травоядное… — рядом появился Хибари. В его глазах читалось ярко выраженное желание забить кое-кого, а конкретно Хранителя Тумана, до смерти. — Кея-кун! Обещай, что не оставишь мою милую Хром одну! Обещай! – воскликнул Рокудо, намереваясь поплакаться еще и на плече Хранителя Облака, но опасно сверкнувшая перед носом тонфа заставила иллюзиониста передумать. — Иди, упакуйся в банку. Хром, отойди от этого психованного, не то заразишься тупостью, и будешь кудахтать каждые три секунды. Хотя, кому я это говорю, ты и так, сколько лет уже прожила с ЭТИМ в голове, — с этими словами Кея взял Докуро за локоть и увел девушку подальше от «психованного». — Не забудь, что я сказал, Кея-кууун! – помахал вслед ручкой Мукуро и занялся женушкой, которая все это время стояла в стороне. — Старший брат, поздравляю! – Савада по-мужски пожал Рехею руку и чмокнул Хану в щеку, — С образованием новой семьи! — А где Киоко? – спросил Сасагава, осматриваясь по сторонам. — Она уехала пораньше, Таро пора кушать, — Тсуна расплылся в улыбке, вспоминая о сыночке, — Но они обязательно будут на праздновании! — Э-хе-хей! Рехей! Ты теперь женатый мужчина! – Ямамото, сияя своей улыбкой, хлопнул мужчину по плечу, — Надеюсь, не будешь изменять Хане с боксом? — Во имя ЭКСТРИМа, никогда! Я буду самым верным мужем в мире! — Ставлю сотню, что уже через неделю убежит в спортзал… — тихо сказал Гокудера, и громко добавил, — Поздравляю, друг! — Рехееей! – откуда-то сбоку раздался веселый вопль, и через секунду на шее новоиспеченного мужа висела Внешний Советник, — Поздравляю! Сердечно поздравляю! — Спасибо, Рика! Сам рад до одурения! — Хана-чан, ты такая счастливая! – с улыбкой сказала Хару, пожимая девушке руки, — А у Розы-чан такая интересная прическа! Она так похожа на Хром-чан и Мукуро! — Ананасы захватывают мир… — вздохнул Тсуна. Празднование прошло шумно, в прямом смысле этого слова. Мукуро нализался вина и весь оставшийся вечер распевал дурным фальцетом песни и угрожал своему отражению в тарелке трезубцем. Роза, сидевшая рядом, краснела, бледнела и пыталась угомонить мужа. В конце концов, не выдержав, она достала откуда-то ананас, воткнула в него вилку и показала Рокудо. Тот, схватившись за сердце, вскрикнул и повалился под стол. Довольная Роза, наслаждаясь тишиной, принялась распаковывать подарки. Сасагава и Хана весь вечер пожирали друг друга влюбленными взглядами, обменивались комплиментами и целовались. — Никогда не видела братика, таким счастливым! – смахивая слезу, сказала Киоко мужу. — Поверь, он теперь таким всю жизнь будет, — улыбнулся Тсуна, обнимая супругу. — А где Рика-чааан? – подала голос Хару, отлипнув от руки Гокудеры. — Она с Занзасом нянчатся с Таро, — ответила Киоко, попивая сок, — Рике так захотелось поиграться с племянником! — Таро такой миленький! И так похож на Тсуну-сана! – заумилялась Хару, — Гокудера! Давай, тоже родим малыша! Гокудера от такого предложения поперхнулся алкоголем, покраснел и хотел, было наорать на Миуру, но вовремя сдержался. — Отстань… — Давай, давай, давай, Кея-кун! Ну, еще чуть-чуть! Ну что ты ломаешься, как девственница, честное слово! – раздался голос Мукуро, — Капелька осталась! Давай! Давай! Урааа! Кея-кун стал мужиком! Повернувшись на радостный вопль, все увидели Рокудо, который с гордой улыбкой и слезами на глазах хлопал по плечу Хибари, буравящего взглядом стакан с вином. — Еще по чуть-чуть? — Не… ик… нет! Уйди, извра… щенец! – Хибари достал тонфы, но они почему-то перевесили Хранителя Облака, и, если бы Кея не оперся локтями об стол, свалился бы со стула. — Ку-фу-фу, какой ты слааабый, Кея-кууун! – хихикнул Рокудо, в открытую издеваясь над опьяневшим Главой Дисциплинарного Комитета, — Ну, готов? — К че..му? — Сам знаешь, к чему! – иллюзионист зачем-то приложил руки к лицу на манер бинокля и глупо заулыбался, — Вперееед, Казанова! — Иди лесом куфуфуфуфукающий ананас! — Ладно, я все сделаю сам! Хрооом! Милая, подойди! Кея-кун хочет тебе кое-что сказааать! Всем стало интересно, что хочет сказать Хибари, поэтому все притихли и прислушались. — В чем дело, Хибари-сан? – спросила девушка, перетаптываясь с ноги на ногу. — Кея-кун, повторяй за мной: я… — начал Мукуро, тряся Хранителя Облака за воротник. — Ты… — Нет, не я, а ты! — Нааафиг?! — Не спорь с Президентом! – Рокудо ткнул себя пальцем в грудь, — Повторяй: Хром, Я… — Хром.. я… — О! Как чувственно получилось! Дальше, я хочу… — Я хочу… — все еще ни о чем не подозревая, повторил Хибари. — Хочу чтобы… — Слушай, хватит тянуть! Ты бы еще по буквам мне говорил! – возмущенно воскликнул Кея, — Говори быстро, что тебе надо, а я повторю! — Смотри, Кея-кун, не я об этом попросил! – как-то коварно улыбаясь, Мукуро наклонился к уху Хибари и что-то сказал. — Ну, вот сразу бы так! Хром, я хочу, чтобы ты вышла за меня замуж! – произнес Кея, сложив руки на груди. Рокудо, довольно захрюкав, схватил бутылку с вином, поцеловал ее и скрылся под столом. — Ты… серьезно? – спросила Хром, покрывшись румянцем. — Конечно! – кивнул Хранитель Облака, все еще ни о чем не подозревая. — Я согласна Кея! – иллюзионистка сорвалась с места и, смеясь от счастья, сжала Хибари в объятиях, — Я так долго ждала твоего предложения! Согласна! Я согласна! — Эээ… погоди… о чем ты? – внезапно насторожившись, спросил Кея. — Наша свадьба будет самой лучшей! — Что??? Какая… Рокудо!!! – наконец дошло до грозного мужчины. — Ку-фу-фу, я вас всех ку-фу, то есть люблю! Ась? Кея-кун, ты меня звал? – показался из-под стола ананасовый хохолок. — Из-за тебя я женюсь на Хром! — Ааа! Наги! Ты же обещала мне, что никогда не выйдешь замуууж! – заверещал Мукуро, но тут же остыл, — Поздравляю! Хибарушка, Хромушка! Дети мои, я даю вам свое разрешение! Живите в ладу и гармонии! Можешь поцеловать невесту! Вместо этого, с Мукуро «поцеловалась» бутылка, которую Роза заботливо припечатала к лицу мужа. — Прошу прощения, он немного перебрал, — с виноватой улыбкой сказала Роза, возя бутылку по лицу иллюзиониста. — Да мы видим… — как бы невзначай ответили гости. — Так я что, серьезно сделал предложение Хром? – все еще не унимался Хибари. — Поздравляем!!! — Камикарос тут не поможет… Хибари и Хром Знаете выражение: «Теперь, после всего, что произошло, как порядочный гражданин, ты обязан на мне жениться»? Хибари надолго запомнил эту фразу, благодаря кое-кому, не будем показывать пальцем… С того момента, когда облапошенный хитрым иллюзионистом, Хибари сделал предложение Хром, прошло полгода. И именно через эти полгода парочка, наконец, добралась до алтаря. Так как грозный Хранитель Облака ненавидел толпы, на свадьбе были только Джудайме со своей супругой, Хранители Вонголы со своими женами, Каваллоне и Внешний Советник с Занзасом. Церемония прошла мирно и спокойно, в отличие от свадебной церемонии семьи ананасов. Кстати о фруктах: за три месяца до свадьбы Хибари и Хром, Туман Вонголы влетел в замок Джудайме с громкой новостью: Роза беременна! Окрыленный таким радостным известием, Рокудо прикатил бочонок хорошего вина и угощал им каждого встречного. Напившись до состояния нестояния, Мукуро начал составлять список имен, которыми бы он хотел назвать малыша, но после того, как этот список прочел Джудайме, было решено, что имя придумает Роза. Ибо, назвав ребенка именем, которое придумал Рокудо, они рисковали развить у бедного малыша комплекс неполноценности и навсегда заклеймить его как «изгоя». — Хибари Кея, согласен ли ты, взять Хром Докуро себе в жены? — Придется… — ответил мужчина, уничтожающим взглядом покосившись на Рокудо. — Хром Докуро, согласна ли ты, взять Хибари Кею себе в мужья? — Согласна! — По обоюдному согласию обеих сторон, объявляю вас мужем и женой! — Наааги! На кой ты меня покинулааа?! – заревел иллюзионист, уткнувшись лицом в колени жены, — Мое бедное сердце этого не выдержит! Роза, покачав головой, дернула мужа за хохолок, отчего тот вскрикнул и, отскочив в сторону, принялся жаловаться лавочке на свою трудную горькую жизнь. — Бесит, — раздраженно прошипел Хибари, но неожиданный поцелуй Хром заставил его удивленно распахнуть глаза, — Это что еще за… — Я теперь твоя жена, а значит, имею право тебя целовать! Все по закону, или ты пойдешь против законов? – хитро намекнула девушка. — Травоядное… — буркнул Хранитель Облака, обнимая жену за талию. После церемонии все отправились в замок Вонголы, где прошло празднование. Вместо пышного банкета был просто ужин, за столом которого собрались только близкие. После того, что произошло на свадьбе Сасагавы и Рокудо, Хибари дал себе зарок, никогда больше не употреблять спиртное, тем более в компании фаната ананасов. Поэтому, он просто пил сок, и на все предложения Рехея «хлопнуть по стаканчику» отвечал убийственным взглядом, от которого хотелось самому сломать себе кости, лечь в гроб и закопаться, лишь бы обладатель этого взгляда к тебе не подошел. — Поздравляю, Кея-кун! Отличный выбор! Скажи честно, подбирал невесту, вспоминая обо мне? – подвыпивший Мукуро залихватски двигал бровями и пытался обнять Хранителя Облака, — Она так на меня похожа! — Мукуро-сама… — тихонько подала голос Хром, — Вы меня не узнаете? Это же я, Хром. — Причем здесь химия? О! Хромушка! – иллюзионист отлепился от жениха и ломанулся обнимать девушку, — Милая, у тебя ужасные вкусы! Как ты только могла влюбиться в такого вышибалу? Смотри, как он на меня смотрит! Он точно маньяк! — Свалил отсюда, ананас! – не выдержал Кея и пинком отправил Рокудо на место. — Ойя!! Я могу летааать! – восторженно воскликнул Мукуро, приземляясь лицом на стул. — Кея, ты жесток! – Докуро хотела, было посмотреть, как там ее обожаемый наставник, но Хибари схватил ее за руку и усадил обратно. — Как муж, я теперь запрещаю тебе общаться с этим психованным! — Эээ… ладно, как скажешь. Мукуро-сама! Я больше не буду с вами общаться! — Я тоже тебя люблю, Хром! – пробубнил Хранитель Тумана. На этом беды иллюзиониста-неудачника не закончились. Таро, которому на тот момент было уже девять месяцев, тоже присутствовал за столом. Боже, каким прелестным был этот малыш! Сидя на коленях у матери, он счастливо улыбался, демонстрируя маленькие зубки, и теребил кокетливый галстук-бантик. Большие карие глазки сияли, как звездочки, когда мальчик осматривал стол в поисках вкусностей, а прическа «ежиком» делала его безумно похожим на отца. — Вот! – звонко вскрикнул мальчик, тыкая пальцем в большой оранжевый апельсин. — Сейчас я тебе его очищу, — улыбнулась Киоко и потянулась за ножом, но сынуля схватил ее за руку и помотал головкой. — Сам! — Какой ты у нас уже самостоятельный! – рассмеялась Савада и, чмокнув малыша в макушку, отдала ему фрукт. Недолго думая, Таро вонзил в шкурку апельсина зубки. В ту же секунду, он поморщился от горькости и, потирая от обиды носик, швыранул горе-фрукт куда-то через стол. Описав красивую дугу, апельсин приземлился точно на хохолок Хранителя Тумана и впечатал его лицом в тарелку. — А! Убиили! – заверещал Рокудо, заставив малыша Ро расплыться в улыбке. — Няня! Бум! — Ах, это был ты, мой сладенький персик? Нельзя обижать няню Мукуро, нельзя! – пропел иллюзионист, выплыв из-за стола возле Киоко, — А то няня не будет читать тебе сказки на ночь! — Бум! – воскликнул малыш и, схватив со стола вилку, чуть не засадил ее в Рокудо, который вовремя успел увернуться. — Ойя-ойя! Тсунаеши-кун, какой пример ты подаешь своему сыну? Он же маньяком вырастет! — Но разве не ты его нянька? – намекнул Джудайме. — Ку-фу-фу, хочешь сказать, это я совращаю нашего прелестного ангелочка? – Мукуро заумилялся, и принялся теребить щечки малыша, который искал, что бы еще швырнуть в иллюзиониста. Джудайме решил промолчать, ибо знал, что с Рокудо спорить бесполезно, он как баран будет настаивать на своем. Поэтому Тсуна отвернулся и принялся потягивать из бокала шампанское, сделав мысленную зарубку, отправить потом Тумана туда, откуда он взялся. Закончился праздник глубоко ночью, потому что все уже не скрывали своей усталости и в буквальном смысле спали лицом в салате. Когда все разбрелись по комнатам, Хибари вдруг взял уже почти спящую Хром за руку и повел на балкон. — Что случилось, Кея-кун? – устало спросила девушка, потирая глаз. — Просто хочу побыть наедине со своей женой. Эти травоядные меня утомили… — с этими словами Хранитель Облака привлек Докуро к себе и, чмокнув ее в висок, стал смотреть в ночное небо. Хром, покрывшись румянцем, склонила голову на плечо Хибари, и мысленно поблагодарила Мукуро за то, что свел их вместе.