Те же декорации. Александр остался в парке, ему кто-то позвонил на мобильный, и он, присев на скамейку, молча слушает невидимого нам собеседника, иногда кивая в ответ или тихо бросая односложные ответы (Да или Нет). Мари же зашла в свою бывшую квартиру, в которой сразу же зажегся свет, тогда как парк стал освещаться слабее.
Мари: (вздыхает) Ау в доме есть кто? Уф, кажется никого. Ну, и зачем я ему соврала? Зачем? ( начинает метаться по комнате)Раньше ведь меня было глубоко всё равно, что думают окружающие обо мне. Да мне иногда было неприятно, особенно когда говорили что-то действительно обидное. Но я вспоминала мои любимые песни и боль проходила. А теперь я даже сосредоточиться не могу. Почему же меня так это задело? Почему? Неужели я он мне не безразличен. Нет, нет, нет. Что за глупости Мари, тебе сейчас не до любви. Тебе нужно думать, где бы найти нормальный ночлег, а то скоро зима…(вздыхает) Нормальный. Тот, который не стыдно будет показать ему. (мотает головой) Ну, вот снова думаю о нём. Выбрось из головы. Ты ведь ничего на самом деле к нему не испытываешь. Просто он наговорил тебе кучу комплиментов, и ты малость разволновалась. Вот и стала придавать всему большое значение, чем есть на самом деле. Вот и всё. Успокойся Мари, услышь музыку и расслабься. (с чердака льётся весёлый джазовый мотивчик) При случае скажу ему правду. (оглядывается на дверь) Интересно он уже ушёл. Надеюсь, что да. Нужно быстрее уходить (невесело смеётся) Вот наконец-то сбылось, то о чём я мечтала все годы моей бродячей жизни: я вернулась домой. И что же я стараюсь побыстрее убежать отсюда? (неуверенно) Ну, не заявит же тётушка на меня, если даже обнаружит меня здесь. Всё-таки родственники. И это же ведь мой родной дом, который за эти годы и не так уж изменился. Та же мебель также расставлена. Ну здравствуй дом родной (склонилась в шутливом поклоне)Ах, сколько же воспоминаний роится в голове сейчас. (смеётся и кружится) Жутко тянет танцевать.И Мари начинает танцевать и настолько увлекается, что не видит, как на сцену, зевая, в пижаме выходит Георгий Алексеевич. Он с минуты пораженно взирает на появившуюся будто бы из воздуха племянницу, затем медленно сползает на вовремя подвернувшейся стул.
Георгий Алексеевич: (кашляет) Кхм-кхы.Мари, наконец, замечает дядюшку и тут же бросается к двери.
Георгий Алексеевич: (перехватывая у двери) Подожди! Это же ты ведь Мари? Это же ведь не сон и не видение? И мои слабеющие глаза меня действительно не обманывают. Это же точно ты. Мари: (с трудом выдавливает) Да я.Музыка затихает.
Георгий Алексеевич: (обнимает ) Я так рад. Боже, доченька, как же долго я тебя искал. (смахивая навернувшиеся слёзы) Ты прости, родная. Прости меня старого дуралея. Я хоть и знал, что моя теперь уже бывшая жёнушка тебя недолюбливает, но у меня и в мыслях не было, что пока я был в Париже, она может такое провернуть. Она же ведь даже писала мне, что у тебя всё в порядке, и она хорошо присматривает за тобой. Я всё это время верил на слово, старый осёл. И даже не пытался ни разу проверить. Прости меня дурака безголового (пытается встать на колени, но Мари не позволяет) Прости, прости хоть и знаю, что такое вряд ли можно простить. Поверь, после возвращения я искал тебя. И вот когда я уже отчаялся, ты как по волшебству внезапно появляешься здесь, передо мной … (пауза)Умоляю прости! (все-таки встаёт на колени) Мари: (плача и улыбаясь) Дядюшка вы ни в чём нем виноваты. Поверьте, я никогда лично вас ни в чём не винила. Так что не надо. (поднимает его с колен) Георгий Алексеевич: И всё же я виноват. (оглядывает её) Боже, как же ты исхудала! Боюсь даже спрашивать, что тебе пришлось пережить. Мари: Поверьте всё было не так уж и плохо. У меня уже тогда была работа, так что сголодная смерть мне не никогда не грозила. Да и тётушку не стоит так ненавидеть, ведь я по собственной воле ушла, променяв квартиру на граммофон и свободу. Несколько месяцев я, конечно, была зла на свою глупость и жестокость мира, но потом поняла, что моя злоба может реально повредить только мне, а мир останется неизменным. Так что и вы не злитесь. Георгий Алексеевич: Но как же. Нет! Я решительно не понимаю… (немного успокоившись) Ну, ладно с этим вопросом мы потом разберёмся потом. Однако (шутливо грозя указательным пальцем) я больше глаз с тебя не спущу, моя дорогая племянница. Мари: (смеясь) Хорошо не спускайте. Георгий Алексеевич: Боже, как камень сердца упал. Господь, видимо, сжалился и позволил старику скорчить хорошую мину при плохой игре. Ну раз ты так говоришь, то сядь пожалуйста. (усадил) Мне нужно тебе обрадовать тебя кое-чем. Мари: И чем же? Неужели мне больше не нужно ютиться по углам, и вы разрешите мне вернуться сюда?! Георгий Алексеевич: (кивая) Конечно. Это квартира – теперь твоя собственность. Все документы я переоформил ещё в первую неделю своего пребывания здесь. Поверь, я никогда и не помышлял о том, чтобы отобрать эту квартиру. Но это ещё не всё. ( шумно набирая побольше воздуха в грудь) Уж не знаю согласишься ли ты. Всё-таки моя семья принесла тебе очень много боли. Однако я должен-таки это предложить. Потому как я считаю, что зарывать такой талант великий грех. Мари: Не пойму, о чём это вы, дядя. Георгий Алексеевич: (вздыхая) Мари ты главное не подумай, что я делаю это предложение из-за неоплатного долга, что лежит на мне. Нет! Я действительно считаю, что у тебя есть все шансы стать прекрасной, нет даже великой балериной. С твоей пластикой и чувственным изяществом движений ты покоришь ни один зал. Уж поверь мне, чья профессия напрямую связана с этим видом искусства. Скажи, ты где-то занимаешься? Мари:Лишь вечером после работы, я немного практикуюсь. Но я уже давно перестала мечтать о таких вещах. А как же возраст? Вы действительно думаете, что, если я начну сейчас, то мне ещё можно надеяться на успех. Георгий Алексеевич: С таким талантом, девочка моя, никогда не будет поздно. Ну так что? Ты согласна лететь со мной в Париж? Мари: В Париж?! Георгий Алексеевич: Да в Париж. Я предлагаю тебе поступить в ту балетную школу, где я преподаю. Мари: Но… Георгий Алексеевич: И не волнуйся насчёт документов или приёмной комиссии я всё устрою. И хотя бы этим покрою ту свою страшную ошибку, из-за которой ты так страдала. Мари: (вздыхая) Не знаю. Всё так неожиданно, как снег на голову. Дайте мне время подумать. Георгий Алексеевич: Увы, милочка времени подумать у тебя есть до завтра. Мне в понедельник уже нужно улетать. А ещё нужно подготовить все документы. И вообще я не понимаю, что тут особо думать. Такой шанс! Или же у тебя появился кто-то, кто может быть значимее, поездки в Париж и возможному успеху? Мари: Не совсем. Мари косится на дверь, за которой Александр всё ещё разговаривает по телефону. Мари: То есть не то, чтобы было что-то серьёзное. Но… Но всё же, прошу, дайте мне время немного подумать. Георгий Алексеевич: Конечно же, родная.