Прости...

      Монсеньор вернулся из Фландрии. Время триумфа для него закончилось: антверпенцы не жаловали французов - герцог потерпел сокрушительное поражение и получил от матери письмо с больно ранящими словами :"Мне лучше оплакать Вашу смерть, чем знать, что Вы стали причиной гибели стольких отважных и благородных людей!" Жестоко... Однако, сейчас, Генрих Третий увидится с братом. Ему было немного жаль Франциска. - Его Высочество, герцог Анжуйский! - Доложил дворецкий.       Брат вошел. Взглянуть на него было страшно: большие черные тени под глазами, мертвенная бледность лица, сжатые губы, но еще больше ужаснулся Анри от голоса принца, когда тот заговорил: - Здравствуйте, брат мой, - это было сказано с каким-то хрипом, вызывало жалость и выражало безнадежность. - Доброго дня! - Отозвался Генрих.       Король знал, что к неприятностям во Фландрии прибавились серьезные проблемы со здоровьем, и хоть врачи говорят, что могут помочь, исход предрешен, младший Валуа должен уйти, правитель останется один и династия прервется. Но Франсуа думал иначе. Он вновь заговорил, но теперь пылко и возбужденно: - Ваше Величество, я здесь не для того, чтобы жаловаться на жизнь! - Герцог облизнул бледные губы и продолжил. - Я взываю к Вашему рассудку и прошу мира меж нами! Прошу прощения и, если Вам угодно, пощады...       Анри прервал его: - Пощады? Не понимаю. Разве я Вам угрожаю дорогой брат? - Сейчас, пока я слаб, Вы можете наказать меня по заслугам за все мои мятежи. Но наша страна и мы сами - измучены! Я клянусь, я буду лоялен, я ни разу не восстану и буду хорошим братом Вашему Величеству!       Франциск видел, что король колеблется(последний просто не понимал неожиданный прилив братских чувств у принца), но истолковал это не так: ему показалось, будто брат думает, простить или не простить, поверить или не поверить и герцог вдруг опустился на колени и, целуя королю руки, шепнул: - Молю, Ваше Величество! Мир - залог процветания! - Голос его ослаблено стих. - Конечно, брат мой! - Произнес растроганный Генрих и заключил брата в объятия.       На этой ноте окончилось объяснение.       А Франсуа Алансонский, идя в свои покои, думал, что ему удалось разыграть эту маленькую комедию, и брат поверил. Конечно, как и все тяжело больные, умирающие люди, он не верил в свою скорую кончину...