Доза огня

— Ну, мелкая, ты даёшь, — Гезил едва не урчал от удовольствия, поднимая чемодан в квартиру. Леви за его спиной перепрыгивала через ступеньки, мыслями до сих пор пребывая за рулём спорткара, и даже не заметила явного комплимента в свой адрес. Гезил поставил чемодан на пол и начал шариться по карманам куртки в поисках ключа, в то время, как Леви нетерпеливо постукивала ноготками по перилам. Наконец на свет появилась внушительная связка, большую часть которой составляли брелки — непосредственно ключей было всего лишь пять. Гезил открыл дверь и вошёл в квартиру, Леви медленно пошла за ним. Патологическая склонность к получению новых знаний заставляла её дотошно изучать все новые места, если, конечно, время это позволяло, и сейчас девушка внимательно оглядывалась, не забыв, впрочем, проследить, чтобы Редфокс не поставил чемодан кверху ногами. Квартира была небольшой, но в ней явно поработал неплохой дизайнер. Нестандартное расположение комнат говорило о том, что была сделана перепланировка. Не было коридора, человек, зашедший в квартиру, попадал в небольшую комнату, со шкафом для одежды, стоящим возле выхода, и парой кресел. В противоположной шкафу стене были последовательно две двери, а затем – широкая арка, в проёме которой угадывалась кухня-студия. Леви сняла ботильоны и аккуратно поставила их возле небрежно брошенных Гезилом берцев. Их хозяин появился в арочном проёме и, открывая ещё одну банку пива, показал на закрытые двери. — Здесь, — он кивнул на первую дверь, — аппаратная. А тут, — его взгляд переместился на соседнюю дверь, — ванная. Леви кивнула, принимая информацию к сведению, и прошла мимо Гезила в зал, намереваясь разобрать оборудование до вечера. Парень проводил её взглядом и продолжил своеобразную “экскурсию” по квартире. — Где холодильник, ты и сама видишь, а там, — он показал на ещё один проём, возле арки, — спальня. Точнее, гостевая, я обычно сплю на диване. Леви рассеянно пробормотала нечто вроде “спасибо”, и начала расстёгивать чемодан. Гезил подошёл к дивану и сел так, что девушка оказалась между ним и чемоданом, правда, сейчас её занимала всё-таки техника. Осторожно вынимая из недр ударопрочной сумки приборы, Леви протирала каждый микрофибровой салфеткой, одновременно ненавязчиво расспрашивая Гезила. — Я здесь уже полгода; нужно было подготовить почву. Сейчас я работаю у него в фирме, и… — он достал с висящего над диваном стеллажа сложенный листок бумаги. – Это схема. Она более точная, и вот, видишь, — его палец ткнулся куда-то влево, где, Леви знала точно, расположены совсем другие объекты, — здесь она не соответствует официальному варианту. Это настолько закрытая информация, что меня давно уже должны были пристрелить. Гезил усмехнулся и пошёл в спальню, прошуршав занавеской из бус, отгораживающую комнату от студии. Леви обернулась, наблюдая, как он вытаскивает из платяного шкафа стопку белья и кладёт её на широкую кровать. Снова раздался шорох. — Полотенце возьмёшь там же, – с этими словами Гезил кинул на диван плед и подушку, достал из холодильника запотевшую бутылку, открыл её и, включив плазму, с наслаждением сделал глоток. Приведя в порядок аппаратуру, Леви отнесла изрядно полегчавшую сумку в гостевую. Достала оттуда пижаму; с трудом дотянувшись до полок, вытащила мягкое полотенце, после чего пошла в душ. Перелёт был тяжёлым – рейс задержали, и в аэропорту на пересадке пришлось сидеть почти семь часов; и девушка нежилась под ласкающими струями воды. Выходя из душа, Леви запнулась о порог, и, чтобы не упасть, ухватилась за полку над раковиной, с грохотом сметя её скудное содержимое на пол и ударившись свободной кистью о светло-салатовый фаянс. Раздался жуткий хруст, как будто кто-то наступил на пакет с печеньем. — Чёрт… — с её губ сорвался бы и более нецензурный вариант, если бы не было б так больно. Леви стояла на коленях, зажмурив глаза, и держала ушибленную руку. Поняв, что может держать себя в руках и не заорать, девушка, пошатываясь, встала. В дверь постучали. — МакГарден, ты там часом голову себе не разбила? – спокойно спросил Гезил. — Я… я в порядке, – Леви запнулась на полуслове, моментально выдавая своё состояние. — Ты одетая? – так же спокойно уточнил Редфокс. — Сейчас… Да, – ответила Леви, поспешно заворачиваясь в полотенце и стараясь не задеть при этом повреждённую кисть. Дверь открылась. Гезил зашёл в ванную и бегло оценил последствия разгрома. В душевой кабинке валялась занавеска, коврик был сбит куда-то в сторону, бальзам после бритья лежал в раковине, а на полу, в зубной пасте, вытекшей из раздавленного тюбика, валялась зубная щётка и осколки стакана, в котором она стояла. Леви непроизвольно дёрнулась в желании сделать шаг в сторону, но Гезил её остановил. — Стой на месте, МакГарден. Он осторожно опустился на корточки и, опираясь костяшками правой руки о чистый кафель, собрал самые большие осколки и осторожно положил их в раковину. Сделав это, он встал и, подумав секунд десять, взял Леви за талию и перенёс её к выходу. — Стой тут. Девушка, опешив, и не собиралась никуда уходить. Запястье пульсировало болью, и к тому же невыносимо начала чесаться голень. Собрав более мелкое стекло, Гезил положил в раковину и его. Он открыл зеркальный шкафчик над полкой, которую Леви чудом не опрокинула, и достал оттуда спирт и марлю. — Скажи, ты на заданиях такая же неуклюжая? – он наконец посмотрел девушке в глаза и, не дожидаясь ответа, присел. — Ты что… Ай! — Порез правой голени; скорее всего, перелом пястных костей; мелкие царапины на коленях; про ссадины и ушибы я вообще молчу – МакГарден, поздравляю, ты ходячая катастрофа. Гезил не ворчал, он просто констатировал факт, обрабатывая раненую поверхность, но Леви ощущала себя маленькой девочкой, которую отчитывает старший брат. Закончив с голенью, Редфокс поднялся и, расставляя перевязочный материал по полкам, сказал: — Ну-ка, попробуй сжать ладонь в кулак. Леви попыталась согнуть пальцы, но по руке прошла обжигающая волна боли. Девушка поморщилась, на глазах выступили слёзы. — Ясно. Значит, перелом… Иди, одевайся, поедем тебя чинить. Хотя, подожди. Немного подумав, Гезил соорудил из плотного картона и бинтов шину и осторожно закрепил повреждённую кисть. С перевязанной ногой и шиной на левой руке, Леви пыталась хоть как-то одеться. Ажурные голубые шортики надеть ещё кое-как получилось, но вот лифчик оставил за собой большую проблему. Снова завернувшись в полотенце, Леви просунула голову сквозь нити занавески и печальным голосом загнанной жертвы позвала: — Гезил... Редфокс, не оборачиваясь, вопросительно промычал. Леви набралась духа и закончила фразу: — Помоги мне одеться, пожалуйста. Со стороны дивана раздался сдавленный кашель. — Ну ты… — Гезил фыркнул. – Мелкая… – Он спустил ноги с дивана и посмотрел на неё. Леви, прошуршав занавеской, подошла к нему и смущённо сказала: — Я лифчик застегнуть не могу… Редфокс кашлянул, но ничего не сказал. Тронув Леви за талию, он сказал: — Повернись. Лиф был одет, оставалось только застегнуть, чего Леви из-за шины сделать не могла. Гезил, прищурившись, пытался одолеть мудрёный механизм. Холодные пальцы задели кожу, и девушка вздрогнула. — Извини, — пробурчали за спиной. Справившись с застёжкой, Гезил удовлетворённо фыркнул и поправил перекрутившуюся лямку. — Спасибо, – Леви пошла в гостевую. Ей вослед прозвучал негромкий баритон Гезила: — Я уже вызвал такси, сейчас поедем в больницу. Осторожно надевая рубашку, Леви тяжело вздохнула, но ничего не ответила. В этот час в травмпункте было не очень много пострадавших – зареванный мальчишка лет тринадцати с разбитыми коленками и окровавленным лицом, вокруг которого суетились друзья, да сумрачный мужчина, который держался за голову с дезориентированным видом. Наконец, подошла очередь Леви. Записав её в книгу регистрации, улыбчивая медсестра направила девушку на рентген. — У вас перелом третьей и четвёртой пястных костей, а так же гороховидной, без смещения. Повезло вам, — молодая женщина в белом халате улыбнулась Леви. – Сейчас наложим лангету, месяц походите, и всё. Разводя гипс, словоохотливая медсестра, спросила: — Давно к нам приехали? — Сегодня… Женщина искренне расстроилась: — И тут же в травмпункт? Ну что же вы так, панна. И надолго? — Как раз на месяц… Замотав руку Леви в гипс чуть ли не до локтя, медсестра попросила показать ногу. — Но мне её перевязали, — попыталась сопротивляться Леви. — Я просто посмотрю на повязку, — мягко сказала женщина. Через некоторое время Леви вышла в коридор, где её ждал Гезил. Девушка подошла к нему и зевнула. — Теперь домой. Только, умоляю, МакГарден, продержись до завтра без падений. Леви скорчила гримасу, но ничего не ответила и, прихрамывая, пошла за Гезилом. Приехав домой, они молча поднялись до квартиры и, всё так же не разговаривая, разошлись по кроватям. Завтрашний день обещал быть тяжёлым.