Часть 1
25 сентября 2014 г. в 02:56
Итак, жизнь вернулась в прежнее русло. Ну, почти. Теперь я не зависаю на парах истории и древнеславянской мифологии, потому что над моей многострадальной головой теперь постоянно обретается Олег Вещий, причем жужжит не хуже Карлсона. Слава Богу, его никто, кроме меня, не видит. А то как бы я объяснила маме наличие призрака древнерусского князя?!
Мало того, что меня нашли на обочине дороги того самого числа, которого я вышла из той злопамятной маршрутки, без единой царапины, зато почти в коме. Меня откачали на раз-два. Ох, задницей чую, без хаовских фокусов тут не обошлось. Но я не медик и в этом вообще не разбираюсь. Даром, что мне твердят, что у меня мозги математика. Я презренный гуманитарий! И точка.
Но в нынешней ситуации были плюсы. Зачастую Олег становился моей личной шизофренией, вливаясь (я даже не знаю, как это правильно обозвать) в мое тело и непрерывно бурча в моей голове. Учитывая склад моего ума и степень… ну-вы-поняли-чего. Я девушка двадцати лет, и вполне понятно, что у меня бывают за мысли при взгляде на очень видный зад.
Но оставим это. Думаю, мне нужно таки рассказать, как я живу с мыслью о том, что замужем за тысячелетним парнем, у меня в голове живет Рюрик и собираюсь ли я вторично замуж. А как же. За Александра Македонского. Не, ну а что? Прямо вот сейчас выйду в чисто поле и буду ждать грозы…
А вообще я учусь на филфаке, на втором курсе. Усиленно штудирую англосаксонский, собираюсь быть письменным переводчиком или хотя бы литературным редактором. А в идеале – знаменитым режиссером, чтобы мои фильмы затмили Звездные Войны и Титаник! Мечты-мечты… Вот что не надо (тот вояж в прошлое) – так пожалуйста, со всеми вытекающими, а что-то реалистичное (ну, относительно) – шиш вам без масла, и распишитесь, пожалуйста.
В данный момент я перевожу поэму «Христос» Кюневульфа. Ха-ха, громко сказано! Пытаюсь. Лучше бы эти саксы не воевали, а четче выражали свои мысли и совершенствовались в поэзии. Олег каверзно подсыпал соль в чай моему брату, суетящемуся тут же, на кухне. Только он отвернулся, а то бы его инфаркт хватил, увидь он левитирующую ложку. Тут только я одна в магию, походу, верю.
Мыслей не было никаких.
- Пойду, выйду на свежий воздух. Авось, муза код от подъезда забыла, - зевнув, сказала я. Брат бросил на меня насмешливый взгляд и сказал, махнув лопаткой:
- На авось надеяться не стоит, Виша.
Я только кивнула и, схватив курточку, вышла на лестничную клетку. Я думала пройтись до супермаркета за дворами, купить шоколадку и еще чего-нибудь, для души и желудка. И брату… что-нибудь, а то обидится ведь.
Каблуки лаковых туфель бодро цокали по асфальту, жизнерадостно расплескивая вокруг себя воду из луж, в которые я ступала почти всегда. У меня была цель, и ничто не могло меня остановить.
Алиса, ну ты же знаешь, что у тех, кто сидит наверху, всегда на тебя иные, сумасшедшие планы.
Дорогу мне преградила шикарная тачка авторского дизайна (в этом городе?!), выехавшая аккурат на красный свет. Я ничего не сказала, только бодрым зайцем поскакала вперед по зебре навстречу шоколадкам.
Но не тут-то было.
Хлопнула дверца, и кто-то меня окликнул с ощутимым акцентом:
- Эй, сеньорита! – я круто развернулась, готовая к защите-нападению.
Это был высокий мужчина, в широкополой шляпе с пером и эксцентричном плаще (миллионер-неформал, ага) и прикольной бородой. В его крупных пальцах еще дымилась дорогая сигара. Он улыбнулся мне широкой рекламной улыбкой, блеснув золотым зубом.
- Сеньорита, вы-т-то мне и нужны, - я оторопела. Было очевидно, что этот мужик – маньяк, и он пришел по мою душу.
Я беспомощно оглянулась. И как назло, улица и переход каким-то чудным образом разом опустели, оставив меня с ним тет-а-тет. Я мысленно воззвала к Олегу. Может, духи тоже умеют какие-то штуки-дрюки…
- А-а, не подходите ко мне! – взвизгнула я, отпрыгнув назад и чуть не поскользнувшись на скользкой подошве. Мужчина чуть подался вперед. – Я неадекватна и очень опасна!
Мужчина усмехнулся, еще раз похваставшись крупным золотым зубом. Я прищурилась, пытаясь сообразить, скрывается ли за тонированными стеклами иномарки кто-то еще.
- Ну же, моя испуганная сеньорита, я один. – примирительно поднял руки маньяк, точно прочитав мои мысли. Я пискнула и отступила еще на шаг. – Что ж, - покачал он головой. – Пора бы сразу перейти к делу. У меня для вас послание от господина Хао.
- Госп-п-подина?! – заикаясь, пролепетала я. Он что, из прошлого?! Инквизитор?! То-то он мне сразу не понравился…
- Все верно, вы не ослышались, сеньорита, – таинственно понизив голос до волнующего шепота, проговорил он. – Господина Хао. Вашего и моего.
Мое воображение живо нарисовало неуместные картины. Я тут же покраснела до цвета своих пламенных волос, и, по-видимому, незнакомец снова прочитал мои мысли, так как его хмыканье можно было растолковать только так.
- Теперь понятно, чем сеньорита так приглянулась Асакуре. Нам нужно ехать, – внезапно констатировал он.
- А как же послание? – попыталась увильнуть я от его цепких и невероятно длинных рук.
- Вы должны приехать на Хоккайдо, на гору Осорэдзан, там вы с ним и встретитесь. Сеньорита, прошу вас, он не любит ждать, – он сделал приглашающий жест.
- Да кто вы вообще такой?! – в отчаянии закричала я, пытаясь отбиться от него кошельком с Джеком-Фонарщиком.
- Ах, прошу простить мою оплошность, сеньорита. Мое имя – Люциус Рассо, – он снял свою шляпу и поклонился, продемонстрировав лысину, сверкающую на солнце, как елочный шарик.
Я сделала еще одну попытку достучаться до Вещего. Получилось. Люциус чуть приоткрыл рот, лишь взглянув на духа, и тут же расплылся в ласковой, почти отеческой улыбке.
- Вижу, господин Асакура научил вас азам шаманства.
- Я похожа на чокнутого индейца в перьях? – ощерилась я, а призрачный князь только покачал головой и проинформировал итальянца, упавшего на мою несчастную голову, как июльский снег:
- Нет. Он просто приказал мне оставаться с ней до конца.
- Что ж, полагаю, - вернув себе таинственный тон, проговорил Люциус, - этот самый конец настал.
- Он стал королем?
- Именно, – я переполошилась.
- Погодите, погодите, вы разве знакомы?!
- Уверяю вас, что нет, сеньорита, но господин Хао дал нам одинаковые инструкции. И если вы доверяете Князю, вы можете доверять мне. Не так ли, Ваша Светлость? – Олег важно кивнул.
- Полагаю, выхода у меня нет… - беспомощно пролепетала я.
- Прошу, - и он открыл дверцу салона.
Нервно оглядываясь, я залезла в теплые объятия Bugatti и понеслась.
В самом прямом смысле. У машинки вдруг появились огромные металлические крылья, а внутри неё все завертелось, завыдвигалось, запищало. Пальцы Люциуса летали над люминесцентной панелью, а я просто забилась в уголок и накрыла руками голову, решив уже ничему не удивляться. Олег парил «за бортом». А потом я потеряла сознание от резкого набирания высоты…
***
Ну шаманы, ну шаманы! Ох, нашаманю я вам когда-нибудь по самые гланды! Боже, только дай мне сил пережить это.
Я резко села на кровати, и в голове тут же поплыл разноцветный туман, замелькали круги. За дверью слышались приглушенные голоса. Отчаянно хрипя, я удостоверилась, что одежда на мне не моя, и кошелька моего нет, и вообще ничего моего в этой комнате не наблюдалось. Не сядь у меня голос, я бы проклинала весь мир и покрывала его трехэтажным матом.
Я поползла к двери. За ней, как и ожидалось, оказался давний знакомец. Он снова улыбнулся мне своей рекламной улыбкой и довольно проговорил:
- Что ж, сеньорита, нам пора. А то опоздаем еще.
Честно говоря, я думала, что гора Осорэдзан – паломническое место, максимум с этими страшными красными балками и маленьким храмом. Как бы не так.
- Да это же кладбище! – завопила я и тут же умолкла. А потом свистящим шепотом поинтересовалась у экс-маньяка. – Это мое последнее пристанище, как я полагаю?
- Кто знает, кто знает…
Он привел меня к высшей точке и тут же оставил. Я стояла одна на маленьком пятачке, постепенно покрываясь хлопьями японского снега и бессмысленным взглядом окидывая раскинутый под горой город. Он сиял тысячью красок, лент и фонариков. Он был похож на большую-пребольшую паутину с мириадами мух…
- Не нравится? – спросил позади грустный голос. Я обернулась.
Там стоял Хао. Такой же, каким я его и запомнила. Длинноволосый, красивый, печальный… Он был в белых одеждах. Единственное, что я не узнавала – крупные серьги со звездами в ушах и что-то непонятное в его глазах. Знание, страшное знание. Я зябко повела плечами.
- Нет. В Киото было теплее и радостней.
- Киото… - проговорил он, повернувшись на юг. Его профиль остался таким же аристократическим, точно выточенным из мрамора самим Микеланджело. Я начала четко осознавать, как же мне его не хватало эти четыре года.
- Ты хотел меня видеть, Хао?
- А ты меня?
- Я не думала, что это возможно, – он пытливо посмотрел мне в глаза. Я вымученно улыбнулась. Губы болели от холода. – Но, признаться, я скучала. Правда, скучала…
- Я стал Богом.
- Твое ЧСВ по-прежнему зашкаливает. А вообще, это невозможно.
- Почему ты так считаешь? – тепло улыбнулся он, так по-родному наклонив голову на бок, отчего длинные пряди спали ему на лицо и грудь.
- Не верю я в это и все тут.
- А если я докажу?
- Не нужно, – я отвернулась. По правде говоря, я верила. Верила! Он сиял, как ангел. Он был не от мира сего. И было больно. Отчего-то, было больно. Меня вновь захлестнула та самая волна отчаяния, что утопила меня при пробуждении от того бесконечно длинного, волшебного сна…
Он провел пальцами по моей шее, поднимаясь к вискам по щеке, и отвел отросшую прядь челки.
- Как твои дела? – так просто, так пусто.
- Нормально, – поговорили. И опять эта недосказанность. Раньше с ней было так легко, а теперь она стоит комком в горле.
- Зачем ты меня позвал?
- Там, для тебя, не было будущего. В прошлом, - пояснил он, когда я встретилась с ним глазами. – Зато теперь…
- Ты же Бог. Этого не может быть, – оборвала на полуслове. Он умолк.
Как холодно. Руки мерзнут, а пальцы ног превратились в ледышки. Хоть откалывай и суй в рот, как сосульки. Стоило этой картине мелькнуть в моем больном воображении, как меня накрыла волна тепла, а руки, окутанные белым расплывчатым сиянием одежд, сомкнулись на моей груди и притянули к его телу.
- Не может быть… - эхом повторила я собственные слова.
- Все возможно, милая моя. Стоит только пожелать, - шепнул он мне на ухо. Становилось тепло. В кончиках пальцев как будто загорались маленькие костерки.
- Я строила планы на жизнь даже тогда, когда была там, в Киото. На свою жизнь здесь, в двадцать первом веке. Я строила призрачные планы даже тогда, когда хотела умереть. Да, я хотела умереть и пойти вместе с Олегом…Познакомиться с теми, кого я всегда мечтала знать. Найти среди них тебя…О чем бы я ни думала, все кончалось мыслью о тебе. Хотела рисовать – неумело рисовала твое лицо и рвала бумагу. Хотела писать – рвала бумагу. – Хао молчал, опершись острым подбородком о её макушку. – Наконец, когда все устаканилось в моей душе, я привыкла к жизни с призраком, привыкла ощущать себя … чужой, нет, как будто обремененной каким-то страшным знанием. Я была спокойна, как слон, когда слышала о чужих смертях, где-то в глубине души зная, что это не конец. Я…хотела сделать карьеру, стать на ноги, влюбиться и выйти замуж…
- И?
- И ничего, Хао. Все рухнуло, как карточный домик, – я повернулась в его объятиях и ткнулась лицом в грудь. – Ты же Бог, скажи: как ты мне прикажешь жить теперь?
- Ты сама понимаешь, я не вправе тебе приказать что-либо.
- Ты приказал мне явиться сюда.
- Ты сама хотела этого, и не отрицай, – да, возможно, так оно и было.
- И что тогда?
- Тебе нужно лишь решить, ai.
Решить.
Это страшное слово.
Ножницами ты отрезаешь целый кусок ткани, возможно, которая в будущем окажется более пригодной, нежели та, что ты оставила. И потом просто осознать, что это тупик, конец.
Меня это не волновало. Я стояла и не двигалась, цепляясь за широкую и теплую ладонь, созерцая заснеженный безымянный город. Мне было так хорошо отрешиться от всех мыслей, тающими вместе со снегом, ощущая горькую пряность на устах, и отдаваясь его губам, словно они были важнее целого мира.
А что я решу мгновением позже, сейчас не важно.
Примечания:
Виша - прозвище.