Unum Modo

Тони Старк никогда не мог назвать себя сентиментальным. Он не любил прилюдные выражения искреннего счастья. Да что прилюдные — он даже перед Пеппер не смог бы восторженно выражать свои эмоции. А ее он считал чуть ли не самым близким человеком в своей жизни. Конечно, он никогда не говорил ей об этом. Он не привык к публичному выражению чувств. И всяким сопливым, по его мнению, признаниям. Пеппер в данном случае была идеальной партией для Тони. Сильная духом, стойкая, она никогда не позволяла себе поддаться сильным эмоциям вроде эйфории. Она никогда не признавалась ему в вечной любви, заламывая руки и размазывая по щекам слезы вперемешку с тушью. Она не закатывала ему громких сцен, сопровождавшихся звоном посуды, истерикой и обещанием переехать к маме. Она была той женщиной, в которой всегда нуждался Старк. Но он не был бы Старком, скажи он ей об этом. Пеппер Потс умная девочка, она догадается обо всем сама. Инициатива «Мстители» уже не привлекала Тони. Его не тешила мысль командной работы — ведь он привык работать один. Да и Наташа Романова ясно дала понять, что, хоть Железный Человек и прошел отбор, Тони Старку выдержать испытание не удалось. Расстраивался ли он? Конечно, самолюбие миллиардера было уязвлено, но не более. Осталось лишь легкое разочарование. Но когда «Мстители» были не нужны ему, он вдруг им понадобился. И понадобился для того, чтобы спасти мир — не больше и не меньше. Ах, Пеппер. Она всегда умела убедить Старка сделать то, что первоначально он делать не собирался. Пойти и сразиться за свою страну — это так благородно. Особенно с такой командой, как у них. А набралось их достаточно — капитан-сосулька, которого отец Старка вытаскивал из-подо льдов, крепыш с молотом, говорящий высокопарными речами, двуличная рыжая агент, которую ему не очень-то хотелось здесь видеть и, наконец, ученый-физик, который в порыве гнева способен одним ударом разрушить весь корабль. Команда, что надо. Из всех присутствующих слишком эмоциональными можно было назвать патриота-Роджерса и Тора, твердящего о своем брате без умолку. Остальные для Старка были теми, с кем еще можно неплохо общаться. Исключая, конечно, Романову. С ней Тони старался проводить поменьше времени. Когда погиб Фил Коулсон — человек, которого Старк знал и уважал, в мозгу как будто что-то перевернулось. Это была война. Не какое-нибудь противостояние разумов, а самая настоящая война, на которой погибают дорогие люди. — Коулсон мертв, Пеппер, — Тони счел нужным сообщить ей сам. — Что? — голос Пеппер в трубке прервался, и она долгое время молчала, пытаясь справиться с собой. — Кто это сделал? — наконец спросила она. — Тот, против кого мы боремся. Локи. Старк был растерян и опустошен. В голове все еще не укладывалось, что приставучий Коулсон мог умереть. Но одноглазый ясно дал понять — он умер, а еще в кармане его пиджака лежали карточки с изображением Кэпа. А еще, помимо смерти агента, их покинули Тор и Беннер, а так же Локи, опять сбежавший из-под носа братца. Момент озарения во время разговора с Капитаном Америкой словно открыл второе дыхание всей команде. Перебежчик-Бартон, как называли его Наташа и Фьюри, присоединился к остальным, когда так называемые «мстители» полетели в Нью-Йорк. Старк полетел вперед, потому что на свою недавно отстроенную башню у него были личные права. И уж точно он не собирался делить ее с надменным и жаждущим власти богом, к тому же носящим шлем с рогами. Тони Старк много думал о тех людях, в команде с которыми он боролся против Локи и его армии. А больше всего он размышлял о человеке из прошлого, о том, кто многие годы пролежал во льдах — о Капитане. Тони часто считал, что таким, как Роджерс здесь не место. Стив придавал слишком большое значение своей роли в команде. Для него существовали только такие понятия, как «долг», «честь», «достоинство». Солдат — преданный своей стране глупец, своими патриотическо-эйфорическими поступками мог наделать множество глупостей, только потому, что сражается он, обуреваемый возвышенными чувствами. Тони даже думал, что Кэп будет рад умереть в бою. Сам Старк всегда считал иначе. Сложившаяся ситуация была для него не более, чем работой, которую надо выполнить. Все эмоции были у него под контролем, пока смерть Фила Коулсона не выбила его из колеи. Тони Старк чувствовал себя разбитым. Все в команде поглядывали на него косо, будто считали, что он в любой момент готов выкинуть какую-нибудь глупость, или еще хуже — бежать, если что-нибудь пойдет не так. У него не было той высокой Идеи, за которую сражался Капитан Америка. Он не был готов слепо выполнять задание, как это делали Соколиный Глаз и Черная Вдова. И сейчас неунывающий Тони Старк казался растерянным. Возвращение Тора и Брюса Беннера вселило в них надежду — быть может, все не так плохо? Старк ощутил невероятный эмоциональный подъем, когда Беннер, на ходу превратившись в Халка, одним ударом разнес бронированную гусеницу. Как оказалось, этот «червь» был не единственным. Пришельцы все наступали и наступали — казалось, они никогда не закончатся. Словно там, в космосе, откуда они пришли, они размножались прямо перед тем, как пройти через портал. Его необходимо было закрыть, и этим как раз попыталась заняться Наташа. Остальные мстители сражались на улицах Нью-Йорка, пытаясь защитить мирных граждан. Но силы были на исходе, а враг прибывал и прибывал. — Старк, слышишь меня? — на связь вышел Ник Фьюри. Голос одноглазого был тверд, но в нем слышался страх. — На город пустят ядерную ракету. Тони подумал, что это не лучшее время, чтобы сообщать такие новости — в данный момент он безуспешно пытался отбиться от читаури. — Когда? — прохрипел Железный человек, попытавшись подняться на ноги. — Через три минуты. Максимум. Взрыв снесет весь Манхеттен. — Я закрою. Кто-нибудь на связи? — в динамике зазвучал усталый голос Черной Вдовы. — Я сейчас закрою портал. Отбившись от читаури, Старк летел вслед за ракетой, когда Стив Роджерс посоветовал Наташе поторопиться. — Нет, постой! — у Тони появилась замечательная идея. Не слушая возражений Кэпа, он продолжил. — На нас ядерную пустили. До взрыва меньше минуты. И я знаю, куда ее пристроить. Вот он — последний полет, вот она — та эйфория, о которой вдохновенно вещал Роджерс. То чувство, которое заставляет тебя лечь на колючую проволоку, чтобы дать возможность пройти другим. И тут уже не выкрутишься. Но вместо разочарования или страха Тони Старк чувствовал эмоциональный подъем, восторг. — Старк. Это полет в один конец. Он знал это, но все равно продолжал нести ракету к открытому порталу. Другого выхода у него не было. Он осознанно шел на это, одухотворенный пьянящим чувством свободы, воодушевленный тем, что делает. Огорчало лишь то, что он не попрощался с Пеппер. Верный Джарвис, словно прочитав его мысли, предложил с ней связаться. — Можно бы, — после недолгого раздумья ответил Тони. Он был уверен, что умрет, а потому без сожаления был готов сказать Пеппер о том, как он сильно любит ее, может, сделать это не по-старковски, но какая сейчас разница? Разгоняясь все быстрее и быстрее, неся на плечах ядерную ракету, чтобы в последние секунды увидеть, как армия Локи терпит поражение, Тони Старк ждал ответа Пеппер Потс. Железный Человек влетел в портал. Он был готов дать зуб на отсечение, что там, внизу, на Земле, все празднуют — Нью-Йорку не грозит ядерный взрыв. Тем временем, воздух кончался, Пеппер не отвечала, а костюм мог в любой момент отключиться. — Сэр, мисс Потс не отвеч… — вот и Джарвис замолк. Экраны с внутренней стороны шлема погасли, пальцы выпустили ракету, направив ее прямо на корабль читаури. Сквозь силу Тони Старк увидел, как она долетает до цели, увидел взрыв, а в следующее мгновение подумал о том, что так жаль, что Пеппер все же не ответила ему. Он был готов продекламировать ей ее любимого Байрона, пока она восхищенно слушала бы его со слезами на глазах: «…И судорожный вздох спирало мне страданье, Уж погасала мысль, уже язык немел, Тебе, тебе даря последнее дыханье, Ах, чаще, чем должно, мой дух к тебе летел…»* А в следующую секунду все померкло, и Железный Человек стал падать в темноту. Он был уверен, что это — конец. Тони Старк очнулся от звериного рыка, который, казалось, мог бы достать из глубин преисподней. — Что за черт? — возмутился он, осознавая, что произошло. Так как люди, окружающие его, выглядели потрепанными и уставшими, значило, что он все еще жив. На Рай обстановка вокруг явно не походила, а в Ад Старк не собирался. Он был жив, а мир — спасен. Теперь он не был ни потерянным, ни опустошенным. Теперь, когда все уже позади, можно снова позвонить Пеппер, радостно цитировать ей в трубку Байрона, и признаваться в любви, описывать те восторженные чувства, когда он, Тони Старк, осознанно пошел на жертву ради общего блага. Он был уверен, что эти ощущения он не забудет никогда.