Поражение

В неверном свете экрана деки, которую Селчу использовал в качестве фонарика, Антиллес казался ожившим трупом. Даже две трети бутылки кореллианского виски, которые Ведж успел употребить до того, как его отыскал Тикхо, не смогли придать ему более живой вид. Лишь окрасили обескровленное лицо болезненным румянцем, переведя комэска из категории "мертвее мертвого" в готовящегося стать таковым. Селчу с тяжелым вздохом поставил отобранную ранее у друга бутылку с остатками алкоголя обратно на сложенное крыло крестокрыла и забрался следом. Металл мгновенно обжег кожу холодом, пробравшись даже через утепленный комбинезон, заставив Тикхо остро сожалеть о забытом в своей каюте одеяле. Он сидит на плоскости чуть меньше минуты, а такое впечатление, что внутренности покрылись тонкой ледяной корочкой. Что же тогда чувствует Ведж, который сидит в открытом ангаре уже без малого час? Как бы не заболел. Негоже валиться с ног из-за простуды, когда они победили. Победили после стольких лет лишений, после стольких потерь... - Тикхо, - голос у Антиллеса тихий и на удивление трезвый, - что будет с нами после победы? В угасающем свете Ведж выглядит еще более жутко с ярко обозначенными темными провалами глазниц, на дне которых лихорадочно поблескивают глаза. - Не знаю, - Селчу выпускает облачко пара изо рта и прячет руки в подмышках, силясь хоть как-то согреться, - наверное, мы сможем наконец-то жить спокойно. Экран деки окончательно погас, погрузив ангар в темноту. Теперь лишь далекие звезды, да две лампы на выходе, сверкающие подобно раскаленным углям, не давали окружающему пространству потонуть в первозданном мраке. Но их света было недостаточно, чтобы увидеть эмоции командира, лишь его размытый силуэт, почти не выделяющийся на фоне обшивки крестокрыла. В наступившей тишине Селчу услышал, как скептически хмыкнул комэск. - Жить? - тяжелый вздох и легкий шорох - Антиллес ласково погладил бок истребителя. - Нет. Война ещё не закончилась. Тикхо вздрогнул, и на этот раз не от холода. Он слышал, что такое иногда случается с военными - в Академии на эту тему была не одна и не две истории, но ему отчаянно не хотелось верить в то, что подобное произошло и с его командиром. - Война закончилась. Темное пятно немного сместилось. Теперь Ведж осторожно гладил почти незаметный шрам на боку родного курносика - почти два месяца назад туда пришелся удар одного везучего ДИ-перехватчика. Лазерный луч пробил не успевший восстановиться щит и вошел в ничем не защищенный борт. Потом, уже на базе, техники долго ругались, но заварили пробоину, из-за которой Антиллес чуть не отправился на тот свет, и даже сделали так, что по внешнему виду никто бы не догадался, что она вообще была. - Нет. Война закончится позже. - О, Сила, пусть это будет из-за виски! - Намного позже. - Пусть это говорит алкоголь, а не командир одного из лучших подразделений Альянса... - Через год, через пять, через десятилетие или век. Когда-нибудь, но не сейчас. Селчу осторожно положил руку на худое плечо комэска и едва удержался, чтобы не отдернуть её. Холод грызанул теплую ладонь даже сквозь утепленный антиллесовский спецкостюм. Казалось, что Ведж слеплен из снега и льда Хота, таким он был холодным. - Война закончилась. Мы победили. Вновь тяжелый вздох. - Хотелось бы верить. Но это не наша победа. Скоро будет не нашей... Не понимаешь? Тикхо осторожно кивнул. - Поясни, пожалуйста. Возможно, если Антиллес начнет рассказывать о своих предположениях, то он сможет выиграть немного времени и оценить ситуацию. Вполне вероятно, если всё окажется серьезным, комэска придётся оглушать и тащить в медотсек. Селчу искренне надеялся, что до рукоприкладства дело не дойдет - бить Веджа не хотелось. - Это будет тот самый случай, когда победа обернется для нас поражением. Не сейчас и, возможно, не для всех, но потом. Через месяц, год или век наступит наш самый оглушительный провал. - В голосе Антиллеса звучит горькая усмешка. - Когда Галактика немного отойдет от праздничных фейерверков и застолий, когда схлынет эта волна эйфории, о нас вспомнят. Они вспомнят, что мы убивали не меньше имперцев, что наши руки так же по локоть в крови. И вот тут-то живые позавидуют мертвым... - Ведж по инерции продолжает гладить бок крестокрыла, без слов прося у грозной машины поддержки. - Мертвых не воскресить - нет смысла терзать кости погибших, от которых частенько и горстки праха не остается. А вот живые... Живые - другое дело. Наши доблестные политики покажут, что перед новым законом все равны. И будем сидеть мы все такие "равные" на скамейке подсудимых. Имперец и повстанец, повстанец и имперец. То еще будет шоу. Цирк! - Антиллес по памяти находит старые боевые "шрамы" на серебристо-серой обшивке своего истребителя. - Мертвых они мучить долго не будут - поснимают с них некоторые лавры и награды, да и оставят в покое. Не то, что живых... В новеньких учебниках по общей истории нам уже особое местечко заготовлено. Скажем, среди списка массовых убийств и маньяков. Идеальное место. Лучше всего подходит таким, как я. - Ведж надолго замолчал, словно собираясь с силами. - И, наверное, я даже буду впервые рад, что Люк, Хобби, Уэс и многие, многие другие погибли во время этой войны. Они боролись и погибли за чистую, прекрасную будущую победу, и не увидят всю грязь и боль победы настоящей. И это... Это хорошо. Хоть что-то хорошее в их смерти... - Антиллес вновь замолк и потянулся к стоящей рядом бутылке с остатками кореллианского виски, которую Селчу предусмотрительно поставил от командира подальше. - Ну а теперь-то понятно? Понятно, что нас ждет? Тикхо судорожно кивнул, всё-таки отдавая командиру вожделенный алкоголь. Бить Веджа по шее, а потом тащить обмякшее тело на спине в медотсек расхотелось. Наоборот, появилось стойкое желание побиться собственной головой о что-нибудь твердое. Например, о переборку. Ведь у него самого иногда возникали подобные мысли и сомнения. - И так всех? Антиллес перестал булькать содержимым бутылки. - Угу. - И даже... - И Коррана тоже. И Навару... От скамьи подсудимых и тюремной решетки нас не уберегут ни семья, ни дети, ни инвалидность. Теперь принадлежность к Разбойной эскадрилье не высокая честь, а скорее приговор. - Да... Они просидели на сложенном крыле крестокрыла еще час, любуясь открывавшимся из ангара видом, вспоминая прошлое и поминая друзей. О будущем оба старались не разговаривать. Оно будет, а там они уже на месте разберутся.

***

Тикхо горько улыбался, листая на инфопланшете свеженький учебник по общей истории Галактики одного из крупных издательств. Составители постарались на славу - книжица получилась на удивление увлекательной, с множеством схем и фотографий. Она была хороша. Чудо, как хороша. Вот только... Как же ты был прав, Ведж Люк Скайуокер - вот, кстати, одна из его редких фотографий, тут же - занял третье место среди лучших убийц той войны, обскакав даже Таркина на целых два пункта. Впрочем, "бедолагу" моффа, взорвавшего ко всем ситхам мирный и пацифистский Альдераан, обогнал и Ведж, расположившийся на четвертом месте. Ситх бы побрал это твоё "ясновидение", джедай ты доморощенный! Фотография, обнаруженная рядом, оказалась довольно таки "свежей" - с третьего суда по военным преступлениям Антиллеса, сделанная почти пять лет назад. У комэска с фотографии впереди два суда, на которых он поседеет еще больше, и третий, до начала которого "легендарный убийца" и "кровавый пилот" не доживет всего два дня. Знал бы ты, как близко к истине оказался... Охранник, молодой парень, мнется перед решеткой и ждет, когда Тикхо дочитает и вернет инфопланшет. Ему уже давно пора уходить, но он всё стоит, не решаясь поторопить, и смотрит, как поседевший пилот читает про себя, про "героев" последней масштабной войны и про значимые события в истории теперь уже Новой Республики... Читает про их всеобщее оглушительное и такое неизбежное поражение...