Неприкасаемая

      Элиана проснулась из-за ужасно противного запаха, который ударил ей в нос. Девушка резко открыла глаза и обнаружила, что больше не находится в темнице, но и на рай или покои это тоже не похоже. — О, Вы уже проснулись, — услышав незнакомый голос, девушка резко вскочила и чуть не упала. Ее чем-то накачали, чтобы перенести сюда. Мир, в котором даже в воде может быть отрава. — Что за..? — пленница стала осматриваться в панике, но в глазах все плыло. — Где я? — Как где? Вы, Мисс, находитесь в одной из комнат для участниц Отбора, — уже после слова «мисс» Махидол подавилась воздухом. Она резко села на кровать, зрение начало возвращаться, и она могла увидеть небольшой столик, диван и книжный шкаф в углу. — Мисс, я понимаю ваши эмоции, но нам ещё многое нужно сделать перед встречей с королевой, — испуганная Элиана перевела взгляд на служанку. Интересно, если бы эта девушка знала, что она Неприкасаемая, стала бы разговаривать в таком тоне? На самом деле вчера Махидол не поверила королю, ибо это казалось на грани сумасшествия. — У вас красивые волосы, но мне сказали их перекрасить, — стояло девушке провести рукой по ее волосах, и та вздрогнула. Никто и никогда не стал бы прикасаться к ее волосам. — Я не собираюсь красить волосы, — прошипела Элиана, и служанка немного испугалась ее враждебности. — Но это приказ короля...— промямлила та, но пленница не дала ей закончить. — Мне плевать, что это приказ король, — сев на кровать и сложив руки на груди, медленно произнесла Махидол, и служанка увидела, что спорить с ней не было смысла.       Долгие, очень долгие споры Элианы и служанки ни к чему не привели. Девушка наотрез отказывалась надевать подготовленное платье, краситься, сделать прическу. Единственное, от чего она не отказалась, так это от ванной. Она не могла понять, почему участница Отбора так себя ведет. Махидол бы ни за что не рискнула рассказать ей о том, кто она на самом деле.       Закончилось все тем, что служанка начала плакать, что сильно удивило Неприкосновенную. — Прошу вас, Мисс. Если вы не будете готовы через полчаса, меня выгонят из дворца, а то и хуже, — такой реакции девушка не ожидала. И ей было жалко эту ни в чем не повинную служанку. — Как тебя зовут? — уже более спокойно спросила Элиана, и девушка подняла на нее свои заплаканные глаза. — Адриана, — тихо прошептала та. — Адриана, давай так: я надену это платье, но взамен ты расскажешь мне все, что знаешь о замке и королевской семье, хорошо? — девушка перестала плакать и удивленно на нее взглянула. — Хорошо.       Яркие платья ослепляли, каждая из этих девушек выглядела просто неотразимо. Дорогие украшения, уникальные прически, индивидуальный макияж — все это было особенностью Отобранных. Важность этого события невозможно было недооценить. Первое впечатление королевы сыграет большую роль в развитии событий. Ведь не смотря на то, что выбор делает только принц, мнения короля и королевы, конечно, учитываются. Королева — Триша должна стать советницей всем этим девушкам, ведь когда-то она была на их месте.       Когда женщина зашла в комнату, все сразу выровнялись и начали улыбаться. Все выглядело слишком фальшиво и натянуто. Королеву поприветствовала каждая из девушек. Точнее все тридцать четыре, ибо одной юной леди не было. Но кому в голову придет, что кто-то по своей воле не придет, чтобы познакомится с королевой? Только тот, кто терпеть не мог королевскую семью не пришел, а именно — Элиана.       По правилам Отбора после знакомства с королевой следовал целый ряд занятий с самыми разными учителями. Их учили этикету, как правильно есть, пить и дышать в присутствии королевской семьи. Все это больше походило на дрессировку обезьян.       К концу дня уставшие девушки возвращались к себе в комнаты, и только одна личность кралась по коридорах замка, надеясь слиться с толпой и незаметно добраться к дверям. Корсет на платье усложнял ее передвижение, как и сама одежда Махидол. Но если она пообещала Адриане, что наденет платье, то девушка его наденет.       Это было так самонадеянно, думать, что сможешь выбраться из замка. Все же Элиана недооценивала королевских гвардейцев. Ее поймали и отвели к королю. Тот был крайне рад такому визиту. Как только стражники покинули их, мужчина заговорил. — Так-так, маленькая глупая Неприкасаемая, думала сбежать из самого охраняемого места всей Иллеи? Ты ещё глупее, чем я думал, — его тон был столь презрительным, что девушке захотелось врезать ему прямо в лицо. — Вы не сможете меня здесь удержать, и тем более заставлять притворяться участницей Отбора, — прошипела Махидол, и Ясер на долю секунды ухмыльнулся, но его лицо тут же приобрело прежнее спокойствие и сосредоточенность. — Видишь ли, ты единственный ребенок в семье, а для твоего отца после смерти матери самое важное – ты. Конечно, не думаю, что тебя заботит собственная жизнь, но что если мы начнем присылать тебя твоему отцу по частях? Можешь представить себе его чувства? — Король сел на стул, и выжидающе уставился на девушку. В ее глазах застыла пелена слез, но она тут же часто заморгала глазами, пытаясь отогнать их, не желая, чтобы этот человек увидел ее слабость. Но Малик видел в людях либо только силу, либо слабость. И в Элиане он видел всего лишь слабую девушку, которая не умеет правильно расставлять приоритеты. — Отправляйся в свою комнату и жди указаний. Будешь хорошей девочкой — останешься со всеми конечностями, — засмеялся король, будто и вправду находил в этом что-то смешное.       Девушка вылетела из комнаты с такой скоростью, что даже неудобное платье не стало помехой. Она бежала по коридору так быстро, что несколько раз чуть не сбила охранников. Слезы душили ее изнутри, но Элиана, как настоящий борец, держалась. Её отец не плакал, не сдавался, и она не должна.       Махидол ввалилась в свою комнату и, не обращая внимания на слугу, легла на кровать. Адриана молча вышла, поняв, что девушке нужно побыть одной. Только когда пленница осталась в комнате одна, она дала волю слезам. Она тихо рыдала в подушку, зная, что у неё нет выбора. Этот тиран ни за что не отпустит ее к отцу. Неприкосновенная — его оружие.       Неделю их готовили ко встречи с принцем. Чтобы там не говорили о честности Отбора, а уже после двух дней три девушки отправились домой. Причины никто не знает, но Элиана подозревает, что это из-за того, что они были Семерками и Шестерками.       Участниц Отбора заставляли учиться хорошим манерам, как себя вести с людьми из высшего общества, тем самым постоянно напоминая им, что как бы там ни было, а они всегда будут ниже королевской семьи. И только одна сможет изменить это. Их учили танцевать, петь, рисовать – всего понемножку, чтобы развивать таланты. Но у Махидол ничего не получалось. Все учителя сразу же не возлюбили ее, и каждый раз орали на нее. Хотя девушка всегда давала отпор, ибо не собиралась молчать, как это делают другие. Все равно ее не выгонят, пока Малик того не захочет.       Все эти люди будто чувствовали, что она другая. Ниже их, Неприкосновенная, не обученная хорошим манерам, просто она. Каждый раз, когда к ней прикасались, Элиана вздрагивала. Раньше это вызвало бы у них отвращение, но сейчас они не знали, кто она. Но сама девушка помнит это и никогда не забудет. Как бы стилисты не старались – ее не изменить. Каждый раз с ней ссорились из-за того, что она на отрез отказывалась красить свои восхитительные белые волосы в темный. Этот цвет ей достался от матери, он напоминал ей о ней.       Ее руки были в непривычном для нее состоянии. Накрашенные ногти, гладкая кожа. Все это было так противно ей. Неприкасаемую хотели изменить, чтобы показать всему миру свою снисходительность, и в тот час силу.       Друзей Элиана так и не завела. Не желала. Несколько девочек пытались с ней о чем-то поговорить, кому-то просто было интересно, что такая личность, как она, забыла в замке. В Отборе не бывает друзей, лишь соперницы. Хотя девушка и не представляла конкуренцию этим дамам, они все же побаивались, что принц влюбиться в эти солнечно-зеленые глаза. В них невозможно было не влюбиться.       Она ходила по замку, как призрак, но слуги короля следовали за ней повсюду. Они следили, наблюдали. Каждый ее шаг имел последствия. Даже ночью находясь в собственной комнате, Махидол знала, что кто-то наблюдает. Это развивало в ней паранойю. Тени, шаги, голоса, ей казалось, будто король рядом с ней и готов снять с нее шкуру, если она сделает что-то не так. Замок — её клетка. Король Ясер — палач. А её страхи — его оружие.       Этот день настал слишком быстро. Сегодня вечером всех участниц должны были представить принцу в большом эфире. Позже должен был состояться ужин с королевской семьей. Но Элиане уже четко дали понять, что есть за одним столом с королем она не будет. Он и так был больше, чем снисходительным, позволив ей ходить по замку. Если кому-то могло показаться, что с ней обращаются хорошо, как с другими участницами Отбора, то это было далеко не так. Мало кто в замке знал о том, кто Махидол на самом деле, а кто знал, унижал ее, как только мог, словно для них она другой биологический вид.       Все носились по замку, словно прокаженные, готовя Отобранных к тому, что их покажут всей Иллеи. И это было единственное, что радовало Элиану. Девушка могла попытаться как-то передать своему отцу послание, хоть что-то, дабы он не верил в эту ложь.       Элиана Махидол, двадцать лет, Седьмая. Хобби – рисование. Отец умер, мать постоянно пьет.       Да, это должны были рассказать. Они специально указали, что отец мертв, будто сама Элиана так сказала. Хотели сделать все, чтобы не выдать свою двойную игру. А что самое ужасное, все это должна была сказать сама девушка.       У неё есть выбор. Можно же отказаться. Противостоять. Рассказать на всю Иллею правду. Нет, его у неё не было. Хоть одно слово с контекстом и её голову вручат ее отцу.       Элиана сидела у окна, когда в комнату буквально ввалилась Адриана. У неё в руках было платье для вечера, и девушка сморщилась, как только его увидела. — Вы должны хорошо сегодня выглядеть, Мисс, — Махидол скривилась ещё больше, когда служанка так назвала ее. — Адриана, сколько можно повторять? Элли, — девушка слабо кивнула, и с довольным видом протянула платье Элиане. — Не хотите взглянуть? — глаза служанки так сияли, что Махидол просто не смогла грубо ей ответить. Это было бы несправедливо. Вместо этого она просто отрицательно покачала головой, и Адриана слегка расстроилась, но вспомнив, что предстоит сделать ещё прическу и макияж, сразу ободрилась.       «Что я раньше знала о боли», — думала Элиана, когда служанка царапала кожу головы, закрепляя заколкой прическу. На яркий макияж Адриане так и не удалось уговорить девушку. Она хотела выглядеть как можно естественней. Ее платье было голубое с золотыми вставками, и оно идеально легло на фигуру Неприкосновенной. Что не было странным, поскольку оно было пошито специально для неё. — Элли, ты восхитительная, — восторженно воскликнула служанка, оценив собственную работу. Элиана же была не согласна с этим, она была отвратительная сама себе. В прочем, там, в зеркале, это и не была она. — Нужно выходить, а не то опоздаешь, — Адриана была на редкость счастлива, будто это она участвует в Отборе. Хотя за эту неделю Махидол не видела, чтобы та грустила или плакала.       Студия напоминала улей: везде стоял шум, и вокруг были те, кто был готов ужалить тебя в любую секунду, а если попробуешь прихлопнуть насекомое, не будет как замахнуться.       Каждая девушка была восхитительная. Стилисты поработали на славу, и теперь Отбор больше походил на выставку кукол. Оставалось только надеть корону на одну из них.       Все так бегали, что у Элианы закружилась голова, и она не сразу поняла, что обращаются к ней. — Простите, Мисс, вам нужно занять свое место, — женщина ещё раз посмотрела в список и указала Махидол на ее место.       Подняв подол платья, девушка медленно поднялась на последний ряд. Она, как «Седьмая» должна была быть последней в знакомстве с принцем. Главный телеведущий Иллеи, Гавриил, был уже на месте, что означало скорое начало эфира. Все происходило слишком быстро, Элиана не успела морально подготовиться к предстоящему.       Когда все девушки были на своих местах, Гавриил взошёл на трибуну, заняв свое место. Справа от него уже сидела королевская семья во главе с Ясером Маликом. При одном взгляде на этого человека кровь застывала от ненависти.       Свет в студии погас, и все затихли в ожидании. Глаза пленницы были опущенные, когда Гавриил начал говорить обычным радостным тоном. Вряд ли в жизни этого человека были настоящие проблемы.       Его вступительная речь началась с истории создания такого государства, как Иллея. Новости, восхваления короля, и ещё раз, и ещё. К концу речи девушку тошнило от сказанной лжи, но бежать было некуда. К тому времени, как начали говорить об Отборе, Элиана спала. Громкие слова «Отбор!» заставили ее проснуться и вздрогнуть. Скорее всего, никто и не заметил, что она дремала на последнем ряду, рядом с ней даже никто не сидел. Оно и к лучшему. — Как вам уже известно, нашему принцу скоро исполниться двадцать один год, а это значит, что ему пора найти себе принцессу. Методом традиционного Отбора было выбрано тридцать пять совершенно случайных девушек из разных каст. У каждой из них равные шансы, вне зависимости от того, кто она. Увы, три девушки уже покинули нас, но борьба за сердце принца продолжается. И пришло время познакомиться с девушками, одна из которых станет нашей королевой! — все громко зааплодировали. Первой девушкой стала Десма, Вторая.       Она шла к сцене со столь высоко поднятой головой, что Элиана решила, будто Десма думала, что принц на потолку и поэтому смотрела туда. Её шаги, лестные слова, милый смех — все в ней говорило, что она Вторая. Идеальная партия для принца.       Время было слишком безжалостное. Одна за другой девушки поднимались на сцену, разговаривали с Гавриилом, а потом садились на небольшой диван, чтобы пообщаться с принцем. Элиана только несколько раз рискнула взглянуть на него. У Махидол была маленькая, крошечная надежда, что он не узнает ее, ведь тогда было темно, она была грязная, а сейчас в роскошном платье с прической.       Когда назвали ее имя, девушка не на шутку разнервничалась. Вытерев вспотевшие руки об подол платья, она медленно направилась к сцене. Споткнуться было последним, о чем она мечтала. Гавриил поцеловал ее руку в знак приветствия, и Элиана краем глаза заметила, как с отвращением посмотрел на это Ясер.       Первые вопросы не были особо сложными, но когда он спросил ее о родителях, девушка застыла.       Проглотив ком, она рискнула взглянуть на короля, и на одном дыхании проговорила: — Мой отец мертв, а мать… — нет, Элиана просто не могла этого сказать, не могла. — Я бы не хотела говорить о ней.       Ей удалось выкрутиться, но надолго ли. Девушка постоянно теребила свой кулон, надеясь, что если ее отец смотрит это, то сможет это заметить. — А чем же ты увлекаешься? — рисование, она должна была сказать рисование. — Я неплохо владею оружием, — честно призналась Элиана, и все удивленно воскликнули. Гавриил натянул свою любимую фальшивую улыбку и спросил: — Хотел бы я на это посмотреть. Продемонстрируешь как-нибудь? — Разве что, если принц будет мишенью, — ляпнула Махидол, не подумав. Все в зале ахнули, лицо ведущего резко стало серьезным, но уже через секунду он засмеялся во всю, и все поддержали его. Они приняли это за шутку. — А ты девушка с характером. Отличная королева получится! — девушка точно могла слышать, как хмыкнул на это король.       Теперь ей предстоял разговор с принцем. Она двигалась медленно, насколько это было возможно, но диван был слишком близко. — Значит, Элиана, — на его лице отразились разные эмоции: от неожиданности до злости. Несомненно, парень узнал её. — Неожиданно увидеть человека, который напал на меня, участницей Отбора, — этот диван был настолько маленьким, что Элиана могла чувствовать его дыхание, и это было отвратительно близко. — Ты так и будешь продолжать молчать? — нахмурившись, спросил Зейн, и девушка мимо воли взглянула на Малика старшего. Его челюсть была крепко сжата, а кулаки лежали на изголовье стулья. Он был зол, что она так близко к его сыну.       Их время закончились прежде, чем Элиана успела что-то ответить. Когда принц поднялся и подал ей руку, она засомневалась, но вся страна наблюдала за ними, и ей пришлось это сделать: вложить свою руку в его.       Все направились на праздничный ужин, все, кроме Неприкосновенной. Она такой чести была не достойна, что только радовало ее.       Сняв с себя весь фальшь, который включал в себя платье, макияж, прически и манеры, Махидол собиралась ложиться спать, но заметила небольшой клочок бумаги под подушкой. Это была записка написанная неизвестным для неё почерком. «Встретимся завтра около закрытой части сада в восемь вечера».