Не плачь, мелочь

Шел дождь. Небо затянули такие серые и тяжелые тучи, что казалось, будто они вот-вот рухнут на землю. Лужи перепрыгивать было уже бессмысленно - я и так промокла до нитки. Да и не отличить почти где лужа, а где -нет. Так что я просто топала, куда следует, а именно - домой. Вокруг были средние по богатству кварталы простых рабочих и клерков. Особо богатыми они не были, но я жила гораздо беднее. Я жила дальше, у самой черты города, в полуразрушенном доме, с протекающей крышей. Только у меня в комнате крыша не текла, чтобы не намокли фотографии... Вся моя жизнь - в них. Мама - едва-едва говорившая мне что-то, папа, тогда ещё добрый и любящий папа, достаток и регулярное питание. Всё это бы в моей жизни благодаря маме и исчезло с её смертью. Тут ещё и есть один мужчина. Красивый, статный шатен, ростом под два метра, широкоплечий и очень пластичный. А как оружие в руках держит... Он - киллер. Наёмный убийца, просто созданный для своей работы. В прямом смысле слова. Его красота, сила, нечеловеческая грация, многие его умения... это всё улучшено и модифицировано техникой. Я не виню его. Прежде, чем его изменить, его никто не спрашивал, Кронос был при смерти, лишённый рук, ног, развороченный после взрыва и пыток детектив, который просто спасал невиновных. Всех спас. Себя - нет. И вот... на фоне того, как меня насилует и избивает дома отец с собутыльниками, Кронос стал героем, примером для подражания и объектом обожания. Да, в моей маленькой, побитой душе есть ещё место для любви. Иногда мне хочется сорваться, бросить всё и к нему побежать, а я знаю, где он бывает и когда. Наняться к нему в домработницы, готовить умею, убирать, стирать - тоже. Но мне страшно. Я боюсь, что и он окажется, как отец. Я лучше буду верить в его непогрешимость, чем узнаю, что он - такая же тварь. Моя мешковатая, откровенно большая на меня одежда, промокла и теперь штаны сползают, тяжелая куртка липнет и давит на плечи, с мокрой шапки стекает за ворот и холодит кожу. Но я всё равно упрямо иду. Мне надо еды приготовить, отца накормить и... И снова перетерпеть все те пытки, что мне приготовила судьба. Мне некуда деваться, мне нечего делать. Я могу лишь подчиниться воле своей судьбы, ведь, если сбегу, мне будет только хуже. Может, потаскухой пристроят, с моей-то грудью - вполне вероятно, может, - воровкой. А, может, просто с голоду сдохну. Да-а, чем старше человечество, тем ярче выражена грань между богатыми и бедными. И тем труднее её пересечь. Это как прыгнуть не то что выше головы, а выше офисного здания в центре города, в котором 116 этажей. А я бы хотела в нём побывать. Ну, в здании этом. Оно всё стеклом отделано так, что видно, что люди внутри делают наверное, оттуда вид такой открывается... никогда не увижу. А хочется... Туда не пускают таких, как я - оборванцев. А жаль.Я бы даже и на взгляды, полные отвращения наплевала, только бы, хоть разок, побывать там, где нормальные люди, а не опухший от голода и алкоголя скот. Но мне там никогда не побывать. Надо, кстати, придти домой раньше, чем дождь закончится, и воды набрать , а то пить нечего будет, надо будет и на воду награбить.. Нет уж, я и так себе противна, что ворую отцу на водку да на еду, если можно хоть немного меньше красть, то я сделаю всё для этого. Кроме убийств. Мои мысли прервало что-то очень знакомое. Почти родное. Не голос, не взгляд, просто я краем глаза заметила ЕГО. Кроноса. Пожалуй, папа подождёт. Киборг переходил дорогу. Мне так тепло стало сразу. Он же убийца. А вдруг, его поймают, убьют? Что мне тогда делать? Я даже и не знаю, как жила бы, если бы он умер. А киборг вдруг отчаянно замахал мне рукой, явно ведь мне, на улице-то никого, кроме нас нету, вечер ведь поздний, комендантский час. Нет, войны у нас нет, просто сделано всё, чтобы улицы по ночам не полнились пьяными с неисправными фильтрами. А у меня вообще фильтров нет. Денег на них нет. Собственно, я стояла и ждала. Мне и в мысли не приходило, что Кронос может причинить боль. я только улыбалась, впервые за этот день, в последний раз улыбалась, глядя на его фото, которые сама и сделала на старый фотик. И вдруг визг, звук удара, скрежет прогибаемого металла... и я, как в замедленной съёмке смотрю на кибрга, который отлетает метров да тридцать, не меньше, от столкновения с флаером, хорошо, что не полицейским, но летевшим на запредельной скорости. Я подбегаю к роботу. Пульса нет, или он очень слабый, с дыханием та же картина. Слышу писк полицейского флаера, подхватываю киборга за плечи и задворками волоку... куда? Да хоть куда-то. Подальше от полиции. Забившись в подъезд, осматриваю его. Святые шайбы, какой же он красивый! Это словами не описать! И какой же он холодный... У-умер? Рёбер сломано штук пятнадцать, сердце, наверняка, в хлам, лёгкие - тоже... Да, он точно умер. С такими травмами не живут. Вон и на затылке рана. И я... расплакалась. Как маленькая. Стащила большую мокрую куртку, укрыла его и плакала, плакала, плакала. Не могла остановиться. Ну как же так? Я же жила только мыслями о нём, я же терпела только для того, чтобы днём пойти на "работу" и встретить его, увидеть, что он жив. А теперь как? И мне вот тут ложиться и умирать? Должен же быть выход, должен! Вдруг, покарёженная рука робота дёрнулась и взяла мою, чуть сжала, привлекая внимание: - Я сейчас чуть восстановлюсь, а потом в гости тебя приведу к себе, чаем на пою. Хочешь, можешь у меня остаться, Эл. Я тебя не обижу. Я чего тебя звал-то? Я хотел предложить тебе бросить отца твоего, да чтоб я над тобой опекунство принял. - Н-не надо опекунство... - И я заревела сильнее и громче. - Ладно, не надо, так не надо. Ты не плачь, мелочь. Мы тебя выучим, заживём... Ты умница, я тебя не сразу заметил, думал, просто случайно видимся. Но ты не выказывала себя. Прокололась в том, что слишком часто мне на глаза попадалась. Так часто, что я подумал, или ты - моя судьба, или ты за мной следишь. Он поднялся, не отпуская моей руки и, едва шкандыбая, повёл в свой дом. Я, рыдая, непонятно от чего, шла рядом. - Пойдём, я механика вызову, он меня быстро заштопает. Ну что же ты? Не плачь, мелочь. А я говорила, что мне восемнадцать, а я ему и до груди не достаю?