Будь со мной

Клинт очнулся от громкого смеха, такого неприятного, режущего уши. Внушительный опыт не позволил ему дернуться, и он продолжил неподвижно лежать на полу, не подавая вида, что пришел в себя. А пока Бартон попытался вспомнить, как оказался во всем этом дерьме. Что это дерьмо, он даже не сомневался из-за связанных рук, ног и боли в затылке, куда его, видимо, и приложили чем-то тяжелым. Клинт помнил, как присел рядом с испуганной Наташей, с кристальной четкостью вспомнил аромат ее духов, а вот что было дальше?.. Дальше был провал. Интересно, он успел поцеловать ее? Будет обидно, если нет, ведь ему так этого хотелось. Похоже, пора «просыпаться». - Эй, парни, писать хочу, развяжите и проводите, - нагло сказал он, растягивая слова. Смех тут же прекратился, через несколько секунд шаркающие шаги возвестили о том, что его слова дошли до объекта, были переварены и даже приняты к сведению. Удар по ребрам был ожидаемым, но неожиданно сильным. Клинт судорожно выдохнул сквозь стиснутые зубы, проглотив ругательства. - А бьешь как девчонка, - сделав над собой усилие, независимо сказал он, получив еще один удар. - Интересно, будешь ли ты таким наглым, когда мы приведем сюда твою девчонку и немного развлечемся. Клинт тут же напрягся, чувствуя одуряющую пелену ярости, в одну секунду завладевшую его сознанием. Он заерзал, пытаясь освободиться. - Сукин сын, - прохрипел Бартон. Громкий смех был ему ответом. Клинта перевернули, и он, наконец-то, смог рассмотреть похитителей. Видел он их впервые, это точно, но в том, что перед ним матерые парни, успевшие отмотать не один срок, был уверен на девяносто девять процентов. За свою работу ему довелось повидать немало таких. - Зачем мы вам? – спокойно спросил Клинт. Он умудрился сесть, привалившись спиной к стене. - Потому что твой долг растет, а ты не собираешься ничего с этим делать. Боссу надоело давать тебе отсрочку. Пальцы Бартона, пытавшиеся размотать узел веревки на руках, замерли, и он вскинул голову. Так они приняли его за другого? За Алексея Шостакова, мужа Наташи? На несколько секунд он засомневался в том, стоит ли раскрывать им правду, а потом решил просто плыть по течению. - Я верну, - пробормотал он. – Только отпустите жену. - Нет, так не пойдет, красавчик. Будет так: сейчас мы приведем твою девчонку сюда, разденем, привяжем ее вон к тому столу и отымеем во все дырки. Может, после этого ты поймешь, что Босс не шутит, и это заставит тебя начать действовать, а не кормить нас баснями. Клинт сжал зубы, пытаясь не наговорить ничего лишнего, вспоминая, чему его там учили. А еще он понял, почему люди всегда самоустранялись из заданий, если это касалось чего-то личного. Потому что соображать здраво не было сил, потому что единственное, чего ему хотелось – слепо броситься вперед, вгрызться в глотку нагло ухмыляющегося мужика и не разжимать зубов, пока тот не сдохнет. - А паренек-то разнервничался, - заржал один из похитителей. – Уэйн, тащи сюда девчонку, сейчас будет еще веселее. - Не смей, - прорычал Клинт, глядя, как один из парней направляется к выходу, терзая веревку, стирая в кровь запястья, но узел так и не поддавался. - Не трогай меня, грязная свинья, - раздался разъяренный голос девушки, а через несколько секунд он увидел упирающуюся Наташу, которую с трудом вел крепкий мужчина, как минимум в два раза крупнее. Он швырнул ее в сторону Клинта, а сам стал тереть руку, зло поглядывая на девушку. - Эта сука меня укусила, - прорычал он, но Бартону не было дела до мелких повреждений их похитителей, все свое внимание он обратил на девушку. - Как ты? – прошептал он. Как же ему хотелось обнять ее сейчас, успокоить, сказать до ужаса банальное: «Все будет хорошо». Она смотрела на него практически спокойным взглядом, лишь только на дне плескался страх, но истерики не было. Храбрая девочка. «Вот только не твоя», - ввернул внутренний голос совершенно не к месту. - Больно? – Наташа легко дотронулась до его щеки, и он почувствовал легкую боль от ее прикосновения. Клинт тут же замотал головой, пытаясь ее успокоить. - Эй, голубки, - грубо окликнули их, а Бартон неожиданно вспомнил, что они тут не одни, - наступило время для развлечений.