Дневник студента

13 сентября 201*       Отвратительное утро. Суббота. Время – семь утра, спаси господи и помилуй. Кругом мрак и слякоть, ледяной дождь выбивает по крышам чечетку. День покупок, что еще хуже.       С другой же стороны, вполне официальный выходной у третьего курса – уже неплохо, учитывая нагруженное расписание первокурсников и второкурсников. За окном – опять же дождь, и, возможно, Великий и Ужасный ДП будет отложен как минимум на вечер. Вокруг головы на подушке обернулся Плутон, а его спокойное дыхание щекочет Мишке ухо. Тепло, пушисто… да и день, вроде, уже даже ничего.       Флешар с тоской закрыла глаза на сиренево-розовые пижамные штаны в сердечках всех цветов и размеров – мамин подарок, разумеется, класса «попробуй, выкинь!» – нашарила тапки. Котенок тут же запищал, требуя внеочередного принятия пищи. Под ноги следом выкатился в своем хомячьем шаре Сеня.       – Ну что, скотинка? Пора завтракать?       …Пока грелся чайник под утренний кофе, Мишутка заглянула в ванную. Обнаружив там какого-то типа, она тут же закрыла дверь, бормоча извинения по-французски. Челюсть едва не вывихнулась от очередного затяжного зевка, а в следующую секунду ее озарило.       За вновь распахнутой дверью в одном полотенце а-ля набедренная повязка у зеркала скоблил морду отцовской бритвой какой-то мужик. Флешар протерла глаза, но видение не исчезло. Напротив, бросило на нее тоскливый взгляд, вздохнуло, и вернулось к бритью.       – Не надо протирать глазоньки, не надо… никуда я не денусь. И вообще, дверь закрой, дует же.       Мишка послушно выполнила просьбу. Медленно приходило понимание одного удручающего факта – она вконец рассорилась со своим мозгом. Впрочем, она никогда не утверждала, что была стопроцентно вменяемой личностью! Пегас вдохновения давно должен был выбить остатки разума из ее головы. Кофе кружил голову немыслимым ароматом, вся имеющаяся в доме скотина прильнула к пластиковой миске на полу.       – «Желудок котенка с наперсточек», – ворчала Флешар, вспоминая какую-то рекламу. – Нифига себе наперсточек! Он связан с космосом! Сообщается с черной дырой!       Этот пушистый комок счастья за пятнадцать минут уминал двойную суточную норму взрослого кота. Хомяк Сеня с не меньшим энтузиазмом таскал из его миски подушечки сухого корма.       За ажурной тюлью во всю расцветало утро. По случаю субботы прочие члены семьи отсыпались, никто не мешал пить кофе и наводить красоту в ванной – и никаких неодетых мужиков, заметьте! Впрочем, из ванной Мишель вышвырнул дикий утробный вой Плутона: в гостиной котенок, вздыбив шерстку, грозно ревел, глядя на спинку дивана… где расположился не менее утробно воющий мужик в кожаных штанах и свитере, методично сообщавший котенку все, что он думает о его родословной, дальней и не очень родне. Вы только представьте, две пары горящих глаз, две оскаленные пасти, два вздыбленных хвоста… стоп, два?       Плутон взревел на новой тональности и бочком, бочком отступил Флешар за спину. А Мишель разглядывала незваного гостя. Глаза ее не обманули, у типа и правда оказался кошачий хвост и уши. И-ии… это довольно дурной знак, надо полагать.       – Благодарю за спасение, о прекрасная дева!.. Эй, эй, куда почапала, я еще не закончил!       А Флешар направилась в свою комнату, на ходу проверяя температуру и пульс. Жара нет, а тахикардия неотъемлемый спутник с ее-то образом жизни… рано пока ее к белым братьям грузить! И вообще, никто ничего не видел, никто ничего не докажет! Ну, и коль с совестью разобрались, можно вернуться к делам насущным – котенок под ногами требовал игр и внимания.       Плут с восторгом принялся гоняться за пушистой метелочкой, возникшей в ее руках как по волшебству.       – Нет, эти припадочные меня когда-нибудь доконают, – вздохнуло инородное создание у нее за спиной. Флешар стойко игнорировала плод разыгравшейся фантазии. – Слыш, твое высочество! Встречай с распростертыми объятиями! Прикомандированный к тебе муз.       Муз?       Самый настоящий муз?       С ушами-то и хвостом, амбал эдакий под два метра??       – Да какой из тебя муз! Муза – это божественно красивое создание, чье присутствие волнует душу! Завораживает и окрыляет! Ради нее хочется творить!..       Тип в одно мгновение оказался перед ней на корточках, и на Флешар обрушилась волна флюидов:       – Разве мой голос не завораживает, не пробуждает страсть, а присутствие не рождает вдохновение? А счас – пшла писать, или что ты там у нас такое…       Да, муз не выбирают…       Флешар протянула к нему руку и сжала его ухо. Теплое, пушистое, а главное – материальное.       Музы́к прям с лица пал.       – Перестань, пожалуйста…       – Музы́к, ты не мой музы́к.       – КА-АК ЭТО НЕ ТВО-ОЙ?! А ЭТО ЧТО-О??       Он подсунул ей под нос смутно знакомый рисунок, нацарапанный, судя по дате и фирменной закорючке, всего двумя днями ранее.       – Похож?       – Ты в честь чего тут вообще нарисовался? В курсе вообще, сколько я тебя ждала и звала?       Он нахмурился.       – Я твой мыслеобраз. Концентрация твоего внимания по этому вопросу достигла требуемого минимума только в последние дни и позволила ожить только после этого рисунка.       – Это не объясняет, почему ждать пришлось так долго!       – А, это еще проще. Вспомни свой двенадцатый день рождения. Что ты тогда загадала? – В его руках появилась красная пухлая папочка, а на носу очки. – Пра-авильно, «чтобы хоть часть моей писанины сбывалась», конец цитаты.       А на рисунке как раз было выведено: «Мой музы́к». Ну хорошо, положим так… суть проблемы это не меняет.       – Тебя как звать, музы́к?       Музы́к встал, прокашлялся.       – Позвольте предстваиться! Вольдемар Марк Никель Хром…       – Хрен тебе! Ты мыслеобраз? Будешь Тимыч. А не согласен, вакансия домового свободна!